Я заяц, я почти что вор...

«...Я – «заяц», я почти что вор...», или 240 страниц своего «я»



 

И.О. Фонякову

Где глубина, полёт и страсть?!
Всё безупречно бестолково.
Нетрудно в гении попасть
На фоне «фени» Фонякова.

Дмитрий Киршин,
Председатель секции поэзии Российского
Межрегионального союза писателей



Видит Бог, о творчестве Ильи Фонякова мне никогда не приходилось слышать, ни персона его, ни личность для меня ничего не значила – некогда мне, не до выскочек и не до приспособленцев, работать надо.
 Только вот однажды, прочитав статьи Ильи Фонякова в газете «Санкт-Петербургские ведомости», я не без удивления узнал, что автор меня трогательно «жалеет». Поверьте, Илья Олегович, мне это очень приятно, только почему вы это делаете в такой трусливой форме? Вас что, этому наставники научили? Не бойтесь в будущем, не стесняйтесь. Благословил бы я вас на подвиги грядущие, но по прочтении вашей книжки «Своими словами» прихожу в ужас: «Я, – куда-то в самый хвост» (стр. 7), «Хотел бы я...» (стр.7), «Как будто не я...» (стр.7), «...Я иду – в глазах у меня горячо...» (стр.8), «...Я пишу эти строки...» (стр.8), «Если б я хоть чуть-чуть...» (стр.8), «Я бы ни на мгновенье...» (стр.8), «Я ...съел автобусный билет...» (стр.9), «...Я – «заяц», я почти что вор...» (стр.9), «...Я лечу...» (стр.9), «...Я прочитал...» (стр.9), «Я подойду...» (стр.10), «Я работаю...» (стр.10), «Я бибикаю...» (стр.10), «...Я играю...» (стр.11), «...Вырос я...» (стр.13), «Я всех предшествующих дней осведомлённей и умней...» (стр.18) и так далее... Словно «великий и могучий» русский язык не позволяет выразить те же, с позволения сказать, мысли без употребления личного местоимения «я».
 Я (да простят меня великодушные читатели) крайне удивлён тем, что глубоко мною почитаемая Администрация Санкт-Петербурга выделила деньги на собственное «я» господина Фонякова, а точнее на книгу малоодарённого литератора, который является вредителем для настоящей литературы. Неужели в наше многострадальное время у города нет более важных проблем?
 Теперь мне понятно, господин Фоняков настолько погряз в своём «я», что имена прочитанных им поэтов запомнить не в состоянии. Но вернёмся к его так называемой книге «Своими словами».
 «Вопросы вечные ребром
 Поставлены давно,
 Однако всё ж при всём при том...
 Вот то-то и оно!..» (стр.6)
 Что это? Плоды учёбы на филологическом факультете? Предсказания дельфийского оракула? Триумф «тарабарского» языка? Словесный онанизм? Или откровенное признание в своём творческом бессилии, притом сразу на шестой странице книги?.. Выражаясь точнее, осмелюсь назвать эти строки Фонякова «залитованной» глупостью и оставить без дальнейших комментариев.
 Ну, допустим, что господин Фоняков питается автобусными билетами, «разделяется» с попутчицей тонкой, неизвестного происхождения тканью (стр.9), «летает» невесть куда (на городском-то автобусе!), нарушая при этом стихотворные размеры, говорит «спасибо» грязным стенам, «бибикает» в то время, когда другие водители сигналят, вытирает о подъезды ноги и прочее... Только всё это далеко от Её Величества Поэзии. Автор нагло и безнаказанно вытирает ноги об эту самую высшую литературную культуру – Русскую Поэзию.
 Перелистываю несколько страниц, и опять: «Я вас любил...» (стр. 38). Почему бы не продолжить: «любовь ещё, быть может...»? «Не стану вдаваться в детали я...» (стр.39), «Как я сейчас понимаю...» (стр.39), «Я не знаю...» (стр.41), «Я не лезу...» (стр.41), «Я хату покинул...» (стр.42). Чего там – можно сразу:»пошёл воевать!» И так на сотнях страниц книги «Своими словами» до безобразия и до бесконечности. Очевидно, «я» госопдина Фонякова – его главное, ключевое слово. Впрочем, для него русские слова – чужие. Фоняков пишет «своими словами».
 «Перестраиваясь из правого в левый ряд
 И что-то своё при этом обдумывая деловито,
 Ты кинул слишком скользящий, слишком короткий взгляд
 В маленькое мутноватое зеркальце заднего вида...»
 Во-первых, грамотный литератор сначала объяснил бы читателю, что он едет в машине, но для Фонякова это, конечно, необязательно. Он – известный, маститый, у него долго книг не было. И поэтому «что-то своё», правда никому не понятное, он «обдумывает деловито», а потом какой-то «ты» кидает при двух «слишком» скользяще-короткой (надо полагать, молниеносный при медленно скольжении) взгляд в «мутноватое зеркальце». Несомненно, автору очень хочется «большого и чистого» – тогда следовало бы это зеркало помыть, а потом о нём писать. Кто смотрит в зеркало: Фоняков или этот таинственны «ты» и очень огорчается, что там нет его «я»?!
