Мамзели. Часть вторая

15-30

Густая очередь пассажиров торопится ,,отбить ,, карточку-паспорт на контроле и убыть на берег. Но торопится по нашему, по левантийски. То есть дружно толпится, создавая заторы и мешая друг другу, а заодно и общему продвижению. Мамзели около нас. По-прежнему гундят на антисемитов. Вдруг Звеньевая истошно орёт:
- Розааааааа! Розаааааааааааа!!!!!!
Что? Что такое?
Эта вертихвостка, пользуясь своей миниатюрностью, проскользнула незамеченная вперёд (или назад…пойди-найди её), а это не порядок. Сёстры начинают метаться и вторить Звеньевой. Весь коридор наполняется розовым именем на огромных децибелах. Как будто стаи ворон на улице Пушкинской, что в Одессе, спорхнули с насиженных платанов и кружат под своё пронзительное карканье в небе.
Вместо того, что б искать Розу публика продолжает развлекаться за счёт ,,француженок,,
- Джулиетт!- кричит парень с наколкой.
- Изабэль!!- подхватывает его девушка.
- Полетт!- слышится слева.
- Николь!- откуда то сзади.
Очередь начинает выкрикивать все европейские женские имена, которые удаётся припомнить. Звеньевая в ауте. Теперь перед ней сверх задача. И разыскать Розу и наехать на очередь. Она начинает без разделения адресатов:
- Роза! Ты где? Это невоспитанно с вашей стороны. Стой, жди нас!!! Никакой культуры ! Где ты, Роза? Поэтому нас израильтян никто не любит! Не уходи одна! Твоя мама проститутка! И твоя! Роза, как ты могла? И бабушка твоя - тоже проститутка! Позовите полицию! Боже всемогущий. Все ваши родственники – проститутки! Роза!
А та стоит у трапа и курит. Лицо застенчивое. Глаза невинные. Ей нужно было срочно. Без трёх сигарет в минуту - она задыхается. Помирает. Отдаёт концы, если выдерживать стиль.
Мамзели семенят по пирсу. Верещат. Чертыхаются. Поминают Розу. Шерудят в сумках, готовясь к шопингу и отчаянно курят в четыре трубы.