История одной ярости

-Вам нужно расслабиться.
Он сидел напротив и смотрел мне в глаза. Не люблю, когда мне смотрят в глаза. Создается ощущение, будто видят тебя насквозь. Чувство, что кто-то роется в твоем мозгу. Пытаешься отвернуть взгляд, но он это видит.
-Вы меня не знаете, зато я знаю вас,- сказал он - Меня зовут Роберт. Я психолог. Меня прислала ваша жена.
 Я догадывался от кого он пришел. Это было настолько явно, что не оставалось выбора.
 Я знал, что она решится. Она так верит в мою невиновность. Надеется меня исправить. Безнадежно…
 Серые стены камеры будто начали сдвигаться. Чувствую себя зажатым в угол.
Боже!.. Я и так сижу в тесноте, куда уж дальше…
-Вы слишком сильно напрягаетесь. Расслабьтесь, - спокойно выговорил Роберт.
 Точно! Он меня разглядывает вдоль и поперек. Наступит время, и он заглянет мне в душу.
Чего же он ждет? Он тянет разговор, чтобы меня помучить.
-Может, мы начнем? Вы не против?
 Сегодня мне вообще не хочется болтать.
-Нет. Пока не против,- сказал я.
Все! Сейчас он заставит меня изливать свою душу. С презрением отношусь к такому. Высказывать все негативные эмоции другому человеку - это все равно, что заражать его вирусом. После такого разговора он сам может стать таким, как я.
 Наручники сковывали мои движения. На мое предложение снять их, мне отказали. Сказали, что я психически неуравновешен. Странно. Я бы уже давно отводил свой срок в психиатрической больнице. Что им мешает поместить меня туда, если они меня бояться? Хороший вопрос, чтобы его задать.
-Почему я не в психушке?
-Я читал ваше дело. Дело в том, что в психическом плане вы здоровы. Поэтому в этом нет смысла. – продолжал Роберт.
-Можно считать, что я уже там. Одиночка - как палата психушки.
-Вас поместили в одиночку?
-Ага. Боятся, что я кого-нибудь придушу. А вы не боитесь?
 Я посмотрел ему в глаза. Он выглядел спокойным.
 Черт, он что меня совсем не знает или уже успел меня изучить?
-Для этого нет причины. На всякий случай, за дверью стоит охранник, - выговорил он.
 Но он не может ничего не бояться, в том числе и меня.
 Тусклая лампа, свисающая сверху - единственное, что освещает стол. Точь в точь, как в фильмах. Никогда не думал, что окажусь в тюрьме. Да и наверно, никто об этом не задумывается. Никто не застрахован от наших действий. Но чтобы я? Никогда бы не подумал.
-Если можно, конечно с вашего позволения, я включу диктофон?
Наверняка, Кэтрин хочет слышать мой голос. Все, что я расскажу, ей явно не понравится. Она, наверняка, хочет слышать другое. Она сама этого захотела, пусть теперь слушает правду.
-Можете включать, мне все равно, – пробормотал я.
 Роберт поставил на середину стола диктофон. Красный огонек доказывал то, что запись идет.
-Хотите закурить? – сказал Роберт и полез во внутренний карман пиджака за сигаретой. Он уже знал, что я не откажусь.
-Да. Конечно. – Я потянулся и наручники сразу дали о себе знать.
Я схватил две сигареты из пачки и заметил, что Роберт нахмурился.
-Я так думаю, наш разговор затянется. Одну оставлю на потом.
 Я взял сигарету в рот, Роберт поднес горящую спичку. Я сказал «Спасибо» и тут же почувствовал вкус никотина всем своим телом. Да, давно я не курил. Сейчас я уже не чувствую напряжения. Я уже не вижу его глаз. Сигарета меня поглотила. С концами. Но это ненадолго. Я стараюсь слишком быстро не затягиваться, чтобы подольше побыть в этом состоянии.
Роберт полез под стол, достал чемодан и вытащил оттуда папку. Мое дело! Не достаточно большое, но и не маленькое.
