Владимир Герасимов Ураганьи забавы

Владимир Герасимов

 УРАГАНЬИ ЗАБАВЫ


ПРОЛОГ

Это случилось в полдень. По пыльной дороге около сельского универмага, глядевшего на мир большими стеклянными окнами-витринами, промчался ветер, да так, что весь магазин пропал из видимости в огромном облаке пыли, которая поднялась, казалось бы, до неба. И вдруг всю эту пыль закрутило, завертело в воронку, и видимость прояснилась. Зато воронка начала пожирать все, что было вокруг нее: камни, птиц, кошек и стала крутить с неимоверной скоростью, все еще находясь на одном месте. Через мгновение воронка стала угрожающе продвигаться в сторону универмага. Она свистела и улюлюкала, и, когда послышался звон разбиваемого стекла, стало понятно, что одними погубленными душами птиц и кошек дело не обойдется. Воронка через разбитое окно влезла в универмаг, и оттуда послышался невообразимый шум и визг. И она, как будто бы испугавшись диких воплей находившегося там люда, вылетела из магазина, попутно поколотив остальные стекла с еще большей силой. Расширяясь кверху, воронка вдруг обмякла, и ее темный силуэт расплылся. И тут случилось неожиданное и совершенно непонятное, сверху посыпалось в большом количестве нечто, осыпав близлежащие деревья, дома и усадьбы.

