Пат 2 отчаяние глава 6

Вмешательства
Ни один возможный поворот событий не предполагал позволить филиопату убраться восвояси. Но до недавнего времени это был абсолютно неуправляемый носитель неопределенных размеров дара. И кто сказал, что все изменилось?

Константин Львович, уважаемый в кругах посвященных молодой перспективный ученый, стоял теперь посреди ночной улицы в индивидуальном тупике. Прежде ему не приходилось умышленно располагать к себе мужчину, да еще мчаться ради этого на другой конец страны. Влад, по приказу Голоса – мог, но это было подло, а теперь – вроде как цели самые благородные. Во всяком случае, вера в это толкнула доктора согласиться на отчаянную меру, да еще вера в него Заревского. Нынче все не так. Дэн Шпаков вовсе не взбесившийся придурок на грани безрассудства, чего, правду сказать, Костя никогда и не думал. Продолжать «случайно» возникать на его пути – нарываться на неприятности, либо же провоцировать догадки.
Из подворотни слышались повышенные тона и звон бьющихся бутылок. Носитель пассивного пата поджал губы и покачал головой. Бояться ему нечего, люди никогда не полезут к адепту, любому, даже самому слабому из осознавших свою силу. Если только тот не вмешается сам.
«Если не вмешается…» - повторил про себя Костя, боясь упустить важную нить, способную распутать клубок.

Филиопат удалялся от бара, шаг за шагом стирая собственную улыбку. Все еще способный рассуждать здраво, он коснулся сети вероятности, но по-прежнему не видел ничего, относительно себя. Обычно это не имело значения. Ценить собственную жизнь фил перестал, однажды отказавшись рискнуть ею. Сейчас иначе, поскольку произошедшее на пустыре в лесопосадке, завязано на нем, а искривлять именно эту линию вынужден вслепую.
Что дальше? Дважды затронутая судьба выправляется, или превращается в кляксу?
Лицо обожгло памятью о недавней температуре плавления, созданной патом. Денис посмотрел на ладони в свете фонаря, коснулся лица – горячее, но никаких повреждений и болевых ощущений. Ухмыльнулся уличной иллюминации как раз в ту секунду, когда лампочка прямо над ним мигнула и погасла, а еще через мгновение – разлетелась на части. Мужчина отборно выругался, наблюдая, как в обе стороны дороги эхом маленьких звонких взрывов от него распространяется темнота. Едва обсохшие одежду и волосы ощупывал знакомый свежий ветер со всех сторон одновременно. Поддаваться очередному всплеску дара без причины и повода очень не хотелось, а нового места для выхода лишней энергии небыло. Шпаков не заметил, как оказался на окраине знакомой лесополосы, но удивляло скорее то, что пат не толкнул его дальше. Перед глазами Дэна проносились эпизоды пути сюда, ловя нематериальное. Одно несоответствие, подсунутое общим полем завладело вниманием. Визуализация? Фил давно свыкся с мыслью, подобные подношения в пустоте не складываются. И «шторм» сразу стих, гравируя в памяти невесомую дымку огненных волос, несомненно, встречавшуюся неоднократно ранее, только где и при каких обстоятельствах?
Дождь давно закончился, а разгоряченная кровь бешено циркулировала привычным маршрутом. Поглощенный попытками вспомнить заблокированное сознанием лицо, Денис толкнул дверь своей квартиры, на ходу расстегивая рубашку, будто специально, чтобы немедленно ощутить на обнажившейся груди женские пальцы. Последний психокинез, тронувший сознание Ирины, задействованный филом из авто Константина, должен был успокоить ее, а не…. Да что там, сейчас ему нужно именно это. Мужская ладонь коснулась спины забытой одноклассницы, но оказалась такой раскаленной, что девушка вздрогнула. Шпаков осязал новую волну неустанного пата, уже опершись спиной о дверь ванной комнаты.
-Холодный душ, - констатировал женский голос.
Дэн ввалился во вдруг впустившее его спасительное помещение, по инерции попятившись еще несколько шагов. Ровно столько, чтобы ревнивая дверь шумно захлопнулась сама собой. Изумление филиопата сбило напоминание о надвигающейся «буре». Стоя под потоком ледяной воды, он чувствовал, как пат отступает, но осознание себя марионеткой не отпускало. Уверенность в самостоятельном решении относительно неприкосновенности этой молодой женщины опасно накренилась, и разбилась, когда Денис убедился – Иры в квартире нет. Целой мебели, готовой поплатиться за очередные дурные вести не обнаружилось. Раздраконивать едва успокоившуюся силу тоже незачем, хотя так хотелось предпринять нечто «назло». В свете возмущения, он упустил дыхание грядущего подавления. Мощное действие патов обрушилось на Шпакова одним ударом, сцепившись с подсознанием. Молодой адепт не сопротивлялся, максимально подавляя протесты истерзанного тяжелым днем дара. Не всматривался в лица сильнейших носителей, решивших подарить ему отдых от себя самого.

Ирина Овчар сидела за столом в по-женски уютной, но от того не менее одинокой кухне своей квартиры. Потерявшая счет рюмка водки снова обожгла, так и не согрев. Забыться это не помогало, но останавливаться было поздно. В голову лезли какие-то бредовые мысли о ноже, лежащем тут же. Женщина видела множество деструктивных применений этому предмету. На столько реальных и ярких, что часть ее отдавалась глухой болью. Вдруг вспомнилась маленькая хрупкая первокурсница, неловко собирающая конспекты, выбитые из рук развязным похотливым подонком. Совсем еще девочка, с дрожащими, в предчувствии беды, руками. А будущего специалиста в подобных делах уже поддерживали будущие коллеги, недвусмысленными жестами имитируя движения у ширинки, направляя голову жертвы за волосы. На визг никто не обращал внимания, даже когда трое уродов поволокли ее к мужскому туалету.
Все это мелькало в памяти, как эпизоды ночных кошмаров. Так или иначе, Ирина Овчар никогда не жалела, что вмешалась, и благодаря ей, та девочка не просыпается в ужасе, вновь переживая испытанное, и не выбирает сейчас между бритвой и таблетками.
Глаза Иры заполнили слезы, сквозь которые показалось, что нож двигается. Она присмотрелась и нервно засмеялась, размазывая ладонями хлынувшее мокрыми полосками разочарование. Чем сильнее и безутешнее рыдала – тем больше злилась на собственную истерику. Все прекратилось в один момент, когда острый столовый прибор звоном о кафельный пол возвестил о своей встрече с ним.
Более девушка не всхлипнула ни разу, наблюдая свои мокрые от слез руки.
В открытую форточку влетел ветерок, хмуря удивленные было брови хозяйки квартиры невольным напоминанием о Шпакове. Она не понимала ничего, происходящего вблизи этого человека, и готова была оставаться в неведении, если это продлится хоть сколько-нибудь.