Шумеры. рождение династии

И-Син подошёл к самому краю Тёплого моря. Зеркальная, синяя гладь спокойна, величественна и уходит в загадочную даль, смыкаясь с небом. С моря дует прохладный ветерок.
В этом месте русла обеих Больших рек, через огромное количество проток впадают в Тёплое море. Вдоль берегов Больших рек простираются поля ячменя, пшеницы, зеленеют виноградники.
Старик Ану рассказывал, что, по словам его деда, в незапамятные времена Тёплое море подходило к самой границе посёлка, но потом отступило, оставив заболоченную землю, покрытую плодородным илом. Много лет назад люди прорыли каналы, осушив болота. И теперь пойма Больших рек распахана - цветёт и благоухает.
И-Син любил подолгу стоять на берегу моря ранним утром, пока полевые работы ещё не начинались и поля были пустые, а рыбаки уже ушли в море. Кое-где на берегу сиротливо лежали лодки, чернея просмоленными боками. Между распаханными полями располагались луга для выпаса скота.
Огромность моря завораживала И-Сина, помогала размышлять о жизни.
Утро было раннее, и луга тоже были пустые. Впрочем, вдалеке И-Син увидел две детские фигурки - мальчика и девочку. Они бежали вслед за белой овечкой, которая сорвалась с верёвки и пыталась улизнуть от хозяев. И-Син знал этих детей, как и всех в своей деревне. Он также знал их возраст, так как помнил, когда они родились. Девочке было 7 лет, а мальчику - 9. Вряд ли они сами знали свой возраст. В селении, вообще, люди знали свой возраст очень приблизительно, хотя многие считать умели. Отсчёт времени обычно вели от запомнившихся важных событий: войны с жёлтым народом, большой засухи, постройки храма.
Отец И-Сина, старый седой жрец, убедил сына, что умение считать время и знание возраста всего живого угодно богам. В храме он показал ему глиняные таблички со значками, нанесёнными палочкой. Огромное количество таких табличек хранилось в специальной комнате. С помощью значков многие поколения жрецов записывали время и события. В течение года чередовались сезоны дождей, знойного солнца, сезона росы, сбора урожая. Записывались даты рождения родственников вождей и жрецов, даты смерти значимых людей.
В храме не только хранили время, он был средоточием знаний, которые боги передавали людям через жрецов. Но боги открывали знания не всем жрецам. Только избранные жрецы наблюдали звёздное небо, записывали события, беседовали с богами, большинство, только и умело, что читать молитвы, приплясывать вокруг ритуальных костров, потрясая бубном. Эти жрецы, по мнению И-Сина, были не настоящими жрецами, они не имели знаний, лишь одни желания и большое самомнение!
И-Син наблюдал, как дети, наконец, поймали ягнёнка и повели его в селение, которое находилось в нескольких километрах от берега моря. (Конечно, такой меры расстояния, как километр, И-Син не знал). Затем он перевёл взгляд на море. Когда он смотрел вдаль, туда, где море соединялось с небом, он думал о богах, создавших это море, это небо, виноград, пшеницу, вылепили из глины людей.
Самый главный бог - это бог воды и мудрости Энки, который установил порядок во вселенной. Энки живёт в своем великолепном обиталище на дне моря, дворец называется Абзу. Слабые люди зависят от бога южного ветра Нинурта, он может иссушить знойным ветром посевы. Богов нужно почитать, бояться и приносить им жертвы.
Инанна - богиня луны, лунного света, ночной прохлады, богиня любви, спасающая от обжигающего солнца. Связанная с таинственными тайнами ночи, эта богиня особо почитается племенем, она самая почитаемая после Энки.
В незапамятные времена, когда люди ещё не умели строить дома из глиняных кирпичей, и сооружали простые навесы из камыша над очагом, боги часто приходили к людям. Сидели у костров, рассказывали, что есть добро и зло, как определить по звёздам время и путь. Это был прекрасный век, когда было много пищи, и не было врагов! Теперь боги не посещают людей. Если раньше люди были сведущи, почитали богов, хранили обычаи, то теперь знания доступны лишь седовласым жрецам со слезящимися глазами. Молодежь забывает богов, любуясь яркими звёздами на черном небе, они замечают только их красоту, их не интересует глубинный смысл неба и звёзд. К священному небу улетают песни, посвящённые не богам, а девушкам. Да и мудрые старики с возрастом теряют разум, они считают, что только им доступны мысли богов, они размышляют о скорой встрече с богами и не слышат людей. Среди людей творится много зла!
