Зося Булкина и парад геев

Зося по подписке выиграла путевку. И не куда-нибудь, а в настоящий Амстердам. Газета “ Правда металлурга “ выписывалась всем городом; это началось со дня основания ее, продолжалось и до сих пор. Люди пытались читать, вникать, но о какой правде все эти годы хотел сказать загадочный металлург - оставалось тайной. Главное, что привлекало в передовице – программа телепередач, кроссворды и календарь садовода-огородника. Редакция решила отблагодарить верных своих читателей и устроила розыгрыш путевки. Подписка была делом обязательным, но горожан всколыхнуло данное событие. В душе каждый считал себя везунчиком и чертовски фартовым. В пивных и на автобусных остановках то и дело возникали споры о том, кто все-таки поймает удачу за хвост. Как ни странно, но более везучими в списках граждан оказались мэр города, директор Большого завода, начальник милиции, управляющий Серьезным банком, главный хирург Доброй больницы, начальник налоговой, экстрасенс Морковник, народный целитель Пришибайло, провидица Анна. Далее шли их дети, любовницы и любовники. Но в мире оказалась справедливость и эта самая справедливость, в четверг, вечером, уверенно коснулась надежного плеча Булкиной. Сначала она не поняла - плакать ей от радости или смеяться? Потом решила, что и то и другое неуместно, так как удача сама напросилась. Но сердце все равно билось учащенно и в глазах блестели бриллианты радости. Гордая и невозмутимая Зося, словно линейный корабль, проплыла на кухню, где в мерцании лунного света ее ожидал холодильник. Волнение требовалось унять.
Город не стал провожать удачливую Булкину. Город торопился в дешевые пивные, чтобы оттуда философски решить, что есть фортуна и почему она достается таким как Зося? Возмутительница спокойствия одиноко покинула родину и, вскоре, ее встретил нарядный Амстердам. Зося бросилась на магазины, и они в свою очередь сдавались без боя. Очарование, яркие жесты, добрая напористость, сразу привлекли внимание местных продавцов. Они скромно прятались за прилавками, неуверенно принимали деньги, уныло выдавали сдачу. День был напряженным, энергичным, материально обоснованным. Кроме всего прочего, преданные соседи и всегда верные коллеги по работе составили, как и полагается в таких случаях, убедительный список. Булкина пообещала не подвести. Ей поверили. По улицам города медленно плыл дирижабль, несущий на себе пакеты, сумки, коробки и потенциальную угрозу для окружающих. Увлеченная, по-детски радостная, Зося вынырнула на площадь, где ее утомленному взору предстало то, что заставило бросить все на заграничный асфальт. Навстречу, под звуки музыки, смеха, поцелуев взасос и идиотских вздохов, двигались ОНИ! Одежды было мало. В некоторых местах не было вообще. Тела играли ребрами, пирсингом, у кого-то огромными мускулами и, конечно же, ягодицами. Демонстрация интимных частей шла полным ходом, призывая к свободе секса. Булкину это, почему-то, не возбуждало. Огромная, жидкая и липкая масса мужских тел, ползла на Зосю словно патока. Воздух горел от обилия парфюмерных запахов. Парад набирал силу и скорость, разрастался снежным комом, но неожиданно для себя, вдруг споткнулся, затормозил, старчески прокашлялся, замер. На дороге возвышалось препятствие, с суровым осуждающим лицом. Щеки пылали, глаза пускали молнии, лоб наполнялся гневом. Уперев белые руки в крепкие могучие бедра, Булкина шагнула вперед. Вдали ударил колокол. Парад отшатнуло, сексуальное меньшинство охнуло, поцелуи прекратились. У кого-то лопнули трусики.
- Что ж вы делаете, сволочи! – Горячее Зосино дыхание ворвалось в толпу, снарядом прошивая присутствующих. – Нам, бабам, мужиков не хватает, а вы тут жопами трясете!
- Имеем право! – Загудело в ответ. – У нас праздник!
- Срамота это, а не праздник.
- Свобода секса! – Запищало впереди усато-волосатое, нервно подергивая кожаным ремешком.
- Много ты в сексе понимаешь, изящный весь такой. – Булкина расправила плечи. В руки потекла огромная сила. – И бардак со свободой путать не надо. Город какой красивый, чистый весь, ухоженный. Душа радуется. И такой мусор, вдруг, среди культуры и великолепия. Жалко.
Из толпы выскочил персонаж в сомнительных мехах, в пирсинге и силиконовыми губами.
- Милочка, мы здесь всегда тусуемся. И пусть весь мир видит, какие мы красивые и нежные. Гм, чего о тебе не скажешь. – Меха мелко задрожали от смеха.
- Эх! – Зося с любовью и особой нежностью поправила грудь. Тело ее развернулось во всей красе, обретая на глазах у публики угрожающую и небезопасную тяжесть. – Обидно за Амстердам. Как никак, Европа! Дайте, хоть раз наведу порядок.
И Булкина двинулась на толпу. Прозвенел колокол.
Парад не удался.