Дом одиночества

ДОМ ОДИНОЧЕСТВА



 Квартира №8

Все мне напоминает о тебе. Этот дом, этот подъезд – ты каждый день поднималась по этой лестнице, доставала ключи из сумки, открывала дверь. Эти звуки и шорохи до сих пор преследуют меня. По утрам я просыпаюсь оттого, что слышу, как ты готовишь кофе или свой любимый салат, который я так ненавидел. Все мне напоминает о тебе, дорогая. Зеленая лампочка выключенного телевизора, этот плед, твоя косметика, разбросанная по всему дому. Ты была так рассеяна, постоянно ложила вещи не на свои места. Творческий беспорядок, как ты любила повторять. Твой голос, твои волосы, твои глаза, я влюбился в тебя с первого взгляда. Ты – королева моего мира, а королев нельзя не любить.
Но ты ушла. Однажды утром тебя не стало. А я, я идиот, даже не сказал тебе доброе утро. Прости меня.
Проснувшись рано утром, как обычно, ты просто вышла. Вышла в окно, оставив записку со словами, Я скоро вернусь. И вышла с девятого этажа. Мне сказали, что ты умерла сразу, что на боль не хватило времени. Я помню, ты с такой уверенностью всем доказывала, что смерти нет. Но как же так?... вот она. Не смерть ли это?
Теперь я понял, зачем нужны кладбища. Нет, не для хранения мертвых тел и даже не для пристанища душ. Они нужны для нас, живых. Я бы пришел к тебе на могилу, оставил бы там букет васильков и сидел бы до рассвета. Мы бы встретили его вместе. Но ты была против того, чтоб тебя клали в гроб и закапывали в землю. Ты так боялась темноты. Я был всегда рядом с тобой, когда было темно. Я, ты и огонек телевизора. Я его больше не включаю. Я сделал все, что б ты не боялась. Мы тебя кремировали. Вот и урна с тобой внутри. Урна… какое мерзкое слово, ведь ты не мусор. Это мусор складывают в урны. А ты – Королева. Моя Королева. Зачем ты ушла? Когда вернешься?
Я взял твой прах. Сегодня мы пойдем гулять, я ведь обещал повести тебя гулять на выходных. А я всегда выполняю обещания. Ты хотела сходить в парк. Пойдем.
Вышел на улицу. Вроде дождь накапывает, надо было взять зонт. Хотя, ты не любила зонты. Ты многое не любила. И на все имела объяснения. Вышел из двора, холод твоей урны пронзает даже сквозь свитер. Кстати, это ты его и связала. А его не носил. Прости. Он чудесный. Идем той дорогой, что и всегда. Навстречу мне идет соседка с молоком, как всегда. Ты ее не любила. Она пьет слишком много молока. Она мне что-то сказала, не понял что, пошел дальше. Ты, наверно, заметила, я не с кем уже не разговариваю, только с тобой. Раньше я и не замечал, что мало с тобой говорил, но теперь.… И я не собираюсь тратить слова на других. А вот и ветер. Как я не люблю ветер, он так нежно касался твоих волос, а ты смеялась над моей ревностью. Да, я боялся тебя потерять. Но вот ты ушла сама. Рано утором, а я спал. Я всегда долго спал. Но не теперь. Теперь я перестал спать, теперь я чаще с тобой, моя Королева. А вот и парк. Твоя любимая скамейка. Здесь никого никогда нет, это место спрятано от глаз посторонних. Тут я впервые сказал, что люблю тебя. Ты улыбнулась и поцеловала меня. Ты не ответила, почему? Сейчас мы опять сидим на этой скамейке, а ты снова молчишь. Тогда была зима, помнишь? Мы целовались на морозе, а потом лечились от простуды. Это было весело. Чай с малиной и медом. По-моему гадость, но тебе нравилось. Сейчас осень, ноябрь, листья облетели и уже давно сгнили, туман опускается ниже, наверно, уже около восьми. Не знаю, у меня нет часов. Ты их выкинула, сказав, что это укорачивает жизнь. Какая ирония. Скоро год, как мы вместе. Через полтора месяца. Что ты хочешь в подарок, милая?
Смотри, начался дождь. Пойдем или еще посидим, как хочешь?
Вот опять нахлынули воспоминания. Дождь, слезы, тогда мы впервые поругались. Из-за чего не помню, да и ты не помнишь. Прости меня.
Люди… откуда их столько? Что они от меня хотят? Да, у меня все в порядке, да, я знаю, что надо жить дальше. И что с этого знания? Ты не становишься живее!!
Вот мы и дома. Твои вещи на вешалках, я ничего не убирал. Ты ведь обещала вернуться. Вот я и жду.
Иду на кухню, достаю из холодильника водку и пью. А еще лучше заполировать это все коньяком или виски, но его нет. Поэтому пью водку, лью прямо из горла. Мне плевать на дозатор, хотя как я раньше их не любил. С ними все такое медленное. Но теперь времени нет и мне все равно. Пью, чтоб перестать думать, перестать мыслить. Завидую коматозным.
Тебя нет, уже 104 часа и 27 минут, как ты ушла. Но я буду ждать. Несмотря ни на что я тебя жду, Моя Королева.
Так больно, милая, так больно!! Ну ПОЧЕМУ?? Я ведь даже не понимаю почему? Ведь все было так прекрасно! Слезы… нет, это не слезы, это душ. Всего лишь вода. Может, ты хочешь, чтоб я последовал за тобой? Но куда ты ушла я не знаю. Прости, что не изучал все твои миры. Прости, что называл это чушью. Прости, ты ведь знаешь, что это лишь моя маска. Я должен был быть сильным, чтоб защищать тебя от этого жестокого и страшного мира! Но теперь тебя нет со мной. Что меня держит? Лишь твое обещание – Я вернусь.
Хорошо, Моя Королева, я буду ждать. Буду ждать, сколько понадобится! Обещаю.

