Я к вам пишу...

Я К ВАМ ПИШУ...
(небольшая сентиментальная повесть в эпистолярном жанре)

ПРОЛОГ

Письмо было написано размашистым почерком. Обратный адрес на конверте ничего не говорил Виталию. Улица Красных Зорь. Название красивое, сразу так и представляешь себе ряд домов в красном отблеске зари, но где, в каком районе находится эта улица, Виталий не знал даже приблизительно.
Корреспондентку звали Викторией. Имя тоже красивое. Но что за дерзкий тон! Наверняка, какая-нибудь дурочка, воображающая себя гениальной поэтессой. Каким ветром занесло ее тогда в “Прометей”? С того литературного вечера прошло уже почти четыре месяца, и Виталий ничего не мог вспомнить ни о какой тетради со стихами. Впрочем, тогда там толпилось много всякого народа, а сам он был в несколько растрепанных чувствах... Скорее всего, он засунул куда-то ту злополучную тетрадь. Можно попытаться разыскать ее среди бумаг. Выбросить ее он не мог, он вообще никакие бумаги никогда не выбрасывал, даже свои черновики – рука не поднималась. Эта дурная привычка давала Виталию повод иногда с сочувствием думать о бедном аспиранте, будущем исследователе его творчества, которому придется перелопачивать все эти бесчисленные папки – целые кубометры бумаг.

1

Добрый Вам день, господин Творогов!
Должна заметить, что Ваша фамилия Вам замечательно подходит. Вы сами – как творог, такой же рыхлый и двусмысленный!
В одной Вашей повести есть эпизод, когда герой повести, его, кстати, тоже зовут Виталием, подаёт милостыню беженке. Вы своего героя наделили самыми привлекательными чертами – романтизмом, способностью к сопереживанию. А сами-то! А сами Вы вряд ли способны на подобные порывы души.
На Вашем вечере в ДК “Прометей” я передала Вам тетрадь со своими стихами. Вы обещали стихи прочитать и дать о них своё заключение. Почему Вы до сих пор не исполнили своего обещания?
Это не по-мужски или, лучше сказать, вполне в духе современных “мужчин”.
Я презираю Вас за небрежность, за Вашу самоуверенность, за необязательность.
Желаю Вам выздоровления.
Виктория.
28 февраля.

2

Здравствуйте, Виктория!
Покорнейше прошу меня извинить за то, что не смог сразу выполнить своего обещания относительно ваших стихов.
Я всю вашу поэтическую тетрадь прочел от корки до корки. Прочитал все двадцать стихотворений и честно признаюсь – не знаю, что вам про них сказать и какими словами. Ваши стихи весьма и весьма необычны, точнее – они ни на что не похожи. Ваши стихи, возможно, даже гениальны, но они находятся за гранью моего понимания, поэтому не смею высказывать о них свое суждение. Наверное, я просто устарел для такого рода поэзии. Меня ставят в тупик рифмы типа “ширяет – сохраняя” или “глазам – глиста” и строки вроде “при погоде её прислони озверев”. Сколько не вчитывался, я так и не смог понять, кого это “её” и к чему (или кому) прислонить. И для чего?
Однако к вышесказанному могу добавить, что у вас выразительный и красивый почерк, в нем чувствуется энергия, молодой задор, воображение, а то, что вы в своих стихах не употребляете ни запятых, ни точек, может свидетельствовать о вашем огромном литературном таланте.
Поэтому от души желаю вам новых творческих удач, новых творческих свершений.
Попутно замечу, что, на мой (возможно, безнадежно устаревший) взгляд, ничего двусмысленного в твороге нет. Творог – он и есть творог. Его можно есть, а можно и не есть.
И позвольте поблагодарить вас за заботу о моем здоровье.
Виталий Тв-в.
30 марта.

