Неутоленная жажда возмездия

 


По серым, влажным от утренней росы булыжникам пустынной мостовой выстукивали звонкие подковы.
На белоснежном коне, в белом плаще, загадочный, словно посланец иных миров, плыл между домами одинокий всадник.
Рыцарь Гиз вступал в родной город. В легкой утренней дымке он походил на призрак.
Город встречал его с тихим удивлением. Здесь давно уже никто не ждал его, и мало кто верил, что он вернеться.

Рыцарь с достоинством, не спеша проехал по улицам города, и остановился на пустыре, у старого, давно заросшего пепелища.
Гиз сошел с коня, и долго стоял здесь, склонив голову. Когда то он жил в этом доме. Он хорошо помнил тот пожар.
И помнил костер на площади перед ратушей. В том костре сгорело его детство...

Отца он не знал, а мать его считали ведьмой. Молчаливые люди пришли за ней ночью.
Инквизитор очищал тогда город от скверны. И слуги дьявола горели в священном огне.
А маленький мальчик прятался на чердаке старой ратуши, и видел все в слуховое оконце.
Он видел как на костер возвели женщину, которая его родила. Он слышал, как трещали сучья костра, и видел довольное лицо Инквизитора.
Он изо всех сил зажимал себе уши, чтобы не слышать разрывающих душу криков, и в кровь искусал себе губы, чтобы не закричать самому.
А потом все окутал дым, и ветер донес до него запах горелого мяса. А когда дым рассеялся, то жаркий огонь взметнулся до самых небес.
Этот огонь навсегда поселился в нем.
И пламя, застывшее в его глазах было страшнее адского.
В тот день он понял, зачем ему дана жизнь.
Чтобы вернуться, и отомстить.
 И вот он вернулся: могучим рыцарем на белом коне.
Вернулся, чтобы свершить свой суд.
Но он опоздал.
Инквизитор оказался хитрее. В прошлом году он умер от лихорадки.
В бессильной ярости топтал рыцарь его могилу. Потом плюнул на нее, проклял, и пошел прочь, унося в своем сердце страшную, неутоленную
жажду возмездя.

Эта жажда не позволила ему смириться.
Он нашел старика Жака: алхимика, чернокнижника, и колдуна.
В темном, мрачном подвале, где тот прятался от людей, рыцарь положил перед ним кошель с золотыми, и спокойно заявил:
--Мне нужно встретиться с Инквизитором.
--Но он умер! - едва не подпрыгнул Жак.
--Верни его.
--Но это невозможно. Из ада не возвращаються!
--Тогда я сам отправлюсь за ним. Он мне должен, и я заставлю его заплатить. А ты - он ткнул в колдуна пальцем, укажешь мне путь.
Старый Жак испуганно затряс головой, и в ужасе замахал руками.
--Ты укажешь мне путь, - устало повторил рыцарь, - иначе я отправлю туда тебя.
Колдун внимательно посмотрел на него, кивнул головой, и полез в тайник за своей черной книгой.
Долго водил сухим, дрожащим пальцем по таинственным, непонятным письменам, бормоча вполголоса страшные заклинания.
Наконец поднял взгляд, и торжественно объявил:
В ночь когда сойдуться звезды, приходи к его могиле, я открою Врата, и укажу тебе путь!
--Добро.
Усталый, обнадеженный рыцарь, склонив голову на грудь, тихо заснул.
Старый мошенник поглядел на него с грустным сочувствием, осторожно закрыл книгу, и покинул комнату неслышными шагами.
В городе его больше не видели.