И-Син последний раз окинул взглядом Тёплое море, деревянные лодки рыбаков с высокими носами, и зашагал к селению. На полях стали появляться люди. Одни копались в земле деревянными мотыгами, другие укрепляли валы и углубляли каналы. Начинался очередной трудовой день жизни!
Вдали показалось селение. Это была небольшая деревушка, в середине которой располагался загон для скота, где скот содержался по ночам. От загона расходились улицы, ширина которых выбрана таким образом, чтобы могли разъехаться вьючные животные. Дома были одноэтажные с плоской крышей. Жилища зажиточных семей построены из глиняного кирпича-сырца, с деревянными дверями, вращающимися в каменных пазах. Беднота жила в тростниковых хижинах.
И-Син происходил из старого жреческого рода. Он был женат, подрастало два сына. Когда он подошёл к своему дому, из двери выскочили сыновья, чуть не сбив его с ног. В кулачке у каждого была зажата горсть сушёного винограда. Сорванцы пробежали мимо отца к соседнему дому, где их ожидал целый выводок мальчишек. Посовещавшись, они побежали к большому каналу, захватив с собой пару циновок и деревянный плот. И-Син, заслонив ладонью глаза от яркого солнца, проводил их взглядом и вошёл в дом.
В доме было чисто и прохладно. Дверь изнутри украшена замысловатой резьбой. Лавки у стен устланы плетёными ковриками. Он зашёл на кухню. Жена возилась у большой сводчатой печи - выпекала хлеб. Это очень симпатичная женщина, черные волосы тщательно причёсаны на прямой пробор. Глаза подведены сурьмой, в ноздре - небольшое колечко из желтого металла, на щеках и подбородке - татуировка. В общем, всё изящно и красиво. Не только жена, весь его народ был черноволосым, они сами себя называли "черноголовыми". Роста люди были не высокого, носы - с не большой горбинкой.
И-Син поцеловал жену и окинул кухню хозяйским взглядом. В углу стояла корзина с мидиями - любимым деликатесом. В другой корзине, поменьше, находились пустые раковины от съеденных мидий. Видно, жена не успела выбросить в яму. В другом углу лежали жернова для ручного помола зерна. На полках стояла керамическая посуда зелёного цвета, обоженная почти до стекловидного состояния. Посуда была украшена узором в прямую клеточку.
Однажды старший сын спросил, почему все миски и кувшины расписаны в клеточку. "Я видел, как сосед рисовал на ткани фигурки птиц, рыбок, антилоп, цветов. Как было бы красиво, если на посуде нарисовать цветы или птицы", - сказал сын. "Я тоже в твоём возрасте задавал этот вопрос твоему деду", - ответил И-Син. "Дед мне ответил следующее: "Когда-то давным-давно, в те далёкие времена, когда Тёплое море подходило к самому селению, люди плели кувшины из лозы, как корзинки, обмазывая сосуды изнутри глиной. В таких кувшинах вода долго хранилась, сохраняя вкус и прохладу. Однажды один воин случайно уронил кувшин в костёр. Оплётка корзины сгорела, а внутренняя обмазка затвердела. Кувшин стал лёгким и более удобным, чем прежний. Снаружи сосуда отпечаталась сгоревшая оплётка, создав сетчатый орнамент. Люди теперь стали обжигать плетёные сосуды, а когда появился гончарный круг, сохранили привычный узор, который наносили различными красками.
Воин, очевидно, уронил кувшин в костер по своей неуклюжести, но люди хотели верить, что это был замысел богов, а когда очень хочется верить, то веришь. Люди давно не общались с богами, они были рады, что боги о них вспомнили и позаботились. Рисунок стал священным".
"Но рисунки из цветов и зверей - это так красиво, может быть, они богам тоже нравятся!" - "Может быть, но мы про это ничего не знаем, а узор в виде сетки - священная традиция".
И-Син вошёл в большую комнату. На самом видном месте стояли несколько дротиков с бронзовыми наконечниками и железный меч. Железо стоило очень дорого и встречалось редко, его привозили из далёкой страны Гор. Такие мечи имела только храмовая стража, личная охрана Большого Старейшины, отдельные знаменитые и богатые воины, способные дорого заплатить за такое оружие. Человек, обладающий железным мечом, при прочих равных условиях имел в поединке значительное преимущество.
На Земле Долины не добывали меди и олова, за то эти металлы имелись в изобилии в соседних странах. Поэтому медных изделий и оружия, сделанного из бронзы, сплава меди и олова, в стране поймы Великих рек было сколько угодно. Бронзовое оружие отливали в мастерских селения. Однажды И-Син на месте древнего поселения предков в куче мусора нашёл кремнёвые наконечники для стрел и копий. Они, как две капли воды, походили на бронзовые наконечники оружия И-Сина, видать, мастера, при отливке изделий, строго повторяли старые надёжные формы оружия.
