И смех и грех - Людмила Крылова

- Быстренько собирайся и - к Сергеевым! – это сказала мне запыхавшаяся директорша, прибежавшая за мной на второй этаж.
Я уже намеревалась свалить домой, пятница – последний рабочий день. Думала – приеду, расслаблюсь, позабуду на два дня о школе и учениках, и вот те на! Доложила обстановку на свою голову. Утром, как честная, пошла, отчиталась – девочка в моем первом классе вчера не пришла в школу, говорит, что папа пьет, спать дома не дает. Да и много чего еще. Сельская школа, хоть и самая современная, хоть и построена влиятельными московскими чиновниками, все равно остается сельской, потому как контингент учеников – соответствующий. Родители пьющие, за детьми не смотрящие.
Это мелочи. Теперь – к главному. Собралась комиссия – я (классный руководитель), социальный педагог, представитель сельсовета и два мента.
- А как я потом домой попаду? – спрашиваю я. Сама понимаю, что муж таксист, если что - довезет до города, где я живу, но все же поинтересоваться надо.
- Тебя милиционеры доставят, - говорит директорша. – Все свои дела здесь закончат и отвезут.
Ладно, уже хорошо.
Едем на ментовском «козле». Деревня. Дороги деревенские, а значит совсем никакие. Думала, богу душу отдам. Уже кювет присматривала, куда падать мягче будет. Мысленно попрощалась со всеми родственниками. Но ничего – приехали.
Дом большой, добротный (мне бы такой). Все стоят, мнутся – кому первым идти, ведь никто не знает, что ждет впереди. А вдруг пьяный папа по морде даст? Менты мужественно прошествовали вперед. Двери не на запоре. На стук никакой реакции. Заходим. Чистота, порядок.
Навстречу выходит молодая женщина, на лице у которой – полное отсутствие интеллекта, а в животе - явно восьмимесячный эмбрион. За ней – здоровый такой мужик с мешками под глазами. Представительница из сельсовета берет слово:
- Мы к вам с комиссией.
- Какой комиссией? – басит мужик. – Мы что, че-то сделали плохое?
- Да вот, из школы на вас жалобы, - представительница сельсовета явно снимает с себя ответственность – вроде как «Это не я, это все школа виновата».
- Какие жалобы? У нас что – ребенок плохо присмотрен?
- Вот классный руководитель – он все вам сейчас расскажет.
Все выжидательно смотрят на меня. Ну вот, отдувайся теперь одна. Я-то эту комиссию не просила. Сама попала так попала. Ладно, принимаю строгий вид и начинаю впаривать про то, что девочка прогуляла день, что сменная обувь у нее на два размера меньше ноги, что нужных принадлежностей нет, что собирается в школу одна, и сегодня сарафан надела прямо на майку, а на дворе уже не май месяц…
Папа уходит в глубь комнаты и ворчит оттуда что-то неясное. Мама дебильно улыбается и смотрит на меня, как баран на новые ворота. А я, как проповедник, вещаю:
- Почему ребенок с черными кругами под глазами? Вы ему дома спать не даете? А в школе почему вчера не была?
- Да проспали мы! – доносится из комнаты голос папаши.
Я-то знаю, как они проспали. Семилетние дети, особенно деревенские, они вообще простые, как пять рублей. Девочка мне уже целый месяц с наивностью двухмесячного младенца докладывает о семейной жизни родителей:
- А к папке вчера дядька приходит. Они водки напились и драться стали. Мама на них с крыльца орала, а они все равно друг друга колотили. Дядька папку так побил…
- А я вчера в школе не была, потому что мне папка запретил. Сказал – сиди дома.
- А я всю ночь уснуть не могла. Папка напился и всю ночь блевал, спать мешал…
Но «папке» же этого не скажешь, потому что изметелит ребенка ни за что ни про что.
- Почему у девочки нет носового платка? Она сопли языком слизывает! – вопрошаю я, понимая, что с таким народом надо говорить на народном языке. Тут заходит сама девочка. Мама ей с глупым видом:
- Настя, а где носовой платок? Я ж тебе его лОжила!
Настя смотрит непонимающе, но мать выдавать не хочет – не говорит, что никакого платка ей отроду никто не лОжил.
Тут вступает представительница сельсовета, начинает вести душеспасительные беседы с папой. Напоследок грозится:
- Мы протоколы составим – в школе, в сельсовете и в милиции. Еще раз, и по-другому разговаривать будем.
Промывка мозгов закончена. Уходим в надежде, что папа из запоя все-таки выйдет, и девочке купят новую обувь и положат носовой платок.
Социальный педагог и женщина из сельсовета убегают по домам, потому как местные, и я остаюсь с ментами в их машине.