1

Иван Хрюндин сидел у открытого окна и пил чай. Из самовара, но правда, электрического. На трех пальцах он держал блюдечко и дул на чайное озерцо, которое парило и ароматно пахло. Он любил вот так сидеть и прихлебывать, чтобы ветерок из окна шевелил его волосы и сушил взмокший от чаепития лоб. Другой рукой он брал кусок сахара и окунал его в блюдечко, а затем со смаком откусывал от сладкого комка кусочек. Пить чай просто из чашки или стакана с сахарным песком или с вареньем ему казалось скучно. Ну вот такой он был человек! А может быть, в этом проявлялась наследственность? Слышал он от родственников, что его пра или прапрадед был из купцов и причем очень богатых и самой высшей гильдии. А купцы любили пить чай из блюдечка, это Хрюндин хорошо знал. Висела у него на стене картина, на которой изображен толстый купчина, дующий так же вот, как и он, чаек. Хрюндину казалось, что художник изобразил именно его предка. Такой же толстый нос, маленькие глазки, пухлые щеки. Когда Хрюндин увидел эту картину в магазине, то сразу купил, не раздумывая, и повесил дома на самом видном месте. Но название было нейтральное: "Подмосковный чай".
Это еще более усиливало загадочность хрюндинской персоны. Все удивлялись, как же похож Хрюндин на купчину того, что с картины. Всезнающий знакомый, бухгалтер Тучкин, глубокомысленно уставя взор на полотно, поведал Хрюндину, что если он достанет нужные документы и докажет прямые родственные связи с этим самым купцом, то может претендовать на богатое наследство или на компенсацию на него. Неплохо, конечно, было бы, но... слишком был Хрюндин тяжел на ногу. Это ж надо целый год бумаги выправлять, по всяким конторам шляться. Да и жил он неплохо, ничего лучшего себе не желал. Разносил он телеграммы по селу, а на большую ходьбу его бы не хватило. Раньше, лет пятнадцать назад, работа эта была беспокойная, особенно в праздники. Поздравляли люди друг друга по всяким поводам, а теперь дороговато стало это удовольствие. Меньше стало телеграмм и такого рода: приезжаю - встречай. Отпоздравлялись, отъездились. Да Хрюндину-то от этого еще лучше, меньше беспокойств и ходьбы, больше времени на чай и размышления.
Хрюндин отлил из стакана в блюдце новую порцию, уже третью, и на вытянутых пальцах поднес его ко рту, как вдруг открытые рамы рвануло сильным порывом ветра, а блюдце чуть не опрокинулось Хрюндину на живот, но он его удержал. Удержать-то удержал, но по дну блюдца что-то сильно стукнуло, и удивленный Иван увидел, что в чае, невесть откуда очутилось кольцо. Он вынул его, подержал на ладони. Кольцо было толстым, из настоящего золота.
Хрюндин до пояса высунулся в окно... но, кроме нервно лающей собачонки у хрюндинской калитки, никого поблизости не было. Зато теперь имелась пища для размышлений. Это как же понять? Хулиганить золотым кольцом, кто же будет? Кто же будет им, как камешком швыряться в окна. Значит объяснение только одно... Тут сердце Ивана заметалось в груди. Уж не намекает ли кто ему таким образом на любовь и на женитьбу.
Уселся Хрюндин глубокомысленно на стул, блюдце с чаем в сторону отставил и стал про себя перебирать претенденток из лица соседок, которые могли бы подбросить ему мысль вместе с колечком по поводу женитьбы.
Древнюю старуху Демьяновну он сразу отмел в сторону. Даже если она и подкинула ему кольцо, мало ли чего она хочет? Всему свое время. Скандальную Еремиху Хрюндин тоже не хотел иметь в кандидатах. Она своими придирками и бранью быстро в могилу сведет. Были на примете еще трое из женского пола. Двух молоденьких Хрюндин, скрипя сердцем, тоже отставил. Вряд ли они бросят ему колечко. Мало ли, чтобы ему хотелось?
Оставалась бабенка, которая давно интересовала Хрюндина. Она и по возрасту и по своим качествам ему подходила да и свободной была, вернее брошенной или же сама бросила. Разве в чужих семейных делах разберешься. Бабенка эта была в самом соку, и мужик ей был нужен со всех точек зрения.
Хрюндин был человеком решительным, долго думать было не в его характере. Он отставил чай в сторону и подкинул в руке кольцо. Поймав его, крепко зажал в кулак и отправился на абордаж.
Ветер на улице уже затих, сеялся только мелкий дождь. Ну, это к счастью, радостно подумал Хрюндин, шлепая калошами по лужам и по чавкающей дорожной грязи.
Кандидатка на его брачные поползновения сидела у раскрытого окна и имела тоже взволнованный вид, что, конечно, Хрюндин принял на свой счет, и это придало ему еще больше смелости. Он уже, без присущей ему робости, улыбнулся ей:
- Марина, можно к вам для разговора?
Та встряхнула головой, будто бы выходя из какого-то мечтательного состояния, и наконец-то заметила Хрюндина.
- Что? Что?- переспросила она своим зычным голосом, который выработала в школе, трудясь техничкой, покрикивая на непослушных школьников, изводивших ее.
Хрюндин сглотнул слюну, не ожидая такого начала разговора, и подрастерялся:
- Для разговора, говорю, можно ли?
- Какого разговора еще? - ее голос слышала наверное половина улицы. И по мере того, как ее интонации повышались, голос Хрюндина становился тише:
- Ну... как это...для беседы личного свойства...
Марина наморщила лоб, вслушиваясь в хрюндинские бормотания. Люди с громким голосом, кроме себя никого не слышат.
- Ты чего, сосед, там мямлишь! Заходи, коль до меня дело есть.
Хрюндин обрадовался этому приглашению. Созывать всю улицу для такого интимного разговора у него не было никакого желания. Он быстро юркнул в дверь и поднялся к Марине в горницу. Та уже стояла посреди комнаты, расставя ноги с ожидающим лицом, в той позе, в которой обычно отчитывала шалунов в школе.
- Ну ! ?
Хрюндина аж пот пробил от такой встречи и он, ни слова не говоря, разжал кулак и выставил вперед ладонь с кольцом.
На лице Марины в один миг пронеслась сотня чувств, а сказать она могла только одно:
- Ты чего, Хрюндин, наследство получил?
А бедный кандидат в женихи будто бы не слышал этого ее провокационного вопроса. По поводу неизвестных хрюндинских родственников, изображенных на картине, давно шли пересуды по деревне...
- Я понял ! - покосился на свою дрожащую руку с кольцом Хрюндин.
- Что понял? - так и не могла Марина въехать в хрюндинские намерения.
- Я согласен! - твердость слышалась в его голосе. Он снова спрятал кольцо в кулак и направился к двери и, остановившись на мгновение перед выходом, сказал:
- Я приду еще.



