Точки на карте. Story 6

Идея сделать видео - фильм и фоторепортаж о зубрах возникла у нас давно. А со временем и местом проведения съемок определились довольно быстро: середина зимы и триста с лишним километров к юго-западу от Москвы.

Мало кто знает, что на территории европейской России вот уже семь лет обитает устойчивая популяция этих млекопитающих. Причем зубры эти к настоящему моменту практически полностью одичали. Живут они на границе двух областей – Калужской и Орловской, перемещаясь между двумя особо охраняемыми природными территориями: заповедником «Калужские засеки» и национальным природным парком «Орловское полесье». Всего, на этом довольно обширной пространстве, на границе лесной зоны и лесостепи живет три стада зубров общей численностью около ста голов.
 
Началось все в 1996 году, когда администрация национального парка решила присоединиться к программе по восстановлению природных популяций зубра в заповедниках центральной России. Был построен специальный загон, в котором предполагалось содержать животных, постепенно адаптируя их к условиям дикой природы. Вслед за этим, появились и первые зубры. Стоит отметить, что прибыли они в национальный парк из разных регионов и даже, из-за границы, а точнее - из Германии, Голландии и Швейцарии. Животные, правда, продержались на территории национального парка совсем недолго: оказавшись на свободе, зубры очень скоро подались на север – в засеки...

Мария Чистополова, старший научный сотрудник «Калужских засек», изучает зубров и отслеживает состояние «засечной» популяции животных. Она знает о своих подопечных практически все и говорит, что к настоящему моменту в стаде двадцать одно животное, причем шестнадцать зубров родилось уже в заповеднике. Группировка уже приобрела более – менее устойчивую структуру, при которой на одного половозрелого самца приходится 1,2 половозрелой самки. Кроме того, по ее словам, зубры практически все время проводят на территории заповедника, посещая национальный парк лишь время от времени.

«Калужские засеки», изначально созданные для сохранения уникальных реликтовых широколиственных лесов, теперь еще являются и настоящим «домом зубров» - там для них устроена шикарная подкормочная площадка и ведется постоянный контроль состояния популяции.

До самого последнего момента мы были совсем не уверены, что съемки состоятся. И причиной тому – погода. Из заповедника доходили неутешительные сведения: конец января, снега и в помине нет, травка зеленеет, почки набухли, зубры на подкормочную площадку даже не заходят, предпочитая держаться в чаще... В конце – концов, решаем ехать просто так, на удачу, тем более что в первых числах февраля температура наконец-то опустилась ниже нуля и выпал долгожданный снег.

На месте, в конторе заповедника узнаем о том, что за день до нашего прибытия стадо первый раз появилось на площадке и, судя по поведению, уходить животные не собираются. Ну что же, начало совсем неплохое...
Рано утром выдвигаемся. До площадки – основного места съемок идти около пяти километров по зимнему лесу. Погода способствует быстрому перемещению – на градуснике минус восемнадцать. Положение спасает отсутствие ветра и глубокого снега.
Маршрут нам хорошо знаком, поскольку в заповеднике работаем довольно давно и бывали в самых удаленных уголках леса. Однако зимой в «Засеках» оказались впервые, и... попали в совершенно иной мир. Другие звуки, другие цвета... Под ногами скрипит абсолютно белый, не московский и даже не подмосковный снег, над головой периодически пролетают стайки невероятно ярких синиц и чижей...

Примерно в километре от площадки натыкаемся на первые отчетливые следы присутствия животных – совсем близко от дороги, среди молодых елей зубры устроили две лежки. Судя по следам – это была корова с теленком. С одной стороны, это отличная находка – лежки свежие, звери спали здесь прошлой ночью, а с другой стороны – теперь, как говорится, ухо востро – неожиданности нам ни к чему и сталкиваться нос к носу с диким зверем совершенно не хочется.

Подкормочная площадка расположена на пологом склоне, мы подходим снизу и поэтому у зубров, если они, конечно, не ушли, все преимущества обзора, плюс обоняние и слух не в пример человеческим...
А они и не думали уходить: до площадки остается еще метров триста, и тут мы замечаем как из-за деревьев, совершенно бесшумно, появляются два быка. Они смотрят в нашу сторону с явным интересом – животные хоть и одичавшие, а все же прекрасно знают, что появление человека на площадке означает новую порцию корма. Мы сходим с дороги и, огибая площадку справа, начинаем двигаться по склону оврага по направлению к кормушкам, расположенным у самого леса. В этом месте лес буквально изрыт: то тут, то там свежие и старые лежки – похоже, стадо в полном составе перешло «на зимние квартиры» поближе к корму.
Двигаться по зимнему лесу бесшумно нам не удается. И поэтому, когда мы появляемся из-за склона, на нас со стороны кормушек смотрят уже не два, а двенадцать зубров. Животные стоят плотной группой, впереди и с флангов быки, за их мощными спинами сгрудились коровы и телята. При этом по площадке отдельно от группы вальяжно прогуливается еще несколько зубров, которых, судя по всему, не интересует появление в пределах их территории чужаков.