- Нам еще к бабушке надо, - говорит один из них. Едем опять по тем же колдобинам в неизвестном не направлении.
Я думала, что к бабушке кого-то из них. Оказывается, на очередное милицейское разбирательство.
- Ну, вы тут посидите пока, музыку послушайте, а мы сходим, - ставит меня в известность мент.
- А это надолго? – спрашиваю я в надежде услышать, что всего на несколько минут. Но он мне мило улыбается и отвечает:
- В нашем деле пути господни неисповедимы.
Окей, сижу, слушаю радио, жду. Они заходят в какой-то дом, вокруг которого ни палисадника, ни огорода – ничего. Вскоре выходят вместе с бабулькой лет восьмидесяти с гаком. Ну, думаю, все, сейчас домой поедем. Ничуть не бывало. Менты уходят в противоположную сторону, а бабка в ожидании садится на лавочку возле дома. Я начинаю нервничать, потому что хочется уже в родные пенаты, желудок требует еды, а мочевой пузырь облегчения. Из магнитолы несется веселая попса, а я включаю в сознании защитный механизм – не нервничать. Минут через десять блюстители порядка возвращаются с каким-то худым пожилым мужичком. Слов не слышу – вижу лишь мимику, и по ней понимаю, что менты привели не того. Мужичок усаживается рядом с бабулькой. Они начинают вести беседы, а родная милиция вновь отправляется в противоположном направлении. В моей душе рождается протест. Я осознаю, что дело затягивается, и мне придется здесь пробыть намного дольше, чем я ожидала.
Достаю мобильник, набираю номер телефона мужа.
- Приедь за мной, забери! – кричу я в трубку в полном отчаянии.
- Ты где?
- В деревне, где еще!
- А где именно?
Он таксист, знает весь район вдоль и поперек, но я-то не таксист, я не в курсе.
- Хрен его знает, где! Где-то!
- А как я тебя найду?
- Найди как-нибудь. Я сейчас уже сдохну тут!
- Ну, ты хоть какие-нибудь приметы местности назови, - говорит муж.
- Мы тут недалеко от дороги, второй или третий дом. На повороте знак стоит – белый треугольник в красной рамочке.
Понимаю, что тупой ответ, но более умного и исчерпывающего дать не могу. Муж клянется меня найти, и я облегченно вздыхаю.
В машине становится жарко и душно. Я открываю дверцу и продолжаю наблюдать за мелодрамой (или криминальной комедией). Наконец, мои менты возвращаются с другим пожилым мужиком – худым и длинным. Мужик одет в треники и рубашку навыпуск, а за ними семенит бабулька с распущенными пушистыми седыми волосами и в халате.
Вся компания подходит к бабке на лавочке. Старики начинают что- то выяснять друг с другом, а менты стоят неподалеку и ржут от души. Я прислушиваюсь.
- Да он тогда пьяный был! – шамкает старуха, потрясая чем-то вроде конверта. Длинный мужик и пушистая бабка (по-видимому, его жена) что-то кричат в ответ. Слов не слышу. Понимаю лишь то, что у старухи мужик что-то украл. Менты потешаются, а я вновь звоню мужу.
- Ты где? Я уже заждалась.
- Я подъезжаю!
Смотреть смешно, а ждать погано. Мне жарко, голодно и хочется уже в сортир. Менты уводят всю компанию в дом. Мне становится скучно. Я рассчитывала до приезда мужа понаблюдать за деревенскими разборками, а тут вдруг остаюсь в полном одиночестве, без хлеба и зрелищ.
Мы стоим здесь уже минут сорок, я чувствую, что сейчас со мной случится истерика. Времени пятый час, а я все еще бог знает где! Наконец, менты, покатываясь со смеху, выходят из дома и направляются к машине. В этот момент мне звонит муж.
- Я уже в деревне. Скажи, где тебя искать.
- Нигде не ищи. Подъезжай к школе. Меня сейчас туда подвезут.
Ментам говорю, чтобы высадили меня по пути.
Трогаемся. И все-таки интересно, что это за веселое дело они разбирали.
- Что там у бабки украли? – спрашиваю я.
- Да зубы, - ржет один.
- Золотые что ли?
Они смеются уже в голос:
- Какие, на хрен, золотые. Челюсть вставную у нее украли. Она на этого мужика свалила.
- А зачем мужику ее челюсть? – удивляюсь я.
- Да вот мы тоже спросили, а она говорит: «У его бабки такой же размер зубов, вот он для нее и взял».
Я позабыла и про сорокаминутное ожидание, и про голод… Мы просто ржали…
У школы меня ждал муж. Я попрощалась с ментами и уехала на своем личном такси. Но уже тогда решила – это сюжет для юмористического рассказа…


© Copyright: Людмила Крылова, 2007