когда сбываются мечты

Это был южный, солнечный город. И я приехал сюда отдыхать.
Утром мы зашли в кафе, и устроились за одним из столиков. Сидим, ждем, скучаем. Подошла официантка. Я только взглянул на нее, и меня словно током ударило.
Это была Она! Рыжая! Тоненькая, худенькая, вся такая солнечная, такая золотистая. И
она так улыбалась! У нее были удивительно зеленые глаза. Я таких больше нигде не видел.
И утро вдруг стало волшебным. И жизнь показалась прекрасной!

А ночью был карнавал.
Шумный бульвар, набережная, море и музыка. А небеса разрывают фонтаны огня. Красные, синие, зеленые, оранжевые. Великолепные фейерверки.
Народу вокруг море, просто жуть. Все веселые, нарядные, танцуют, поют, кричат что то .В общем кругом восторг, и океан веселья.
А я искал ее. Рыжую, волшебную, единственную, каких больше нет, и не будет никогда и нигде!
Мне было страшно, и жутко, и весело, все сразу.
А она, она лишь мелькнула в толпе несколько раз. Рыжий хвост, и такая улыбка, хоть куда пойдешь, лишь бы еще раз увидеть.
И я устремился за ней, толкая людей, и не замечая вокруг ничего, лишь бы догнать, успеть, ухватить.
А она мелькала то здесь, то там, то исчезала вовсе, то появлялась совсем рядом, то пропадала вновь.
Я думал, что сойду с ума. Но вот, наконец, нагнал. Она стояла у фонаря, и болтала с компанией каких то парней. И было им так весело, так радостно они смеялись, что меня охватило отчаяние.
Я почувствовал себя совершенно здесь лишним, ненужным, и совсем, совсем растерялся.
Но тут она обернулась, заметила меня, и улыбнулась.
Глаза наши встретились, и я понял, что счастлив, что это мой город, мой праздник, мой карнавал, и что это вообще лучший день в моей жизни.
Я утонул в ее зеленых глазах. И я пропал.
Ведьма! Несомненно, она была настоящая рыжая ведьма.
Я понял это еще тогда, утром, в кафе. И с тех пор думал только о ней. Теперь она всегда будет стоять у меня перед глазами. Что бы я ни делал, и где бы ни был, мне никогда ее не забыть.
Это было бесповоротно и окончательно.
А ей было весело! Она подскочила ко мне, как к старому знакомому, чмокнула в щеку, ткнула в бок, и побежала.
И я снова устремился за ней. Подбежал, и взял ее за руку. Она совсем не удивилась, и ничего не сказала, только улыбнулась еще раз, и мы пошли вместе.
Я был пьян, влюблен, и безумен. И рад необыкновенно.
Мы бродили в толпе, с кем - то общались, с кем - то дружили, пили шампанское, танцевали, бегали, веселились, и еще много чего, теперь и не вспомнить.
Я был совершенно счастлив.
Она смотрела на меня, смеялась, что - то щебетала, и замечательно улыбалась.
Глаза у нее были дьявольские. Зеленые, бездонные, и чрезвычайно загадочные.
Я растворился в них без остатка.
И я рассказал ей все.

 Как скучно мне жить, и как тошно просыпаться каждое утро в одной и той же постели, ходить по тем же улицам, встречаться с теми же людьми.
И какая это тоска, и как от этого можно сойти с ума. Как угнетает маленький городок, грязные улочки, теснота и убожество вокруг.
И как я мечтал в детстве, как хотел стать моряком. Как мечтал дышать соленым воздухом, слушать крики морских чаек в порту. И выйти в море под парусами полными ветра. Эти паруса, словно крылья огромных птиц, грезились во сне и наяву, и заставляли дрожать все внутри.
Как грезил о заморских странах, и как они снились по ночам, и звали манили к себе. И как хотелось туда в океан, на простор, на свободу, на волю.
И как ничего этого не сбылось, и наверное не сбудется уже никогда.

А она только слушала и улыбалась. И смотрела своими загадочными ,зелеными глазами.
И я чувствовал, что уже не могу жить без нее. Я был счастлив и пьян.
Что было у нее на уме, я тогда и представить не мог.
Я смотрел в ее глаза, и все кроме них тонуло для меня в густом и розовом тумане. Это было почти неправдоподобное состояние абсолютного счастья.

Что было потом, помню смутно.
Вроде бы она куда то исчезла, кажется с какими то моряками, а я страшно на нее обиделся, и с горя напился.
---Я ведь ей душу открыл,--объяснял я кому то:--Все самое-самое выложил, самое задушевное.
А она посмеялась, и убежала. Душу вынула и растоптала, на все наплевала, и смылась.
Зол я был безмерно:
--Ведьма!-- кричал я -- Проклятая!
Бездушная! Беспутная! Ведьма!
Что было дальше, не помню совсем, все смешалось и спуталось.


Пробуждение было диким и невероятным.
Совершенно неожиданно я проснулся на мокрой палубе корабля. Вокруг были мачты, канаты, паруса, бочки, мешки, и еще много непонятно чего.
Суетились матросы. Рядом стоял боцман, и отдавал команды.
Это был маленький беспокойный человечек с воробьиным носом, и пронзительным птичьим голосом.
---Эй ты, хорош дрыхнуть, дуй на бак: -- крикнул он мне, и тут же повернувшись, стал орать матросам что то про шкоты и брасы.
Меня мутило. В голове был дикий сумбур. Я ничего не понимал. Совершенно ничего. Кое как я поднялся с палубы, и дико оглядевшись, осмелился спросить боцмана -- где я, и что было вчера?
---Да ничего не было. Записали тебя к нам в юнги, и всех делов. Будешь ты у нас теперь морской волк. Человека из тебя сделаем.
Он говорил, не глядя на меня, и продолжая отдавать команды, причем жутко ругался.
Я, все еще не опомнившись, и ничего не понимая, бормотал что то бессвязное.
---Но это, это нельзя. Так не бывает. У меня отпуск, мне на работу, мне домой на...
---Молча-а-ать! -- вдруг заорал боцман.
---Вытри сопли и прикуси язык, крыса сухопутная! Ты подписал контракт, так что пойдешь с нами как миленький, а домой попадешь не раньше чем мы вернемся из Индии.
--Как это?--опешил я
--Девчонку благодари, она постаралась ,--сказал он, уже почти примирительно.
--Какую девчонку?--ошалел я
---Какую, какую. Да вон она, видать, попрощаться пришла -- и он кивнул головой на пристань.
---Черт ,не девка - добавил он, и потеряв ко мне интерес, снова принялся кричать и командовать.

Я подошел к борту, и глянул вниз.
А там.... Там стояла Она.
Увидев меня, она просияла. Заулыбалась, и стала махать мне рукой. Мне показалось, что более счастливого лица я в своей жизни не видел.

Между тем на судне отдали швартовы, и мы стали отчаливать. Между бортом и пирсом появилась узкая полоска воды, которая все расширялась и расширялась.
Мы разворачивались, и уходили в море, все дальше удаляясь от берега. И перед нами открывался бескрайний, ужасный и величественный Океан.
А на пирсе стояла, и улыбалась, и махала мне рукой совершенно счастливая девчонка.
Я же торчал на палубе с разинутым ртом. И в больной голове у меня, среди сумбура и сумасшествия, совершенно отчетливо вертелось одно единственное слово:
---ВЕДЬМА!
 Вот и все.