3

Здравствуйте, г-н Тв-в!
Я получила письмо от Вас. И расплакалась, честное слово!
Вы, наверное, себя считаете очень умным, раз письма печатаете на компьютере, а меня считаете дурочкой, которая не достойна серьёзного к себе отношения.
Пересчитайте и убедитесь – в тетрадке было ровно восемнадцать стихотворений – восемнадцать! и ни одним больше!
Вам, наверное, часто приходится получать письма от поклонниц Вашего литературного “таланта”, и поэтому Вы так избалованы и капризны.
В одном Вашем рассказе герой увлекается левитацией, а Вы попрекаете меня запятыми! Да неужели Вы не смогли понять, что запятые пропущены специально, чтобы читающий стихи не делал пауз в этих местах!
Я была гораздо более высокого мнения о Вашем интеллекте. Прощайте!
Виктория, бывшая читательница Ваших рассказов и повестей.

4

Здравствуйте, Виктория!
По Вашей просьбе я дважды пересчитал стихотворения в вашей заветной тетрадке и насчитал их ровно двадцать! Двадцать! Считать до двадцати я пока еще не разучился. И вы, Виктория, ошибаетесь, полагая, что я вас чем-то попрекаю. Боже упаси! Наоборот, от ваших запятых (точнее, от их отсутствия) я в полном восторге и восхищении! Единственно меня несколько озадачил ваш тонкий намек относительно “серьезных отношений”. Что бы всё это значило?
В.Т.
12 мая.

5

Г-н В.Т.!
Вы напрасно надеетесь, что я на что-то такое намекаю. Ни на что я вовсе не намекаю и не собираюсь.
У меня к Вам имеется лишь один вопрос. Откуда в моей тетрадке появились два лишних стихотворения? Они у вас там что, размножаются делением, как инфузории-туфельки?
Только умоляю Вас, г-н В.Т., слово “размножаются” не расценивать как заигрывание, как намек на то, что я мечтаю о каких-то “отношениях” между нами.
Вообще, моя тетрадь Вам, наверное, больше уже не нужна, поэтому прошу Вас при первой возможности переслать её бандеролью по моему домашнему адресу.
В.

6

Здравствуйте, Виктория!
Ваше упоминание об инфузориях-туфельках меня немного взбодрило. Когда я учился в школе (это было, правда, очень давно), биология была моим любимым предметом. Я помню, как мне раз довелось рассматривать этих самых инфузорий через микроскоп. Удивительное дело! Они ничуть не напоминали туфелек, скорее они были похожи на воздушные шары, покрытые ресничками. Они действительно размножались делением, как и ваши бесподобные стихи.
Только прошу вас, дорогая Виктория, не расценивать слово “размножались” как намек на что-то “такое” или как непристойное заигрывание с вами. Я ни на что не намекаю и вовсе не собираюсь заигрывать с незнакомой девушкой!
Тетрадь с вашими стихами я отправил вам заказной бандеролью. Надежнее, конечно, было бы отослать ценной бандеролью, но я побоялся нанести вам нечаянную обиду, оценив вашу драгоценную тетрадь в слишком ничтожную сумму.
Виталий Т.
5 июля.

7

Виталию Т.
Тетрадь свою я, слава Богу, получила. Вы с иронией назвали ее драгоценной. И случайно попали в точку. Для меня она и есть моя самая ценная вещь.
Я уже сожалею о том своём необдуманном поступке. Сама не знаю, для чего я передала Вам свою тетрадь? Для чего перед Вами обнажала свою душу и тайны сердца своего?
В одном Вашем рассказе простая русская женщина, усталая и замотанная жизнью, хочет расстаться с привычным миром и превращается в птицу, в ворониху. Так, видимо, и мне захотелось “взлететь”.
Интересно знать, Вы помните ли ещё тот вечер в ДК “Прометей”? Помните ли меня, помните ли наш разговор? Мы стояли с Вами в фойе возле колонны. Я на том вечере была в кофточке вишнёвого цвета.
Виктория.

