Дядя Жора и джин

Фрагмент

Утренняя прохлада, забираясь под одежду, мелкой дрожью пробегала по телу, заставляя кожу покрываться пупырышками.

-Хоть бы солнце поскорее выглянуло, - поеживаясь, недовольно проворчал дядя Жора, оторвав взгляд от поплавка, и глянул на восток.

Солнце уже выдавало свое приближение бирюзовой зарей, но у самого горизонта скапливались тяжелые тучи, грозя вообще не выпустить солнце и испортить не только погоду, но и настроение дяди Жоры.
 
-Что-то не нравится мне это, - заворчал опять дядя Жора, - как бы дождем не прихватило.

Он с сомнением поглядел на тучи, на поплавок, застывший на зеркальной глади реки, на ведерко, в котором очумело ходили по кругу несколько ершиков и пескарей.

-Пожалуй, лучше собираться, - подумал дядя Жора. – Клева все равно нет, да и мокнуть не хочется.
Поругивая тучи, испортившие так хорошо начавшийся день, он смотал снасти. Бросив прощальный взгляд на речку, заметил в нескольких метрах от берега медленно покачивающую горлышком бутылку, лениво пробирающуюся сквозь редкие заросли камыша.

-А это что еще за рыбина? – пригляделся дядя Жора.

Он снял туфли и, ухая и покряхтывая от знобящей воды, забрался в речку и схватил проплывающую мимо бутылку за горлышко. Заросшая тиной и залепленная грязью, бутылка не желала смиряться с переменой в своей судьбе и норовила выскользнуть из рук. Крепко ухватив за горлышко, дядя Жора сунул ее в воду и долго оттирал от грязи, пока не выступила пузатая граненая выпуклость из темного с зеленью стекла с наклейкой. На наклейке был изображен скачущий с красавицей на коне всадник кавказского типа на фоне минаретов.

Попытка разобраться в арабской вязи на наклейке ни к чему не привела. Дядя Жора о всех языках, кроме русского, имел весьма смутное представление.

-Ну и бог с ней. Главное, что не наша, - повертел он бутылку в руках, изумляясь ее необычным очертаниям и отделке.

Сквозь стекло дымно слоилась и переливалась жидкость.

-Не мешало бы распробовать, - решил дядя Жора и попытался ногтем отколупать жирно залитый сургуч горлышка. – На совесть запечатана. Наши так не умеют.

После непродолжительной возни, в ходе которой дяде Жоре пришлось прибегнуть к помощи складного ножика со штопором, бутылка сдалась. Пробка с гулким чмоканьем вылетела из горлышка.

Внезапно из бутылки, словно из трубы, повалил густой сизый дым. Дядя Жора, отбросив ее, кинулся в сторону, показав при этом высший класс спринта. Влетев в ближайшую ложбинку, он упал плашмя, уткнулся носом в землю и прикрыл голову руками, как когда-то в бытность военного времени.

-Что это? Граната? Или бутылка с зажигательной смесью? Со времен войны осталась? – лихорадочно соображал он. – Но почему так долго не взрывается? А может, газ, химическое оружие? – пришло ему в голову. - Диверсанты подбросили!

Внутренне собравшись, дядя Жора осторожно подполз к пригорку и выглянул. Дым куда-то исчез или рассеялся. Бутылка мирно лежала на боку метрах в двадцати. Рядом с бутылкой на бугорке сидел, подперев руками голову, невесть откуда взявшийся старик с длинной седой бородой, одетый как-то чудно, не по-нашему. На нем был длинный черный халат с нашитыми серебристыми звездами, залихватский азиатского типа тюрбан, широкие серые шаровары, а на ногах туфли с загнутыми носками. Газ на старика, по-видимому, не действовал.

Осмелев, дядя Жора поднялся, стряхнул пыль и прилипшие к одежде травинки и направился к старику.

-Здорово! – бодро приветствовал он старика. – Рыбачишь?

-Что? – не понял тот, оторвав задумчивый взгляд от навевающей спокойствие поверхности реки.

-Рыбачишь, спрашиваю? – дядя Жора присел рядышком. – Что-то я не заметил, как ты здесь появился. Вообще-то это мое место, но лови уж. Я все равно домой собираюсь.

-Нет. Я не рыбак, - ответил старик. – Я – джин.

-Джин? Помню. Пил когда-то. Пакость, должен сказать. Лучше нашей водки ничего нет.

-Путаешь ты что-то, дорогой, - с кавказским акцентом промолвил старик. – Я джин, волшебник. Из этой вот бутылки, которую ты открыл. Не слышал что ли про джинов?

-Постой, постой, - поднял дядя Жора руки. – Слышал, как же. Недавно по телеку фильм был про джина. Пацаны его из бутылки выпустили. «Старик Хоттабыч» называется.

-Хоттабыч? – оживился старик. – Уж не Гассан Абдуррахман ибн Хоттаб, случайно?

-Вроде бы. У меня память на имена, особенно иностранные, слабая. Похоже, его так называли.

