Кусочки моей жизни. Вступление

!!! Прошу прощения, но это - случайный дубликат предыдущего, неудалённый из-за комментариев.

Начало февраля 2006 г.

Дневной свет рассеивает, размывает воспоминания. А на рассвете в полутьме полусна оживают застывшие черно-белые кадры старого фильма, мелькают эпизоды, наполняясь светом, забытым ощущением, и можно погрузиться в любой, уйти в него, пережить вновь, все больше понимая скрытые его смыслы. Но высвечивается как-то избирательно, неожиданно, и никогда не знаешь, какой из них сегодня тебе привидится. Иногда это похоже на калейдоскоп, что-то мелькает, еще не ясное, предвоспоминанием, и ты вертишь еще и еще, пока какая-то картинка не остановит тебя и уже не отпустит сама.
И тогда ты вспоминаешь…

Все копаюсь в своем прошлом,
все хочу расшифровать
и не знаю – а возможно ль
коды тайные искать
скрытых смыслов тех событий,
что прошли давным-давно,
и сплели косичку жизни -
расплести ли мне ее?
Что прошло – ушло навеки,
надо ли себя терзать
и считать свои потери,
поворачивая вспять?
Я сейчас мечтать не смею.
Не имею права звать.
Для меня застыло время.
Тянет не вперед – назад.

Вообще-то мне уже хватит раскачиваться. Надо с чего-то начать наконец. А то вот-вот начнет подтверждаться очередное научное наблюдение, что длительная физическая боль ведет к атрофии «серых клеточек». Собственно, чего это я «начнет»? Он давно уже и пошел, этот печальный процесс, да только, слава тебе? г-ди, не в прогрессирующе-поступательном движении, а как-то так пунктиром, морзянкой, где тире пока что длиннее пропусков или наоборот – точек больше, чем тире, если последние считать паузами. Ну вот, взяла прямо противоположные примеры и чуть было не запуталась. Остановимся на последнем – морзянка мне нравится больше – она загадочна, романтична, так и видишь напряженно-внимательного радиста в наушниках, быстро отбивающего нервные синкопы… Особенно где-нибудь в океане, в таинственной рубке одинокого корабля. А вот когда чемоданчик-рация в лесу под кустом или в подвале, где обязательно кто-нибудь подсмотрит – нет, не нравится… Так о чем я? Ну, все понятно – вместо пунктира выбрана морзянка – и точки тут – проблески памяти, а тире – провалы в ней, обрывы и паузы. Таким образом, подготовлена почва, подстелена оправдательная соломка и, собственно, можно приступать.
Однако это уже третье вступление, включая рифмованный опус, а к началу все не подбираюсь. А просто не знаю, с чего начать. Потому как зимний ясный день – мороз и солнце. И о чем можно вспоминать? Все мысли разлетелись, попрятались в закоулках, как летучие мыши, и ждут темноты, чтобы вцепиться в голову. Они-то вцепятся, но такого хорошего освещения уже не будет. До чего много объективных причин для лени.

Сегодня случайно услышала подтверждение своей догадке – по поводу погоды, оказывается, по Конфуцию, правильность смен времен года, распределение температур и осадков зависят не только от глобально-космических-природно-местных условий, но и от качества правления, у хорошего правителя и погода в пределах пристойных колебаний, а у дурного – наперекосяк. Оказывается, при плохой стратегии холод занимает гораздо больше места, чем ему положено, а жара, если наступит, - то тоже неприятно-избыточная, причем переход от одной крайности к другой тоже неоправданно быстр, резок и не ко времени. Затяжные холодные дожди или засуха – тоже причина для сомнений в ясности мышления и гармонии инь и ян, то есть сочетания твердости и мягкости в характере. Так что правитель, как одно из наиболее сложно-объяснимых проявлений природы, имеет значительное влияние на климат своей страны (думаю, особенно города, где сам находится.)
Вот, в самом конце апреля 2004 г. такие у меня строки в блокноте нарисовались:

Безжалостна природа, холодна.
Весны тепла нам не дала она.
Наверно, там, где зло преобладает,
хорошею погода не бывает.