Нам хватает времени лишь на то, чтобы подсчитать их количество и сделать несколько кадров, а потом у зубров, видимо, сдают нервы и они, задрав хвосты, уносятся прочь с площадки. Последним убегает молодой бык. Он гулял на другом краю склона, замешкался и ринулся догонять стадо, явно следуя известному принципу «все бежали, и я бежал».
Ну вот! Были зубры, да вдруг исчезли! Выходим на площадку, осматриваемся. Кормушки, судя по следам и помету, используются не только зубрами – кабаны тоже хотят качественно и разнообразно питаться зимой...

Итак, стадо ретировалось и неизвестно, через какое время возвратится назад. Перспектива провести несколько часов на морозе в ожидании «моделей» нас не пугает – в конце концов, работа полевого исследователя определяется простой формулой «ждать и наблюдать». Другое дело, где ждать. Наблюдательной вышки или более – менее прочной засидки на площадке нет, а нам ведь не просто сидеть нужно, мы приехали снимать животных, и по возможности – с хорошего ракурса. Единственное сооружение, отвечающее минимальным требованиям безопасности и предоставляющее неплохой обзор – фуражный ларь - здоровенный ящик, стоящий под навесом. Сидеть можно и на самом ларе, и на крыше навеса. Конечно, если зубры решат атаковать всерьёз, сооружение долго не простоит, однако о таком варианте развития событий мы стараемся не думать.

В приготовлениях проходит минут сорок. Борис Игнатенко, наш оператор устанавливает штатив для камеры, размышляя при этом вслух о том, что лучше бы ему вообще расположиться где-нибудь среди окрестных кустов – оттуда обзор лучше. Борис человек основательный, выверяет устойчивость штатива скрупулезно и при этом, как бы невзначай предлагает третьему члену съемочной бригады, студентке Татьяне, потренироваться в способах спасения от зубров: «полезай-ка ты Танюша на крышу». Таня довольно быстро оказывается наверху и в этот самый момент Борис произносит единственную, но емкую и все объясняющую фразу: «бык справа!»

Он подошел совершенно неслышно и остановился на опушке леса, метрах в тридцати от нашего укрытия. Вид, в общем, расслабленный, однако понятно, что зверь оценивает ситуацию и действует как настоящий разведчик. Мы замираем, ожидая дальнейшего развития. Наконец, зубр выходит из-под полога леса и по широкой дуге направляется в сторону ближайшей к нам кормушке. Он не спешит, и это дает нам возможность начать снимать. Интересно, когда он остановится? А бык и не думает останавливаться и, не торопясь, приближается к ларю...
 У меня на фотоаппарат установлен длиннофокусный объектив в расчете на то, что животных придется снимать с дистанции несколько десятков метров. Сначала в кадр попадает весь зубр, потом массивная голова, потом часть морды и, наконец, я вижу перед собой только блестящий глаз. Слышу, как Борис шепотом задает риторический вопрос: «куда же он лезет?». Я опускаю фотоаппарат, зубр в метре от нас. Молодой самец остановился с противоположной стороны ларя и, судя по задумчивости, сквозящей в его взгляде, размышляет о своих дальнейших действиях. Мы затаились с другой стороны.
Зубр решил, что опасности нет, и предпринял попытку завязать близкое знакомство с людьми, обойдя ларь с фланга. И вот тут-то его поджидало непреодолимое препятствие – он наткнулся на штатив. Это, хлипкое по зубриным меркам, сооружение явно обескуражило быка и он дал задний ход, ну а мы облегченно вздохнули...

Разведчик ретировался к кормушкам, и у нас появилась возможность оценить текущую ситуацию. А была она следующей: оказывается, бык пришел на площадку не прямиком через лес, а по тропе. И на ней в настоящее время, образовав очередь, выстроилось все стадо. На самой опушке, в ожидании дальнейшего развития событий стояла взрослая корова, фактически возглавляющая стадо, а вот за ней... По сравнению с этим «хозяином леса» все остальные животные выглядели просто несерьезно.

Глава стада вышла на площадку по такой же широкой дуге и при этом всем своим видом демонстрировала совершенное безразличие к каким-то там двуногим, сгрудившимся за хлипким строением. Она пожевала сено, разбросанное работниками заповедника между основными кормушками, и нехотя побрела в нашу сторону.