В проёме окна И-Син увидел черный столб дыма, который поднимался со стороны храма бога Энки. Это служители храма подожгли священный костёр, который призывал мужское население поселка на собрание. Так поступали в чрезвычайных случаях. Собрание происходило на площади перед храмом. И-Син надел кожаные боевые сандали с медными бляхами и ремешками, взял копье, опоясался мечом и быстро пошел на площадь. Там уже толпился народ. Из разговоров общинников, пришедших ранее, он узнал, что сегодня утром ушел в путешествие к богам Большой Старейшина.
Селение, в котором жил И-Син было самым большим и населённым в окрестности. В ближайшей округе располагались мелкие посёлки, где жили выходцы из этого селения. Все они находились под управлением администрации Большого Старейшины, должность которого называлась: Патеси. Они участвовали в выборах, если успевали придти вовремя на площадь перед храмом, служили в армии, платили налоги.
"Смерть старого Патеси - большая потеря для народа", - подумал И-Син. Он был очень умным правителем и удачливым полководцем, его любили боги. Он строго следил за соблюдением законов, данных людям богом воды Энки и богом земли Энлилем. Нарушители жестоко преследовались. Плата за убийство общинника была повышена на целых три солнечные ракушки. За убийство раба плата не взымалась, но общество осуждало убийство рабов.
Рабство возникло недавно, при прадедах. Раньше убивали всех пленных, включая женщин и детей. Так велели боги: все чужие люди - враги! Но потом Патеси решили оставлять красивых девушек и женщин для любви, а некрасивых для работы в доме и в поле. Свободные общинники стали оставлять в живых крепких мужчин для тяжёлых работ, заковывая их в кандалы. Так появилось рабство. Потом к рабам стали относиться, как к младшим членам семьи. Если раб был неуживчивым, строптивым, вороватым, то к нему, естественно, относились плохо, как к нерадивому ребёнку, но кормили сносно, чтобы он мог работать. Хорошие рабы считались членами семьи, только не имели своей собственности, кроме личных предметов обихода и не участвовали в выборах. Это был период раннего рабства, патриархального. В голодные годы беднота, чтобы выжить, вынуждена была продавать детей за долги, пополняя число рабов.
Патеси был хорошим полководцем. Во время последней войны, он, умело маневрируя, завёл плохо знавших местность врагов в болота, на узких тропках поставил воинов и тем самым малой кровью погубил много врагов.
Он пережил много неурожаев, голодных лет. Народ пытался бунтовать, грабить государственные и храмовые хранилища зерна и масла. Однако Патеси, каким-то внутренним чутьем угадывал, когда народу просто очень тяжело жить, и голод пока не достиг рокового предела. Народ просто возбуждают горлопаны. И когда народ доходил "до ручки", и, для избежания настоящего бунта, правителю пора раздавать продовольственные запасы. В критических случаях жрецы открывали также запасы Храма, раздавали продовольствие организованно, с учётом достатка семей.
Правда, к старости ум его притупился. Патеси стал менее гибок и подвижен, одряхлел, стал капризен. Однако, прежний авторитет, наличие молодых помощников, подобранных Патеси в активные времена,
 советы мудрых жрецов Храма позволяли ему успешно управлять народом. И вот он ушёл к богам. Грядут перемены.
В народе И-Сина уважали за умение быстро твёрдой рукой уладить конфликт, за большие знания, почерпнутые от отца и других жрецов. К тому же, он успешно самостоятельно руководил большими боевыми отрядами в последних войнах. По поручению Патеси он руководил постройкой Северного канала. Народ видел, что он ни одной меры зерна, выделенного для питания строителей, рабов и свободных, не взял себе и не позволял растаскивать продовольствие и материал чиновникам и надсмотрщикам.
На площади к И-Сину подходили старые бывалые воины и шептали, что новым Патаси должен стать он, общинники будут добиваться решения в его пользу. И-Син улыбался, загадочно молчал, переводя разговоры на другие темы: у одного соратника дочь родила, он поинтересовался её здоровьем. У другого, задняя стена сарая обвалилась, у третьего - сын порезал ногу. Всё это требовалось подробно обсудить.
