О юге, песке и колнце

Ох уж эти субтропики! Влажный до одури воздух, такой густой и тягучий, что кажется, его можно брать горстями. Еще далеко до полудня, а от дурманящей духоты уже негде спрятаться. Такое ощущение, что все побережье – одна сплошная парилка. Привыкшие к таким погодным выкрутасам пальмы стоят такие строгие, такие неподвижные. Кажется, что это единственные растения, которые не разделяют всеобщую тоску по дуновению легкого прохладного бриза, а то еще лучше – проливного дождя, способного хоть не надолго, сбавить жару и разогнать духоту.
В такую раннюю пору Ник обычно никуда не спешит. В коротких шортах, накинув на спину смоченную в холодной воде футболку, спрятавшись в тени огромной алычи, роняющей на землю ярко-желтые плоды, он попивает кофеек и критическим взглядом окидывает свое хозяйство. Ник с рождения привык к тому, что здесь, на южном побережье, благосостояние семьи целиком и полностью зависит от количества и качества отдыхающих. Чем больше желающих хапнуть разом горячего солнца и бирюзы морской воды, тем лучше. А если среди них еще окажутся и люди побогаче да пощедрее, то это вообще дар богов.
Надо сказать, что большой двухэтажный особняк Ника с огромной мансардой и открытой верандой, с двором, выложенным узорной плиткой и как кашпо обвитый виноградной лозой, всегда был полон отдыхающих. И так повелось, что раз отдохнувшие в нем, стремились на следующий год обязательно попасть на жилье именно сюда. Огромным плюсом к созданным здесь удобствам, достаточной близости к пляжу и рынку служит доброе и терпеливое отношение хозяев ко всем чудачествам постояльцев. А таких рассказчиков как Ник еще поискать.
Худой, шустрый, успевающий везде и всюду, встречающий любого и каждого открытой улыбкой, Ник очень любит поговорить. Сейчас он уже не тот свободный как птица в полете юнец, могущий позволить себе болтать целыми днями и ничем особенно не заморачиваться. На нем большое хозяйство. И все равно, как только выдастся свободная минутка, он любит побалагурить с постояльцами.
Вот и сейчас в столь ранний час, к нему присоединилась молодая пара. «На море почему не идете?» - удивился Ник. «Да куда в такую духотищу? Как представлю себя на открытом солнце, как жарится мое несчастное тело, плохо становится,- ответила девушка и попросила – Ник, подайте песок». Это стало сигналом к последующему часу здорового хохота и улюлюканья, так как тема для очередного юмористического воспоминания Ника, умеющего в сочных красках передавать истории своих злоключений, была дана.
… Я молодой тогда был, наивный. Легковерный до невозможности. Отдыхала у нас каждый год семья из Красноярска, дядя Федор и тетя Дуся Прогалины. Любили мы с ними по вечерам байки травить. Они рассказывали, какие у них там чудеса. Медведи-де по городу разгуливают, как нечего делать, сосны растут такие, что нашим кипарисам (ты видел какие у нас кипарисы высоченные?) рядом стоять, только позориться. Они-де все равно что та сопка перед Джамалунгмой. Здание у них построили, такое, что даже американцы приезжали посмотреть и назвали его еще одним чудом света. Нигде, мол, второго такого нет. А недавно обнаружили в окрестностях тайги невиданное животное. Долго за ним охотились, выслеживали, и выяснили, что это не животное, а самый настоящий снежный человек.
Я слушал, рот раскрыв, спорил, но надо сказать, все же был я простофиля и многому верил. Это я сейчас понимаю, что они на до мной подшучивали, а тогда… В общем, решил я на все эти чудеса сам лично взглянуть. Тем более что они меня настойчиво приглашали. Да и отец не был против, паспорт мне тогда уже дали. «А что вам привезти?»,- спросил я. «Знаешь, песок у вас здесь дешевый, не лень тащить, так мешок привези»,- ответила с улыбкой тетя Дуся. Я тогда долго удивлялся, зачем им мешок песка понадобился. Да дело хозяйское, тем более что мне песок тот даром бери – не хочу, по всему пляжу рассыпан. Взял лопатку маленькую, отъехал на дальний пляж, где народу нет никогда, а значит и песок чистый, набрал его целый мешок и поставил в чулане.
Осень уже стояла поздняя. Сезон закрыт давно, а значит, можно и проехать в гости. Я в профтехучилище учился, выдались каникулы на две недели, не помню по какому случаю. Взял билеты на поезд с пересадкой, взвалил мешок с песком и двинул в Красноярск, на чудо света смотреть. Рассказывать подробно о том, как пер я тот мешок тяжеленный, как намаялся на боковой полке, не зная, куда его деть, как запихивал на полку под потолок, не буду. Попутчики, узнав, что везу песок с пляжа, смеялись, чуть животы не надорвали. В общем, приехал я в Красноярск, выволок мешок, кинул его к ногам встречающей тети Дуни и говорю: «Держите свой песок» и развязал. Тетя Дуня заглянула… Я думал, что ее инфаркт хватит. Она замерла, открыла рот, закрыла. А потом обняла меня, затряслась от смеха. Смеется, слезы вытирает, никак остановиться не может. Знаете, что она мне заказывала? Песок, сахарный. Тот, что в чай кладут. Тот, что вы сейчас попросили подать. У нас его сахаром называют, а им (и вам видать тоже) песок привычней. С тех пор перестали меня дядя Федор и тете Дуня дразнить. А город у них действительно хороший, хоть и сосны обыкновенные, медведей в зоопарке только видел, и снежного человека нет.
Ник пошел по своим делам, а молодая пара долго еще не могла успокоиться. «Песок, песок»,- вспоминают и смеются озорно, как будто и нет больше удручающего гнетущего зноя и горящего южного солнца, раскаливающего пляж как жаровню. Вот такой вот рассказчик Ник.
Гульнара ГАРИПОВА