-Майкл, – сказал Роберт, открывая папку. – Может, расскажете мне все?
-Думаю, большинство вы прочитали в моем деле.
-Поймите! Одно дело читать на бумаге, а другое услышать все от человека, который это совершил. К тому же вам это пойдет на пользу, вы должны с кем-то разговаривать, иначе у вас начнется раздвоение личности.
 Нет, он меня пока еще не знает. Прочитав дело, нельзя поумнеть. Он прав. Бумаги - это ничто. От них глаза начинают болеть.
Это что, прямой намек на то, что я уже обречен?
-Знаете, я не совсем понимаю вас, – сказал Роберт, разглядывая бумаги и фотографии из дела. – Я бы хотел понять мотивы вашего поведения.
 Разум совсем этого не хочет. В последнее время я перестал нормально думать. Зачем мне это в тюрьме? А вспоминать прошлое тем более.
-Я незнаю с чего начать, - ответил я. Я действительно незнаю, где у этой истории начало.
-А что для вас является началом? – Роберт снова смотрел мне в глаза.
 Сволочь. Прижмет меня к стенке. Если он уже этого не сделал.
 Я вздохнул. Эта история действительно длинная: конец есть, а вот начало…
-Хорошо. – Вздохнул я.
 Чем дальше, тем хуже. Я и сам нахожусь в тумане уже почти две недели. В камере одиночке начинаешь понимать все свои ошибки. Вопрос лишь в том, простишь ли ты себя.
-Это было месяц назад. Думаю, все началось с того, когда мы с Кэтрин поругались. Поругались из-за ерунды. Сейчас уже не помню из-за чего точно, но помню, что все это было напрасно. Она тогда сильно разозлилась, собрала вещи и уехала жить к своей маме. Я остался один. Это был жуткий период. У меня началась депрессия. Я начал пить, курить по две пачки в день. На работе начались проблемы. В общем, жизнь летела в тартарары.
Я был на дне. Я уже мысленно держал пушку на виске и нажимал на курок. Сделать простое движение указательным пальцем легче. Я и не ищу трудностей в жизни, это они меня нашли. Заставили меня мучиться и страдать.
 Вижу, как сигарета почти доходит до конца. Это я так думаю, или это, действительно, правда?
-Давно я не был в одиночестве. Я, наверно, уже отвык от этого, после того, как женился. Поэтому мне было страшно. Действительно, страшно находиться одному. Я уже думал позвонить Кэтрин и попросить прощения, но что-то давало знать, что она не простит, и я откладывал звонок. А потом меня уволили с работы. Вышвырнули на улицу, когда я заявился туда в пьяном виде. Хм. Вот тогда я потерял интерес к жизни. Странное чувство. Это было у меня и раньше, но не так сильно, как сейчас.
 Тот день был для меня самым странным днем в моей жизни. Он перевернул меня полностью. Лишь в этот день, я понял, на что я способен.
-Давайте на этом месте поподробней?
Хочет узнать всю правду. Это невозможно. Я смял окурок в пепельнице и продолжил разговор:
-Было почти половина двенадцатого ночи. Я шел домой. Незнаю откуда. Шел по темным дворам, где почти ничего не было видно и горел всего лишь один фонарь на весь двор. Какого черта я туда зашел, не знаю. Наверно решил, что это короткий путь. Впереди я увидел два силуэта. Сначала не придал этому значения, обычные люди, как я! Не придал значения, пока они меня не остановили. Лиц я почти не видел, только прослеживались их маленькие черты. Сначала просто попросили сигаретку. Я, конечно, подумал, что можно дать, и они от меня отстанут. Но я ошибался, они придрались ко мне еще больше. Стали просить деньги. Я понимал, если я сейчас им все отдам, я окажусь полным придурком. Я отказался им все отдавать. Далее пошли угрозы и бессмысленные разговоры. Я думал, они на этом остановятся. Но нет, дальше было хуже. Один схватил меня за шиворот и ударил кулаком мне по животу. Боль была пронизывающая, в глазах расплывалось, но я успел заметить, как у другого парня сверкнуло лезвие ножа. Я понял, что это серьезно. Второй удар от того же парня, пришелся мне в бровь. Я чуть не упал назад, но сумел удержать равновесие. Я почувствовал, что по лицу потекла кровь. Наверно, ему надоело меня колотить, и он сказал своему дружку: «Кончай его!». Парень с ножом приближался ко мне, явно с намерением всадить мне его в живот. Далее я почти не соображал, что делаю.