2

Марина после ухода Хрюндина все не могла сообразить, а для чего, собственно, он приходил к ней, что ему надо было. Показал золотое кольцо, странно говорил, обещал зайти еще. Ну да ладно. Потом все будет известно. У Марины была другая забота, которая и держала ее у открытого окна до прихода этого дефективного...
Сегодняшний день у нее был днем уборки. Она редко мыла полы дома и прибиралась в комнатах. Все это ей надоедало делать в школе. И после смены, дома она отдыхала. Да у нее и сорить-то было некому. Но раз в месяц внутренняя тяга к чистоте и порядку перебарывала, и Марина драила у себя все, что попадалось под руку. Вот и сегодня ее трудолюбие не знало границ. Но, как только она убралась и с удовлетворением осматривала плоды своего труда, в окно, раскрытое для быстрейшей просушки пола, что-то влетело и шмякнулось. А потом еще и еще. Первое, что она увидела, была дохлая ворона, которая ввергла в ярость. Ее возмущенный крик был похож на сирену пожарной машины. Марина вышвырнула дохлую птицу и высунулась из окна, как могла. Она хотела увидеть того, кто посмел так зло хулиганить и отчехвостить его всеми ядреными выражениями, которые просились на волю. Но на улице было пусто, только ветер гонял огромные столбы пыли. Она получила порцию песка в глаза и долго протирала их и промывала веки под краном. Когда уже смогла без боли смотреть на мир божий, вспомнила, что кроме вороны в окно было заброшено еще что-то. Этим что-то было два пакета и коробка. В одном находилось много новых... колготок, наверное, штук 50. Во втором несколько наборов столовых ложек и вилок. На коробке красовались иностранные буквы. А в ней - много небольших блестящих пластинок в конвертиках без названия. Повертела их Марина в руках и опять засунула в коробку. Если первое и второе могла пригодиться в хозяйстве, то для чего эти пластинки она ума не могла приложить. Вот и села Марина у открытого окна с задумчивым видом, обдумывая странную ситуацию и ожидая, авось кто-нибудь еще захочет что-нибудь зашвырнуть ей в окно. Тут-то она и будет начеку.
После ухода Хрюндина, вся эта непонятная загадочность сегодняшнего дня переполнила ее душу. Особенно оскорбляла Марину дохлая ворона. Она выругалась, в общем-то, в несвойственных ей выражениях, но которые подстегнули и подзадорили ее. Маринин воспаленный от обиды мозг стал перебирать всех знакомых, которые могли бы быть способны на такие гадости. И она пришла к выводу, что более всего подходил семиклассник Вовка Вьючкин, которого она всегда ругала за грязную обувь и таскала к директору. За это Вьючкин обещал ей отомстить.
Ну, что ж, решила Марина надо действовать. Собрала она все свертки и коробки в сумку. Одетой в перчатку рукой взяла бедную ворону за крыло и поволокла все это к Вьючкиным.
Родители Вовки были цветом деревенской интеллигенции. Отец- художественный руководитель местного клуба, а мать - директор этого культурного заведения и по совместительству библиотекарь. Они любили слушать классику и обсуждать новые книги. Все время старались втянуть в это дело и Вовку, что было тщетно. Их сынуля любил тяжелый рок и просиживал целый день не за книгами, а за компьютерными играми.
В тот момент, когда Марина открывала незапертую дверь в их гостеприимном доме, худрук просматривал ноты для очередного клубного концерта, его жена разогревала обед. Их чадо сидело с наушниками перед компьютером и витало где-то в космических дебрях вкупе с мелькающими на экране монитора чудовищами иных миров.
Марина первым делом прямо с порога шмякнула дохлой вороной по обеденному столу, где, правда, было еще пусто, и туда же кинула сумку со свертками. Все это она сопроводила громкоголосым рыком:
- Ну и что это за фулюганство!?
От этой фразы качнулся дом. Вьючкиных старших, во всяком случае, передернуло с ног до головы. Вовка же как сидел спиной ко всему этому зрелищу, так и остался сидеть невозмутимо. Там у него в наушниках звуки были пострашнее и погромче. Но Марина ведь этого не знала. Вовкино равнодушие она поняла, как признание вины и нахальство