 Его окликнул начальник храмовой стражи. "Тебя ждёт Верховный жрец!" - сказал он, приложив ладонь ко лбу. И-Син повторил его жест и пошёл за ним. Они пересекли площадь, заполненную людьми, и через ворота вошли на территорию храма, окружённую кирпичной стеной. На территории, находилось здание самого храма, выполненное в виде ступенчатой трёхэтажной пирамиды, ослепительно белого цвета, местами облицованной яркими керамическими цветными плитками, сделанными из обожённой глины. Несколько поодаль возвышались менее пышные постройки: хранилища продовольствия, мастерские и другие хозяйственные сооружения. Здесь работали храмовые рабы.
И-Син часто посещал эти хранилища. Зерно содержалось в огромных ямах. При старом Патеси стены ям покрыли битумом и обмазали изнутри гипсом. Потери зерна значительно сократились. Рядом в огромных кувшинах хранилось оливковое масло. Рядом аккуратными рядами стояли небольшие сосуды с вином.
В другом помещении лежали сокровища: маленькие винтовые "солнечные" ракушки и желтый металл. Это были меры богатства. Ракушки очень ценились с незапамятных времён. Ещё раньше мерой богатства был скот. Конечно, скот являлся более правильной оценкой благополучия: ракушками семью в голодное время не прокормишь. Но чтобы выменять большое количество вещей, которых не было в Долине (дерево, медь, олово, железо, да мало ли, что ещё) приходилось перегонять большие стада на огромные расстояния. Гораздо легче отвезти на телеге мешок ракушек и все необходимое выменять на них. Кроме того, ракушки очень красивые, радуют глаз, напоминают радугу. Чтобы их достать со дна моря нужно затратить очень много труда. Но в последнее время в торговле их стал вытеснять желтый металл. В Долине ракушки в обмен ещё принимали, а в далёкой стране Хапи или Эламе требовали желтый металл, хотя он и не такой красивый, как "солнечные" ракушки и гораздо тяжелее. В Долине девушки из хороших семей носят ожерелья из обработанных кусочков ракушек. А вот кольца и браслеты им нравятся из желтого металла, хотя он и не такой красивый, как ракушки, но прочный и не покрывается зелёным налетом, как медь и бронза, и рыжей коркой, как железо.
В приземистых помещениях хранилось тяжёлое оружие, которое раздавалось народу во время войны. Простые общинники имели в мирное время для самозащиты и охоты только легкое вооружение: дротики, луки, стрелы, пращи.
Продовольствие и сокровища, хранившееся у жрецов, накапливалось из приношений общинников богам и от продажи поделок, произведённых рабами в мастерских Храма: ткани, гончарные изделия, повозки, серпы. Такие же хранилища находились во владении Патеси, запасы собирались из налогов с общинников и образовывали неприкосновенный запас не случай голода или войны.
И-Син и сопровождавший его человек вошли в Храм. Спутник провёл его не в главную, а потайную комнату на первом этаже. В душистой прохладной полутьме на высоких деревянных стульях сидели жрецы в белых одеждах. Из плоской кадильницы, укреплённой на высоком медном треножнике, исходил аромат сжигаемого благовония. Приятные запахи в те времена ценились дороже ракушек и желтого металла.
И-Син сразу отметил, что коллегия жрецов собралась не в полном составе. Отец среди жрецов отсутствовал, как и некоторые другие жрецы. С краю комнаты сидел главный жрец бога Энки Алагир. Он был не очень стар, но страдал отдышкой. Его голый череп покрылся испариной. Алагир многому научил И-Сина. Он рассказал, как по положению звёзд на небе можно точно определить начало разлива рек, наступление зноя и наводнений. Он провел его на верхний этаж храма, где через отверстие в крыше жрецы наблюдали звездное небо, производили измерения и таинственные вычисления. Эти знания Алогир получил от своего отца, а тот от деда. В Храме знания накапливались постепенно. На глиняных табличках были записаны значки, по которым можно по периметру участка определить его площадь. По расстоянию между двумя противоположными точками круглого участка можно вычислить его площадь и длину изгороди, необходимой для обнесения участка.