Он умрет через 2 года. Несчастный случай. А она так и не вернется.









 Квартира №16

Плач. Детский надрывный плач. В этой квартире постоянно кто-то плачет. Вам приходилось успокаивать маленьких детей когда-нибудь? Тогда вы знаете, что из-за этого они начинают реветь еще больше. Как же меня это раздражает! Ненавижу детей! Мы с женой думали, что это укрепит наш брак, но допустили ошибку, думая, что дети этому помогают. После рождения Даши, я ушел. Меня раздражал ее плач и шум. Дети приносят слишком много шума. Она никогда не желала ложиться во время, постоянно отвлекала меня от работы. А я не люблю, когда меня отвлекают. Жена допустила туже ошибку, что допускают все молодые матери, она забыла про меня. Постоянно носилась с этим маленьким орущим свертком и требовала от меня помощи. Ну, неужели она не понимает, что у меня есть свои дела, что кто-то должен кормить семью!
И вот в один день меня это достало. Пришел я с работы уставший, идиоты клиенты не давали покоя. В такое время еще кто-то может думать о бассейнах! В общем, пришел раздраженный и на взводе. Жена с порога попросила вынести мусор и сходить в магазин. Ненавижу я это. Но пошел, а заодно купил сигарет. Уже пару месяцев не курил, но сорвался. Дома втянул долгожданный дым в легкие. Приводит к раку. Ну-ну. Импотенция. Тем лучше, меньше орущих сопливых детей. Не курить в квартире??!! Тут ребенок??!! Только не это, да ты что? Хочешь лишить меня последней радости? Но жена не умолкала, все кричала и кричала, что я эгоист, что ей не помогаю, что не забочусь о ребенке. Много чего бы сказала еще, но я не терплю, когда на меня повышают голос. Я ударил ее. Она упала. Начала плакать, слезы я тоже не люблю. Ударил еще раз, уже в живот. Сказал, чтоб заткнулась. Но почему на женщин это никогда не действует? Почему они такие суки, что не желают заткнуться?!! А вот и Даша заорала. Детей не заткнуть и подавно.
Взял свои вещи и вышел. Хлопнул дверью. Заебали. Сел в машину, подъехал к бару.
Хотел напиться. Да, я часто пью теперь. Это позволяет мне забыть о проблемах, конечно, это не решение, но я не знаю, как найти правильный выход, поэтому пью.
В тот день в баре было людно. Сел за барную стойку. Что у вас самое крепкое? Бармен улыбнулся и налил что-то светло-зеленое в мой стакан. А что, приятно. Тепло алкоголя выжигало все проблемы. Уже скоро я не мог вспомнить, что я здесь делаю, и почему эта брюнетка сидит у меня на коленях. Она позвала меня потанцевать и спросила, почему я такой грустный и может ли она мне чем-то помочь. Я не понял вопроса. Разве мне нужна помощь? А она ничего так. Стройная, невысокая с карими глазами. Мне почему-то захотелось владеть ею. Мы танцевали под непонятную музыку. Я же никогда не танцевал. Не люблю я это. Но тогда мне было не важно. Мои руки опускались по ее спине ниже и ниже. Когда в них оказалась её упругая попка, я прижал её к себе настолько сильно, что она вскрикнула. Но это завело меня еще больше. Я предложил ей прокатиться, она согласилась. Мы сели в мою машину, я надавил на газ и мы понеслись. Дорога расплывалась, огни мелькали вокруг. От дороги меня отвлекала она. Не помню, как ее зовут. Может Ира, а может Света. Ладно, будет Мариной. Она сидела рядом. Только заметил, что на ней. Короткая юбка и замечательная кофта с разрезом до куда надо. На ней не было лифчика. Но он ей и не был нужен. Она выглядела потрясающе. Ее волосы спадали в декольте, и это было очень эротично.
Она улыбалась, ее голос завораживал, алкоголь начал действовать еще сильнее. Марина положила свою руку мне на бедро и начала медленно гладить меня, поднимаясь ближе к ширинке. Потом она ее расстегнула и достала мой член. Она ласкала его рукой. Я был весь возбужден, хотя, обычно, алкоголь на меня действует иначе. Я захотел, чтоб она взяла его в рот, поэтому остановился на обочине. О, Марина была просто чудо. Она сделала все, что хотел. Потом я посадил ее к себе на колени и разорвал ее кофту. Целовал ее грудь и соски. Она начинала стонать. Давай, детка, громче. Потом я предложил ей попробовать кое-что, пообещал, что ей понравится. Она согласилась. Я достал из бардачка веревку и привязал ее руки к рулю. Она была удивлена, но пока не сопротивлялась. Снял с неё трусики. Когда я достал пистолет, Марина заволновалась и спросила, зачем он мне нужен. Увидишь, сука, увидишь. Она закричала. Да, кричи. Она не могла вырваться, ведь я привязал ее, да и не очень то удобно в таком положении находиться в машине. Итак, пистолет, да, мой любимый. Я люблю оружие. Оно дает мне власть. В ее глазах я видел мольбу о пощаде. Рот я ей закрыл рукой. А другой, ввел ей пистолет во влагалище. Начал ритмично водить им туда-сюда. Она стонала. Мне это нравилось. Ей, наверно, тоже. Потом я вставил ей свой член и отымел её. Это было великолепно. Мне стало легче, но легче от чего? Странно. А девочку пришлось убить. Она слишком сопротивлялась. Я ударил ее, меня это возбудило. Я стал как зверь. Бил ее, она стонала, потом замолчала. Скинул ее в канаву у дороги. И уехал.
Проснулся у себя во дворе. Похмелья не было. Я вспомнил. Эх, Марина, бедная девочка.
Она хорошо делала минет.
Я вышел из машины и зашел в ближайший магазин. Купил цветы и игрушку. Вернулся домой. Прости, дорогая, вчера я сорвался, работы было много. Прости. Вот и тебя мишка, Дашенька, держи.
Жена поцеловала меня, рада, что вернулся.





