Станция метро

Случился вечер. Обычный вечер трудового будня… те, кто устали кружить в офисах, ткать прибыльную, а порой и нет, ткань производства, удобно уселись на своих диванах перед кнопочным членом семьи и позволили ему своей мягкой лапой лицемерия убаюкать нежелающий вникать в истинность мозг. Кто-то остался на кухне, кто-то улёгся за книжку… кто как – все убегали от реальности.


Он поздоровался и сразу же нарушил мою внутреннюю безмятежность вопросом: «Что собираешься делать?» По обыкновению, не теша себя излишними раздумьями о том, просто ли так он это спросил или вечер обещает быть интересным, я продолжила непринуждённую беседу.


Общаться с ним мне всегда хотелось, и я всегда этого боялась. Он словно бездна с чарующим дном – так хочется заглянуть, но так страшно сорваться вниз, ибо сорвавшись, ты, скорее всего, сгинешь в её чертогах. И так хочется однажды найти хотя бы самую неудобную верёвочную лестницу, заботливо вывешенную рядом с твоими ногами. И так не хочется себе признаваться, что этого хочется…


И вот он стоит возле двери моего подъезда. Одет хорошо, но неброско. Смотрит исключительно в другую сторону. Отрешён.


Счастье, что он рядом, и страх, что меж нами разверзнется пропасть величиною в молчание. Но первые шаги по ступенькам зыбких и несмелых слов сделаны, и вот мы шагаем по просторному коридору непринуждённой беседы о жизни. Схема стандартная: я – спрашиваю, он – отвечает.


Что мне всё время в нём нравилось, так это его мужественность, решительность и уверенность в себе, а ещё некая жестокость или жёсткость, приписываемая настоящим мужчинам. В таких мужчинах всегда хочется найти нежность. И есть некая уверенность, что внутри, там… за всеми блоками, замками и цепочками она точно есть! И очень хочется верить, что кто-нибудь её когда-нибудь оттуда достанет. Но не я…


Прошло время, и я вышла на берег из озера его глаз. Оглянулась и всё поняла. Мне стало печально, ведь он ничуть не лучше меня… также топчется на одном месте, разыскивая подтверждения права на безбедное существование. Также, находя их, упивается кусочками счастья. И снова на борьбу с собой… странно, на борьбу с собой, а не за себя.


Мне стало его немножко жалко и я нажала на стоп. Пусть в моей памяти останутся те угольки глаз, что отражали огонёк сигареты во тьме. Пусть в моей памяти останется прикосновение его лба к моему и неловкое покусывание губ. И та внезапная попытка поцелуя… а больше ничего и не нужно. Спасибо!