От другого жреца, очень худого, с редкими седыми волосами на голове, И-Син слышал легенды о далёком прошлом "черноголового" народа Большой Долины. Раньше народ жил гораздо севернее, далеко от моря. Но с гор спустились огромные дикие люди. Они имели много железа и жадности. Они выгнали "черноголовый" народ с его земли в болота в устье Больших рек, называемых Тигром и Евфратом. Они могли бы совсем уничтожить народ, но Энки и Энлиль защитили своё племя. Народу Гор не понравилась болотистая земля, где, кроме мокрой глины, тростника и жаркого солнца, ничего больше не имелось, и люди Гор отступили на север. На болотах ничего не росло, но Энки научил народ плести сети и изготовлять из кости рыболовные крючки. Рыбы в лагуне плавало сколько угодно, народ смог прокормиться. Вначале с земледелием не ладилось: весной, когда в далёких Северных горах таяли снега, реки заливали посевы. Летом поля высыхали и превращались в сухую, потрескавшуюся корку. Мудрые боги научили людей рыть каналы, которые отводили воду в период наводнений и орошали посевы в летний зной. Труд людей и плодородный ил, приносимый реками с гор, превратил болота Долины в цветущий, благоухающий сад. (Очевидно, глухие отголоски воспоминаний об этом изумительном райском саде записаны в библии, созданной через пару тысяч лет после описанных событий). Конечно, бывают и сейчас в Долине жестокие засухи, но если Патеси прислушивается к голосу богов, то все трудности преодолимы. И-Син тогда внимательно слушал старого жреца. Он иногда работал в огромной комнате на втором этаже храма. Там хранились глиняные таблички с записями о прошедших годах, кропотливый и тяжёлый труд многих поколений жрецов. Это были записи о войнах, несметных урожаях, страшных засухах, рожденьях и смертях. Однажды он разложил на полу комнаты таблички с записями нескольких сот последних лет, сгруппировав их последовательно по годам, он долго ходил среди разложенных на полу таблиц и о чем-то думал. Жрецы многое знали, они хорошо изучили земледельческие циклы внутри года. Но просмотреть и обдумать ход событий сразу на большом отрезке времени, они не догадались. Воспоминания о прошедших событиях были ими не упорядочены, воспринимались эмоционально, без выводов: тогда-то был голод, тогда-то, много лет назад - произошёл голод и восстание.
Верховный жрец слегка наклонил голову, приветствуя И-Сина. Он еле слышно произнёс "Сегодня боги призвали Патеси к себе. Нам предстоит выбрать нового Большого Старейшину - Патеси. Семья ушедшего Большого Старейшины желает передать власть племяннику Патеси. Часть жрецов, которых сегодня среди нас нет, согласна с желанием семьи. Некоторая часть охраны дворца подкуплена семьёй. Мы считаем, что Большим Старейшиной должен стать ты. Ты из жреческого рода, народ тебя любит, ты уже себя показал в общественных делах, как мудрый начальник. Племянник умершего Патеси - Галибубу ещё очень молод, честолюбив, вспыльчив, неразумен. Он будет игрушкой в руках других людей. Он уже истратил много ракушек и желтого металла на подкуп, но народ его всё равно не поддержит. Всё в руках богов", - заключил жрец.
"Да, всё в руках богов!" - эхом отозвался И-Син. "Ко мне вчера во сне явился сам Энки и сказал, что я не должен быть Патеси", - продолжил И-Син, глядя в глаза Верховному жрецу. "Откуда ты знаешь, что это был Энки?" - медленно произнёс жрец. "Он был в широком плаще из рыбьей чешуи, с которого стекали струи воды. От него шёл сильный рыбий дух", - ответил И-Син.
"Он должен был сообщить об этом нам, а не тебе", - сказал Алагир. "Мы не можем знать замысла богов!" - мягко парировал И-Син, прикрыв веки, скрывая блеск глаз. Воцарилась долгая пауза. В полумраке помещения узкие полоски света, проникавшие сквозь маленькие отверстия под потолком, освещали непроницаемые лица жрецов.
"Иди, И-Син, боги примут решение". И Верховный жрец тяжело поднялся с Большого резного стула. Разговор был окончен.
И-Син покинул храм. Он медленно шёл к своему дому и обдумывал произошедшие события. Галибубу он хорошо знал. Это был волевой энергичный юноша, участвовавший во многих походах в роли начальника среднего уровня. Самостоятельно он боевые действия не возглавлял, но отличался храбростью и сметкой. Он умел заставить себе подчиняться, это было хорошо, но мало. Он слишком много думал о себе, а потом уже о деле. Это было плохо. Если плохо народу, то не может быть хорошо Патеси. Судьба Галибубу зависит от того, как скоро он это поймёт.
Когда И-Син уже подходил к своему дому, ему встретился Галибубу в сопровождении нескольких своих молодых сторонников. "Приветствую тебя, доблестный И-Син, я слышал, ты отказался от предложения жрецов!" - доброжелательно сказал он. "Да", - коротко ответил И-Син, подумав про себя о том, как быстро распространяются вести в этом посёлке. Даже у стен храма имеются уши. "Ты будешь в большом почёте, я поручу тебе руководство великими делами, доблестный И-Син!" - сказал Галибубу, и толпа проследовала дальше по улице.
