Темные аллеи

 
Почему-то вспомнились «Темные аллеи» Ивана Бунина – кажется, тысячу лет их не читал, а было время перечитывал и восхищался, как он мог буквально на нескольких страницах изобразить человеческую жизнь в самые ее экстремальные моменты – «любовь - смерть.» Да как изобразить! Ведь нобелевский лауреат непревзойденный стилист и среди русских писателей трудно найти равных ему в этой виртуозной игре со словом.

 И как считал сам Бунин, эта одна из лучших его книг, и только фарисеи не могут взять в толк что – это не эротика, это нечто другое, другая литература. Что это другой Бунин хотя и писал ее, когда ему было за семьдесят, возраст впрочем не имеет значения. Враги твердили, что он впал маразм

 Время играет злую шутку с писателями и поэтами или напрочь их забывают или напротив вносят в школьную программу это как бы минимум «попасть в школьную программу».

 Кажется, Бунину повезло, но баловнем судьбы он не был. Почти что нищенская юность, да и старость его была не очень богатой. Всю жизнь прожил на съемных квартирах, своего собственного угла не имел.

Правда много путешествовал - был в Индии, про Европу и говорить нечего, на святой земле Иерусалима побывал где-то больше десяти раз, как будто какая-то неведомая сила гнала его в дорогу.
 
Конечно, все это до революции, когда его гонорары позволяли это делать. Очень прилично платил М. Горький босс издательства «Знания».

М. Горький хотел даже перекупить авторство Антона Чехова, последнему издатель Маркс заплатил 75 тыс. рублей, М. Горький предлагал ему 100 тыс. и больше. Но Чехову было неудобно подписывать новый договор, надо было знать Чехова. Но это так к слову об оплате литературного труда в те времена.

 Как-то в приватном разговоре с Ириной Одоевцевой он заметил, что счастлив он был в своей жизни не более тридцати минут, а Гете добавил он всего семь. И его последняя любовь молодая поэтесса Галина Кузнецова, говорил и о ней. Кстати, есть ее дневники, я искал их, но пока не нашел.
 
 После войны Евгений Симонов и Илья Эренбург пытались склонить его вернуться на родину, там бы он катался, как сыр в масле. Бунин и Советы – это нонсенс, пусть в нищете, но только не в услужениях большевикам как сделал это старенький и больной Александр Куприн.

 Его гордость, переходящая в гордыню, в быту иногда был невыносим, едкий, артистичный, острослов, вспыльчивый и отходчивый. С фотографии, где ему чуть больше шестидесяти на нас смотрит благородно-красивое лицо с глазами мудрыми и мне кажется заплаканными, плакало сердце.

 Мысленно прошелся по советским писателям и поэтам второй половины двадцатого века – Василий Шукшин, Виктор Астафьев, Валентин Распутин , Василий Аксенов, список можно продолжить из поэтов Николай Рубцов, Алексей Прасолов и Иосиф Бродский. Алексея Прасолова почти никто не знает, он из Воронежских земель, а его любовная и философская лирика – это без сомнения одна из великих страниц русской поэзии двадцатого века.

 Николай Рубцов и Алексей Прасолов закончили жизнь относительно молодыми, трагическая смерть первого и второго это как знак, что в России большие поэты не живут долго.
 
Ал. Пушкин и М. Лермонтов открыли страшный счет этим насильственным смертям.
 
 Кого забыл, кого оставил в тени. Пытливый читатель добавить своего автора у каждого из нас есть всегда свои писатели и поэты, всегда есть свой круг приверженцев и почитателей их таланта.

 Думаю, великие поэты прошлого века
Еще не раз заявят о себе, которых ненароком как бы забыли.

Рукописи вроде бы не горят, они горят, ох как горят, но их пепел каким-то образом достигает наших сердец – будь то строка, строфа или небольшой рассказ.
 
Ничто ни куда не уходит – все остается с нами вот на этой высокой ноте и хочу поклонится – известным именам, и пока еще не известных именам широкому читателю, всем литераторам и поэтам, ибо только на Руси имя поэта всегда самое трагическое и прекрасное имя…


Ноябрь 2007 г.

Г. Харьков