чистой воды. Топнув ногой, в досаде пожалела, что не хватанула вороной по башке этого идиота:
- Я в сельсовет пойду жалиться!
Первой из шока вышла Вьючкина старшая. Ей больше всего не понравилась грязная ворона на святая святых обеденном столе. Ничего еще не осознав, она могла только пролепетать:
- Но это же негигиенично!
Марина встала в защитную стойку:
- А мне в окно... это как?
Тут вошел в реальность Вьючкин отец. Он сразу понял по чью душу эта разбушевавшаяся женщина:
- Вы думаете, это сделал наш Вова?
У Марины аж лицо перекосило:
- Нет, это я сама себе зашвырнула эту гадость и вам теперь рассказываю!
Она развернула пакеты и рассыпала по столу колготки, а также ложки и вилки и грохнула об столешницу коробкой.
Все эти вещи так друг с другом не вязались, что Вьючкины опять впали в прострацию, а когда вышли из нее, были способны только на примитивное:
- Как это понять?
Это наконец взорвало Марину:
Да хрен его знает, как понять, спросите у свово выродка!
Вовка сидел все в той же позе и не догадывался, что за его спиной бушуют штормы и тайфуны.
Вьючкин-старший наконец-то догадался, что надо делать и выдернул из розетки вилку компьютера. Все космические монстры собрались в маленькую точку на экране и погасли. Вовка удивленно развернулся на табуретке, и вид обеденного стола, заваленного черт знает чем, его позабавил и еще больше удивил, чем погасшие космические миры. Но растерянные и озабоченные лица родителей и перекошенное лицо школьной технички, ситуацию не прояснили. Он снял с головы наушники, чтобы не только видеть, но и слышать. И услышал из уст технички:
- Ну что, понял кот, чье мясо слопал?
На это Вовка мог только сказать первое попавшееся:
- А что ваш кот ворону задрал?
В ответ Марина истерически захохотала:
- Ну гляньте на него, гляньте!
Вьючкина мать нервно хрустнула пальцами:
- Вова, зачем ты ей все это в окошко закинул?
- Я...? - Вовка выглядел так, как будто ему и в самом деле ударили по голове вороной.
- А где ты взял столько колготок? - не сразу поняла она недоумение сына.
- Я что-то не въезжаю в ваш базар! - огрызнулся он.
- Владимир, - покраснел Вьючкин отец - что за выражения?
- Чо вы на меня всякую фигню вешаете?
- А как же все это объяснить? - воскликнула Марина, подкинув вверх кучу колготок, звякнула ложками и сунула Вовке чуть ли не в нос коробку.
Пацан на ее удивление мгновенно отреагировал, округлив глаза, когда прочитал название на коробке:
- Да тут чистые болванки для сидюка, да сколько! -
Он открыл рот от восхищения и вынул из коробки пакеты с пластиночками:
- Я еще не идиот этим разбрасываться!
Марина собралась было оскорбиться по поводу болванок, ибо приняла это слово в свой адрес, но ее опередил Вьючкин отец, который решительно сказал:
- Теперь я вижу, что мой сын не виноват. Он же меня замучил с этими дисками. Сколько денег на них уходит!
Тут очнулась Вьючкина-мать. Она облила Марину гневом:
- Да как вы смеете притащить женские колготки и обвинять ребенка, что он их вам принес! Это же подсудное дело о развращение несовершеннолетних!
У Марины отвисла челюсть, когда она встретила такой отпор.
- Да еще и бросаете порядочным людям на обеденный стол всякую мерзость...! - продолжала бушевать Вьючкина- мать, брезгливо сбросив на пол дохлую ворону.
Марина поняла, что опростоволосилась и, виновато бормоча извинения, стала собирать опять все в сумку. Она кидала вперемешку, желая только одного, быстрей уйти из Вьючкина дома. Когда дошла очередь до коробки с дисками, на мгновение случилась некоторая неувязочка. Вовка вцепился в коробку, не желая с ней расставаться.
- Владимир! - снова покраснел Вьючкин отец. - Отдай сейчас!
Но Марина уже отступилась к двери, оставя коробку в захапистых Вовкиных руках.
Вьючкина-мать, выбросив в открытое окно вслед незадачливой гостье ворону, кричала:
- Это вам с рук не сойдет, вы еще пожалеете.