Галибубу весело разговаривал и шутил с друзьями, одноврёмённо в уме решал загадку, которую задал И-Син, отказавшись от борьбы. Не похоже, чтобы он был трусом. Он, правда, очень осторожен и большой тугодум. То ли он не чувствует в себе силы, или сомневается в поддержке жрецов. Он многое знает, умён, но нерешителен. Я готов к борьбе. Мне даже советовали подослать к И-Сину убийц. Хорошо, что я не принял совета, непонятно, чем бы это всё кончилось, учитывая, что И-Син хороший воин, да и охрана у него крепкая. Убрать можно и потом. Надо подождать, посмотреть. Возможно, его удастся использовать и перетянуть на свою сторону. Желтый металл и доверие властей могут помочь. Да и не сможет он нарушить запрет богов.
Галибубу находился в отличном расположении духа. Не так давно он снова встретился с прекрасной Анит. Ёе чудесные глаза, как всегда, поразили его в самую душу, но она только посмеялась: "Вот станешь Главным вождём, тогда и поговорим", - пропела она своим звонким голоском. А ведь он был племянником Патеси и удачливым командиром! Теперь будет всё по другому.
Через несколько дней после описанных событий Галибубу был провозглашен Патеси, жрецы не успели подобрать новую кандидатуру своего ставленника, настолько они были уверены в согласии И-Сина.
Молодой Патеси всем нравился своей энергией, красноречием и простотой в обращении, в отличие от старого Патеси, который был недоступен простолюдинам. Потом Галибубу возглавил несколько удачных походов. В последнем походе победа была одержана в результате действий отряда И-Сина. Патаси его отблагодарил целой повозкой желтого металла. Правда, он ревниво следил за популярностью И-Сина. Но популярность Галибубу, по докладам лазутчиков была выше, и он пока успокоился.
В конце года состоялся традиционный праздник урожая. Так было заведено с незапамятных времён. На храмовой площади и в других специальных местах были расставлены низкие столы полные яств. На каждом столе величественно возвышался большой кувшин с ароматным пивом. За столами на циновках сидели люди и через тростинки тянули напиток, угощались фруктами, жареным мясом и пахучими лепёшками.
Ещё накануне жрецы отобрали юношу и девушку, царя и царицу праздника. Они были самыми красивыми и обязательно девственными, а также должны были обладать рядом других качеств, о которых знали только боги и жрецы. В сопровождении жрецов, в красивых свободных одеждах и венках, они обходили праздновавших. Их приветствовали, как богов, с надеждой заглядывая в глаза.
Вечером царственная молодая пара в сопровождении жрецов поднялась в верхний зал храма, маленькую комнатку с голубым потолком, в которой стояла небольшая кровать из желтого металла и серебряная кадильница. На кровати лежал матрац из овечьей шерсти, покрытый белоснежным полотном. Все сопровождавшие покинули комнату, с юной парой остался только Верховный жрец. Лёгким жестом жрец призвал юношу и девушку снять одежды. Юноша сел на кровать, свесив ноги. Девушка опустилась к нему на колени и полуобернулась в сторону жреца. Ей было стыдно, но, встретив сосредоточенный, отрешённый взгляд жреца, успокоилась.
Жрец просил богов о милости. Успешен ли будет ритуал? Часто бывало так, что у юноши от волнения и ответственности мужской жезл опускался в самый важный момент. Случалось и то, что у юноши все происходило нормально, и белое полотно постепенно окрашивалось алой кровью. Но девушка не принимала семени, о чём жрец безошибочно узнавал по характерным движениям и мимике, девушки, её безразличному, равнодушному лицу. Тогда считалось, что боги отвергают жертву, и год предстоит неурожайный, Энлиль гневается. Это было страшно!
Сегодня всё прошло успешно. На простыне расплылось красное пятнышко, из уст девушки вырвался протяжный ритмический стон, в её глазах полыхало пламя. Милостивые боги оплодотворили землю Шумера. Жрец вышел из комнаты на площадку третьего этажа храма и обратился к народу, вскинув руки к небу. Это был знак того, что боги отнеслись к народу благосклонно, ниспослали милость! Из тысяч грудей вырвался вздох облегчения.
Девушка и юноша спустились с храмовой башни. Они были счастливы, что справились с важной ролью, которую им доверили люди, и были угодны богам. Теперь они должны были умереть. Девушка не боялась смерти, она знала, что её ждали боги и замечательная вечная жизнь на небе. Она боялась лишь боли. Но юноша успокоил её, сказав что, будет не больно, по словам отца, храмовый палач очень опытен, а ритуальный меч сделан из острого железа.