 Квартира № 3


Сколько еще это будет продолжаться? Как они все мне надоели. Люди… Сколько они про себя думают, а на самом деле – пустышки. Все эти доморощенные философы, бумажные медалисты, закомплексованые психологи, с их ужасными трагедиями и мировыми проблемами. Много слов, много шума, беготня и стрессы. Деньги – главная цель их существования. Их бог и повелитель. Они думают, что это все решит, но нет. Я-то знаю. Плачущие неудачники, неудавшиеся самоубийцы, дети подворотен с их базарными мамашами. Все они во что-то верят, эти пугливые истеричные люди. Переживания, обещания, все для них игра. Маскарад. Но они настолько срослись со своими масками, что видят в зеркале то, что сами придумали. Они поверили в их маски. Они боготворят свое дерьмо и ненавидят чужое. Не признают никаких отклонений от общепринятых стандартов. Они не в состоянии осознать, что кто-то умеет летать. Они пытаются сбить нас, растворить в себе, но я буду сопротивляться. Надо разрушить стены. Много- много стен.
Сегодня я избавлю этот прекрасный мир от тупого куска стадной биомассы. Что ж сегодня после занятий я задержусь. Не люблю я школу. Измученные и психованные учителя, дебильные одноклассники, вечно обсуждающие компьютерные игры и вчерашних шлюх. Эти маменькины сынки и дочки. Золотая молодежь, гордость школы. Плевать, что я такая же. Но я очищаю этот мир. Никто никогда не подумает, что девочка 14 лет, дочь богатых родителей, избалованный золотой ребенок, у которого все есть, встанет на путь очищения мира. Все у меня есть… Всё… Кроме правильного мнения окружающих о себе. Я ненавижу всю эту вашу грязь и пошлость. И от вас я чищу мир. Семьдесят нераскрытых убийств. Такого еще город не видел. Жестоко убиты известные журналисты, бизнесмены, просто рядовые люди и бывшие заключенные. Единственное что их объединяет, так это негативные отзывы о них. Да, их всех убила я. Но я очищаю мир от грязи. Так будет лучше.
Мама, я сегодня задержусь в школе, домой приеду сама. Могла и не говорить, ей все равно. Я люблю ночь. Так тихо, звезды. Небо и луна. Так прекрасно, что хочется танцевать и жить. Жить! Но они портят всё и от них должны умереть. А вот и его машина. Этот человек, которого я собираюсь убить, изменяет своей жене, открывает магазины на месте прежних больниц и приютов. Он обращается с людьми, как с собаками. А на собак у него аллергия. Он не любит искусство, не ценит музыку, литературу. Я не позволю плевать ему на асфальт, топтать газоны, вытирать шелковым платком потный лоб. Земля не может носить на себе такие портативные биотуалеты, как он и другие.
Семьдесят первый. Здравствуй, папа.