Это был уже не я… Как только парень захотел нанести мне удар, я отошел в сторону, перехватил его руку с ножом и надавил на сустав, да так, что рука хрустнула. Вот тогда я услышал его крик. Нож упал на землю. Второй же, который меня бил, явно был не промах. Он уже наверно знал, что ему я вряд ли дам отпор. Тогда я поднял нож с земли, и как только он ко мне приблизился, я всадил его ему в живот. Парень упал на землю. Но мне было этого мало. Я опустился на колени, схватил его голову и начал ударять ею об землю, до тех пор, пока не почувствовал усталости. С первым парнем тоже надо было кончать. Он, лежа на земле, уже не смог мне противостоять. Я начал его душить и закончил лишь тогда, когда его шея хрустнула, и он перестал дышать. Пока я его душил, я видел как были наполнены страхом его глаза. А потом они потухли.
 Лишь выйдя к свету, я обнаружил, что весь в крови. И была это не только моя кровь, но и их. Я посмотрел на свои окровавленные руки, и понял, что совершил. Но совершенно не почувствовал жалости. Я был холоден, как могильный камень. И даже не стал скрывать следы преступления, а просто побрел туда, куда шел.
 Утром следующего дня я не чувствовал ничего. Как будто, ничего и не было. Но в глубине души я понимал, что я натворил. Одна часть меня просила наказания за это, другая была холодна и не требовала ничего.
 Странно находиться в розыске. Ты уже не можешь выйти на улицу и спокойно гулять. По крайней мере, так было с другими... Вот только я был исключением. Я мог спокойно выходить на улицу не боясь, что тебя поймают. Потому что, они не знали, кто убийца. Мои фото не висели на фонарных столбах, в новостях про меня не говорили, свидетелей убийства не было. Я не могу сказать, что я ликовал. Это было бы глупо. Убийство было чистой случайностью, самообороной.
 Вся неделя прошла в тумане. Я продолжал пить, курить и впадать в бесконечные депрессии, пока в мой дом не ворвалась полиция. Случилось это недели три назад. Как они меня нашли, ума не приложу, но факт остается фактом. Одному офицеру я сломал нос. Но потом меня вдруг осенило, и я протянул руки полицейским в надежде на то, что они наденут на них наручники. А дальше меня ударили дубинкой по голове, и я очнулся только в тюремной камере. И теперь, вы видите меня здесь.
-Это все? – спросил у меня Роберт.
-Думаю, да. – Я взял вторую сигарету в рот и передо мной тут же появился огонь. Я прикурил. После такого разговора, сигарета была не лишней.
 Роберт что-то записывал в блокнот. Диагноз или возможно что-то другое. Пока я курил, он мог делать все, что захочет.
 Я посмотрел на диктофон. Ума не приложу, как это все будет слушать Кэтрин. Странно... Она даже не приходит навестить меня, узнать в каком я состоянии. Она все узнает от Роберта. Зачем я ей такой?
-Можно я задам вам вопрос?- спросил я Роберта.
-Да, конечно.
-Как там Кэтрин?
-Что?
-Как Кэтрин? Вы с ней говорили? Что она думает?
-Майкл.- Опять этот пробуравливающий взгляд.- Ваша жена умерла!
 Эти слова пронзили меня насквозь, как выстрел в упор. Сигарета чуть не выпала у меня изо рта.
-К - к - как? – еле-еле выговорил я. – Вы же сами сказали, что вас послала Кэтрин?
-Майкл, я ничего такого не говорил.