 Это была правда: юноша и девушка ничего не почувствовали. Только мать девушки всю ночь проплакала. Она гордилась, что дочь выполняла почётную, нужную для всего народа роль, что ей будет хорошо рядом с богами. Но ей всё равно было жалко дочь...
И-Син присутствовал на празднике. Он был хмур и задумчив. Он размышлял о том, что боги иногда тоже могут ошибаться. А, может быть, и у них на небе просто неразбериха: Энки решает одно, Энлиль - другое. Думузи - третье. Событие происходит в соответствии с тем, кто из них окажется сильнее и упорнее в данный конкретный момент. А может быть, у них, вообще, существует особый замысел, недоступный человеческому осмыслению.
Следующий год был неурожайный. Народ и власть не были готовы к такому ходу событий и не заготовили больших запасов. Настали тяжелые времена. Народ знал, что в стране есть запасы продовольствия ещё со времён старого Патеси. Народ начал волноваться. Запахло грозой.
Патеси выступил перед большой толпой, собравшейся около его дома. Он напомнил народу, что во время Большого праздника жрецы, прочтя желания богов, предсказали хороший урожай. "Боги не могут ошибаться, значит, ошибся жрец, или обманул народ!" - "Правильно, правильно! Обманщики-жрецы виновны в беде!", - раздались крики в толпе. В былые, тяжелые годы жрецы сами раздавали людям продовольствие, собранное для богов. Раздавали разумно, зная количество едоков в семье и её достаток. В этот раз продовольствие досталось сильнейшим в драке и лучше вооруженным воинам. Много зерна пропало в драках. Через несколько часов после нападения всё было кончено, хранилища разграблены. На дороге перед храмом в сухой пыли лежали кучки зерна, осколки ракушек и крошки желтого металла.
И-Син был хмур, на переносице легла глубокая складка. Его расстроило увиденное, а ведь это было только начало! Когда он принимал решение об отказе от борьбы за власть, он понимал, что большие знания возвышают человека. Потом, когда пришёл неурожай, и его предвидения оправдались, он почувствовал себя почти равным богам. Теперь он понял, что не может быть равным богам, он переоценил свои душевные силы. Боги велики и равнодушны, как небо, море и скалы в лагуне. А он, И-Син, не может спокойно, с холодной душой наблюдать невзгоды "черноголовых". Он предвидит в будущем большую кровь. Конечно, если бы он был у власти, то смог бы как-то сгладить трудности, но не предотвратить...
Несколько лет назад, когда И-Син на полу одной из комнат храма разложил по годам таблички с записями истории, то обнаружил устойчивую закономерность чередования урожайных и неурожайных лет. Неурожаи чередовались через каждые семь лет, постепенно нарастая и спадая. На семилетние циклы накладывались пятидесятилетние циклы неурожая. Чередования происходили с точностью до года. Из табличек следовало, что редкий Большой Старейшина пережил годы совпадения этих двух циклов. Судя по табличкам, именно сейчас наступало такое роковое время. И-Син, зная об этом, уступил власть Галибубу.
 Повернуть события вспятьуже было невозможно. Победа в борьбе за власть доставалась И-Сину слишком дорогой ценой!
И-Син понял, что ему теперь надо делать: нужно хотя бы попытаться предупредить народ о грядущем бедствии!
Подходило время следующего праздника урожая. Жрецы отобрали молодую пару. Юношу И-Син плохо знал, а вот девушка была дочерью его соседа. Она выросла на глазах, распустилась, как цветок лотоса. Он много ей рассказывал о богах, истории народа Долины, научил ловить рыбу. Накануне праздника он позвал к себе "Цветок лотоса". Они сидели одни в большой комнате. И-Син попросил её слушать внимательно. "Завтра, там, в комнате на третьем этаже храма, жрец должен прочитать волю богов, не зависимо от результата вашего соития, только таким образом: опять будет неурожай! Я не властен над юношей, это сделаешь ты, я расскажу, как тебе следует поступать, чтобы жрец принял нужное решение! Жрец будит внимательно смотреть на твоё лицо, позу, движения. Ты должна вести себя так, чтобы жрец понял, что у юноши ничего не получилось!" "Этим решением распоряжаются только Великие боги, разве ты бог?" - "Боги правы только на большом отрезке времени. Иногда они в частностях ошибаются. Если - нет, тогда откуда на земле зло?" - "Мне страшно поправлять решение богов!" - "Ты поможешь своему народу. Если жрецы предрекут голодный год, люди будут готовиться к голоду, экономить еду, возможно, переживут голод. Если случиться хороший урожай, то всем будет только лучше". - "Это я понимаю". - "Я тебе хочу сказать, цветок, что жрецы в древности неправильно поняли голос богов. Завтра вас принесут в жертву богам. Если во время соединения ваших тел женское семя благополучно примет мужское, значит, богам угодна жертва народа, но это вовсе не значит, что они уже окончательно приняли решения о хорошем урожае! боги это решают позже! Каково их решение - никто не знает. Вот если у вас ничего не получится, то можно считать, что боги уже вынесли своё окончательное решение о наказании народа голодом!