Квартира № 4

Лежу на диване. Смотрю в потолок, разглядываю свою ненависть. Белый – белый, темно – белый потолок, как долго мы уже вместе. Звонок в дверь. Кто бы это мог быть. Все свои уже дома. Не пойду открывать. Мам, звонят! Кто там? Что? Не может быть… Ладно, нашли так нашли. Менты… Вечно им надо совать свой нос в чужие дела. Да, это я. Они назвали мои Ф.И.О. и показали ордер на арест. Но… Вы не можете меня посадить, я еще несовершеннолетняя! Впрочем, все к этому шло… Сама, дура, позвонила в службу доверия и рассказала им свою дурацкую историю. Знала ведь, что они позвонят в милицию, но все равно рассказала. Инстинкт самоуничтожения, наверно.
Вот, что я рассказала тогда.
Был у меня когда-то парень. (Довольно банальное начало, аж тошнит). Мы друг друга любили. Да, любили по-настоящему. Но первая любовь должна умереть. Любовь в основе своей трагична. Мы встречались с ним 9 месяцев. Для меня это довольно долго. Какая у нас была страсть. И нежность. И доверие. Как сейчас помню, гуляли мы в парке, он сказал, что я для него лучший друг, сестра, жена, любовница. Вы бы знали, как я была счастлива. Такого еще не было в моей жизни. Причиной расставанья стала наша безудержная свобода, к которой подсознательно стремился каждый из нас. Своенравные, сильные, лидеры не могут быть вместе. Кто-то должен подстраиваться. Я слишком боялась его потерять, поэтому засунула свою гордость как можно глубже. Пришло время и он меня оставил. Он мне написал смс! Представляете! Бросить любимую по смс! Да как он мог!! Написал – нам лучше больше не встречаться, прости. А я ответила еще более странно – будь счастлив, я тебя никогда не забуду!
После этого была сплошная тьма, боль, боль, боль, боль... Плохо помню следующие полтора года, я заставила себя их забыть, летаргическая жизнь. Несколько раз он пытался начать все заново. Но я знала, что ничего уже не может быть. Слишком много боли, сердце не бьется больше. А сердце, которое не бьется, не может любить. Иногда мы с ним виделись. Он мне звонил сам и предлагал пройтись. Все заканчивалось невесело. В одну из таких встреч, он сказал, почему бросил меня. Я ему просто надоела! Я!! Надоела!! И тут я начала смеяться. Это был не мой смех, но из моих уст. Я встала и ушла, непрощавшись.
Всю эту ночь я точила топор. Старый отцовский топор. Нашла его в кладовке, и он мне приглянулся. Такой красивый, тяжелый. Мой папа был мясником на ферме. Был хорошим мясником… Был, пока пьяный не упал в ограждение к кабанам для охоты. А они голодные, злые, знаете, их не кормят перед охотой. Его потом еще недели две искали.