 «Но водитель «КамАЗа, который мог тебя смять,
 Всё же успел среагировать, только сверкнул глазами.
 И. помянув сквозь зубы твою любимую мать,
 Почти над самым ухом проскрежетал тормозами...»
 Кто едет, куда едет, откуда взялся этот несчастный водитель КамАЗа, который сидел за рулём и поминал давно умершую, но незнакомую ему мать, и пусть сквозь зубы, но пил из только что откупоренной бутылки водки за её упокой?.. Благородное дело, главное, что никому не известную мать помянули – «любимая» как никак! Это могучий подвиг, если при этом ещё отвинтить на ходу у КамАЗа тормоза и вместо траурной мелодии «проскрежетать» ими «над самым ухом» Ильи Фонякова.
 «...И, вглядываясь вперёд сквозь ветровое стекло,
 Связанный с миром тысячью многообразных нитей,
 Ты не заметил даже, как произошло
 Одно из мудьбоноснейших в жизни твоей несобытий...»
 Интересно, как это можно быть связанным с миром всего только «тысячью нитей»? Правда, они, эти нити «многоОбразные» или «многообрАЗные». Но, тем не менее, где и в чём свойства этих нитей, если к ним применяются при недопустимых, грубейших нарушениях метра стиха, такие эпитеты? Ах, да, стихотворение называется «Несобытие» (стр.14), поэтому, наверное, здесь бессмыслица допустима, но только ради чего всё это пишется? Или это всего-навсего юмор, пародия?.. А, может, просто издевательство над несчастными читателями?
 Фоняков сам задаёт себе странный вопрос:
 «...В необустроенной
 и неухоженной стране,
 Где слово больше не в цене,
 Что остаётся делать мне?..»
 Да ничего вам, Илья Олегович, в России не достанется. Это ваше слово не в цене, если с великим русским языком вы на «ВЫ». Займитесь чем-нибудь другим, не наводите тень на плетень, не мутите воду, забудьте о своём «я» – его нет и никогда не будет в настоящей литературе.
 «Я потихоньку выскользнул за дверь...» (стр.44) – это, пожалуй, единственное правильное применение «я» в творчестве господина Фонякова, и как бы он ни пыжился, ни мучился, ни выкрикивал: «И я клянусь...» (стр. 45), «Я к вам явился не как литпотомок...» (стр.45), «Я пришёл со стихами в популярный столичный журнал, я пришёл со стихами – и к кому обратиться не знал...» (стр.47), «... Я значу в этом мире кое-что и сам...» (стр.45) – вся его антипоэзия с многочисленными глагольными, однокоренными, корявыми рифмами типа «летят –блестят», «говорит – закрыт», «говорится – растворится», «гулять – вилять», «сыграли – обобрали», «воевать –отдать», «умилиться –продлиться», «предвосхитить –смутить» и т.д., с полым отсутствием сюжетности, ритмики, без каких-либо элементов красоты, души, понимания окружающего мира, при скуднейшем словарном запасе, а главное, при злобном, неоправданном, в литературном мире «я» – никому и никогда не будет нужна.
 Вдумайтесь:
 «Задавите? Ну что ж, и задавите,
 Как такси легковушку на шоссе...» (стр. 155)
 Какие «легковушки», «бибиканье», «мявы», «обществоведы», «тутовки», «конфетки», «лавочки» и т.п. могут быть в сонете – великой, магической форме стихосложения, неприменимой к «бытовухе»? В высоком стиле, которому противопоказаны жаргон, уменьшительно-ласкательные формы и постоянные нарушения стихотворного размера? Видимо, Илья Фоняков забыл, что газетные штампы и стихи – это разные вещи. Может, и впрямь, неоправданно «жалея», повторять за вами: «А я тяжёл, представьте, на подъём...» (стр.55) «Я бедности стыжусь, но в то же время Не думайте, прошу, что я богат...»?
 На книге Ильи Фонякова «Своими словами» с гордостью написано, что долгих десять лет не выпускалась его книга, правда, перед этим вышло в свет аж тридцать! Я убеждён, что издавать книги Фонякова – это издательское преступление, даже если они издаются за счёт средств автора. Книги Ильи Фонякова настолько незначительны, что не годятся даже для вторсырья – слишком мал их вес. А если говорить о литераторе Фонякове как об известном, состоявшемся или не состоявшемся, смею утверждать, что Илья Фоняков в поэзии никогда не начинался, и если в будущем о нём когда-нибудь вспомнят –лишь только потому, что о нём писал, простите, я.


P.S. «Вот то-то и оно»...
Илья Фоняков.


По материалам Общероссийской писательской газеты «Русь»
(№14(16) 2002 г.)
 ,


Рецензии