Noir. Black. Jazz...

Только в мерзкой трясине по шею,
На непрочности зыбкого дна,
В буднях бедствий, тревог и лишений
Чувство счастья дается сполна.


В моих руках хрупкая фарфоровая чашечка кофе. Я наблюдаю за тем, как высыпается песок из часов стоящих на моём подоконнике, и медленно смакую любимый вкус.

Песок и саксофон. Выключи свет, радость моя. Мы будем слушать джаз, стремясь к вечности. Словно маленькие дети, мы будем тянуться к яркому пламени чужой жизни, не замечая, как оно сжигает нас дотла. Выжигает полностью то, что еще неделю назад было предметом слюнявой гордости. Выжигает до скорчившихся в пароксизме наслаждения нервов. До таких хрупких костей, которых сломать то - проще простого: всего одно неловкое движение, и некогда грациозное и стремительное тело превращается в бесполезный куль мышц, нервов и истерики.

«Мама, у меня перелом ноги!»

А у меня сломана жизнь, детка. И это намного болезненней. Кости срастутся, и спустя неправильную дробь вечности ты вновь будешь носиться под грязным небом, цвет которого когда-то олицетворял чистоту и невинность. А сегодня стал насмешкой и грязным ругательством. Я буду наблюдать, как медленно льются песчинки в старых часах, и слушать джаз, не разбираясь в своих мыслях и даже толком не понимая звучащие по комнате слова. В моей квартире будет пахнуть кофе и миндалём. А ещё - полноценным прошлым. Таким, за которое не стыдно. Сможешь ли ты похвастаться тем же хоть когда нибудь?

«Поцелуй меня»

Чужая слюна отдаёт вкусом мятной жвачки и горечью "Hugo". Мы стали слишком ценить удовольствия и безнаказанность. Вечная сцена. Вечная импровизация саксофона. Бессмертный джаз. Ты смеешься. Правильно детка, так и надо: смеяться над этой жизнью, распухшей до безобразия под действием паров этана, отливающих зелёным цветом напитка полыни. Так и надо. Ей ли, нам ли… Эй, не рассуждай долго. Лучше поцелуй меня ещё раз. Я хочу вновь попробовать твой коктейль, от которого непременно попаду в ад.

Впрочем, меня не волнует, что будет «после». Гораздо важнее, что сейчас под моими ладонями шуршит горячая, словно песок в полдень на пляже, кожа. Ты точно так же, как и я стремишься урвать всё и сразу. Ты кусаешься до крови, оставляя на моих плечах метки, которые словно кричат всем остальным «Осади назад. Эта территория уже занята!»

Я смеюсь.

Ничего нельзя изменить в наших жизнях. Кто-то погибает от неудачно сросшегося перелома и глотает горстями валиум, в надежде заглушить боль. Кто-то негромко матерится, оттаскивая с проезжей части кусок мяса, ещё несколько минут назад носившее гордое название «человек». А кто-то вроде меня усмехается и салютует чашкой горячего кофе песочным часам, из которых уже почти высыпался весь песок, под звуки джаза.

Разве это не рай? Разве этого недостаточно для своего непомерно разъевшегося эго? Кофе, песок и джаз… Нехватает только сигарет, но в мире нет совершенства, что не может не радовать. Совершенство - это скучно, глупо и бесполезно. Я не люблю бесполезность. Это унижает.

«Я оставлю ключи в прихожей»

Выключи свет детка и иди ко мне. Не надо болтать лишнее - ты спугнешь настроение. А такой гость очень редко возвращается к простым смертным вроде нас.

Потому, что он приходит слишком редко и слишком внезапно, чтобы быть желанным...

Потому, что никогда не задерживается надолго, а ждать его - слишком болезненно.

И потому, что даже, когда подобное чудо неслышными шагами проходит через всю твою комнату и устраивается на подоконнике, радость встречи все равно окрашивается горечью предвкушения его скорого ухода.

Так что никогда и ничего не жди. Бери все нужное сразу, как только представляется возможность. Торопись жить. И может быть, ты поймаешь, в какой то момент нужную ноту и сочинишь свою музыкальную тему, под которое и станет биться твое сердце. Под твою собственную музыку, а не заимствованную и переделанную так, что узнать её может и можно, а вот доказать, что не твое - уже нет.

Лично моя - джазовая импровизация саксофона.

Бессмертная мелодия играет в моей душе, и я не стремлюсь к вечности. Я уже часть её. Улыбнись, я вовсе не собираюсь дожидаться старости. Медленное тление - это не по мне. Мне нравится гореть недолго, но ярко. Мне нравится врываться горячим ветром, несущим запах раскаленных песков в наши скучные и промозглые сердца. А ты знаешь, как пахнет пустыня в полдень? Пряностями… Жгучей смесью ванили, корицы, тмина, кориандра, черного перца… и миндалью.

Все так просто.

«Прощай»

Я просто наблюдаю, как сыпется песок, и пью кофе. Это же не запрещено, не так ли? Запах миндаля и музыка весны. Мы слишком часто играем с тем, что не в силах не просто не объяснить, но даже представить.

Миндаль и весна. Кофе и саксофон.

И последняя песчинка мягко ляжет на невысокий холмик под жалобный
аккомпанемент разбившегося фарфора…