8

Здравствуйте, Виктория!
Отвечаю на ваш вопрос. Кофточку вишневого цвета я смутно припоминаю, но наш разговор у колонны в фойе в моей памяти, к сожалению, не сохранился.
Однако из ваших писем у меня уже сложился о вас вполне определенный образ. Скорее всего, Вы – дама (как это принято писать в брачных объявлениях?) бальзаковского возраста, одинокая, возможно разведенная, мать-одиночка, не имеющая постоянного друга. Или возможно, что тот, кто находится рядом с вами, не устраивает вас в полной мере. Вам свойственен романтический взгляд на жизнь, вы мечтаете о родственной душе.
О многом говорит ваша привычка писать письма. У вас грамотное письмо, хороший слог. Мне почему-то представляется, что вы работаете преподавателем в средней школе или в вузе. Да! Чуть не забыл. Инфузория-туфелька! Методом дедукции я вычислил – вы преподаете биологию в школе.
Позвольте пожелать вам талантливых, пытливых учеников.
С биологическим приветом!
Виталий.
15 авг.

9

Здравствуйте, мистер Шерлок Холмс!
Из всего, что Вы нафантазировали насчёт меня, Вы угадали правильно только одно – а именно то, что я разведена и одна воспитываю ребёнка. Мне ещё далеко до “бальзаковского” возраста, а к биологии я имею только то отношение, что один раз по глупости делала попытку поступления на биологический факультет МГУ. Вообще-то сейчас я работаю продавцом в обувном магазине. Работа тоже интересная и ответственная, ничуть не хуже работы преподавателя биологии в школе.
Ваш прославленный дедуктивный метод, м-р Шерлок Холмс, кажется, дал осечку, чему я очень рада. Возможно, это заставит Вас немного умерить Ваше чрезмерное самомнение.
Вика.

10

Здравствуйте, Вика!
Теперь мне стало понятным происхождение инфузории-туфельки в вашем письме. Дедуктивный метод – вещь замечательная, в детективных романах он всегда позволяет вычислить злодея и раскрыть преступление, но на практике он, оказывается, иногда способен приводить к ошибочным умозаключениям.
Поэтому беру свои слова насчет пытливых учеников обратно и желаю вам покладистых покупательниц с толстыми кошельками.
Методом дедукции я вычислил, что вы работаете продавцом в отделе женской обуви. Интересно знать, не ошибся ли я на этот раз? И вообще: мы с вами заочно знакомы уже достаточно много времени. Не пора ли нам, Вика, перейти на более современные средства связи? Мне было бы интересно немного пообщаться с вами по телефону. Не могли бы вы сообщить мне номер вашего домашнего телефона?
Виталий.
25.09.

11

Здравствуйте, Виталий!
Ваш дедуктивный метод Вас опять, увы, подвёл – я работаю продавцом в отделе детской обуви.
Что касается Вашего предложения о других средствах связи, то... не знаю, право, как вам ответить. Мне хотелось бы продолжить наши отношения посредством почтовой переписки. Это вовсе не кокетство. Просто я боюсь, что если мы станем с Вами общаться по телефону, то наша переписка прекратится.
А я так люблю получать письма! Когда я проверяю свой почтовый ящик, то всегда испытываю небольшое волнение – вдруг там окажется письмо от Вас? Я храню все ваши письма. Для меня это – как окошко в другой мир.
Вика.

12

Здравствуйте, Вика!
Признаюсь вам, что я тоже люблю получать письма. Представьте себе только! Я – человек уже не молодой и, казалось бы, вовсе не сентиментальный, но тоже храню Ваши письма. Для чего – не знаю сам. Наверное, они для меня – тоже окошко в другой мир, в тот мир, в котором вы живете.
Ваш В.Т.
30 окт.

13

Здравствуйте, Виталий!
Вам трудно представить себе мир, в котором я живу. Мир довольно серый и неуютный. От неустроенности и тоски у меня иногда случаются очень злые минуты. Я как-то прочитала вашу фантастическую повесть о конце света. Прочитала и подумала – вот было здорово, если бы это и в самом деле произошло, я была бы только рада. Сразу бы покончила счеты со всем!
Вот так, господин сочинитель сказок!
Вика, Ваша преданная читательница.

