Старик играл джаз...

И небо любит тебя,
ты слышишь любит тебя ,
 так тихо любит тебя ,
как я не умею прости…

Дорожный указатель – «Станция Прозрения»

Много слухов ходило о этой станции. Будто бы для каждого человека в этом мрачном бетоном здании среди запутанных коридоров есть дверь в совершенно другой мир. Мир, в котором странным образом всё меняется.

Ещё в до христианские времена в маленьком болотце, люди обнаружили странный  синий камень, миллионы лет он жил своей жизнью, сам перемещался по болоту ,  менял свой цвет, то поднимался, а то опускался в самую трясину. Сначала язычники приносили ему свои дары, а камень видимо в благодарность стал излечивать их от болезней. Христиане, же не могли поверить в такое чудо и объявили этот камень не чистым местом и неподалёку построили монастырь, защищая землю от проклятого богом места. Но камню было всё равно, он то возвышался над болотом, то опускался в тину, а иногда двигался от одного берега к другому и ни кто не мог ему этого запретить.

Тогда учёные, вооружившись приборами, попытались понять его природу, но ничего кроме скучного набора минералов не обнаружили. Они не смогли ничего понять, а уж тем более объяснить и построили бункер поверх болотца, из которого выглядывал не послушный камень.
 Что бы с ним не делали, даже заливали бетоном, но камень всё равно оставался живым.
      
      Странные вещи происходили с людьми которые приходили в бункер, камень открывал им глаза на простые вещи , которые были им до этого не доступны. Так и окрестили это место - Станцией прозрения, а что на самом деле там происходило, ни кто до конца и не знал.

Потом решили извлекать материальную пользу из не познанного, и на станции появился смотритель, а с ним и паломники за неизведанным.

Служба на станции приносила Смотрителю огромное удовлетворение, никому ничего не нужно было объяснять, проверка температуры и редкие люди пришедшие прикоснуться к чуду .
Смотритель  встречал на площадке очередного гостя, выбивал чек в мир не познанного и вёл по коридору. Среди множества одинаковых дверей посетителю нужно было найти свою дверь, войти и сосредоточиться , что происходило с человеком после посещения странной станции он не знал, да и если честно, его это не интересовало. Его вообще ни чего не интересовало, кроме любимого попугая, и больного вопроса, что же он сделал не так?
Люди давно перестали верить в чудеса, он сам перестал в них верить,
поэтому свободного времени у него было предостаточно.

Он много курил и прокручивал плёнку воспоминаний.

Старик играл джаз, а я сидел на парапете и ждал, тебя.
Это было так приятно- сидеть на парапете , читать газету, слушать музыку, прятать цветы за спиной и поглядывать на часы.
Я не знал, что будет вечером, но я ждал вечер , нет я не ждал чего то особенного, я хотел обыденности, иногда красота познаётся в обыденности вещей, в походе в магазин, в чистке картошки, в ожидание встречи у метро. В простоте…. В бокале красного вина, и в молчании, но молчание объединенным сокровенным чувством. В сжимании ладони любимой в затемненном зале кинотеатра, и совсем не важно, что ты смотришь, важно, что ты её чувствуешь рядом. Уже потом я буду пересматривать этот фильм только потому, что хотел возродить из памяти мельчайшие подробности того состояния…… Я не смогу выразить то, что было и наверно это не важно… прошлое у меня никто не отнимет, оно будет со мной…. Даже после того, когда меня не станет.

Прошло несколько лет, как они расстались, многое изменилось, кроме главного, он так и не смог её забыть.
Сначала он заводил знакомства, пытаясь найти, кого ни будь хотя бы отдалённо напоминавшую, ему о ней. Но встречи приносили разочарование, все они не были похожи на неё. И Было скучно.
-Жить надо с тем, без кого не можешь, а не с тем, кого любишь. Странная фраза, брошенная на прощанье, не давала ему покоя.
Когда она ушла, у него осталась кучка фотографий и мелодия, красивая мелодия. Что, то должно было измениться, но не менялось. Время остановилось, сначала недели потом месяцы и вот уже годы. И ничего не менялось, Он понимал что так нельзя , но по другому он просто не мог, он даже однажды рискнул и обратился к настоящему психиатру, На вопрос болен ли он, получил исчерпывающий ответ – Да, как и миллионы других людей, и болезнь эта у всех одна и практически не излечима, одиночество не лечиться.

Несколько раз в сутки ему надо было делать обход станции, он проходил по гулкому коридору, его резиновая подошва поскрипывала по металлическому полу. Было мрачно. Странные чувства переполняли его в этот момент, что-то необъяснимо тянуло его вперёд, иногда непреодолимое желание дёрнуть за ручку и войти, что там? Что можно изменить? Время ? пространство? Дёрнуть за ручку и она вернётся? Войти внутрь? Чушь.. двери, ручки. Попугай вот это вещь , говорил он сам себе. Жить нужно сегодня, здесь и сейчас.
Вот и выход на улицу, металлическая дверь заскрипела и он вышел на свежий воздух , воздух звенел, откуда зимой взялось столько птиц, вокруг бункера был лес, резало глаза.
Покурить и обратно в свою служебную, слишком уж тут светло.

Он ни когда не знал, будут ли у него сегодня посетители на станции.