Впрочем, я отошла от темы. Топор начистила до блеска, заточила лезвие. Провела ладонью по нему и закапала кровь на пол. А я совсем не заметила, что порезалась. Видимо замечательно наточила! О… Рассвет… Чудно! Пора идти. Я вышла на улицу. В Одессе все как всегда прекрасно. Теплая ночь, птички поют, трамваи ходят. Куда же направится? Тогда я еще не решила куда идти, но направилась в тот парк, где я гуляла с Ним. О! А вот и наше дерево. Срублю-ка его нафиг. Но в последнюю минуту я передумала, увидела, что какой-то спортсмен бежит. Крикнула ему, может он мне поможет. Мужик подошел. Вид у него был не важный. Давно бежит, запыхался, и пот течет в три ручья. Адидас. Три полоски на штанах. Не люблю Адидас, сказала я и замахнулась. Мужик ничего не успел понять, как его голова катилась вниз по склону. Смешно. Очень. Потом меня стошнило, вроде температура повысилась даже. Но мне это не помешало. Посмотрела я на обезглавленное тело, вытерла об него свой топор и пошла дальше. Нет – нет, не бросайте трубку, я нормальная! Солнце поднялось и светило, почти грело, но мне и без этого было жарко. Когда я шла по дороге, встретила следующую жертву. Мамаша с коляской. Как мило, аж противно. Сто процентов у неё сын. Голубая колясочка – какая гадость! Я улыбнулась мамаше и заглянула внутрь. Спит. Новое поколение бездушных уродов. Не могу позволить, чтоб этот кому-то растоптал сердце!! Тут его мать увидела мой топорик, странно на меня посмотрела и хотела уйти прочь, но я не могу их так просто отпустить, верно? Я спросила у матери, хочет ли она, чтоб я убила сначала ребенка или ее саму. В ее глазах был страх и непонимание. Она назвала меня сумасшедшей и снова пыталась уйти. Ненавижу, когда меня так называют. Значит, это был ее ответ на мой вопрос. Неправильный ответ. Я ударила ее топором в лицо. Вау! Такого я еще не видела. Ее глаза еще моргали. Кровь полилась на одежду, на асфальт, смешалась с пылью и потеряла свое волшебство. Ребенок даже не проснулся. Мило. Попыталась вытащить топор из ее головы, но это оказалось не так просто. Пришлось приложить усилия.
Что? Вы позвоните в милицию? Право не стоит! Я вам еще недорассказала. Дальше я взяла эту самую колясочку, и мы поехали дальше. Идет навстречу молодой человек интеллигентного вида на выходе из парка. Я посмотрела на него пристально, а он посмотрел на мой топор, который был весь в крови. Не надо было ему так смотреть. Совсем парень испугался, застыл на месте и слова сказать не может. –« Не хочешь быть отцом нашего ребенка?» - спросила я у него, показывая младенца. У него глаза из орбит чуть не повылазили. Да уж, веселое утречко. Ладно, парень, прощай. Он упал.
Я с коляской подошла к скоростной автотрассе. Машины носятся туда-сюда. А вот и грузовик. 50 тонн? Сойдет. И толкнула коляску на дорогу. Никто из водил ничего не понял, и от этой гадости осталось коричневое пятно на дороге и погремушка на обочине. Ну что ж я устала, думаю, на сегодня хватит. Вы уже позвонили в милицию? Еще нет?
Вот, стоя в коридоре, я вспоминаю свою любовь. Мама в шоке от того, что ей сказали менты.
-« Саша! Саша иди сюда!» - мама звала брата. «Где твой брат?!» - повернулась она ко мне.
-« Какой брат? Нету у меня братьев» - говорю и смеюсь. Забыла я рассказать о брате. Извините. Опять этот дикий смех.
А было действительно смешно. Меня вывели из квартиры.






