Мечтать не вредно

Юрик Дримкин не был игроком, скорее мечтателем, который заполняет карточку лотереи, несмотря на хроническое невезение. Два раза в неделю он шёл к оранжевому киоску на улице Герцель, в котором сидел угрюмый Йоси, и посылал заветный набор чисел, придирчиво выбранный им одиннадцать лет назад, когда розыгрыш миллионов происходил всего один раз – на исходе шабата.
Потом правила игры изменились и вместо семи из сорока пяти надо было угадать шесть из тридцати четырёх плюс один таинственный счастливый номер из десяти, сводящий все шансы к нулю. Но Дримкин остался верен своей первоначальной комбинации, только не попадающие в новый диапазон числа он преобразовывал в приемлемые для лотерейного компьютера вычитанием из них неполной дюжины.
Пока Юрик подчёркивал в бланке нужные позиции, Йоси недовольно созерцал бывшего соседа. Его недовольство не было направлено именно на Юрика, оно было всеобъемлющим и глобальным: пожилому лотерейщику не нравилась погода, какой бы она не была, нынешнее правительство, прохожие, вздорная некрасивая жена, шум проезжающих машин, пыльные тоскливые деревья, усиливающаяся инфляция, разбитый тротуар у входа в его будку, громкая музыка из дома напротив, смех и плач детей под его окнами – всё то, что вынудило его сдать свою квартиру и перебраться на съёмную, где его теперь раздражали другие вещи, так же, как в данную минуту присутствие этого странного русского с намечавшейся лысиной. Его неторопливые движения и довольное лицо почему-то выводили Йоси из себя, но он привычно выдавил скорбным ртом пародию на благожелательную улыбку:
- Юрий, как дела?
- Замечательно!
- Удачи тебе, - без интонации буркнул Йоси, сбросил в кассу зазвеневшие монеты и сунул Юрику в протянутую руку билет в мир мечты.
- Спасибо, Йоси, тебе тоже удачи! – искренне пожелал ему Юрик, чем заставил того ещё больше ненавидеть всех окружающих.
Зато Дримкина переполняла любовь ко всем и каждому и наркотическая эйфория от предстоящих двух дней, оставшихся до тиража.
В эти дни, пьянящие сладким предчувствием неминуемой удачи и полных честолюбивых планов, Юрик, как всегда, будет грезить наяву – дома, в автобусе и на работе, переселившись в параллельную реальность, рождающуюся в глубинах его возбуждённого мозга, в которой у него будет всё: красивые женщины, роскошные машины и всеобщее уважение.
Женщины, ждущие Юрика с его деньгами, были немыслимой смесью из глянцевого рекламного блеска, патриархальной скромности и разнузданной немногословности порносайтов.
Ещё все они были чем-то неуловимо похожи на пышногрудую телеведущую лотереи, с придыханием повторяющую для счастливчиков выигравшие номера.
Количество грядущих жертв будущего мачо Дримкина, объём двигателя его машины и этажность виллы прямо пропорционально зависили от размера разыгрываемого приза.
В остальном фантазии Юрика были расплывчаты, но радужны. Одно было ясно: не надо будет ходить на постылую работу, глотать крики начальства, обиды от беспардонных коллег и поучения от вечно ссорящихся отца и матери, с которыми он был вынужден делить кров.
Только мечты, уносящие его прочь от всего этого, оживляли, как экзотические бабочки, отрешённое бытие Дримкина в настоящем. Он отдавал часть зарплаты родителям, остальное откладывал в банк, чётко не осознавая зачем, подобно пчеле, наполняющей мёдом соты разорённого улея.
Иногда Юрика посещало сумасшедшее желание выкупить половину доли у сумрачного Йоси и, продавая другим надежды и мечты, заразиться чужой удачей, чтобы улететь из оранжевого кокона в большую жизнь. Но Юрик побаивался нелюдимого лотерейщика и не решался обратиться к нему, предпочитая бездействие разочарованию.

Дримкин вернулся домой и лёг у телевизора, примеряя на себя роль главного героя: преуспевающего красавца, разбивающего дамские сердца и морды врагов.
Но в полной мере погрузиться в образ Юрику сегодня не удалось: отец объявил, что уходит к женщине, старше сына всего на шесть лет.
Был скандал с битьём посуды, закончившийся сердечным приступом у красной от крика матери.
- Я ещё жить хочу, - бросил напоследок Дримкин-старший:
- А с вами только помереть осталось...

Юрик долго не мог заснуть. Он смотрел в потолок, где раньше транслировались, как на экране, увлекательные картины его недалёкого будущего, но видел только заставку из незамечаемых прежде трещин...