Обыкновенное Чудо или Как начинаются необыкновенны

- Глеееб!!!!.. Где же эта нечисть ушастая прячется? Глеб, ты, парнокопытное! Если ты сейчас же не покажешься, я из тебя не просто душу вытрясу, я ещё и шкурку твою мелкую по всему Китежу развею! А ну, вражина, выходи!..
…История эта, как и любая другая, имела своё начало. Как и любая другая мало-мальски уважающая себя сказка, начиналась она со слов: жил, де, был один маленький домовёнок, звали его, когда требовалось, гоняли больше, а откликался он на имя Глеб… Глебом его, правда, называли в исключительных случаях, и случаи эти Глеб не любил. Он всех и всегда уверял, что неофициальное «Глебок» его вполне устраивает… правда, ОНО не всех и не всегда устраивало, особенно, когда Глеба срочно требовалось обнаружить и, в большинстве случаев, убить на месте.
Дело в том, что Глебок представлял собой не только стыд и проклятье всего рода домовых, он ещё и старался этими своими особенностями осчастливить всех вокруг. И не то, чтобы у него это не получалось… просто никто его новаторских идей не понимал. Глебок, конечно же, не расстраивался, попыток изменить жизнь не оставлял, а все неудачи списывал на происхождение, которое для всех, включая его собственную мать, было необъяснимой загадкой.
Глебок просто-напросто родился с козлиными ногами. И никаким заклинаниям-заговорам и другим посторонним вмешательствам сей изъян не поддавался.
Вот и теперь козлиные ноги довели его до громкого разбирательства с очередными попытками вбить в лопоухую и практически не замутнённую мыслями голову Глебка что-нибудь нравоучительное. Глебок прятался под столом и старался ничем не выдать своего присутствия. Помимо всего прочего, Глебок напряжённо думал о том, где же он в очередной раз прокололся.
«Жил-был домовёнок, - шёл в голове Глебка мыслительный процесс, - только жить его угораздило не в маленьком домике, а в очень большой Школе. И была эта Школа за три на три и ещё на три – девять земель от любого другого населённого пункта, сколько вокруг не ходи и стрелами зря не пуляйся… Да, о стрелах… Главное, чтобы никто не узнал. Но – жил себе домовёнок вполне нормально, пока в один не самый лучший день не пришла ему в голову мысль… Мысль-то как пришла, так и ушла, а домовёнок-то из лаборатории так же сразу уйти не смог!!!»
Мысль Глебка в очередной раз подло покинула его, и домовёнок покрепче схватился за ножки стола: предположительный противник (уж слишком неравны были силы) приближался прямо к нему.
- Глеб!!! – оглушительно донеслось с улицы… Глебок зажмурился. «Наверное, Добрыня узнал о том, что три стрелы пропали… Или – что я ему сегодня в пирог тех самых лягушек положил, в которых попал…Но он ведь говорил, хочется, мол, чего-нибудь деликатесного, французского с утречка…» К Глебку вдруг вернулась сбежавшая из лаборатории мысль. «Да, не самой лучшей идеей было попробовать превратить их в царевен… Во-первых, у нас уже есть Лебедь, две Василисы и одна, пардон, Лягушка. Во-вторых, конечно, я не умею колдовать, да и вообще маленькие домовята невосприимчивы к магии… В-третьих, кто ж знал, что они загорятся, будут так вонять, а потом ещё и в пирог к Добрыне упадут?! А всё из-за чего? Захотелось маленькому домовёночку узнать, где же границы китежской рощи. Да ещё и стрелы эти волшебными оказались! Нет житья маленькому домовёночку! Всюду магию понапихали, плюнуть некуда!»
Вот тут «маленький домовёночек» сделал одну большую глупость, может даже быть, одну из самых больших своих глупостей: он плюнул куда-то через левое плечо. Трижды. Скатерть-самобранка такого не ожидала и тут же завопила. Она вообще не отличалась добрым нравом, за долгие годы выработала привычку орать при любом намёке на опасность для своей персоны, а вцепившихся в неё плюющихся домовят вообще терпеть не могла.
Глебок не помнил, кто именно извлёк его бренное тельце из-под стола. Ничего хорошего ему в любом случае не грозило.
- Глебок, - почти ласково протянули у него над ухом.
- О, тебе он тоже понадобился…
- Представь себе, ОНО ворвалось в мою лабораторию! Ворвалось и всё там поперемешало… ОНО колдовало себе подружку! Да он же малолетний! И знаешь из кого?! Из лягушек! Почти мёртвых лягушек! В МОЕЙ лабора-тории!
«Всё. Смерть. Меня занесло в лабораторию к самой Царевне Лягушке. О чём я думал?!»
- Может, дело в том, что он чувствует себя того, ущербным?
- Он чувствует себя абсолютно верно.
- Нет, Любушка, надо ему помочь, что ли… Ну не пропадать же ребёнку! Колдани, что ли, я не знаю… Понимаю, не самые приятные чувства, когда так в твой кабинет… Он и у меня кой-чего стащил. А вдруг ему плохо?
Глебку действительно было плохо. Очень плохо. Похужело ему ещё при слове «колдани». Он безвольно обвис в руках Любы, а следом за тем и выпал из них. Волшебница перепугалась, поспешила подхватить домовёнка, но промахнулась, сбилась с заклинания, тем более что Добрыня что-то громогласно воскликнул у неё над ухом. В итоге в зале полыхнуло и запахло палёной льняной тканью. Скатерть-самобранка завопила что было силы, а когда умолкла она, завопила потрясённая Любушка…
… Когда через пару часов Глебок пришёл в себя, он тоже завопил и вопил потом ещё долго – от радости: каким-то чудом нестройный хор голосов богатыря и волшебницы смогли превратить его кривые козлиные ножки в нормальные лапки домового.
…От него потом стонала и вопила вся Школа – на обычных ногах Глебок бегал быстрее и тише, чем на козлиных, отчего стал просто вездесущим и ужасно надоедливым… Но это уже другая история.
А эту милую сказку следует закончить так: всё хорошо, что хорошо кончается…пусть и не для всех.

Март 2006 г.