Так вот случилось неожиданно, что на 58-м году жизни я впервые начала писать стихи. Трудно забыть этот вечер, 18-ого февраля 2003 г., - я возвращалась домой с работы, глядя во тьму сквозь автобусное стекло, и вдруг в голову полезли слова – «надежды осенних туманов – иллюзий любви и обманов»…
Дело в том, что в последние годы меня так достало внутреннее одиночество и накопилось столько невысказанного – того, что абсолютно не интересно ближнему кругу, - что под этим ежедневным давлением отчаяния щелкнуло что-то в голове, открылся неведомый тайник, и стало толчками выплескиваться на бумагу. В тот первый вечер, добежав до дома с зажатыми в зубах первыми строчками, схватила клочок бумаги, тут же дописала до конца и сразу же от изумления – еще парочку… На ходу осмысляя, обретая форму, почему-то ритмическую, не всегда рифмованную, это все-таки были стихи.
Но почему оно застремилось к ритмике стиха – не знаю. Всегда любила прозу и читала ее значительно больше. А сама ни стихов, ни дневников и в детстве не писала.
Длилось это счастье чуть больше двух лет, а потом дурацкая болезнь перекрыла мне кислород и все ушло, ну почти все, просто сейчас, если что-то и пишу в блокнот, - это уже не то, это уже становится работой, а я ленива.
Того волнения, той дрожи, что охватывала меня во время внезапного моего сочинительства – чаще всего почему-то в транспорте, где я всегда стою (стояла), отвернувшись от толпы и глядя в стекла, что бы за ними не было – глухая стена метро или унылый надоевший московский пейзаж (за исключением Бережковской набережной от поворота с Киевского до «шпионского» моста и наоборот – потому что там река, а река – это вода, она живет, в ней отражения, переливы, образы… А в солнечный день вода отражается в противоположных стеклах, смешивается с зеленью крон и рисует невероятно завораживающие, живые, ускользающие картины, «ускользающую красоту»…) - так вот, этого состояния нет и, кажется, уже не будет. Но я счастлива, что оно – было… прорывалось сквозь тоску, и стыд, и отчаяние, что не отпускают меня с весны 2000 г., когда население выбрало себе божка из питерской подворотни, пионера-гебешника-сталиниста с пустыми глазами, обученного, но не знающего, кажущегося себе кем-то, но сомневающегося в этом, а потому подозрительного и мелочно-мстительного… На глазах уходили, исчезали, растворялись Личности… Снова все замолчали, и гордо «не интересовались политикой», и по инерции (или компенсаторно) продолжали обругивать Б.Н. – и делают это до сих пор с большим полемическим азартом. Вот уж что никогда не было опасным – ни при его президентстве, ни сейчас, на шестом году его отсутствия во власти… Впрочем, везде правители измельчали: вместо Клинтона – Буш, вместо Коля – Шредер (даму пока не берем в расчет за недавностью ее появления), вместо Миттерана – Ширак. И пока почти вся Европа упивалась сочувствием к «несчастным» палестинцам, осуждая Израиль за внятные ответы на террор, скрывая свой вечный антисемитизм, как-то не заметила, что если и не оказалась пока еще в мусульманском плену, то уж в заложниках – безусловно. Мелкие мозги – невнятные поступки на рефлекторном уровне, типа одергивания лягушачьей лапки на раздражители – кислоту, спичку, электричество, читай – взрывы, пожары, погромы.
Теперь толпы людей бродят по Дании с извинительными покаянным плакатами за несколько карикатур в газете, «оскорбивших весь мусульманский мир», - только бы не взрывали их посольства и церкви… Иран откровенно хочет войны, но меняет тактику, оборачивая европейский газетный промах себе на пользу: их простят, если ему не помешают уничтожить Израиль…
Остается только одна надежда на упреждающий удар. И снова – только на Америку и на Израиль. А вот Европа еще не в огне, но в говне. На Россию рассчитывать, безусловно, не приходится – шестой год болтается «цветком» в проруби. Никак не может определиться, где перед, где зад, где белое, где черное, что хорошо, что плохо, что глупо, что умно, где нажива и где банкротство… список можно продолжать до бесконечности. Страна наша болтается на выбранных самою весах, и, поскольку ей уже не стыдно за свой выбор, с тем большей гордостью она продолжает настаивать на его правильности…

