Ещё немного об информационной цивилизации

Информация, информативность, информатика, информационные технологии, информированность, "информационная цивилизация"… Эти слова и словосочетания сегодня на слуху и им уделяется весьма значительное внимание. Относительно недавно появилась научная дисциплина, изучающая информацию, её свойства, взаимодействия системы со средой и систем между собой – кибернетика. Философы, историки, социологи, политологи, футурологи ломают копья в научных и не научных дискуссиях, пытаясь дать определение информации, описать её свойства, средства измерения, а главное, определить её значение, её влияние на судьбу человечества. Однако на сегодняшний день не существует однозначного и общепризнанного определения понятия информации. Отсутствует единство в понимании самого явления информации. Это вызывает стремление либо наделить информацию некими "мистическими" свойствами, либо "онтологизировать", т.е. придать ей статус существования, независимого от сознания, представить как атрибут материи. А очередную гипотезу об очередной стадии "развития" человеческого общества превратить или в радужную утопию, или, напротив, в некую страшилку.

Человеку, созданному по образу Божьему, присуще творчество, в том числе и в социальной сфере. Люди, склонные к этому виду творческой деятельности, пытались и пытаются осмыслить, определить, классифицировать человеческую историю. В этих трудах было потрачено много сил, немало было произведено и заблуждений, как искренних, так и нарочитых.

Формирование теорий базирующихся на градации общественного развития человечества вызывает несколько основных форм (типология), в числе которых две являются самыми популярными: цивилизационная и формационная.

Различие сосредоточено в понимании термина "цивилизация" (от лат. Civilis – гражданский, государственный). Понятие "цивилизация" появилось в XVIII веке в тесной связи с понятием культура. Французские "просветители" называли цивилизованным общество, основанное на началах разума и справедливости, в XIX веке это понятие употреблялось в основном как синоним капиталистического, развитого общества в противовес остальным – варварским.
Цивилизационная гипотеза – подчёркивает особенности различных цивилизаций и понимается здесь как синоним культуры материальной и духовной. Представителями этой довольно распространённой гипотезы являются А. Тойнби и Н. Я. Данилевский. Данилевский сформулировал теорию общей типологии культур, или цивилизаций, согласно которой не существует всемирной истории, а есть лишь история данных цивилизаций, имеющих индивидуальный замкнутый характер.

Формационная гипотеза предполагает, что все общества поступательно проходят одни ступени развития. Здесь цивилизация понимается как уровень, ступень общественного развития. Различные представители этой гипотезы насчитывали разное количество подобных ступеней. Маркс и его последователи говорили о пяти. Современные социологи Д. Белл, З. Бжезинский, Э. Тоффлер (США), Ж. Фурастье, А. Турен (Франция), Е. Масуда (Япония) утверждают три: традиционное, индустриальное, постиндустриальное (информационное).

Здесь очень важно заметить, что реальность всегда сложнее каких бы то ни было гипотез. Поэтому, говоря о "индустриальном обществе", мы не можем ограничивать своё понимание его "представлением" дымящих заводских труб, пейзажами заводов фабрик, дорог и прочее, прочее, прочее.

Теория "индустриального общества" это лишь одна из многих теорий социального развития. Теория является лишь моделью рассматривающей одну или несколько сторон явления или процесса из множества на самом деле имеющихся (или возможных). Недопустимо говорить о футуристической модели общества будущего как или об обязательно будущем свершиться факте, а тем более как об уже свершившемся. Здесь конечно можно по-разному смотреть на индустриальное общество. Но хотелось бы подчеркнуть главное - это социально-экономическая теория, своего рода гипотеза (от греч. ‘;;;;;;;; – предположение).
То же самое мы должны приложить и к пониманию "постиндустриального (или информационного) общества".

Информационные технологии это многогранное и сложное явление в человеческой жизни. Это не только, и даже не столько "Интернет, телевидение, Голливуд…". В настоящее время это, прежде всего книги, именно их задачей сегодня является аккумулирование, сохранение, передача информации.