3

Из окна веяло ароматом мокрой от дождя сирени, но это не успокаивало Вьючкину мать и не настраивало ее, как обычно, на романтический лад. Она была возбуждена всем случившимся. Сказала бы что-нибудь еще нахалке-техничке, но той и след простыл. Потопталась у окна, и в вдруг ее взгляд упал на странный пакет, каким-то образом оказавшийся на полу. Вьючкина-мать сначала думала , что он выпал из сумки той полоумной. Но, прикинув взглядом, расстояние от стола до окна, поняла, что это нереально, если только сверток сам не прискакал к окну. Причем он совсем не был похож на то, что вынимала из сумки Марина, тем более был крепко запечатан. Повертела его Вьючкина мать в руках, и захотела посоветоваться со своими домочадцами. Но Вовка опять уткнулся в свой компьютер, а муж пролистывал газету в ожидании обеда, все никак не появляющегося на столе.
- Василий, что это? - Вьючкина мать надеялась, что муж как-то сможет объяснить появление странного свертка. Но лицо, которое появилось из-за газеты было столь же озадачено, сколь измучено продолжением безобеденных мук.
Вьючкину-мать обидел такой эгоизм мужа и она в досаде выкрикнула:
- Ты хозяин дома, в конце концов, или нет? Почему я одна должна отдуваться за все?
Тут Вьючкин отец, как бы вспомнив свою роль в доме, бросил на пол газету, выдернул вилку компьютера из розетки и взял в руки сверток.
Вовкины монстры снова приказали долго жить, а он развернулся к родителям с кислым лицом, но, увидев в руках отца сверток, заинтересованно насторожился.
Вьючкин отец был похож на сапера, готового к самопожертвованию. Он, не дыша, развертывал пакет и оттуда посыпались деньги, пачки денег, скрепленные черными резиночками. Вся Вьючкина семья оцепенела.
- Че это нам седня, как везет? - мог только пробормотать Вовка. Его родители ничего вымолвить не смогли, потому что они были умудрены жизненным опытом и в манну небесную не верили.
Вьючкин отец был по натуре скептиком и помнил всегда про бесплатный сыр, который бывает только в мышеловке. Он сразу начал предполагать.
- Там, - кивнул он за окно. - наверное, бандиты с награбленным бежали. А за ними милиция. Вот они и забросили к нам свою добычу, чтоб их милиция с поличным не накрыла. Сейчас они вернутся и тогда...
Вьючкин отец многозначительно замолчал.
- Почему обязательно бандиты? - нервно выкрикнула Вьючкина мать, все же испуганно оглянувшись на дверь.
- Ну тогда милиция придет и нас в подельники запишут!
Вьючкина-мать опять резко на дверь оглянулась и почти что прошептала:
- На улице никакого топота, ни крика не было.
- Ну да, они по воздуху летели, как птички! - съязвил Вьючкин отец и тут же осекся от наполненного бешенством взгляда жены, которую раздражало эта неуместная язвительность.
- Ну я не знаю тогда, как все это объяснить? - развел он руками.
- Ма! Па! А че тут объяснять? - воскликнул Вовка. - Надо все это бабло спрятать подальше и никому не показывать. А потом помаленьку тратить.
- Владимир! - у Вьючкина-отца снова появился воспитательный зуд. - Разве можно чужое тратить? Я тебя этому учил?
- А че на эти деньги глядеть что ли? - пожал плечами Вовка.
- Их надо сдать в милицию, - рассуждал отец. - и тогда нам дадут 25 процентов, как бы от найденного клада.
- Хорош клад! - усмехнулась Вьючкина мать. - Скажем, что нашли его между кухонным буфетом и холодильником.
- Да уж! - хохотнул отец. - Пожалуй, к нам тогда повадятся все местные кладоискатели, на кухню.
Вьючкиной матери эта перспектива была не по душе. Она собрала все деньги и сунула их мужу:
- На, внимательно все пересчитай, запакуй и отнеси в милицию. Мне не нужна головная боль с этими деньгами.
Вьючкин-отец нехотя взял купюры и стал их пересчитывать, но на середине дела остановился и вопросительно уставился на жену:
- А сколько их должно быть? Какой толк считать ?
- Ты из меня дуру не делай! - раскричалась та. - Сколько? Сколько? Откуда я знаю сколько! Пересчитай все, что есть и запиши на пакете.
Но тут пришла пора злиться Вьючкину-отцу:
- А вдруг мне не поверят! Скажут, что тут было больше, и что я украл. Буду я там отдуваться!
- Ты только шуточки отпускать, горазд, больше ни на что не годен! Даже ответить за свои действия не способен?
Ссора из-за золотого тельца достигла во вьючкином доме своего апогея. Отец бросил деньги на стол:
- Ты нашла это, а теперь все на меня сваливаешь?
Мне они не нужны, ни полностью, ни двадцать пять процентов!
Ну, а продолжение было не ново ни для какой семьи. Поупражнявшись в колкостях и перебрав все обидные прозвища в отношении, друг друга, Вьючкины замолчали и каждый лелеял в своей душе обиду. Отец вновь отгородился от всех газетой, мать стояла у окна, нахмурив брови, а Вовка, давно воспользовавшись скандалом, снова витал в своем компьютерно-виртуальном мире.
Злополучные же деньги, обычно приносящие людям радости и радужные мечты, сиротливо лежали, разбросанные по столу.