 Бред какой-то. В голове все перемешалось. Я уже не чувствую, где реальность, а где вымысел. Я же ясно слышал его слова! Туман в голове не рассеивался. Я действительно чего-то не знаю?
-Это шутка? Ведь это все неправда!
-К сожалению, это правда. А хотите знать, от чего она умерла? – сказал Роберт.
-Наверно.- Я был в замешательстве.
 Роберт долго смотрел на меня и выговорил:
-Вы ее убили!
 Я остолбенел. Как? Я не мог! Это ложь. Убить собственную жену. Чушь.
 Нет, это правда. Ты это сделал. Ты глушишь это в своей памяти, чтобы никогда не вспоминать. ТЫ ЭТО СДЕЛАЛ!!!
-Вы же не все мне рассказали, так? – вот как он поступает со мной. Он смотрит на меня, чтобы я играл по его правилам. Он пытается добиться от меня ответа.
 В моей голове начинают всплывать отрывки воспоминаний того дня. Я щурюсь от них. Настолько больно их видеть. Боль начинает пульсировать у меня в голове и распространяется по всему телу. На глазах выступают слезы.
 Если ты скажешь, то ты слабак. Давай, выложи все ему! Сделай это! Вытащи воспоминания из своей памяти и все скажи ему.
 Заткнись. Я тут командую, а не ты.
Хочешь все ему рассказать? А кто он такой и откуда, ты знаешь? Ты это расскажешь любому, что хочет это услышать?
 Нет.
 Зачем ты врешь самому себе? Ложь ничего не решит. В любом случае, все узнают, что ты врешь, и захотят услышать от тебя правду.
-Не слушайте его, – сказал Роберт.
-Кого? – спросил я.
-Тот голос у вас в голове. Он пытается вас запутать. Если вы послушаете его, то вы проиграете.
ОН ЗНАЕТ ПРО ТЕБЯ!!! Откуда?
 Я могу придушить его. Ты хочешь этого? А я хочу. Он слишком много знает. Давай сделаем это вместе.
 Нет! Я не буду. Хватит убийств. Я слишком много натворил из-за тебя. Ты виноват, а не я!!! ТЫ!!!
 Да, я командовал тобой. Но ты бы давно был бы мертвецом, если бы не я. Эти парни в переулке тебя бы убили. Но я защитил тебя. Разве не так?
 Ты убил их!!! Ты мог бы дать им по животу и ограничиться этим. Но ЗАЧЕМ тебе надо было убивать???
 Потому что, они это заслужили.
 Я все скажу! Я скажу про тебя, я скажу про Кэтрин. Я не слабак! Слабак - это ты! Слышишь? Я все скажу.
 Я положил скованные наручниками руки на стол и начал говорить:
- В один день, Кэтрин пришла ко мне. Это было после тех убийств, две недели назад. Она хотела попросить у меня прощения. Я сказал, что все в порядке, что не о чем волноваться. Все могло бы кончиться хорошо. Но я начинаю сомневаться, что хэппи-энд существует вообще. Вспоминая тот разговор, она начала говорить про меня всякие плохие вещи. Что-то типа того, что я неряха, грязная свинья и т.д. Да, после ее отсутствия квартира превратилась в свалку. И опять началась ругань. Под руку попалась бутылка из-под пива. Я ударил ее два раза бутылкой по голове. Она упала и ударилась головой об угол стола. Соседи долго стучали ко мне в дверь, пытаясь понять, что произошло. Но я не открывал. Они вызвали полицию. Полиция приехала и увидела меня, стоящим на коленях перед телом жены. В моих руках была бутылка. Я просто сидел на коленях и ничего не делал. Офицер схватил меня за руку и поднял меня. Я ударил кулаком ему в нос. А потом, я сдался. Потому что, перестал слушать его. Я понял, что я сделал. Я смотрел на тело Кэтрин. Ее глаза были пусты. На полу образовалась лужа крови от ее головы. Я ничего не мог сделать. Она мертва. И убийца - я! Я протянул руки полицейским. Вина захлестнула меня полностью. А что было дальше? А дальше – тьма, туман и ощущение, что я лечу в глубокую яму. Лечу головой вниз. И долго. А когда я достигаю головой дна, я просыпаюсь в камере. Вот я и запрятал себя в клетку. А вместе с собой и его. Того, кто сидит у меня в голове. Я заставил себя посадить его в клетку. И он больше мной не руководит. Я понял, до чего он меня довел. Я сознался полиции в убийстве своей жены и убийстве тех парней. Сказал, что я сделал это сознательно.