Информационные технологии это системы управления производством и производственной инфраструктурой. Может ли мир обойтись без информационных технологий? Наверное, в принципе, может. (Есть такой фантастический рассказ, о том, что произошло бы с планетой и людьми, если бы вдруг исчезло электричество). Но в реальности для этого пришлось бы изъять из этого мира людей. Человеку созданному по образу Божьему присуще творчество, в том числе и в технической сфере. Лишь бы он (человек) не возносился бы гордо подобно первому изобретателю и родоначальнику первой "технической" цивилизации из числа потомков Каина Ламеху (Быт. 4, 17:24):
19 И взял себе Ламех две жены: имя одной: Ада, и имя второй: Цилла [Селла].
20 Ада родила Иавала: он был отец живущих в шатрах со стадами.
21 Имя брату его Иувал: он был отец всех играющих на гуслях и свирели.
22 Цилла также родила Тувалкаина [Фовела], который был ковачом всех орудий из меди и железа. И сестра Тувалкаина Ноема.
23 И сказал Ламех женам своим: Ада и Цилла! послушайте голоса моего; жены Ламеховы! внимайте словам моим: я убил мужа в язву мне и отрока в рану мне;
24 если за Каина отмстится всемеро, то за Ламеха в семьдесят раз всемеро.
Но гордый человек ищет своего, а не Божьего. Однако всё равно для него надвигающееся будущее туманно и непонятно. Множество гипотез приводит в растерянность. Непонятные технологии требуют всё большего напряжения ума. "Шок будущего".

Вполне понятен страх пред неизвестным, страх пред будущим, скрытым от нас завесой времени. Так хотелось бы приподнять этот тёмный полог и заглянуть туда, но Премудрость Божья не зря так устроила мир, чтобы мы имели надежду. Страх перед будущим порождает раболепное трепетание пред прошлым.

Страхи людей, ориентированных на рабскую зависимость перед прошлым, коренятся в том, что они не имеют свободы в Господе, ибо 17 Господь есть Дух; а где Дух Господень, там свобода. (2Кор. 3:17). Они не могут найти своё место в реальности, поэтому убегают и "прячутся" в прошлом, сознательно или не осознано идеализируя его. 10 Не говори: "отчего это прежние дни были лучше нынешних?", потому что не от мудрости ты спрашиваешь об этом. (Эккл. 7:10) Прошлое не лучше настоящего. Настоящее не хуже будущего.
Раб свою жизнь проживает в тоске по свободе:
Хвалит вчера, проклинает сегодня, надеясь на завтра,
Но наступает его долгожданное завтра… И что же?
Он уже хвалит всё то, что вчера предавалось проклятью…
Он проклинает всё то, что вчера ему было надеждой,
Снова надеясь на завтра и завтра опять наступает…
Только раба уже нет – он вчера перебрался в могилу,
Детям своим завещая надежду на новое завтра…
Что же рабу в его жизни проклятой тогда остаётся,
Если вчерашнее он никогда возвратить не сумеет,
Если извечное завтра несчастный увидеть не сможет?
Эти гекзаметры неизвестного автора хорошо иллюстрируют образ раба, но не раба Божьего, а раба "мира сего", жизнь которого напитана страхами.

Любовь и свобода освобождают от страха. Закон любви выше и сильнее закона страха. Где есть любовь, там нет места страху. Страха перед отвержением от Бога. Не возмездия, а именно отвержения. Страх есть результат жизни без Бога, Богооставленности. Истинное упование на Волю Божью делает человека бесстрашным, но не безрассудным и неосторожным. "В любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх, потому что в страхе есть мучение. Боящийся несовершен в любви". (1 Ин. 4:18). Человек, удалившийся от Бога, удалился и от возможности познания Его. От этого неведенья Бога и рождается страх. В обществе, в котором доминируют идеи материализма и атеизма, т.е. "свободы" от Бога, люди не освобождаются от страха, но напротив страшатся будущего т.к. его нет – впереди неизбежная смерть. "Одна реальность наиболее реальна из всех реальностей в мире – смерть. Человеку достаточно и одного взгляда, чтобы увидеть, что наша планета – ристалище, вымощенное человеческими черепами. И еще: ристалище, со всех сторон обнесенное смертью. А вселенная? Не есть ли это огромная, со всех сторон герметично закрытая гробница, в которой люди, как отчаявшиеся кроты, непрестанно копошатся и никак не выберутся из нее". (преп. Иустин (Попович). Философские пропасти. М.: - Издательский Совет Русской Православной Церкви, 2004.) Но что невозможно человеку, то может Бог. Это только Он избавляет нас от страха, даёт надежду. "Через все нас ведет и во всем нас держит Божественная Христова любовь. Только с ней у нас нет страха. Нас не страшит ни смерть, ни грех, ни дьявол, ни мучения, ни несчастия". (преп. Иустин (Попович). Толкование на 1-ое соборное послание Святого Апостола Иоанна Богослова. М.: Изд-во Московского Подворья Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, 1999.)