4

Небезызвестный нам Хрюндин тоже сидел перед кучей денег, но в отличие от иных, они были им кровно заработаны и накоплены и потому радовали его душу. Он точно знал, сколько их и куда он их хочет потратить. Он подмигивал купцу на картине, пьющему чай, и изредка торжественно произносил, раскрывая ладонь с кольцом:
- Она согласна!
Хрюндин был таким уж человеком, верящим в себя и в силу своих убеждений. Раз он что-то решил, значит никаких преград не предвидится. То, что Марина вроде бы ни ласково, ни романтично не взглянула не него, не имело значения. Хрюндин должен ее обаять и поразить неимоверной щедростью, по настоящему. Не зря в нем текла купеческая кровь. Свадьба должна быть в клубе. Музыка, как и вино, польются рекой. В гости он пригласит всю деревню: и друзей, и недругов. Порядок на свадьбе будет блюсти милиция. Каждому милиционеру он вручит сумму, которая будет равняться месячной зарплате. Расписываться поедет в городской ЗАГС. Сельсовет - слишком мелко. На все должно хватить денег: и на километровый автомобильный кортеж, и на самые изысканные одеяния для жениха и невесты, и на почти недельную свадьбу, и на то, и на другое во много раз превосходящее обычные брачные торжества.
И все-таки чего-то не хватало. Надо бы сделать так, чтобы эта свадьба запомнилась десяти (не менее) поколениям односельчан. И тут Хрюндину влезла в голову такая мысль, от которой он уже не мог спокойно сидеть. Его понесло сначала взад-вперед по комнате, но потом стены стали давить, и он выскочил на улицу. Хрюндин понял, что если не начать ее реализовывать, то она, эта идея, ему голову разнесет. Он помчался очень резво, даже для своих обширных телес, к Вьючкиным и застал их как раз в состояние той небольшой гражданской войны, в которую они впали. Но ничего не замечал Хрюндин: ни их размолвки, ни купюр, разбросанных по столу. Ничего его не могло поразить. Вьючкина же мать быстренько смела деньги в полиэтиленовый пакет и вопросительно уставилась на вошедшего. А тот, задыхаясь, плюхнулся на стул и сразу без всяких предисловий выпалил:
- Мне надо связаться с Пугачевой ! Как это сделать?
Вьючкина мать, если вы не забыли, директор клуба, вытаращила на него глаза. Сегодняшний день был вообще из ряда вон.
За-за-зачем вам она? - только и могла Вьючкина пролепетать.
- Я свадьбу задумал! - решительно выпалил он.
Вьючкин отец, худрук клуба, был в недоумение:
- С ней?
- Ко мне… на свадьбу! - сердито воскликнул
Хрюндин.
- А вы думаете, что такие артисты республиканского значения приедут в нашу деревню петь и танцевать на вашу свадьбу? - ядовито хмыкнул Вьючкин отец. - Сомневаюсь.
- Я ее в свидетели хочу пригласить! - решительно парировал гость. - К моей Мариночки.
Оба Вьючкины от такого наглого заявления речи лишились. Уж чего-чего, а подобное они услышать не ожидали и, естественно, долго ничего не могли возразить. Но Хрюндин понял, первый вопрос, который зададут Вьючкины, выйдя из шока, будет вопрос о средствах, и потому вывалил все свои деньги на стол. Эта была большая сумма для их деревни. потому Хрюндин гордо застыл перед своим богатством, ожидая, что же скажут эти представители интеллигенции, которые, конечно же, таких деньжищ в жизни не видели.
Но в голове у обоих Вьючкиных пронеслось: ничего себе дела, видно всей деревне подфартило, и каждый не знает, куда деньги девать.
- А кто же ваша невеста? - спросила Вьючкина, когда обрела дар речи.
Хрюндина этот вопрос обидел. Он не понял, почему деньги не произвели на клубных работников впечатления, а их интересует совсем будничный вопрос.
- А вам не все равно? - грубовато спросил Хрюндин и добавил: - Моя невеста не чета вам, хотя работает не в руководстве, а простой уборщицей в школе.
Вьючкины многозначительно переглянулись, и худрук саркастически улыбнулся:
- Так это вы своей невесте 50 колготок и столовые наборы в окно подбросили?
- И ворону дохлую заодно! - хихикнула в кулачок Вьючкина-мать.
Хрюндин переменился в лице. Худшего оскорбления он не мог ожидать.
- Как вы можете издеваться над моими чувствами.
Да, я я в суд подам на моральный ущерб!
Но тут взвилась Вьючкина мать:
- А ваша придурковатая невеста кой черт приперла все это нам и обвинила нашего сына, что он, якобы, эту шваль ей в окно запулил. Нам, что тоже ее в суд тащить?
- Я ничего об этом знать не знаю! - набычился Хрюндин.
- Значит у нее, у вашей Марины есть еще ухажер, ваш соперник! - подколола его Вьючкина.
Хрюндин впал в прострацию. Как колготки соотносились с дохлой вороной, было вообще невозможно понять. Во всяком случае, теперь, прежде чем затевать свадьбу, нужно выяснить, кто же делает такие интимные подарки, в виде колготок, его невесте. На этом Хрюндин зациклился крепко. Ладно бы пару, но 50... Значит это точно соперник. И надеется он на долговременные ответные чувства.