14

Милая Вика!
Последнее ваше письмо меня очень огорчило.
Почему оно такое грустное? Откуда такие эсхатологические и апокалипсические настроения?
Прошу вас, расскажите мне о своей жизни подробнее – что сочтете нужным.
Искренне ваш, Виталий.
20 нояб.

15

Здравствуйте, Виталий!
Если Вас это и в самом деле интересует, то в двух словах могу сообщить о себе следующее. Я – самая обыкновенная женщина, не красавица, не интеллектуалка. Работала раньше преподавателем литературы в школе. После развода с мужем мне пришлось искать себе другую работу, более привлекательную в денежном отношении. Так я стала продавцом в обувном магазине. Дома, к сожалению, у меня не всё ладно. Моему мальчику пятый год, и он часто болеет. С нами живёт моя мать, которая плохо видит, плохо слышит, еле ходит, и с головой у неё не всё в порядке, иногда она забывает зажечь газ, когда собирается что-нибудь разогреть на плите. Того и гляди, взорвёт весь наш дом.
С мужем я развелась три года назад. Он был высокий и спортивный, хорошо играл на гитаре, пел и отлично танцевал. Я любила его, как умела. Боже, как я стелилась перед ним!
Я прощала ему всё – и его волокитство, и “банные дни” и многое-многое другое. Не стесняла ничем, разве что просто фактом своего существования.
При разводе на суде он сказал, что я неряха и не умею готовить. Большей несправедливости и неблагодарности я не могла себе представить. Я потом три дня проревела, как самая последняя дура.
Сейчас у него новая семья, и нашего сына он навещает всего раз в три месяца. Помогает он нам мало и нерегулярно, но я из гордости (или из вредности) не подаю на алименты.
А о своих “друзьях” и увлечениях не хочу даже вспоминать – настолько всё это пошло и примитивно. Одним словом, всё типичное не то. Как роман с “лопатой” у Марины Цветаевой. А я так мечтаю о настоящем Друге, который захотел бы меня понять, который сумел бы увидеть во мне личность.
Единственное, что мне позволяет забывать обо всех этих обстоятельствах – это мои стихи, от которых Вы так пренебрежительно отмахнулись. Неужели они и в самом деле оказались недостойными Вашего внимания? Меня в поэзии привлекает сам процесс поиска нужных слов и нанизывания их на строку – словно бусинки на нитку. Это, наверное, можно назвать творчеством, потому что придумывание стихов дарит мне наслаждение, сравнимое разве что с музыкой или любовью. Это, конечно, всё игра. Но игра добрая, она и меня делает добрее и терпимее.
Ну, вот, написала – и самой страшно перечесть, как Татьяне Лариной.
Ваша Вика.

16

Здравствуйте, Вика!
Благодарю за откровенное письмо. Я тронут вашим доверием.
Меня всегда интересовал вопрос, почему люди начинают писать стихи? Для вас это занятие, оказывается, является средством ухода от действительности. Как своего рода наркотик. У меня было всё по-другому. Я когда-то писал стихи, просто потому что только так я мог освободиться от всего, что вызревало или нарывало в душе.
Но всё равно я вам немного завидую. Потому что сам уже десять лет как не сочиняю никаких стихов.
Искренне Ваш.
Виталий.
4 декабря.

17

Добрый вечер, г-н бывший поэт!
Хотя, почему бывший? Хотя Вы, как сами признались, давно уже не пишите стихов, но Вам присуще поэтическое видение мира, раз Вы пишите рассказы и пьесы на тему любви. Я недавно ходила в театр на вашу пьесу “Полёт ласточки” и проплакала весь спектакль. Мне было горько, что Ваши герои, Вячеслав и Татьяна, расстались, они ведь любили друг друга. Почему они поступили так неосторожно и так легкомысленно? Для чего Вы их развели? В мире и так мало счастья, так мало теплоты... Разве Вам нельзя было придумать не такой печальный конец для всей той истории?
Мне кажется, что Вы относитесь к Татьяне слишком снисходительно, Вы стараетесь ее оправдать. Но почему, почему она не сумела сберечь свое чувство, не смогла переступить через свой эгоизм, не захотела простить Вячеславу обидные слова, сказанные им в запальчивости? Интересно, кем Ваша Татьяна была в реальной жизни?
Мне кажется, что я на ее месте поступила бы по-другому.
А Ваш Вячеслав – это Вы сами, да?
Ваша Вика.

