Волшебное слово

 - Вот так и постой, - ротный только что закончил прилаживать на спину солдата Р-152. – Присядешь или облокотишься на что-нибудь – убью.

 Р-152 – ранцевая ротная радиостанция, весом килограммов тридцать. Солдат вчера серьезно провинился, и сейчас получал справедливое наказание. Дело происходило на вышке директрисы БМП. Кроме этих двоих там находился я, оператор и двое взводников. Уже час, как должны были начаться стрельбы БМП. Заминка была в том, что с одной машиной не было связи. Точнее связь была, но односторонняя – экипаж командира слышал, а ответить не мог, для этого ему надо было вылезти на башню.
 
 Вошел зампотех роты и прилип к обогревателю.

 - Ни хрена не получается, - сказал зампотех. – Давай так стрелять, он тебя слышит нормально.

 - Ладно, поехали. Давай сигнал.

 Оператор дал команду «к бою». Перед вышкой выстроились экипажи.

 - Экипажи, к машинам! – скомандовал ротный после короткого инструктажа и, дождавшись выполнения этой команды, подал следующую: - К бою!

 - Первый к бою готов!
 
 - Второй к бою готов!

 От третьего ждать доклада смысла не было.

 - Третий! – командовал ротный, - Если к бою готов, сделай перегазовку!

 Мотор БМП работал ровно и спокойно. Ожидание затянулось.

 - Третий, третий, если к бою готов, сделай перегазовку!

 Молчание.
 
 - Третий, сделай перегазовку!

 Реакция та же.

 - Первый, второй, третий, сделать перегазовку!

 - Бр-р-р! – взревела первая БМП.

 - Бр-р-р! – взревела вторая.

 Третья молчала по-прежнему.

 - Третий, сделай перегазовку! – монотонно бубнил ротный в микрофон.

 На вышке уже начали посмеиваться.

 - Ты забыл сказать волшебное слово!
 
 - Третий, пожалуйста, сделай перегазовку! – послушался совета ротный.

 Офицеров перегнуло от смеха:

 - Не-ет! Сегодня другое волшебное слово!

 Ротного подначивали нарочно, хотя подначивать его необходимости не было. Ротный, носивший прозвище Сирота, по прибытию в батальон быстро стал его легендой. Маленький и щупленький, солдатам он вселял священный ужас. За всякую провинность он карал жестоко и неотвратимо, как провидение. Причем делал он это всегда весело и нестандартно, с каким то сатанинским задором. От его проделок разбирал смех, и вставали дыбом волосы. Если бы о них когда-нибудь узнал комитет солдатских матерей, Сироте не хватило бы жизни отсидеть весь положенный срок. Даже ругался он нестандартно, и принес в лексикон наших офицеров очень многое. Вот и сейчас мы замерли в ожидании очередного представления.

 Но Сирота не так прост. Он еще долго подогревал наше терпение, уговаривая третьего сделать перегазовку. Нервы у него были железные, но и они, наконец, не выдержали.

 - Обезьяна, рожденная стоя, сделай перегазовку!!! – рявкнул Сирота в микрофон.

 - Бр-р-р! – тут же взревела БМП.

 - Наконец-то ты сказал волшебное слово!