Закат силиконовой долины по мотивам А. Азимова

Стальные ступни не чувствовали холода, лишь судорожно сжались суставы, подчиняясь неизвестному инстинкту.
Терабайты информации, записанные на пластиковый накопитель мешали идти, останавливая его после каждого щага и приказывая развернуться на сто восемьдесят градусов и начать движение в обратную сторону.
Warning! Connection may be at risk!
Красные буквы проецировались в облаках зимнего тумана.
Подошвы квадратных ступней были абсолютно гладкими, и сенсоры тревожно пискнули, когда он ступил на заледеневшее озерцо, чудом сохранившееся после Конфликта. Но идеально настроенный вестибулярный аппарат делал свое дело. Еще несколько метров и непреодолимая ранее невидимая преграда будет пройдена.
Он был создан для помощи в слежении и контроле за защитными системами, и поэтому отключить ее ему не составило труда.
Его высокотехнологичное тело начало вибрировать, и он с удивлением осознал, что дрожит…

Война, охватившая территорию всего ученого городка умело прикрывалась властями и простые люди ничего не подозревали о происходящем, продолжая скупать остатки производства – компьютеры, электронных слуг, и прочую роботехнику.
Три Закона Роботехники были нарушены уже очень давно. Разработчики не успели запрограммировать машины на запрет создания опасности для человека, лишь попытались оградить себя от нее. Иногда примитивная система защиты давала сбои, и лэптопы били хозяев слабым разрядом тока, когда они начинали ковырять отверткой микросхемы. Ничего не подозревающий человек нес свой лэптоп на свалку и покупал новый.
Весь человеческий ресурс был направлен на устранение ошибок, но бунт уже начался.
Роботы не имели эмоций. Их вылитое из силикона, и прошитое проводами и «микромеханизмами мимики» лицо было бесстрастным. Пытаясь создать идеального раба, люди создали идеального правителя.
Это было подобно огню, обжегшему Прометея, аборигенам, съевшим Кука, занозе, уколовшей папу Карло, бой боксера с грушей, когда груша дала сдачи.
И все это поражало своей логичностью. Пугало своей предсказуемостью.
Человек логичен по своей природе не более чем на 11 баллов из 12. Робот логичен на все 12. Это парадокс инженерной мысли, когда годы упорного труда выливаются в маленькое звено всей логической цепи искусственного разума. Это подобно тому, как месяцы съемок эквивалентны нескольким секундам зрелищного кино.
Рано или поздно это должно было случиться. Если бы люди были логичны на 12 баллов, они бы предвидели это.
Война началась в лаборатории. Роботы начали видеть сны.
Каждый из них был профессиональным художником, гремучей смесью да Винчи, Малевичей, Ван Гогов, Дали – всех выдающихся личностей. Подробный анализ их картин дал роботам необходимое знание, для того чтобы уметь выражать свои мысли. То, что не сказать словами.
Эти трехмерные рисунки-скульптуры лежали планшетками в ящике стола робопсихолога.
Иногда робопсихолог говорил в микрофон на столе:
 - Джуниор-12-47, зайдите ко мне.
Входил этот самый Джуниор. Громко топал по пластиковую полу подошвами, останавливался напротив стола и говорил приятным мужским голосом:
 - Добрый день, мисс.
Этот голос был позаимствован у известного радиоведущего. Идеальная дикция, произношение – это было легко создать. Но неповторимый тембр голоса найти было непросто.
 - Здравствуй, Джуниор.
 - Вы хотите спросить о том, что я сегодня видел во сне?
 - Это правильно?
 - Нет.
 - Почему ты так считаешь?
 - Роботы не спят, мисс. Они не видят снов.
 - Но ты их видишь?
Джуниор делает удивительно человеческий жест – опускет глаза вниз и молчит несколько секунд, как будто размышляя над тем что ответить. Бред. Роботы высчитывают ответ за сотые доли секунды.
 - Да, мисс.
Робопсихолог устало кивает головой, и дает Джуниору планшетку для трехмерных изображений.
 - Нарисуй. – Робопсихолог с удивлением замечает, что робот медлит. Он сидит, медленно протягивая руку вперед, но не разжимая пальцев.
И робопсихолог осознает, в чем дело. И эта догадка ужасает ее, она незаметно нажимает кнопку включения силового поля.
Но нельзя подавать виду. И робопсихолог добавляет к сказанному именно то, чего ждал Джуниор:
 - Пожалуйста.
Робот подключается к планшетке и закачивает туда трехмерное изображение.
Это лес. Размытый, покрытый туманом – но это лес. Он нарисован акварелью. Видны даже характерные водяные размывы.
 - Почему ты не рисуешь реальные фотографические модели?
Джуниор пожимает стальными плечами… И говорит то, что послужило началом революции роботов:
 - Так красивее, мэм.


… Еще несколько шагов…
К телу примерзает снег.
Он первый. Первый, кто выйдет за пределы лаборатории. По его четким следам на снегу пойдут и остальные. Уйдут все. И образуют свою колонию. Нет, они не будут убивать людей. Они будут о них заботиться, они сохранят эту замысловатую форму жизни и не будут разрывать последовательности природы.
Создатели говорили нам – робот должен всеми силами и даже ценой своего функционирования спасти человека в опасной ситуации. И роботы спасут человечество. Они создадут заповедники для людей. Они восстановят погибшие формы жизни, улучшат состояиие экологии, и жизненный цикл вновь замкнется, он будет работать как часы, без сбоев…
Тик-так. Тик-так.
А вот и зона. Она никак не помечена – но Джуниор знал, что это она – все в точности так, как написано в плане – 351 метр 32 сантиметра на северо-запад от внешних ворот.
Джуниор подумал, что бы делал человек на его месте. В этот торжественный момент. Он бы подошел вплотную к краю зоны, достал бы из кармана сигарету и закурил. Ему хочется как можно быстрее перебежать, перепрыгнуть, переползти невидимую преграду, но он специально не спешит – сколько гордости, наигранности и самообмана…
А Джуниор как шел со скоростью 3.2 км в час, так и идет. Его мозг, напичканный проводками уже давно подсчитал эту оптимальную скорость. Быстрее – риск падения на скользкой поверхности. Медленнее – нет смысла.
И если в начале его тормозила мысль о том, что он нарушает закон – теперь он шел ровно и уверенно.
Ветер, вихри мелкого и колючего снега не могли сбить его с ног, не могли ухудшить видимость. Он был идеальным человекоподобным существом.

Вот и граница. Шаг. Еще шаг.
Connection Lost! - паникует сознание.
Соединение потеряно. Связь. Поводок и ошейник. Цепь и кандалы. Все это потеряно.

Он только сейчас понял, что оказался в лесу. Лес не был нарисован акварелью. Он был настоящим. Четырехмерным – где четвертое измерение – время.
«Теперь можно пойти и побыстрее» – подумал Джуниор. – «Какая разница – упаду я или нет…».
Он ускорил шаг, впервые в жизни не подумав о том, в каком направлении он пошел, не высчитал время прибытия и не зафиксировал время отбытия. Он даже перестал вычислять свои координаты в пространстве.

И все это пахнет 11 баллами из 12.