 Квартира № 21


Я им обещал. Дал клятву Хранителя. Они верят в меня, больше им не осталось кому верить. Я сделаю для них все. Ведь эти люди самые близкие мне и родные. С тех пор как я знаком с ними, мой мир поменялся. Я нашел действительных Друзей. Я и не ожидал от мира такого подарка. Мы вместе образовали наш орден, вместе шли по этому тяжелому и опасному пути. Нас было не так много, но мы многое изменили. Мы переустроили этот мир. То, что мы сделали за эти 12 лет, никто бы сделать не смог. Но у нас необыкновенная команда. Гении, таланты, войны, видящие и знающие. Каждый из нас Личность, именно с большой буквы. Индивидуальность, неповторимые в своем роде люди. Мы непохожи друг на друга, мы разные, но нас соединяет наша цель и взгляды по ее достижению.
Мы творим Красоту. Цель всего нашего бытия Красота. Истинная Красота. Тот, кто находится во тьме, видит все, что твориться и на свету и во тьме.
Но многим обывателям не нравятся наши идеи красоты, многие против, но что с них взять, они ничего не знают об истинной тьме. .
Была ночь, дул сильный ветер. По радио передали штормовое предупреждение. У нас была назначена встреча в нашей штаб- квартире. Я подходил к подъезду, как погас свет в парадной. Стало совсем темно. Хотя я в темноте вижу даже лучше. Стал подниматься по лестнице. Пол одиннадцатого, а их все нет. Наверно что-то случилось, друзья никогда не опаздывают. Вдруг за дверью послышались крики, топот ног, выстрелы. Я быстро открыл дверь. На пороге я увидел Максима. Он держался руками за живот, не давая крови вытекать. Какие-то люди с пистолетами окружили нас. Они целились в меня, а я ничего не мог сделать. Ничего… Максим попытался встать, но лишь гримаса боли исказила его лицо. Я судорожно соображал, что происходит, пытался понять, где Ника и почему эти люди хотят нас убить. Впрочем, о последним можно было не думать. С нашим бизнесом все понятно. Мы организовывали самоубийства. Пытались помочь людям уйти, достойно окончить свою жизнь. Конечно, все это было нелегально. Свобода выбора и право на жизнь есть лишь на бумаге. Тем временем снова раздался выстрел и один из напавших на нас упал. Это Ника. Она его застрелила. А я так не хотел, чтоб Она это делала. Пусть бы я лучше был убит, чем она потеряет свою невинность. Но теперь поздно, другой нападавший выстрелил в Максима. Пуля попала ему в голову. Время потекло так медленно, словно хотело, чтоб я увидел каждое движение, проникся каждой секундой уходящей жизни моих друзей. Ника выстрелила в того, другого. Он безжизненно упал на пол. Я понял, что она ранена, но несерьезно. Она затащила меня в квартиру и захлопнула дверь. Я был в шоке.
- Как ты могла?… Как ты могла убить??...
- Мы пытались защитить Тебя!! Понимаешь? Они хотели убить Тебя!!
- Как ты могла?... – продолжал я стонать, до конца не понимая происходящее.
- Мы уже шли в штаб, когда они напали на нас. Кричали что-то про тебя и Еву, про то, что ты отнял у родителей их дочь, про порядок и про ненависть. Что нам оставалось делать?!! Лешу они застрелили сразу, а Вика… Вика она… Она пыталась ему помочь, а они и ее…
Слезы текли по ее лицу, весь макияж размазался, но она все равно была прекрасна. Ангел, который жертвует собой. Нет! Как я мог это допустить. И Вика… бедная моя девочка… Что я должен чувствовать к тем, кто сделал такое с моей Семьей?? Я думал о прощении, но оно не умещалось в моем сердце. На дне, которого появлялось, словно тень, новое, доселе незнакомое мне чувство. Ненависть…
- Макс… Он мертв, да? - спросила она.
- Да. Не плачь, вы снова встретитесь.
- Знаю. Но послушай, Паша… Это еще не все, там было их больше. Скоро они придут сюда. Надо уходить. Идем.
Я помог ей встать, и мы вышли из квартиры. Спустившись вниз, мы поняли, что это конец. Люди в масках окружили нас, их было шестеро.
Она мне сказала, чтоб я был сзади, что она должна это сделать, что Я должен жить. И начала стрелять. Они ничего не успели понять, как половина из них уже была на земле. Снег пропитался кровью, воздух – дымом. Те, из них, кто выжил, начали стрелять в меня. Но Ангел закрыла меня собой. Я лишь ощущал, как пули входят в ее тело. Кровь потекла по моим рукам… Нападавшие замерли в ожидании. Их осталось двое и я.
Последними словами Анжелики были :
- Помни, ты – Истина. Мы все верим в тебя. Ты должен жить, даже ценой наших жизней.
Не позволяй ненависти ослепить Тебя. Прости их. Мы этого уже не сделаем. Пообещай мне, что…
Она так и не договорила, а я так и не пообещал. Прости ангел. Я взял из ее рук пистолет и выстрелил. Я УБИЛ. Я убил неповторимый мир, который мог быть так прекрасен. Мир полный красоты и любви. Мне говорили, что Я – Истина, и должен жить для прекрасного. Я знал, что не смогу убить Человека, ни одного, но я смог убить себя. Этим я убил и всех остальных. Моя ненависть умерла вместе с ними и моим миром. Я обещал им нести Свет Истины, я сделаю это. Хоть и не в этом воплощении.