***

Когда Б.Н. стал терять силы, я мечтала о «своем правительстве»: президент – Галина Старовойтова, премьер – Чубайс, экономика – Гайдар. Но чудес не бывает. Чубайс взял себе конкретное дело. Гайдар вернулся в теорию. Они спаслись, слава богу.
Но Галину Старовойтову я оплакиваю по сей день… Как и Александра Меня. Как и Юрия Щекочихина… ГБ, ФСБ, НКВД – один черт. Недолго он бегал от «Вакулы», набрал силу, сгруппировался. И вот снова мы – в 70-80 гг. И снова тот же стыд, отчаяние от невозможности что-то сделать. Но был же светлый период, когда и лица были светлыми, когда из ниоткуда возник народ. Разве забыть эти демонстрации 88-90 гг., вечера в Доме Медика на Герцена, когда стали пробно приезжать-возвращаться Наум Коржавин, Владимир Войнович, Василий Аксенов, Мстислав Ростропович… И август 91-ого, голоса Сергея Корзуна, Алексея Венедиктова, невозмутимое «А что это за шаги на лестнице? А это нас арестовывать идут» - семь утра, «Эхо Москвы», прерывистые передачи – то опечатают, то откроют… «Общая газета». Танки. «Лебединое озеро». И мощное московское «нет!», впервые оно наконец так сгустилось, что пробило глухую к нашим отдельным воплям небесную канцелярию, и было дано «добро».
И было отнято это «добро», связь прервалась, как только растворилось, ослабло, разбежалось «мы», потеряв ориентиры и опору. Оно ведь и так было лишь в зачатке, в самом начале формирования после десятилетий бойни и натравливания человека на человека. Верю – не верю, быть или не быть, – чтобы выжить, чтобы быть, надо было не верить никому. Каждый чувствовал в себе потенциального предателя, как он мог верить другому? Разъединять, чтобы властвовать – вечная стратегия тирании прижилась, въелась в эту страну, и короткой передышкой 90-х не сумели воспользоваться даже те, кто искренне этого хотел. Некогда было. Не до того.

Наверное, я еще вернусь в это время, но сейчас мне нужна передышка. Я не литератор и не умею писать с охлажденной головой, от чего – то давление, то мигрень. Так что лучше переключиться на недалекое предшествующее и параллельное. Спуститься туда – далеко, к началу – пока не могу почему-то, хотя когда-то, лет двадцать назад, только и хотела оставить дочке память о времени своего детства, о папе – ее дедушке, которого она не видела, не знала, человеке удивительном и бесконечно любимом мною всю мою жизнь – десять с ним и пятьдесят – без него. К этой теме пока не могу. Видимо, мне придется не подниматься по ступенькам к настоящему, но спускаться все дальше в прошлое. Не знаю, у меня нет плана, он невозможен почему-то.


Рецензии
Яна, дорогая, захватывает с первых слов. И потом держит не отпуская. Я посмотрела - тут многие больше о публицистическом посыле в Ваших воспоминаниях пишут и на него откликаются. Мне не это больше дорого. (Если честно, период 90-х в моем сознании высвечивает совсем другие картинки - и лучше бы им не быть в нем, и мне и моим детям их не видеть, но это будут уже мои воспоминания). Дорого же мне чувствовать, как рождается мысль, как пульсирует она сначала в нестройных, хотя и ярких образах, как прячется сначала от света обнаружения в то один, то другой коридор памяти и ассоциаций, и все-таки освобождается. И потом уже ясно и почти оголенно протягивается ко мне - читателю. Это дорого, потому что обычно читателю предъявляется уже отформатированная мысль. С иллюзией простоты ее рождения и предъявления. А у Вас читатель проходит через все отступления, через все поползновения сбежать от открывания, от откровения. Это важно. Во всяком случае - мне важно. Потому что так вот всё и происходит в сознании, когда оно уже не в силах умалчивать в себе пережитое и перемысленное, но еще только нащупывает дорогу к со-мыслию и со-переживанию. И тогда и моя мысль угадывает, что не в 90-е ее зовет автор и не к знаковым фигурам того времени приглашает обратиться. Не о публичном мысль - о сокровенном. Для всех сокровенном, а не только для автора. О том, откуда мы родом, что определяет в нас то, на чем стоим и стоять будем. Спасибо Вам. Пойду читать дальше.

Инна Днепровская   21.06.2013 19:33     Заявить о нарушении
Инна, дорогая! Очень тронута и благодарна таким Вашим прочтением, -не угадыванием, - но абсолютным попаданием))... Честно говоря, у меня вообще нет ничего отформатированного. Если пишу, то с налёта, сразу набело, потом правлю по ходу дела всякие несуразности и ошибки...Не умею "работать" над текстом, и потому всё избыточно эмоционально. Да, мечусь), но прятаться перестала,дальше без сомнений всё понеслось, и лишнее - тоже)))...
Мне бесконечно дорого, что Вы открыли свою страницу здесь. И очень хотелось бы, чтобы она заполнялась Вашими историями.
Спасибо Вам, дорогая!

Яна Голдовская   24.06.2013 12:36   Заявить о нарушении
Яна,тронута очень Вашим принятием моего видения, моего Вас прочтения. Мне не показались Ваши воспоминания излишне :-) эмоциональными. В них нет излишества, в них есть пульс мысли. И это захватывает, а эмоции очень как раз сдержаны. И очень хорошо, что НЕ выверены, а просто искренни. И спасибо Вам за приглашение к творчеству. Может я и решусь :-)

Инна Днепровская   24.06.2013 21:44   Заявить о нарушении
На это произведение написано 40 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.