-Так это мой учитель, - подпрыгнул старик. – Он меня искусству джина выучил. Я ведь раньше простым придворным был у халифа багдадского, как же его звали-то? Эх, старость, забывать уже стал. Ну да аллах с ним! Я в то время прославился при дворе тем, что любую загадку мог отгадать. Из стран заморских приезжали на меня посмотреть да искусству моему подивиться. Как-то иноземец один приехал. Как впоследствии оказалось, был он волшебником. Загадки его я разгадал. Он обозлился, выкрал меня ночью, заточил в бутылку и в море бросил. Долго я по морям и океанам странствовал, и во время этих странствий познал я истину. А тот, кто познает истину, становится выше человека. Его причисляют к касте джинов. Встретился в океане я и с Хоттабом. Он срок отбывал за какую-то провинность. Их, джинов, оказывается, много по морям да океанам шастает в закупоренном виде. Кодекс у них очень строгий. За любое нарушение изволь лезть в бутылку.

Так вот, с Хоттабом мы десять лет вместе проплавали рядышком. За это время сдружились. Он обучил меня своему искусству. А потом мы попали в Гольфстрим, и нас разнесло в разные стороны. Так больше и не встретились, - сокрушенно закончил старик. – Значит, он теперь здесь обосновался. Где же он, чем занимается?

-В цирк работать пошел, фокусником. А ты в самом деле волшебник? – заинтересовался дядя Жора. – Все, что угодно, наколдовать можешь?

-Ну, могу, - нехотя ответил старик и уточнил, - когда срок заклятья выйдет.

-А когда он выйдет?

-Через пятьсот лет заточения.

-Ну и сколько уже прошло?

-А год сейчас какой?

Дядя Жора ответил.

-Что-то ты опять путаешь, - сказал джин. – Или, может, летосчисление другое?

-Это от рождества Христова год такой, - дядя Жора подумал. – Есть еще старое летосчисление. Там год семь тысяч какой-то. Этот?

-Ближе, но тоже не то, - посчитал старик. – Не мог я столько проплавать. А арабское летосчисление ты не знаешь?

-Откуда? – пожал плечами дядя Жора.

-Вот и я не знаю, можно ли мне заниматься колдовством или нет. А нарушать заклятье нельзя, - опять в отсидку угожу.

-Что у вас за законы драконовские? – возмутился дядя Жора. – Революцию пора делать, демократию развивать.

-Законы у нас хорошие, верные, - не согласился с ним джин. – Это вы, люди, плохие. Из-за вас, вашей алчности и корысти мы попадаем в переплет.

-Ну, уж скажешь – люди, - обиделся дядя Жора, - сам из них вышел, а теперь хаешь. У нас свои дела и заботы, у вас – свои. И нечего на людей пенять.

-Как не понять? – вспылил джин. – Отчего, думаешь, я в последний раз в бутылку попал? А оттого, что нашел меня один дрянной мальчишка. Нам, джинам, положено исполнять желания своих спасителей. Вот он этим и воспользовался. Золото ему давай, бриллианты. Ну, я раз не выдержал, оступился, другой. И покатилось. Дошло до того, что с моей помощью он в связь с дочкой султана вступил.

-Это ты не про Алладина ли рассказываешь? – перебил его дядя Жора.

-Во-во, про его самого, - кивнул старик. – Слышал, значит?

-Читал в детстве. И кино опять же было.

-Не знаю, что про нас написано, но расскажу всю правду. Так вот, по кодексу нам не положено ни воровать, ни алхимией заниматься, ни прелюбодеянием. А где ж я ему столько золота возьму? Пришлось идти на преступление, изымать из сокровищницы его будущего тестя. В общем, что тут рассказывать, - махнул старик рукой. – Когда все открылось, меня к товарищескому суду джинов привлекли. Накрутили на всю катушку, чтоб и другим неповадно было. Вот по милости этого Алладина погулял я на свободе всего-то с полгода и опять загремел. А ты говоришь, - не пенять. Вот и ты, вижу, не прочь за мой счет прибарахлиться, верно?

-Ну, уж скажешь тоже! – смутился дядя Жора. – У меня своего добра хватает. Да и с золотом сейчас некуда податься, - мигом арестуют. Где взял да за какие деньги? Подрыв экономики еще припишут.

-Нельзя, в общем, колдовать мне пока, - продолжал убеждать его джин. – Ученый я уже. Не хочу больше в стекляшке свои лучшие годы проводить, понимаешь?

-Ладно, ладно, - успокоил его дядя Жора, - не будем об этом. Лишь бы кое-кто не узнал.

-Ну, вот и хорошо, - прибодрился старик. – Ты лучше подскажи, где сейчас джины собираются?

-Нет теперь ни джинов, ни волшебников, ни нечисти всякой сказочной.

-Как нет? – всполошился джин. – Ты же только что говорил, что Хоттаба видел.

-Так то же кино, дурья твоя голова! Сказка, вымысел, понимаешь?

-Не знаю я, кто такой «кино», и знать не желаю. Ты лучше покажи мне учителя моего.