 Заткнись!!!
 Что ты мне можешь сделать? А? Ну, давай попробуй! Я уже поставил между собой и тобой ограду. Сможешь ли ты через нее перелезть? Думаю, нет. Я буду с тобой разговаривать, но руководить мной ты больше не сможешь.
 Рука Роберта потянулась к диктофону. Он выключил его.
-Майкл. Я хотел бы вам помочь, но незнаю чем. Ваш случай необычный. Вы не сумасшедший. Это было видно на проверке вашей вменяемости. А тот голос у вас в голове - это ваша темная половина. У всех она развита по-разному, но у вас она развита более сильно. Ваша постоянная борьба с ней начинается достаточно глубоко. И момент разрыва с вашей женой, был последней каплей. Когда вы остались одни, вы поняли все свои ошибки. И ваша темная половина решила выйти наружу. Я наблюдал все это время за вашими глазами. Они менялись. Вы были то собой, то им. Если бы будете его блокировать, то вы избавитесь от него. Ненадолго, конечно. В любом случае, он когда-нибудь проснется. На сегодня, я думаю, все. Ваш брат хотел, чтобы я вами занялся.
 Разум сыграл со мной в злую шутку. Я слышу не то, что говорят на самом деле. Он сказал «Брат», а не жена. Ты слышишь только то, что не хочешь слышать. Я бы затыкал уши, но наручники мешают.
-Я буду приходить раз в неделю. Вы должны с кем-то разговаривать. Я постараюсь вам помочь. - Роберт встал из-за стола и направился к железной двери. Он постучал в нее, и она открылась. Напоследок он посмотрел на меня, и затем дверь захлопнулась за ним.
 Сейчас войдет охранник и отведет меня в мою камеру. И все будет как всегда. Я буду просыпаться каждый день и не видеть разницы с предыдущим. И так каждый день. Я буду помнить, куда я себя запрятал и за что. Я заслужил наказания. Сидеть мне долго. Может, меня уже не будет в живых, когда срок кончиться. Может, я окончательно сойду с ума. К черту! Жизнь покажет. Строить планы не для меня.
 Дверь открывается, входит надзиратель и ведет меня уже по знакомому мне коридору. Вот она моя камера. Я слышу, как меня опять запирают. Я остаюсь один. Чувство, которого уже не боюсь.
 Я ложусь на кровать, но заснуть не могу. Я лежу и гляжу вверх. Голос молчит. И хорошо, что я его не слышу. Все началось бы сначала. Может, я его больше и не услышу. Из разговора с Робертом я много про себя узнал. Я понял, почему он так пристально на меня смотрел. Он искал его!
 Я закрываю глаза. Каждый день я вижу один и тот же сон. Я лечу вниз головой в темноту. Лечу долго. И когда падаю, я вижу лицо своей жены. Она в порядке. Она говорит мне: «Прости». Но я не успеваю ей сказать то же самое. В этот момент, я просыпаюсь. Мне тяжко и холодно. И тогда я понимаю, зачем я здесь, и все встает на свои места. Я вытираю слезы и начинаю новый день. Новый день в аду.
 Сколько раз я буду так просыпаться? Когда я первым скажу тебе «Прости» и услышу твой ответ? Когда я избавлю себя от вины?
 Вопросы так и встают у меня перед носом.
 Я закрываю глаза и стараюсь заснуть. Я уже знаю, какой сон увижу.
 Темнота поглощает меня все быстрее и быстрее. Проснусь ли я завтра - это вопрос времени. Вопрос, который не решиться сегодня. Завтра…я все узнаю завтра.