"Кроме страшного Судии Бога ничего не будем бояться: ни человека, ни зверя, ни огня, ни меча, ни моря и ничего иного, что кажется страшным; ибо человек, созданный по образу Божию, есть господин и владыка земных тварей. Когда будете иметь страх Божий и не погаснет огнь любви Его в сердцах ваших". (Добротолюбие. т.4. - М.: Паломник, 2000.)
Хочется заметить ещё немаловажную мысль: нас убеждают, что наступает время, когда кто-либо, обладающий "особыми информационными технологиями" начнёт вдруг злостно манипулировать общественным сознанием. Однако никакого сознания у общества нет. Понятие "сознания" совершенно неотделимо от понятия "личности", поэтому, говоря об "общественном сознании" мы понимаем это выражение как некую фигуру речи. Вернее было бы сказать об общественном мнении как о комплексе доминирующих в каком-либо сообществе людей убеждений, интересов, идей, мнений. Понятно, что на протяжении более или менее длительной истории человеческого общества таких общественных мнений нарождалось и исчезало немало. Управляющие общественными группами, классами, сословиями и проч. насаждали одни идеи или боролись с другими. Порой в глубинах общества возникали частные убеждения, которые захватывали всё больше приверженцев и разрастались, становясь доминирующими.
 
Примеров можно привести сотни тысяч, остановимся на одном нам самом близком. В один день, прослышав о воскрешении праведного Лазаря, жители Иерусалима собрались приветствовать Господа Иисуса, въезжавшего на ослике в город, и кричали, радостно размахивая пальмовыми ветвями: "Осанна в вышних Богу! Благословен грядый во имя Господне!". А спустя несколько дней, те же люди, подученные агентами первосвященников иудейских, стоя во дворе прокуратора Иудеи, кричали: "Возьми! Распни Его!".
Таково вообще непостоянство "общественного мнения". И совершенно не правомочно утверждать, что некая эфемерная "информационная цивилизация" избрала манипуляцию общественным мнением своим "главным оружием". Общественное мнение безжалостная сила для того, кто его принимает. Страх перед общественным порицанием толкает человека на преступление: это может быть ритуальное самоубийство – сеппуку (харакири), или убийство – вспомним гениальный роман А.С. Пушкина "Евгений Онегин", где главный герой убивает того, кого считал своим другом, пусть и "от делать нечего". Смерть Ленского жертвоприношение на алтарь безжалостного общественного мнения. Здесь нет возвышающей любви к ближнему, но есть страх за себя.

Именно преодоление этой слепой силы коренится в высокой любви к Богу и ближнему. Любовь это жертвование собой. "Досады, скорби, обиды радостно терпел еси, помышляя, яко венец без победы, победа без подвига, подвиг без брани, брань без врагов не бывает". (Тропарь 6 песнь канона свт. Тихону Задонскому).

Мужество христиан первых веков открывает их противостояние безликому общественному мнению. Новомученники Российские в ХХ веке также противостояли общественному мнению, сформированному при помощи страха коммунистическим режимом. Хотя ни о какой "информационной цивилизации" в эти периоды мы говорить не можем.

В итоге.
И информация всегда была, и значение её всегда было достаточно велико. И возрастает не её значение, а количество, в процессе накопления. И информационные технологии были всегда. Меняются лишь носители информации.
Есть две современные негативные тенденции: с одной стороны это попытка мифологизировать информационный процесс, т.е. наделить его некими мистическими свойствами, а с другой стороны это попытка "онтологизировать" информацию, т.е. придать ей статус атрибута материи.
И то и другое есть опасное заблуждение человеческого разума. И, несмотря на кажущуюся противоположность, обе эти идеи смыкаются в главном. Они развивают формирующуюся антирелигию – мистический материализм.