К визиту второго зубра мы подготовились заранее. Как только она начала приближаться, Борис занял диспозицию на крышке ларя, а я с удовольствием составил компанию Татьяне на крыше навеса. Самка оказалась менее решительной – подойдя к нашему укрытию, она в нерешительности остановилась, втянула ноздрями воздух, фыркнула и отпрянула назад.
Вообще, зубры, как и все крупные парнокопытные, обладают совершенно непредсказуемым нравом. И тем, в принципе, опасны. Атаковать могут внезапно и тогда, если конечно успеешь, спастись можно, только взобравшись на дерево. Убегать бессмысленно – зубры могут развивать скорость до сорока километров в час при перемещении по лесу, пытаться испугать – бессмысленно вдвойне: громкие звуки, равно как и удары по голове и корпусу животное только злят. С другой стороны, за все время существования стада не было зафиксировано ни одного случая реальной атаки – зубры лишь делали выпады в сторону уж слишком обнаглевших людей, и этого было достаточно: вид несущейся на тебя махины весом под тонну образумит кого угодно...

Разведчики после общения с людьми не пострадали, и этот факт был воспринят всем остальным стадом как сугубо положительный. Поджидающие на тропе зубры оживились, а мы, наоборот напряглись, поскольку в нашу сторону в этот момент направлялся самый крупный самец.

Даже принимая во внимание тот факт, что у страха глаза велики, размеры данного экземпляра явно превосходили признанные широкой научной общественностью. Особую пикантность его облику придавала еловая ветка, небрежно свисавшая с левого рога.
Отогнав по дороге своих собратьев от лакомого, с его точки зрения, клока сена, зубр подошел к нашему укрытию. Он двигался медленно, осознавая свою мощь и безусловные права на данную территорию. При этом, бык, при всей своей массе и габаритах, не создавал и сотой доли того шума, который генерировали мы, двигаясь по зимнему лесу.
Итак, животное в полуметре от нас. Из звуков – только спуск затворов фотоаппаратов, да тихое сопение зверя. Этот зубр, как и положено доминантному самцу, оказался самым смелым. Подойдя вплотную к ларю и пристально посмотрев на Бориса, бык поднял голову, встретился взглядом со мной, презрительно фыркнул и направился в обход нашего убежища. Холка с роскошной гривой величаво проплыла вровень с крышей навеса. Вожака явно привлек пакет с сушками, который был забыт и брошен на произвол судьбы в спешке наших перемещений с тыльной стороны ларя. Туда то он и направился, протиснувшись между столбами навеса и ближайшим деревцем...

Вожак шуршит пакетом позади нашего укрытия, мы затаили дыхание в ожидании развития событий, а вот Борис... Его позиция, столь выгодная с точки зрения съемок, в данный момент самая уязвимая. Наверно поэтому из-под крыши доносится еле слышное: ну, не бойся, лапочка! Впоследствии, Боря утверждал, что его просьба была адресована именно быку, однако, с относительно безопасной крыши данная фраза очень сильно напоминала самовнушение...

Ну а бык и не думал пугаться... Закончив инспекцию содержимого пакета, зубр вновь вышел на подкормочную площадку и присоединился к своим молодым товарищам, глубокомысленно пережевывающим сено. Его благополучное возвращение стало сигналом для всех остальных членов стада. В порядке очереди к кормушкам стали подходить молодые быки и коровы, коровы с телятами. Замыкал шествие еще один взрослый самец.
Как потом оказалось, на поляну вышли не все животные: закончив съемку и потихоньку убираясь восвояси, мы увидели еще двух зубров, отдыхавших на тропе. По всей видимости, их задача состояла в охране тылов...

В общей сложности, мы провели вместе с зубрами более четырех часов. За все это время животные не издали ни одного по-настоящему громкого звука. Такая молчаливость меня просто потрясла. А между тем, они демонстрировали весь спектр эмоций: были и настоящие телячьи нежности, и «мужские разговоры» между самцами, и «семейные советы» между быками и коровами. И все это в абсолютной тишине!

К тому моменту, когда руки и ноги замерзли окончательно, а зуб действительно не попадал на зуб, было сделано несколько десятков кадров и отснято три кассеты.
Мы потихоньку покинули свое убежище, что естественно не осталось незамеченным – все время наша суета на фуражном ларе постоянно отслеживалась двумя – тремя членами стада. Удаляясь, мы старались как можно дольше держать в поле зрения животных. И это было не лишним, поскольку стоило нам отойти метров на тридцать от площадки, зубры дружно направились следом, оценивая наши перемещения в попытке угадать, какие еще неприятности или неудобства мы сможем им причинить.

Уже на кордоне, отогрев заиндевевшие конечности, мы единогласно решили, что все физические неудобства и волнения, испытанные во время пребывания на площадке – ничто по сравнению с возможностью снимать зубров с дистанции менее метра и глядеть в глаза, в которых отражается вечность... Такая удача выпадает не каждому, а нам вот - повезло!