18

Добрый вечер, Вика!
Та пьеса, о которой вы упомянули в письме, моя, пожалуй, самая любимая. Образ Татьяны почти “один к одному” был списан мной с одной очень обаятельной, хотя и далеко не первой молодости женщины, о которой я вспоминаю с огромной нежностью. У нее был изумительный по красоте голос, она прекрасно исполняла русские и украинские народные песни, вообще обладала удивительным вкусом. Она работала врачом-кардиологом и была способна на поступки, требующие смелости и силы воли. Нас в течение целых пяти лет связывала близкая дружба. Мне иногда даже казалось, что она любит меня, хотя она часто и подтрунивала надо мной, в шутку называла меня седым романтиком и всё такое. В том, что мы расстались, нет ни моей, ни её вины – просто так сложились обстоятельства, ей пришлось переехать в Киев к младшей дочери. Когда это произошло, мне первое время ее очень недоставало, она мне часто снилась (а также почему-то часто снились ее бесподобные пирожки, которые она с таким мастерством умела готовить). Моя пьеса – это прощальный привет моей ласточке и запоздалая попытка оправдаться по некоторым эпизодам, где я проявил себя, увы, не самым достойным образом.
Ну, а Вячеслав – это, разумеется, вовсе не я сам, хотя я и наделил его некоторыми автобиографическими чертами. В чем-то он лучше меня, в чем-то, возможно, хуже. К Вячеславу я отношусь с симпатией, но и с некоторой долей иронии тоже. Меня немного коробит его цинизм, но предпринимателю (пусть и мелкому), обычно свойственна эта черта характера. Я немного завидую легкости его характера, оптимизму. А также тому, что он не привык глубоко задумываться о жизни, но может постичь многое благодаря своему чутью.
К этому можно добавить, что темой своей пьесы я хотел сделать не просто любовь, а именно позднюю любовь. Основной конфликт заключается в вынужденности поведения Вячеслава и Татьяны. Именно возраст героев пьесы через их прошлый опыт, неизбежные, увы, проблемы со здоровьем и предчувствия уже недалекой старости задает ритм пьесы и психологически оправдывает переход от легкого комедийного начала к драматическому финалу.
Ну, а то, что вы, Виктория, проплакали, как вы пишите, весь спектакль, для меня является самым дорогим комплиментом, который вы только могли себе вообразить. Когда я писал эту пьесу, то словно всё пережил заново – и романтичную первую встречу с моей подругой, и всё, что было потом, и разлуку. Я писал, а слезы из глаз – на бумагу кап, кап, кап...
Спасибо вам, мой милый друг! Спасибо за всё.
Ваш Виталий.
20 дек.
PS. Подумать только! Скоро очередной Новый год!

19

Добрый вечер, Виталий!
Я хочу поздравить Вас с Рождеством и Новым годом!
На Новый год принято загадывать желания. Загадала и я своё. Ни за что не догадаетесь о чём. Или всё же догадаетесь, применив Ваш излюбленный метод дедукции?
Если Вы ещё не догадались, то я подскажу – я загадала желание, связанное с Вами.
Ну, как? Догадались?
Виктория.
1 января!!!

20

Добрый вечер, Виктория!
Спасибо за поздравления! И позвольте мне в свою очередь поздравить вас с Новым годом и Рождеством Христовым! Я желаю вам исполнения всех ваших желаний.
А что касается вашей загадки, то она разгадывается довольно просто. Элементарно, Ватсон! Вы загадали, что в новом году мы с вами непременно должны будем встретиться. Если я отгадал правильно, то, наверное, так оно и будет.
Виталий.
7 января.

