Тоска

За окном темно. Грусть скрюченными пальцами сжимает мое плачущее сердце. Во всем доме кроме меня ни души. Хотя уже вечер, я все же не зажигаю свет. Лишь кое-где горят свечи, отбрасывая блики на окружающие предметы. Как сомнамбула хожу по пустой квартире, натыкаясь на двери и мебель.
Телефон упрямо молчит: похоже, все на свете забыли о моем существовании, но если позвоню кому-нибудь сама, обязательно расплачусь в трубку.
На душе скребут кошки, и иногда хочется просто сесть и завыть на луну, серебряный диск которой то и дело прятался за тучи. Кое-где мерцают звезды, сея вокруг холодный свет.
Сердце просто разрывается от тихой безотчетной тоски. Хочется лечь и умереть, чтобы больше никогда не чувствовать этой горькой боли.
Лежа на холодном полу, смотрю в потолок. Слеза за слезой медленно катится по щеке, стекает на пол. Глаза скрыты пеленой слез, и невидящий взор устремлен куда-то в пространство, сквозь потолок, в бездонное черное небо и дальше – туда, где рождаются звезды.
Почему же все так плохо? Сейчас мир для меня окрашен в траурные тона и в нем ни проблеска надежды.
Как много слез накопилось! Они так и льются нескончаемым потоком.
Острая боль в сердце доводила до исступления. Казалось, что оно насквозь пронизано тонкими иглами. Хотелось кричать, кричать долго, до полной потери голоса, до тех пор пока станет больно даже хрипеть, даже дышать. Хотелось пробить криком барьер боли, страха, отчаянья, дикой безнадежности и тоски, что окружал меня со всех сторон, не давая взглянуть на мир по-другому…
Одна из свечей догорела, и в комнате стало немного темнее.
Вдруг по комнате пронесся порыв ветра, затушивший свечи, потянуло леденящим душу холодом, затем послышался чей-то печальный глубокий вздох. Стало чуточку светлее, и я поняла, что вокруг – на мебели, на полу, даже на стенах – лежит иней. Снежные крупицы сверкали словно бриллианты, слепя глаза. Я оглянулась, сзади стоял шкаф, в дверь которого было вделано зеркало. Оттуда на меня грустно смотрела странная девушка: серебряные как снег волнистые волосы, мягко ниспадающие на плечи, глаза, словно два алмаза, выделялись на чрезвычайно бледном лице и в них плясали огоньки безумия, почти обнаженное тело было необычно бледным и худым. Из одежды на ней была лишь набедренная повязка из снега и тонкая лента, прикрывающая грудь. Лишь благодаря глазам, единственно живым в ее облике, девушка не казалось мертвой. В ней было что-то знакомое. Где же я видела эту бездонную тоску в глазах, эти полные губы, уголки которых горько загнулись вниз? Нет! Этого не может быть!.. Девушка в зеркале протянула белые руки. Пронзительно закричав, я упала на пол, и, сжавшись в комочек, закрыла глаза…
Я открыла глаза, наваждение исчезло, но я боялась смотреть в зеркало. Неужели так люди и сходят с ума?
Наконец, когда все свечи догорели, я почувствовала, что дыхание выровнялось, пульс нормализовался.
Все, чего я хотела сейчас – это уснуть и спать долго-долго, чтобы забылась боль, гложущая сердце. Только заснуть, больше ничего…