Жуть

 Военно-медицинский факультет, кафедра военно-полевой хирургии. Занятия ведет молодой, около тридцати лет, майор медицинской службы – красавец мужчина (так наши девушки утверждали), высокий, стройный, широкоплечий брюнет. Он очень серьезно подходил к своей работе, как врачебной, так и преподавательской. За весь двухнедельный цикл я не припомню от него ни одной, хоть какой-нибудь, шутки. Лицо всегда непроницаемо строгое. Облик дополнял очень низкий красивый голос, такой у православных священников ценится. Говорит тоже всегда абсолютно серьёзно, как с нами, так и с больными. Человек настолько ответственный, что даже когда мы его доставали, он не снижал оценки за занятия, качество у преподавателей очень редкое.

 А вот достать-то его как раз труда не составляло. Он был жутко обидчив. Причем обижался непонятно на что. В ответ на совершенно безобидную фразу мог выгнать нас из операционной в учебную комнату и, сорвав маску с лица, обличительно высказать: «Я и без вас, один буду работать!» Все равно мы его обожали. Действительно классный преподаватель, строг, но справедлив, ну и веселил немного своими странностями.

 Поступает как-то экстренно женщина с ножевым ранением живота – последствия бурного выяснения отношений с мужем. Она уже в операционной, раздета, лежит на столе, но ещё не загружена. Мы только-только заходим в операционную, совершенно ещё не представляя, что там увидим, проходим мимо этой женщины.

 Больная хватает нашего преподавателя за полу халата, мольба в глазах:

 - Доктор, я жить буду?

 Вечный вопрос. Всего на секунду обернувшись, с каменным выражением лица, своим обычным гробовым голосом доктор отвечает:

 - Не знаю, я вас ещё не смотрел, - и продолжает движение.

 Больная, сползая потихоньку со стола:

 - Может, я лучше пойду отсюда?

 Доктор, даже не обернувшись:

 - Тогда точно умрете.

 Больная плюхается обратно на стол. Мы зажимаем рты – вдруг, опять обидится?