21

Дорогой мистер Шерлок Холмс!
Просто удивительно, но на этот раз вы отгадали правильно. Правда, это свидетельствует не о торжестве вашего дедуктивного метода, а скорее о Вашем огромном самомнении.
Но не подумайте, что я сержусь на Вас за это, мой друг. Это я просто так шучу по привычке.
Я уже заранее придумала, как мы проведём нашу встречу.
На столе будут гореть свечи, в аквариуме будут плескаться золотые рыбки, а из вазы будет выглядывать веточка хризантем – это мои любимые цветы.
Первым делом, я угощу Вас шикарным ужином.
На закуску я хочу приготовить салат из капусты с редькой, морковью и яблоками, салат из яблок и моркови с орехами, салат из красного перца, салат из свеклы с чесноком, салат из трески с хреном, салат из кальмаров, судака под маринадом, рольмопс (это такая особым способом приготовленная селедка), икру грибную, не говоря уже о разных паштетах, свинокопченостях и прочем.
После закуски мы перейдем к горячему. Можно ограничиться 3-4 блюдами, попробовать всего понемногу, например, рагу из барашка, почки тушёные в сметане, мясную запеканку и мои любимые цыплята табака. После мясных мы перейдем к рыбным блюдам. Тельное из рыбы – очень вкусное блюдо, и я его обязательно приготовлю. Из жареных рыб сама я больше всего люблю северную навагу, но если мне не удастся ее достать, то я зажарю форель или запеку с луком треску.
Затем можно будет отведать кулебяку с капустой, рыбный пирог, беляши, блинчики с творогом, рулет с маком, пудинг с орехами.
На сладкое я подам клюквенное и шоколадное желе, слоёные пирожные, миндальные пирожные, ну и, само собой разумеется, разные варенья и компоты.
Что бы там не говорил мой бывший супруг, я умею очень вкусно готовить, и Вы, надеюсь, сможете скоро убедиться в этом.
Конечно, жаль, что сейчас не лето, а то бы я разнообразила наш стол изысканными овощными блюдами. Быть может, я что-то упустила? Или у Вас совсем другие вкусы? Сообщите мне, пожалуйста, какие блюда вы хотели бы видеть на столе в день нашей с Вами встречи?
Из напитков на столе будут клюквенный морс, крюшон и брусничная вода, а что касается алкоголя, то это я оставляю на Ваше усмотрение.
Но раз было “во-первых”, то должно быть и “во-вторых”? Да?
Во-вторых... Я устрою так, чтобы моя мама и сын не помешали нам побыть вдвоём.
Надеюсь, что будет и "в-третьих", и "в-четвертых"...
Преданный Вам Ватсон.

22

Дорогой мой Ватсон!
Тот перечень блюд, который я вычитал из вашего письма, поверг меня в настоящее изумление. У меня от одних только названий разгулялись забытые гастрономические фантазии. Неужели вы всё это умеете готовить? “Шикарный ужин” написали вы, но это слишком скромное определение для задуманного вами пира. То, что вы замыслили, может быть сравнимо разве что с большим посольским приемом при дворе царя Алексея Михайловича.
Жизнь, разумеется, невозможна без праздников, но должен вам признаться, что живу я теперь очень скромно, сознательно ограничивая себя во многом. От прежней довольно бурной жизни у меня осталась только привычка к хорошим сухим винам. Я знаю на Б. Грузинской одно уютное кафе, там готовят мексиканские лепешки с начинкой и подают настоящие грузинские вина.
В ближайшее время я собираюсь уладить кое-какие свои сердечные дела. А после мы обязательно встретимся с вами и проведем в том кафе приятный вечер с хорошим вином.
И сердце мне подсказывает, что у нас с вами непременно будет и “во-вторых” и “в-третьих” и “в-четвертых”...
Признаюсь вам – я заранее волнуюсь при мысли о нашей будущей встрече.
Перед нашим свиданием вы обязательно должны выслать мне свою фотографию – иначе, как же я вас узнаю в пестрой толпе?
Ваш друг Ш. Х. 23 янв.

