Точки на карте. Story 12

Есть такие места на земле – и жуткие, и прекрасные одновременно. Соловки – одно из них. Там все на костях. Построено – на костях, выращено – на костях. Там даже море на костях плещется. Я каждое утро ходил снимать морские пейзажи, по отливу. И каждый раз море подкидывало мне «подарочки»: то ребро, то фалангу – другую, то крышку черепную... Я сначала кости собирал, да на берегу прикапывал, а потом плюнул – сизифов труд это!
Знаете, на этих островах я впервые понял, даже не понял – прочувствовал, что значит «время остановилось». Вот группа развеселых туристов среднего школьного возраста «фоткается» на фоне часовни, вот степенные и тихие паломники, крестясь на купола, выходят из экскурсионного автобуса, вот вылезает из японского джипа владелец частной гостиницы... Меняется цвет одежды и манера общения, вместо лошадки – турбо-дизель и полный привод... А бастионы все такие же мощные, стены все такие же неприступные, и храмы все такие же суровые... Еще тысяча лет пройдет, все десятки раз поменяется и возвратится на круги своя – а бастионы, стены, храмы останутся такими же как сейчас... хмурыми, неприступными. Вне времени, помимо нас... Суетимся, бегаем, переживаем, радуемся и от горя воем, а кремль стоит, помнит и хранит такое, что помнить и хранить может только камень, да и то, не каждый, а только вот такой – северный, беломорский...

Соловки – груда камней в суровом море, земля, где добро и зло на протяжении тысячелетий столько раз сталкивались в смертельной, яростной схватке и, в конце – концов, переплелись столь тесно, что теперь уже и не отличишь: где добро, где зло...
Я к любой религии отношусь одинаково ровно, с должным уважением. Я искренне радуюсь, ото всей своей души, когда вижу, как восстанавливается очередной православный храм, строится очередной молельный дом, мечеть или дацан. Мы как – то все привыкли, что церкви нужно отдавать долги, замаливать грехи коммунистического прошлого. Кто ж спорит, нужно! Да вот только...

Разговорился как-то по дороге на Секирную гору, знаменитую «Соловецкую Голгофу» с местным мужичком. То, да сё, кто я, откуда да куда... Обычный разговор между местным населением и приезжим.
- Вот, - говорю – иду поглядеть на расстрельную лестницу.
Мужичок этот как-то поморщился, сник:
- Паломник, что ли, – спрашивает – из Москвы?
- Из столицы, - отвечаю – но, не паломник. Так, по работе. Фотографирую.
- Вот вы в этой своей Москве совсем зажрались и не знаете, поди, чего здесь попы творят!
- Ну, зажрались - то не все, - отвечаю – а что же здесь такого страшного попы творят?
- А вот то и творят! – мужичок завелся не на шутку – народ сгоняют с мест, выселяют, заставляют жилье за копейки продавать, а то и вообще, за даром требуют! Меня вот вместе с женой с Анзера в два счета выгнали! Хорошо свояк приютил!
Я потом с ребятами из Центроспаса, у которых гостил на Соловках, разговаривал: не один такой здесь церковью православной обиженный, оказывается... Светское население архипелага по отношению к церкви настроено весьма... прохладно.

С тех островов, которые были переданы в бессрочную аренду РПЦ, с того же Анзера, местных выдворили в два счета – куда хочешь, туда и проваливай, а роптать и жаловаться не смей.
Туристический бизнес – главную статью доходов жителей Соловков, медленно, но верно церковь тоже под себя подминает: нечего здесь праздно шататься! А если паломник – так милости просим, тут у нас как раз специальные фирмы есть, под сенью епархии...
До смешного доходит! Была на Соловках своя флотилия, наследница знаменитой школы Соловецких юнг. Была власть светская – все худо – бедно работало, даже гостиница для моряков была. Сейчас власть вроде бы тоже светская, да вот только де-факто, всем церковь заправляет... как может. Вот и предложили православные отцы морячкам: «А не свалить ли вам с острова, по добру, по здорову?»
- Да не вопрос – ответили морячки. Разговор как раз в канун праздника ВМФ состоялся. Отметили бескозырки свой праздник, с размахом отметили. А на следующее утро погрузились на корабли. Ну и на прощание спичку кинули в окошко своей гостиницы, обработав ее предварительно керосином, следуя известному принципу « так не доставайся ты никому!»
Теперь вот стоит здание, на заколоченной двери табличка: «Морская гостиница. Памятник архитектуры. Пострадала во время пожара».

Секирка – место страшное, по-моему – самое страшное на Соловках. Страшнее казематов и одиночных камер Соловецкого кремля, она затмевает даже тот ужас, который творился и безраздельно властвовал здесь во времена СЛОНа. Я бы, честное слово, в принудительном порядке «ссылал» на денек – другой на Секирку всех тех, кто ратует за «старое доброе время». Там от одного воздуха очень быстро в себя приходишь...

Вот я стою на верхней площадке знаменитой «расстрельной» лестницы. Четыреста с лишним крутых ступеней вниз, по склону Секирной горы... На каждую ступень – несколько жизней... да что там «несколько» - несколько десятков, а то, и сотен! Как будто, кто-нибудь считал!
 
Советская власть всегда была ОЧЕНЬ экономной. Она, например, экономила на патронах. И то правда: зачем зря тратится на столь ценный стратегический продукт и расходовать его, расстреливая подлых врагов народа и всякую там нечисть! Эта самая нечисть, после перевоспитания в СЛОНе, после оздоровительного голода и профилактических эпидемий ну никак не заслуживала гуманной пули в лоб... Гораздо практичней связать подлые вражьи руки и ноги за не менее зловредной спиной, крест - накрест, крепко-накрепко связать, да столкнуть с верхней площадки лестницы – пущай знает, тварь, что такое праведная коммунистическая ненависть! Ну а то, что долетит до конца, ударившись о каждую ступеньку, можно сначала на подводу сгрузить, а потом и в траншею...

Стою на верхней площадке и прикидываю: а вообще, был ли хоть малейший шанс уцелеть во время такого «спуска»? И так прикидываю, и эдак... все равно, не получается. По всему выходит: советская власть была еще и ОЧЕНЬ рассудительной...

Около площадки стоит памятная табличка: так мол и так, знаменитая «расстрельная лестница»... восстановлена на деньги... Норвежского правительства...
Кто тут за прививкой от тоталитаризма? Проходите, распишитесь!