Герострат

Мама собирается куда-то идти, годовалый Олежка сидит на диване и внимательно наблюдает за ее приготовлениями.
Вот мама накрасила губки. Олежка тянет ручонки и мычит – мол, мама, давай сюда губную помаду, ты ей уже воспользовалась, теперь она нужна мне.
- Нет, Олежка, - говорит мама, пробегая мимо него.
Олежка разочарованно вздыхает и от обиды начинает подавать голос все громче и громче. Мама дает ему игрушку. Игрушка летит в угол.
Мама наносит тени. Олежка снова тянет ручонки – давай сюда.
- Нет, Олежка, тебе нельзя.
Рев обделенного сына становится еще громче.
Чтобы занять и успокоить его, мама дает ему свой сотовый телефон-раскладушку. Олежка сразу доволен и счастлив, с гуканьем начинает изучать телефон. Раскрывает его, подносит к уху и говорит что-то вроде «Да. Да? О! Да!». В общем, развлекается.
Мама с умилением смотрит на малыша, потом спешит к зеркалу, чтобы сделать прическу, вполголоса напевает что-то.
Старшая, Катя, молча сидит за своим столиком, рисует. В смысле – равномерно размазывает краски разных цветов по бумаге.
Папа бессовестно дрыхнет на диване рядом с Олежкой, перегородив отпрыску путь к сползанию на пол. Отпрыск, в общем-то, и не собирается покидать диван, поскольку снабжен такой интересной игрушкой.
Мама, продолжая мурлыкать себе под нос, примеряет шапочку, потом повязывает шарфик…
И тут раздается отчетливое и смачное «ХРЯСЬ!».
Мама замирает у зеркала и медленно, словно боясь увидеть призрак, оборачивается.
Папа приоткрывает один глаз и смотрит на сына, который сидит рядом с ним, широко разведя руки в разные стороны. В каждой руке – по телефону.
- Хрусть – и пополам! – цитирует папа господина Коровьева, закрывает глаз и снова погружается в нирвану, бормоча напоследок, - Геростратик ты наш… Самоделкин…