23

Друг мой!
Высылаю Вам свою фотографию двухлетней давности. Я в купальнике, потому что фотография была сделана на пляже в Юрмале. Маленький мальчик с лопаткой в руке – это мой сын. Фотографию сделала моя старшая сестра, которая замужем за латышом и живёт в Риге.
Признаюсь и я Вам – я тоже волнуюсь при той же мысли...
Виктория.

24

Виталий!
Я не получила от Вас ответа на свое последнее письмо. Почему? Чего Вы так испугались?
Почему Вы перестали отвечать на мои письма? Переписка с вами незаметно стала частью моей жизни.
Неужели я чем-то, сама не желая того, обидела Вас?
Или виновата почта?
Или Вы нашли для себя новую игрушку?
Прошу Вас, не молчите!
Виктория.

25

Г-н Творогов!
Прошу Вас вернуть мне все мои письма и мою фотографию. Надеюсь, что у Вас сохранились еще какие-то остатки понятий о чести и порядочности.
Больше я Вам писать не намерена. Прощайте!
А я-то, дурочка! П. В. П.
В. 25 фев.

26

Здравствуйте, Виктория!
Пишет Вам Марина Гаман-Творогова. Я считаю себя обязанной сообщить Вам печальное известие. Мой отец, Виталий Творогов, не смог ответить на Ваши последние письма по той причине, что его уже нет в живых.
Своими сердечными делами он называл проблемы с сердцем. Он раньше перенес два инфаркта, и последнее время собирался лечь на профилактику в госпиталь, ждал, когда там освободится место. Не дождался. Третий инфаркт случился два месяца назад на улице – в сотне шагов от дома.
Наверное, его можно было бы спасти. Но, как у нас иногда бывает, никто не обратил внимания на лежащего прямо на снегу пожилого человека, никто не вызвал сразу скорую помощь. Когда приехали врачи, было уже поздно.
Я не сообщила Вам об этом ранее, потому что лишь совсем недавно узнала о Вашем существовании, о том, что отца связывала с Вами такая необычная дружба. Я начала разбирать бумаги отца и в ящике письменного стола обнаружила папку с перепиской. Мне кажется, что я Вас поняла. “П.В.П.” – это Ваше признание в любви к моему отцу? Если так, то Ваше чувство было, наверное, не безответным. В бумагах я нашла стихотворение, написанное отцом за день до кончины. Оно было посвящено "В". Пересылаю его Вам вместе с Вашими письмами и фотографией.
Марина.
P.S. На фотографии Вы, Виктория, очень похожи на мою маму, какой она была 30 лет назад. Десять лет назад мама скоропостижно скончалась – тоже от сердечного приступа. Отца похоронили на Хованском кладбище рядом с мамой.

ЭПИЛОГ

В летний воскресный день к скромной могиле в глубине Старого Хованского кладбище подошла молодая длинноволосая женщина в длинной черной юбке и кофточке вишневого цвета. Женщина молча перекрестилась, положила к самому основанию деревянного креста букет ромашек, постояла минуту, о чем-то глубоко задумавшись и прикрыв ладонью глаза.
Но вот она встряхнулась, огляделась вокруг, несколько раз медленно и ласково провела ладонью по черной блестящей поверхности надгробной плиты...
Затем она достала из сумочки ножницы и моток липкой ленты, не торопясь, аккуратно прикрепила к плите ниже выгравированных на камне дат жизни небольшой листок бумаги. Шариковой ручкой на том листке было выведено несколько коротких строк:

Я знала Вас по переписке...
Вы для меня вдруг стали близким,
Седой романтик и поэт...
Вы жизнь мою смутили разом.
По Вашим пьесам и рассказам,
Пыталась я найти ответ...

Во сне волшебном мне приснилось,
О том, как я почти влюбилась,
Как нашу встречу я ждала....
Но то был сон. Судьбой морочной
Был прерван наш роман заочный,
Судьба, увы, нас развела...

Пришло письмо от Вашей дочки –
Инфаркт для многих ставит точки,
Поставил точку и для Вас...
Я Вас любила в самом деле...
А Вы, мой друг? Не обо мне ли
Вы вспомнили в тот скорбный час?

Стихотворение было подписано одной только буквой “В”.