Сегодня у него была девушка, судя по внешнему виду она была обеспечена, её скептицизм, читался в каждом движении её тела. Он не понимал, зачем… зачем приходить, если ни во что не веришь. Они пошли по коридорам, в какой-то момент, походка девушки изменилась. Она остановилась. Теперь вам нужно сосредоточиться, сказал смотритель, и вы изменитесь, у вас всё будет по другому, всё то же самое, но по другому, так бывает , вечером вам кажется одно, а с первыми лучами солнца с вами что то происходит, и всё немного по-другому. Девушка улыбнулась, видимо подумала о своём. Смотритель оставил её одну.

В комнате где он жил, была клетка с попугаем, по кличке Засранец, множество посуды, по большей части грязной, и книги. У него не было компьютера. Когда она ушла , он отказался от компьютера, ведь именно благодаря компьютеру они познакомились. Оставшись один , смотритель стал размышлять, что же было не так , почему она ушла, ведь он был уверен, что так сильно любить как он, ни кто не может, а любовь всесильна, оказалось что нет.

И снова и снова всплывали картины из прошлого.
Мы ехали на вокзал. Час пик. Москвичи давно не замечают красоты простого метро.
Станции сменялись одна за другой, а я смотрел на то, как она, читала книгу, перелистывая страницы, я включил плеер, и мелодия смешалась со стуком колёс суетливой толкотнёй пассажиров, и голосом диктора. – Осторожно двери закрываются, до вокзала оставалось две станции, и пол часа до отхода поезда. Я уезжаю, да, я уезжаю… Пол года переписки и 6 дней вместе. И ещё страх, что можно не перенести боль, мы как улитки пытаемся втянуть в панцирь свои чувства, природа наших душ биться боли. Но постепенно так же, как улитка осторожно вытягивает усики, мы тянемся друг, к другу, через тысячи километров, снова и снова возвращаемся во вчера. Не спугнуть, не испугаться.
Вот мы на вокзале, у нас осталось мало времени. Надо поговорить.- Ты приедешь? Я знаю ответ.- она молчит. Зачем спросил?
Теперь спустя время он знал почему. Она просто не любила, но тут же он осёкся и отказывался в это верить, ну как не любила? Да так , просто не любила, и этот разговор с самим собой ни к чему не приводил, спор затягивался. Было ли ему жаль? … нет, только годы, потраченные в никуда. В глубине души он жалел только об одном, только о встречи с ней, у него был шанс найти человека и излечиться от одиночества, она украла этот шанс, И ни какой камень, ни какие станции не смогут всё вернуть на место.
А ведь было по другому…

По воскресным утрам, я готовил своим любимым девчонкам блинчики, открывал баночку икры , кипятил чайник. Я будил тебя поздно, чтоб ты могла ВЫ-СПАТЬ-СЯ , Дашка просыпалась первой, прибегала ко мне на кухню, мы болтали с ней , она говорила - ну когда же мама проснётся ? Только после того как всё было приготовлено я решался на отчаянный шаг, подуть тебе в ушко, ты морщилась, иногда даже швыряла подушкой, но не могла её кинуть потому что, НЕ-ПРО-СНУ-ЛАСЬ, сколько нежности и любви я вкладывал в этот ритуал, поэтому мой подув в ушко, был похож на ЛЮ-БЛЮЮЮЮ.
Ты выходила, забавно ругаясь, что тебе не дали выспаться, сонным голосом, поучая на ходу, Дашеньку, - нельзя бросать вещи на дороге, и была ВЕ-ЛИ-КО-ЛЕП-НА,
Воровала из тарелки, ещё горячий блин, и тогда улыбалась. На улице стояла зима,

Наступило время очередного обхода. Шаги давались ему с трудом, его походка непроизвольно стала похожа на походку последней посетительницы, видимо у него пропала надежда. Надежда, это слово, так ей не нравилось, теперь он знал почему, она ушла, и у неё тоже пропала надежда. Она любила, она умела любить. Она не умела любить его. У неё замирало сердце, но она не получала даже маленькой доли любви там где ждала.
Смотритель остановился. Вера , надежда , любовь , спутники которые были всегда с ним. Есть ли во мне вера, подумал смотритель, и взялся за ручку ближайшей двери, коридор изменился , ему показалось что он мчится в поезде и это совсем не дверь , это стоп кран, а надежда? надежда только на одиночество, а вера? Вера , вера в чудеса, они происходили с ним так часто, что он даже успел привыкнуть, и он рванул ручку , рванул со всей силой, рванул расставаясь со всем грузом который лежал на его плечах…
И ничего не произошло, за дверью не было женщины его мечты, там не было золотых слитков, там ничего не было …

Там была пушкинская площадь, и старик играл джаз, джаз хороший, и он, сидит и ждёт.

Старик играл джаз, а я сидел на парапете и ждал, тебя.
Это было так приятно- сидеть на парапете , читать газету, слушать музыку, прятать цветы за спиной и поглядывать на часы.
Я не знал, что будет вечером, я ждал вечер , нет, я не ждал чего то особенного, я хотел обыденности, иногда красота познаётся в обыденности вещей, в походе в магазин, в чистке картошки, в ожидание встречи у метро. В простоте…. В бокале красного вина, и в молчании, но молчание объединенным сокровенным чувством.

Он встал, вздохнул, ладонь сжала красивый букет белых роз. Оглянулся по сторонам, оставил розы на снегу у ног Пушкина, и зашагал в сторону метро.
Он улыбнулся, как будто ничего не было.
Был синий камень, миллионы лет он лежал в земле, пока люди не нашли его.