Отчаяние

Одна институтская подруга ела стаканы. Она выпивала вино из тонкого стекла, потом откусывала и тщательно прожевав, глотала острую пыль. И приговаривала, что хорошо бы это все запивать молоком, чтобы переваривалось лучше. Окружающие вначале ужасались, потом смеялись. А для нее это был не просто способ привлечения внимания. Что-то граничащее с отчаянием виделось мне в этом. И не зря. Однажды она плакала на балконе пятнадцатого этажа под проливным дождем и говорила: "Почему? Почему мы не такие как все?" И мне на какой-то момент показалось, что она стала камнем, вместе с каплями уносящимся вниз, к размытой почве. А она вытерла слезы и прошептала: "Извини, я просто устала любить..."

Еще одна знакомая, с огромными грустными глазами небесного цвета, зачем-то на том же пятнадцатом этаже садилась на перила балкона, цепляясь за перекладину решетки ногами и свешивалась головой вниз, прогнувшись навстречу бетону, напевая песни с хриплым надрывом. У стоявших рядом захватывало дух, подступала тошнота от головокружения, вырывалось "Неееееет!" А она со смехом выгибалась обратно в нишу балкона и говорила: "Испугались? А мне не страшно. Может быть, только так я научусь летать." И такое отчаяние сквозь смех сквозило. Вопросом: "Разве вы не видите, что я не такая как все?" Она сорвалась однажды, смешавшись внизу с пылью и грязью, бетонированной площадкой, сквозь которую силой жизни пробивалась зелень травы, совершив свой первый и единственный полет в свободном падении...

Я резал вены тупым ножом в ванной комнате общежития, впервые познав что такое предательство. Плоть противилась стали, проступавшая капельками кровь размывала сознание, превращая в абстракцию резиновое время ожидания финала. Отключившись от реальности и не доведя это дело до конца, позднее я понял, что отчаяние как испытание на силу. С той поры прошло немало времени, множество событий, были и новые предательства, и рухнувшие надежды, и безответные чувства. Оно порой накрывало волной - это отчаяние. Неумело барахтаясь в нем, я со временем научился из него выплывать. В очередной раз хладнокровно доказывая, что я сильнее обстоятельств. И свое оно уже получило - тонкие бледные полоски - следы слабости, допущенной однажды, как напоминание. А ведь страшно даже подумать о том, что было бы, если бы я ему поддался...