День рождения...

Последние дни он пил, как говорят, "не просыхая". Пиво, вино, водка...снова пиво...водка...Ему было все равно, что пить, и количества выпитого он не помнил...Бутылки скапливались под столом, но их некому было вынести. Вот уже десять дней, как не стало мамы. Он думал о ней всё время. Было больно, страшно и стыдно. По ночам он видел её во сне. Она смотрела на него печальными глазами и грустно-грустно говорила: "Степан...Как ты мог?"

От этого взгляда мурашки бегали по коже. Хотелось забыть обо всем на свете, никого не видеть, не слышать. В комнате, где умерла мать, каждый предмет напоминал о ней. Этот стол, за которым они вместе ужинали, этот её стул возле буфета.
Она отодвигала его, когда садилась на диван, чтобы видеть телевизор. Этот диван...Она умерла, сидя на диване, не смогла дотянуться до лекарства, когда приступ прихватил её днём...А его не было дома. Где же он был? Как всегда..."зарабатывал" деньги. Мать ругала его каждый раз, когда на "заработанные" он покупал очередную бутылку.

- Непутевый, - в сердцах говорила она.
- Да ладно тебе...завтра не буду, - отвечал он нехотя.
- Так вот и оставь на завтра.
- Зачем? Сказал ведь...не буду.

Так повторялось снова и снова...Слова матери уже не доходили до сознания. Они звучали как какой-то надоедливый звук, словно жужжание мухи. Только когда мать переходила на крик, он понимал, что это она. Тогда он поднимался и уходил в свою комнату, где засыпал почти мгновенно. Тогда еще не было этого чувства вины. Но чувство одиночества не давало покоя.

У него была семья, дети, но он их почти не видел. Раньше мальчишки приезжали на выходные. Но теперь они подросли, и все чаще с немым укором поглядывали на отца, когда он "уговаривал" очередную бутылку. А потом и вовсе перестали приезжать.
Жена запретила им - ничему хорошему он вас не научит...а свою жизнь он уже сломал. Сам ли сломал, или жизнь его сломала, или люди, которые окружали его? Он не задумывался над этим...Ему было все равно...Главное, что ему никто не мешал.

Теперь не мешает и мама. Её нет, но все время кажется, что он чувствует на себе её осуждающий взгляд. А ночью...во сне слышит её голос - Степааан...Степаааан...Словно зовет его к себе. Он просыпался от этого голоса, хотелось убежать из дома или снова напиться...Это был заколдованный круг, из которого ему невозможно было выбраться.

Последние три дня он не ночевал дома. Был у клиента, но работать не мог, потому что руки уже не слушались его. Когда он брал инструменты, руки начинали дрожать мелкой дрожью. Клиент злился:

- Завязывай, Степан, дело стоит.
- Ничего, я завтра доделаю.
Но завтра снова начиналось с бутылки, а к середине дня уже не слушались руки. А вот голова, как ни странно, продолжала соображать...Он подсказывал сыну клиента, что нужно делать, и дело потихоньку двигалось к завершению.

Только вот завершить его все-таки не удалось. Через три дня непрерывного пополнения желудка спиртным, он почувствовал, что не может стоять на ногах. Приступы рвоты выворачивали желудок, голова гудела, руки не могли удержать стакан с водой.
Он с трудом добрался до двери, открыл её и постучал к соседям. Дверь открыла тётя Люба. Она испугалась, увидев его в таком состоянии и тут же побежала звонить в "скорую".

"Скорая" приехала очень быстро, но молодая докторша, измерив давление и прослушав сердце, так растерялась, что побежала к той же соседке, вызывать реанимобиль...Подоспевшая помощь сделала всё необходимое в таких тяжелых случаях, но оставить дома такого больного они не имели права.

- Повезём в больницу,-сказал врач! Иначе будет совсем плохо.
- Нет-нет, мне уже лучше...я как-нибудь дома.
- Но вам может стать хуже.
- Хуже мне уже не может стать.

Врачи уехали, попросив соседку, звонить при первых же признаках приступа.
Утром следующего дня...а это был день его рождения...ему снова стало плохо. Соседка, заглянувшая в очередной раз к нему, увидела как ему плохо, но сделала свой вывод:
- Тебе нужно выпить, хоть рюмку.
- У меня ничего нет...все выпил.
- Погоди, сейчас принесу.

Она быстро вернулась со стаканом водки. Но он не мог уже встать...Он тяжело и прерывисто дышал и смотрел мимо неё широко раскрытыми глазами...Губы его шевелились, как будто он хотел что-то сказать.
- Сейчас...сейчас, - говорила соседка, наливая жидкость в столовую ложку. Потом она поднесла её к губам Степана и потихоньку влила водку ему в рот. Через несколько мгновений он стал дышать тише и, кажется, ровнее...А глаза так и продолжали смотреть куда-то вверх.....

Перед ним открывался необозримый простор, какой он видел в детстве, когда ходил с дедом на охоту...Он видел, что подстрелил
зайца.. С радостью принёс свою добычу деду:
- Дедушка, что с ним делать,
- Отнеси мамке, она сготовит.

С какой гордостью заяц был доставлен маме...

- Вот получай...сам подстрелил...Ты сумеешь приготовить? Сегодня ведь день моего рождения!
- Так вы хотя бы шкуру с него сняли...Ну давай сюда...Непутёвый...

Мама протягивала ему руки, улыбалась, а в глазах её было столько тепла...Потом она отвернулась от него и медленно стала удаляться от сына...
- Мама, куда ты? Подожди...я с тобой...Не спеши...я сейчас догоню тебя...

И он побежал за ней...быстро-быстро...Глаза его закрылись, а на губах застыла улыбка.