Завтра мне на расстрел

Я встану до рассвета, чтобы в последний раз вдохнуть утреннюю эйфорию; выпью чашку кофе – покрепче, чтобы от горечи сводило челюсти…
А те, кому на повешение, как будто светятся изнутри. Вот, сидит передо мной… «Мне – в петлю». И в глазах – в самой глубине – мягкий теплый свет. В каждом движении – нежность, спокойствие и ласковость, и все в предвкушении. Как женщина, ждущая ребенка. В предвкушении полета. Полет – секунда, а потом удушье. «Но это полет», - во всем силуэте гармония, самодостаточность и удовлетворенность. Нет, меня никто не обвинит… Те, которым на повешение, всех принимают. Великодушно забывают про чужой страх в ожидании своего полета, в уверенности в своей петле и в равнодушии к своему дыханию.
Не могу сказать, что завидую, но я бы так не смогла. Для меня нет ничего страшнее полета, прерванного удушьем. Хорошо, что мне на расстрел.
Я встану до рассвета, и кофе будет крепким и сладким. Я надену белую рубашку и черные брюки. Я тщательно вычищу обувь.
Тонкий каблук будет погружаться в землю, когда я буду подходить к стене. Стена – насыщенно-серая, с красно-зелеными разводами винограда, и я на ее фоне – контрастное пятно.
Эхо прокатит залп по всем стенам. Я, конечно же, прослежу траекторию пуль. И на белой рубашке расцветут алые пятна. Я сползу вниз, оставляя на стене след; а может быть, останусь стоять.
А те, кому на повешение, приходят растрепанные и в чем попало, но настолько полны собой, что от них не отвести взгляд. Но, наверное, так же, как я – прерванного полета, они боятся пустого до крика расстрела. И неверности пуль. А их петля никогда не порвется – не знаю, почему… Они прибегают в домашней одежде и не расчесавшись, они нетерпеливо обвиваются веревкой, и в их движениях столько пластики и истинной страсти, что на их повешение собирается толпа народу. И восхищенно вздыхает в секунду полета.
А когда я пойду к стене, все еще будут спать. Воздух будет свеж и холоден, и с запахом дождя. Утро будет концентратом осени. Откуда-то пахнёт дымом. Каркнет ворона. У стены меня встретят солдаты, и человек, который скомандует: «Пли!»
И эхо прокатит залп по всем стенам.