Письмо по обратному адресу или Поэма одного читате

Здравствуй, моё искажённое отражение в лужах,
оранжевых лужах, размешанных ранней опавшей листвой!
Пишу тебе из некоторых соображений,
подобных соображениям переменного ветра.
Ты – фоторобот природы. И я – твой навеки удравший из мира,
господствующего из-под полы здравого смысла;
чувства, слова, воспоминания, всё и вся, но всё-таки – весь,
я, моя поэма, моя душа, моё…, мои…
Но что, если всё это заслуживает быть твоим?
И что, если ты заслуживаешь быть всем этим?

Очень долгое время мир пытался держаться на трёх китах.
Ещё более долгое – на собственных достижениях
в мире цивилизации. И всё-таки почти рухнул от передозировки
мыслительных процессов своей головы, так сказать,
ядра, источающего газ, состав которого способен говорить
в тебе, управлять мыслями, невинно проплывающими
по течению времени, переносящему лёгкие локоны души
от берега к берегу, от рождения к смерти, от клетки к вселенному богу.

Но тише… тсс… Ты слишком громко читаешь про себя,
чтобы расслышать эту великую тишину искусства.
Ты слишком громко пытаешься найти смысл,
и ты его находишь в тысячах масок. Ты представляешь смысл,
как что-то поверхностное, может, определённое по цвету и вкусу.
Но истина – воображению мнимый товарищ.
Глаза, открытые слишком поздно, способны видеть
намного глубже, на бесконечно много молчаливее
и наслаждаясь, нежели глаза, открытые слишком рано.
Вот, к примеру, закрой глаза и постарайся как можно
пристальней вглядеться в себя.
Проходят минуты, и ты начинаешь созерцать
какие-то неясные силуэты вещей, может, формы
неопределённого размера и цвета. Проходят ещё
минуты, и эти лёгкие иллюзорные видения
незаметно для тебя перевоплощаются в сон.
Всё! Значит, ты поддался и не смог удержать разум.
Значит, ты заснул. Ты превратился в сон. Тебя нет.
Но если часами лежать с закрытыми глазами
и не пропуская сквозь сердце ни одной мысли,
ты почувствуешь то, что чувствует сама природа.
Ты – ветер, пинающий пластиковые бутылки по
скользким осенним улицам. Ты – снег, и ты в каждой
его упавшей снежинки, но ты единой плотью и душой
застишь промёрзлую и ждущую тебя землю.
Ты – ночь. И каждая звёздочка на твоём всеобъемлющем
плаще старается гореть так, чтобы её увидели
тысячи, миллионы, миллиарды таких, как ты.
Ты – человечество вместе с его проблемами и
планами на вечер, вместе с его любовью и ненавистью,
вместе с его войнами и перемириями, и даже
вместе с его королями, президентами, лордами,
вместе со всеми святыми, просветлёнными,
гигантами искусства и науки, вместе с матерями
и их детьми, вместе с отцами и их любовницами,
в конце концов, вместе с подростками, пинающими
всё ту же пластиковую бутылку в поисках тёмного
уголка, пачки с ещё не выдранной оттуда фольгой…
Ты – вселенная, за пределами которой – ты.
И, может быть, кто-то назовёт это чувство медитацией,
кто-то гипнозом, кто-то сумасшествием,
но, однажды почувствовав,
понимаешь, что когда-то далеко-далеко в прошлом,
может, ещё до рождения ты был этим чувством
в чьих-то закрытых глазах, в чьём-то бьющемся сердце.
И когда теряешь связь с прошлым и будущим,
ты больше не скопище планов, иллюзий, мечтаний
и прочего душезаменителя, ты – всеобщее, единое
чувство – душа, наполняющее всё, что можно
потрогать, услышать, съесть или обозвать
каким-нибудь именем. Но для тебя уже нет никакой
необходимости в этом. Ты – это я. А я – это ты.
И все они, мающиеся в своём гипнозе здравого смысла,
все они – это мы. Более того – она, душераздирающая
женская красота, конфетка с такой же, идентичной нам самим,
начинкой, но завёрнутая в красивый фантик, она – всё те же мы, он, я…
И всё это колесо времени и пространства, эволюции
и прогресса не так изумительно крутится только лишь из-за того,
что душу свою, как белку, запрятали мы вглубь подсознания,
а она, одичавши от своей безвыходности всё бежит и бежит.
Колесо крутится. И это доказывает нам каждый день.
Врывается счастье, но через некоторое время на его
место осядет горечь депрессий, тоски…
Значит, белка сделала ещё один оборот.
И порой голова кружится от этой бессмысленной карусели
здравого смысла так, что хочется выйти из игры.
Но вера говорит – нельзя. Надежда ей вторит – жди.
Закрыв глаза, начинаешь ждать, и однажды…
приходит настоящая действительность,
имя которой – любовь.

Но вот вы,
милый прохожий с шарфиком вокруг шеи,
неужели вы не хотели бы раз и навсегда
перестать быть просто прохожим?
Неужели вам нравится весь этот бесконечный круговорот
неприятностей и редких счастливых случаев?
Ах, вы же спешите?
Ну, что ж, спешите, спешите…

Ступайте, добрый человек.
 



10 – 11 ноября 2006 года