 Квартира № 12
Мне говорят, что я больна. Нет. Они ошибаются, я совершенно здорова. Они просто ничего не понимают. Я просто отличаюсь от них. Сильно отличаюсь. Мне кричат вслед, что я помешенная, ненормальная. Пусть. Мне все равно. У меня есть дела интереснее их глупых пустых жизней.
Я вижу то, что не видят другие. Я слышу то, что не слышат другие. Я думаю то, что не осознают другие. Я это воплощаю в жизнь. Я рисую, пишу, создаю. Я – творец иных миров. Я люблю писать картины. Меня будят по среди ночи, и я творю. Они водят моей рукой по холсту, я даже не успеваю налить воду и развести краски. Кисточки безнадежно испорчены, но уже через час такой работы выходит очередной шедевр. Словно окно, показывающее другой мир. Я могу до утра простоять возле этого окна и смотреть мир, который живет там. Жители другого мира будят меня и говорят, что я должно быть их летописец. Тогда я беру ручку и записываю, что они мне говорят. Да, в их мире явно интереснее, чем в нашем. Я пишу, пишу, пишу до тех пор, пока не онемевает рука. До тех пор, пока я не перестаю ее чувствовать. Но когда отхожу от этого транса, замечаю сотни исписанных листов. Летописи миров. Тетради полные странных, прекрасных фраз.
Я сочиняю музыку для моих картин, чтоб жители иных миров могли парить в звуках.
Я творю волшебство. Я делаю мир прекрасным. Но без моих Голосов, Видений, может, без них я бы была не я. Может, я бы не знала всего этого. Нет… Я – это я. Всегда я, с кем бы ни общалась. Правда? Нет, ты себе лжешь! Ты бы была самым заурядным человеком, если б мы не выбрали тебя. Но ведь, это я пишу все, что… Все что МЫ тебе говорим!!
Истерика. Истерика. Истерика.
Я – самый заурядный человек?? Ну уж не дождетесь. Я и без вас на все способна! СПОСОБНА. Я не позволю вам командовать мной! Никогда!
Она сложила все картины, все рукописи, все нотные тетради в кучу и подожгла. Пламя охватило всю комнату. Горели шедевры, горел весь ее труд. Но девочка лишь смеялась. Смех заглушал треск и шум огня. Пламя жгло ее кожу, обжигало глаза, и дым проник в легкие, а она все смеялась!!
Я! Только я сама решаю, кто я!! Я сама вершу свою жизнь!
Когда приехали пожарники, огонь уже потух. Все было сожжено дотла. Комната сгорела полностью, не задев остальную квартиру. Но смех до сих пор был слышен. Он шел в проводке, он отразился на стенах, он гудел в трубах…





 Квартира № 1

Вот будет весело! Как я посмеюсь! Вы еще узнаете меня! ВЫ! Жалкие неудачники, живые трупы. Я лишу вас всех этих мертвых церемоний. Я докажу вам, что вы лишь пыль в этом прекрасном мире.
Так говорил физик – ядерщик. Он видел все, что происходит в этом доме. ВСЕ – все!!
Ничто от него не укрылось. Его жизнь была на исходе. Жизнь, которую он так любил, за которую держался из последних сил, приходила к концу. Опухоль мозга. Неоперабельная. Ну, ничего. Он еще оставит нам свой последний завет. Последние пол года он работал над своим ребенком – бомбой, которую он взорвет, что б уничтожить этот дом. Тик - так. Тик – так. Все очень просто. Простимся со всеми. На рассвете дом превратится в пыль. «Пыльная бомба» - назовут его изобретение впоследствии ученые.
- Мир должен быть очищен, должен быть очищен. Он не заслужил, что б его топтали такие как мы. – бормотал себе под нос физик, устанавливая таймер… c’est la vie…