5

Долго думать и рассуждать Хрюндин не умел. Он привык, чтобы ответы на его вопросы давались сразу. Потому-то прямым ходом он помчался к Марине.
В этот раз у нее оказались закрыты все окна и заперты двери. Он долго жал на звонок, а потом начал стучать. Знал, что дверь Марины, когда она куда-то уходила, запиралась на навесной замок, а если его не было, значит, замкнуто изнутри на щеколду. И так, как Хрюндин был человек нетерпеливый и настойчивый, то он своего добился. Ближнее окошко с треском распахнулось, и оттуда высунулась заспанная и недовольная Марина:
- Чё надо!? - прогрохотало над всей улицей.
- Марина, почему ты спишь середь дня! - нетерпение у Хрюндина перло через край. В его мозгу так и стучало: "50 колготок... 50 колготок.."
- А твое какое собачье дело? - голос Марины набирал громкость и ярость. - Иди женой своей командуй! Шляются тут всякие... - и она с еще большим треском захлопнула створки окна.
Хрюндину стало нехорошо и даже не оттого, что Марина не хочет с ним говорить, а оттого, что она сказала. Про какую жену она говорит? Она разве не знает, что он холост? Сама же подбросила ему кольцо с намеком, а теперь в упор не видит? Может быть не узнала спросонья?
Такую массу безответных вопросов он держать в себе не мог, потому с еще большей энергией затарабанил в дверь, в то же время и нажимая кнопку звонка.
Окно опять распахнулось. Лицо Марины было бело от ярости. Она выволокла на подоконник кастрюлю с водой и, размахнувшись, выплеснула ее в Хрюндина. Тот не ожидал, хотя инстинктивно пригнулся. Вода потекла ему за шиворот, в штаны, в ботинки. Такое впечатление, что он попал под ливень. Но, боясь, чтобы Марина не захлопнула окно снова, он скороговоркой выкрикнул все вперемешку и про кольцо, и про 50 колготок, и про несуществующую жену, и про Пугачеву.
Марина, конечно, ничего не поняла, но из всей этой мешанины вычленила слова по поводу колготок. Но ассоциации у нее были свои:
- Так это ты, гад ползучий, мне ворону дохлую подбросил? Нажрался самогону и ходит тут выдрючивается! - голос Марины гремел над всеми окрестностями. - Я что, крайняя у тебя? Отвечай, сморчок ты недоделанный..!
Такую массу ругательств Хрюндин слышал в свой адрес первый раз в жизни.
Около Марининого забора стали собираться люди. Это Хрюндину было неприятно. Ведь проблемы были еще не решены, а особенно главный вопрос, есть ли у него соперник? Поэтому он решил сосредоточиться на этом и причем решительно:
- Я твоему хахалю морду бить буду! Покажи мне его! Где он? - и Хрюндин обернулся к собравшимся у забора. Те отшатнулись в испуге. Вид Хрюндина был очень воинственным.
Марине его слова показались забавными, и она захохотала опять-таки на всю улицу, привлекая этим самым еще больше зрителей.
Хрюндин понял, что проиграл в этом противостоянии и начал потихоньку отступать к калитке. Люди расступались перед ним, и у всех на губах играла усмешка. Но Марине этого было мало. Увидев, что Хрюндин ретируется, она съязвила:
- Что, испугался мово хахаля-то? Счас он выйдет и наподдаст тебе, как следует!
Толпа грохнула от смеха.
Хрюндин обиженно ответил:
- Эх, Марина, Марина, я к тебе по-хорошему, а ты...
- Ничего себе по-хорошему! - снова взорвалась женщина. - Дверь еле живая после его гостевания, и звонок, наверное, перегорел.
Хрюндин не знал, что ответить на это и поплелся восвояси. Теперь надо ждать, когда Марина успокоится или бросать дело с женитьбой к чертовой матери. Иметь такую громкоголосую дуру в женах, себе на позор.
