Встречи с Фурцевой

Когда я работал главным инженером Центральной студии документальных фильмов, мне приходилось неоднократно встречаться по разным служебным делам с Екатериной Алексеевной Фурцевой, бывшей тогда министром культуры.
Однажды Фурцева собрала большое совещание, на которое был приглашен и я. До этого я с Фурцевой никогда не встречался, но слышал, что это деловая, энергичная женщина, опытный руководитель.
Пришедших на совещание, Е.А. Фурцева встречала в дверях своего кабинета. Я подошёл к ней, чтобы представиться, но не успел я назвать своё имя и должность, как она, приветливо улыбнувшись, сказала: «Проходите, товарищ Милькин, садитесь». Я был удивлён таким приёмом, а впоследствии неоднократно пришлось убедиться, что это стиль её работы: к встречам с людьми она серьёзно готовилась и всегда знала, кто и зачем к ней идёт. Вопросы она решала оперативно. Приведу такой пример. В те времена в Москве был небольшой заводик. Назывался он ГОСТАСВЕТ и выпускал он осветительную аппаратуру для театров и эстрады. Наши кинооператоры тоже пользовались на съёмках осветительными приборами, выпускаемыми этим заводом. Да других-то производителей и не было.
Подошло время заказать новые осветительные приборы, так как старые почти все уже вышли из строя. Студия составила заявку и отправила её на завод.
А за это время случилось вот что. По идее Н.С. Хрущёва управление всем народным хозяйством и промышленностью было реорганизовано. Появились Советы народного хозяйства, так называемые Совнархозы (СНХ). В ведение одного из СНХ и был передан этот завод. Совнархозу осветительная аппаратура была сосем не нужна. Производство её он прекратил и поручил заводу изготовлять электрические приборы для забоя скота, так как в стране намечался очередной подъём сельского хозяйства, закончившийся, впрочем, как и все предыдущие и последующие, полным крахом.
Узнав о том, что осветительную аппаратуру нам получить негде, мне не оставалось ничего другого, как обратиться к министру культуры, да к тому же и члену ЦК Е.А. Фурцевой.
Этот вопрос она решила быстро, буквально произнеся несколько фраз. Она при мне позвонила председателю Совнаркома и спросила, есть ли у него второй партбилет. Тот удивился вопросу и ответил, что второго партбилета у него нет, ему и одного достаточно, и поинтересовался, почему его об этом спрашивают.
Ответ Е.А. Фурцевой был краток и чёток:
- Потому, что за Ваши непродуманные действия партбилет мы у Вас отнимем.
Тут же председателю СНХ было приказано возобновить на заводе ГОСТАСВЕТ производство осветительных приборов. Таким образом, вскоре студия получила столь необходимое ей оборудование.
Не могу удержаться, чтобы не сказать о том, что Екатерина Алексеевна Фурцева была очень красивой, стройной женщиной, всегда элегантно одетой, красиво причёсанной. На её светящемся умом лице всегда было приветливое выражение. Она подтверждала истину, что каждое правило всегда имеет исключения. Ведь, как правило, красивые женщины бывают махровыми дурами. А она была и красива, и умна.
Фурцева была замужем. Фамилия её мужа была Фирюбин. Однажды её спросили, почему она не берёт фамилию мужа. Она ответила:
- Я хочу, чтобы меня знали как Фурцеву, а не как чью-то жену.
Такой она и запомнилась, Екатерина Алексеевна Фурцева, тем, кто её знал, как умная, красивая женщина – настоящий государственный деятель эпохи социализма (пока не развитого) в России, т.е. в СССР.