-Ох, кто же таких ненормальных в джины принимает? – плюнул дядя Жора. – Ладно, попробуем по другому. Считай, что твои дружки вымерли все уже. Экология сейчас, знаешь, какая тяжелая. Животные целыми видами вымирают. Что уж тут о твоих джинах говорить.

-Жалко, - сник старик. – Один я на белом свете остался.

-Ты не горюй, - утешал его дядя Жора. – Не один ты будешь. Люди кругом есть, помогут, поддержат.

-Ох уж эти люди, - грустил старик. – Одни от них неприятности.

-Зря ты так, - твердо сказал дядя Жора. – Люди у нас хорошие. Про другие страны не скажу, – не знаю. А у нас люди добрые, в беде не оставят.

-О, аллах! – вздохнул тяжело джин. – Что же мне теперь делать? Как жить? Хоть ты подскажи.

-Надо подумать, - обстоятельно сказал дядя Жора. – Погоди, мы сейчас сообразим. Чтобы лучше думалось.

Он порылся в рюкзаке и достал начатую поллитру.

-Спасибо, я пить не хочу, - отказался старик. – Я за эти сотни лет, кажется, насквозь водой пропитался.

-Это не простая вода, а волшебная. Почище твоего волшебства будет, - рассмеялся дядя Жора. – И грусть как рукой снимет, и жить захочется.

Он налил старику в кружку.

-Пей! За знакомство. Звать-то тебя как?

-Мухаммед Али ибн Сауд.

-Значит, Али будешь. А меня Жорой зовут.

Джин осторожно поднес кружку к носу, принюхался, передернулся:

-Ведьмино зелье!

-Ты не нюхай. Сразу глотай, залпом.

Джин приник губами к кружке, опрокинул ее, но допить до конца не смог. Из глаз брызнули слезы.

-Горю! – захрипел джин, жадно ловя ртом воздух. – Воды!

Дядя Жора воткнул ему в разинутый рот горбушку хлеба и занялся собой.

Когда с бутылкой было покончено, старик уже лежал, облокотившись о пригорок, и блаженно поглаживал бороду.

-Ну, как? – спросил дядя Жора.

-Изумительная вещь! Воистину, волшебство, - нараспев отвечал джин. – Столько на свете живу, а про такое зелье не слышал.

-Ну, вот и отлично, - дядя Жора прилег рядом. – Теперь можно и о деле поговорить. Колдовать, значит, ты не можешь?

-Нет.

-Ладно, вопрос снимается. Следующий вопрос – что тогда ты умеешь еще делать?

-Аллаха восхвалять, опахалом султана обмахивать, думать…

-Да-а, специалист! – протянул дядя Жора. – Вот только ни в бога, ни в аллаха никто уже всерьез не верит. Царей и султанов всяких уже с трона скинули. А думать у нас может каждый. И даже не только думать, но и говорить сейчас у нас уже учатся. Нет, не подойдут твои таланты. Постой, - встрепенулся он, - ведь ты еще до того, как джином стать, отгадками занимался?

-Да, - подтвердил джин, - и как это из головы вылетело?

-Тогда я знаю, куда тебя пристроить. Орган у нас есть один, всякие аферы разгадывает, хищения. Там люди над такими загадками голову ломают, что твоя там как никогда кстати окажется. Вот им ты позарез нужен будешь. Идем, - вскочил он, но, глянув на одежду старика, остановился, - ну и видок же у тебя!

-По последней моде Гарун аль Рашида сшито, - похвалился старик.

-По последней, – это хорошо. Вот только мода сейчас совсем другая, - обошел, скептически оглядывая джина, дядя Жора. – Ну ничего, сейчас что-нибудь придумаем. Снимай халат.

Вооружившись ножом, дядя Жора под причитания старика откромсал от халата нижнюю половину.

-Сойдет за рубаху. В штаны заправишь, - кинул ее джину. – Туфли давай.

Долго присматривался к туфлям, наконец резкими махами отрубил им носки.

-Совсем как босоножки. В глаза бросаться не будут.

Окинув критическим взглядом преобразившегося Али, бледного, с трясущимися губами, дядя Жора смахнул с него тюрбан и, пряча улыбку, сказал:

-Вот теперь нормально. Сойдешь за «металлиста». Это сейчас модно. Пошли, - и он, схватив за руку, потащил грустно оглядывающегося и прикрывающего ладонью обнаженную лысину старика.

Когда в приемную управления внутренних дел ввалились два подвыпивших старика, причем один из них был одет весьма экзотично, и потребовали самого главного, дежурный сначала опешил, но, быстро сориентировавшись в обстановке, попытался их выпроводить. Старики упорствовали, не желая уходить до тех пор, пока не встретятся с начальством. Поняв, что любые доводы бесполезны, дежурный попросил их подождать и позвонил куда-то по телефону.

Через некоторое время два упитанных молодца в белых халатах выволокли сопротивляющихся, ничего не понимающих стариков и втолкнули в серую машину с надписью «Спецмедслужба».