Рядом с Хрюндиным оказался деревенский пьяница Петрович. Он шел и сочувственно сопел. Хрюндину был нужен какой-нибудь утешитель, и Петрович это чувствовал.
Внезапно остановившись, Хрюндин вложил всю свою досаду и злость в одно-единственное:
- Вот зараза!
Петрович тоже встал и, потирая нос в каком-то предвкушении, поддакнул:
- Оне, бабы, все такие!
Хрюндин снова потряс свои телеса в направлении к дому. Петрович рядом с ним казался тощим и сухим, как вобла, которой он частенько закусывал пиво. Он семенил рядом с Хрюндиным и лихорадочно соображал, как бы выклянчить у неудачника-жениха выпивки:
- Тебе, слышь-ка надо взбодриться!
Хрюндин обернулся к спутнику, подумал и ответил:
- Нет, мне успокоиться надо, вот что.
Петрович повеселел:
- Дык ведь лекарство для этого одно и тоже!
И он подмигнул с большим намеком.
Никогда еще в жизни Хрюндин не пил самогон в компании с алкоголиком. Если бы ему раньше сказали об этом, он расхохотался бы, потому что был убежденным трезвенником. Но тут обида взыграла. Любимая женщина назвала его прилюдно пьяницей.
- Ну что ж, пускай посмотрит, пускай полюбуется! - бормотал он после первого стакана, который родил в нем огромную жажду мести, потом притупил всю его решительность.
- Да! Да! Пускай! - выкрикивал довольный Петрович, обнимая Хрюндина.
Тот вырвался из его объятий, вспомнив что-то важное. Покопался в кармане и положил на вытянутую перед Петровичем ладонь кольцо.
- Ты понимаешь, сама бросила мне его в окно, а теперь... - слезы подкатились к глазам Хрюндина.
- Я не удивлюсь, - моргал глазами Петрович, желваки на лице которого заходили ходуном. - моя тоже намедни насобирала в огороде всякой дряни: носков каких-то там, кепок, сумочек и орала, что я все это в грядках напрятал. Ну не дура!- потряс Петрович стаканом в воздухе. - Да я бы все это лучше пропил, чем под грядками хранить.
- Да! Да! Да! - заплетающимся языком поддержал его Хрюндин. - И 50 колготок!
- И колготки бы пропил! - добавил Петрович. - Я ими не питаюсь.
Перед тем, как забыться, Хрюндин бросил взгляд на пьющего чай купца на картине, который насмешливо смотрел на него, и сказал ему:
- Ну, и дурак!..



ЭПИЛОГ

Целую неделю ходили по домам деревни продавец разгромленного ураганом универмага вместе с участковым милиционером, и собирали манну небесную в виде унесенных товаров, которая обильно покрыла усадьбы и влетела в открытые окна домов. Конечно, все собрать никто и не надеялся, но списать целый магазин на катаклизмы природы, начальство не желало, и надо было хотя бы что-то найти.
Совестливые граждане сами несли и сдавали в милицию халявные вещи. У иных силой забирали. Вот только Вьючкины под шумок снялись и куда-то уехали, так что клуб сразу осиротел. Через пару недель от них пришло в милицию письмо, в котором было написано, что они видели большую сумму денег у Хрюндина. Свой отъезд они объяснили очередным отпуском. Ну что ж, хозяин-барин. Зато к Хрюндину отправился целый наряд вооруженной милиции. Тот был в ярости и документально доказал происхождение всех своих денег. Только вот с кольцом ему пришлось расстаться, но вскоре он его выкупил в магазине и пошел к Марине вновь свататься. И фортуна повернулась к нему лицом. Марина уже успокоилась, поняв, что ее никто не оскорблял, а все дело рук слепой стихии, и благосклонно дала надеть себе на палец кольцо.