экваториальная невозмутимость

Сессия закончилась еще внезапнее, чем началась, и объяснить это легко: ведь в процессе сдачи в ее завершение не верилось совершенно. А вдруг — р-раз! — и завтра Татьянин день. Такой снег на голову в бесснежном январе. Наш самый настоящий профессиональный праздник. И тут уже не важны ни полученные оценки, ни количество пересдач. Главное, что ты дожил до этого дня и хотя бы календарно выполнил свой долг перед зачеткой и деканатом. А это совсем непросто. Особенно, в первый раз.
Я еще нескоро забуду, как сдавала свою первую сессию. Например, то, как пробегала перед экзаменом по коридору и, споткнувшись, пролетела через весь факультет. Все вокруг смеялись как сумасшедшие, а я летела долго и красиво, оставляя за собой шлейф из шпор, в ходе полета вываливающихся из карманов. Неизгладимости впечатлению добавило то, что приземлилась я аккурат у ног нашего завкафедрой. Наверное, такое может случиться только на первом курсе.
Но вот что странно: когда сдаешь уже пятую, «экваториальную» сессию, оказывается, что никаких африканских страстей на этом мифологически жарком экваторе нет. А есть только холодное равнодушие утра перед экзаменом и непреходящее ощущение того, что ты «в танке». И одногруппники уже не пахнут валерьянкой. И экзамен уже и не праздник и не день казни с предварительной пыткой, а так — ни рыба, ни мясо. Как в магазин сходить. И если раньше ты вскакивал среди ночи, увидев во сне, будто проспал экзамен, то теперь даже за девяносто минут до часа «X» сильнейшая из мотиваций к пробуждению — чёрт, у меня же сегодня экзамен! — уже не работает. И дрожь в пальцах, тянущихся за билетом, тоже куда-то улетучивается. И только где-то на уровне фрейдовского «ОНО» ненавязчиво зудит весь январь мысль о том, что и на третьем курсе «вылетают». Но если раньше страх перед этим взвинчивал тебя так, что в соседних квартирах коротило, то теперь это словно мерное гудение трансформаторной будки. И ты небрежно говоришь знакомому первокурснику, который трепещет перед легендарным преподом-садистом: «Не парься!» А он смотрит на тебя затравленно и кривовато так улыбается: «Ага…»
Я даже немного завидую первокурсникам. Завидую свежести и яркости их переживаний, их все еще школьной наивности и абсолютной сессионной безграмотности. Они, как и я, никогда не забудут своей первой сессии: когда экзамен — это целое событие, а преподаватель — почти что Бог.
От всего этого грустно. Грустно спокойно спать в ночь перед экзаменом. Грустно не верить в приметы. Грустно не бояться. Ведь не будь у нас сессии — этого бодрящего коктейля из ватных от ужаса коленок и головокружительных побед над собой — разве были бы мы студентами в извечном смысле этого слова? И что осталось бы от самой студенческой жизни? Ведь сессия — она же не столько для зачетки и деканата, сколько для души.