Жрецам об их ошибке лучше не говорить. Надо просто помочь народу!" - "Я всё исполню, как ты скажешь, господин".
Девушка долго сидела молча, печально размышляя о чём-то. Затем произнесла почти шёпотом: "Это верно, И-Син, что боги сделали людей из глины". - "Так повествуют древние предания, и это есть сущая правда, откуда же тогда появились народы, да и сама земля?" - "А для чего боги сделали людей". - "Для себя! Они научили людей жить, сеять, пахать, ловить рыбу. Дали им закон. Они помогают людям и карают их, если они преступают закон!" - "Раньше, когда людей не было, богам было так спокойно, а теперь у них столько всевозможных забот. Зачем им это?" - "Разве тебе без забот хорошо? Вот у куска сухой глины нет забот!" - "Заботы есть приятные, а есть ужасно трудные". - "Быть может, девочка, самая большая радость в жизни наступает не от выполненных приятных забот, а тогда, когда в тяжёлые времена ты смогла преодолеть трудности, когда ты сделала что-то угодное богам" - "Как понять, что угодно богам?" - "Даже соблюдая законы, данные богами, принятие верного решения - это самое трудное дело в жизни человека. Боги сделали человека свободным. Свои поступки он выбирает сам. Боги создали людей для того, чтобы люди жили в радости и счастье. Если твои поступки хороши для большинства людей, значит, они угодны богам!" - "Ты хочешь сказать, что плохих, неугодных богам людей - меньшинство". - "Ты скоро увидишь богов, они сами ответят на твои вопросы, девочка... Если захотят".
На празднике жрец объявил о гневе богов. "Боги наказывают нас за разорение хранилищ", - сказал Верховный жрец. Народ молча стоял на площади. Каждый про себя просил Энки о милости.
Следующий год был ещё более засушливый. Много народа погибло от голода. Народ надеялся на хранилища Патеси. Ведь на них народ в прошлом году не покушался. Народ не знал, что хранилища с прошлого года почти пусты: Патеси построил большой новый дом, дорогой дом, с разрешения народа: "Величественный дом правителя- лицо и слава народа", - говорил он. Вот он и спустил казну, этот легкомысленный Галибубу.
Горячий ветер с юга принёс саранчу. Голодно было и в соседних общинах. Их тоже кормила Долина. Патеси организовал поход в земли соседей. Жестокие, кровопролитные раздоры голодных людей оказались бессмысленными. Нужного количества продовольствия ни у кого не было. Наступил мор. Трупы маленьких детей помещали в большие кувшины и закапывали на краю селения (там их через шесть тысяч лет откопают археологи).
Жрецы собрали народ на храмовой площади. Пришёл на площадь и Галибубу со стражей. Верховный жрец торжественно провозгласил: "Мы выбрали Патеси по воле богов. Он должен был заключить с богами союз, исполняя их волю и защищая свой народ от их гнева. Он не смог смягчить гнев богов. Этот Патеси неугоден богам. По закону отцов, чтобы утолить гнев богов, Патеси должен быть принесён в жертву богам!" Жрец указал посохом в сторону правителя. Люди, окружавшие Галибубу, схватили его. Небольшой отряд его телохранителей как-то незаметно для глаз растворился в толпе.
Вечером этого же дня Патеси был тайно казнен в подземелье храма на жертвенном камне с помощью железного, острого, как серп молодого месяца, ритуального меча, мгновенно и без боли.
 Новым Большим Старейшиной был избран И-Син...
В течение долгого и успешного правления И-Сина посёлок превратился в большой город. По прошествии многих тысяч лет, потомки откапали на месте, где стоял некогда этот город, глиняные таблички и прочли их. Они узнали, что город назывался Эриду, и был самым древним городом Шумеров, а значит, и всего человечества.
После смерти И-Сина Большой Старейшина народом не избирался, власть по наследству перешла к его старшему сыну.

 25 апреля 2005 года.


Рецензии