Евгения Рубцова

Разговор с Хемингуэем

 В жизни каждого человека есть книга, занимающая особое место. Такой книгой для меня стала повесть Хемингуэя «Старик и море». Впервые я познакомилась с этим произведением, будучи совсем маленькой девочкой.
 Я родилась в эпоху так называемой хрущевской «оттепели», когда американский писатель был культовым, и его книги переходили из рук в руки.
 Однажды со своими друзьями-одноклассниками я оказалась в ТЮЗе. В память глубоко врезалось огромное, глыбообразное лицо актера Якова Клида в роли старика… Спустя много лет я все же перечитала эту книгу. «Старик и море» стал для меня потрясением. Раньше много раз я слышала молитву «Богородица-дева, радуйся», но никак не могла ее заучить, а тут она прочно запомнилась. Быть может потому, что эта молитва была включена в повесть в контексте противоборства Старика и рыбы? Молитва стала явственной, реальной. Диалог старика Сантьяго с онемевшей рукой проиллюстрировал одну из самых мощных психотерапевтических методик!
 Вскоре после того, когда я заново перечитала знаменитую повесть, мне посчастливилось увидеть постановку театра «Триада». Спектакль, созданный преимущественно пластическими средствами, с минимальным количеством текста, тем не менее является ярчайшей иллюстрацией литературного произведения. Зарисовка рыбацкого поселка, сны Сантьяго, жизнь подводного мира – не то что в каждой сцене, в каждом движении актеров я снова и снова читаю текст любимой книги. И недоумеваю, когда слышу, что Хемингуэй сложен и труден для восприятия. Каждый раз я открываю новый пласт в этом произведении. Экзистенциальный, экологический, эротический…
 Возможно, это происходит потому, что я пытаюсь открыть в себе что-то новое. И всякий раз, перечитывая Хемингуэя, я перечитываю саму себя.