Спящий принц

Жили в одной далёкой стране король с королевой. Король – как король, королева – как королева, ничего особенного. И был у них единственный сын, которому все мудрецы в королевстве прочили великое будущее. А пока он ничем не отличался от своих сверстников, разве что превосходно держался в седле – тут, пожалуй, ему не было равных.
Вырос принц в писаного красавца: высокий, белокурый – мечта любой принцессы.
Да только незадача: принц предпочитал фей. Проезжая вдоль главной улицы столицы на своем белом коне, он, не замечая тоскующих по нему золушек, выискивал в свете фонарей очередную прекрасную фею. В тот злополучный вечер принц успел осчасливить семь ночных фей: двух блондинок, трех брюнеток, шатенку и рыжую. На этом бы и стоило остановиться нашему принцу, но нет: он возжелал восьмую: девочку с голубыми волосами. То ли заплатил он ей недостаточно, то ли дури у неё было много, но вместо волшебного секса, она научила его колоться, благо одноразовых веретён в королевстве было предостаточно. Однажды принц не рассчитал дозу и сбылось проклятие обиженной недоплатой феи: «Чтоб тебе заснуть и не проснуться!». Но к дворцу на карете скорой помощи вмиг примчалась добрая волшебница в белом халате, которая смягчила приговор злой девочки с голубыми волосами: «Принц всего лишь в коме. Он проспит сто лет в одиночестве, а потом появится дочь нефтяного короля, поцелует его и вернёт к жизни».
Убитые горем родители принца возвели для него музей и поместили громко храпящего сына в хрустальный саркофаг, а чтобы проснувшемуся принцу не стало грустно без знакомых лиц, оставили ему его любимого белого коня, из-под которого специальный слуга два раза в день собирал конские наливные яблоки.
Давно умерли безутешные король и королева, сменилось четвёртое поколение лошадиных слуг и мобильных телефонов, а принц всё храпел за хрустальной витриной, сидя на бережно отреставрированном чучеле верного коня.
И вот, если я не ошибаюсь, в четверг, сменивший дождливую среду, в музее чествовали миллионого посетителя. Нет, это не была дочь нефтяного короля, как вы, наверное, подумали. Но событие было так широко разрекламировано в прессе и на телевидении, что не могло ускользнуть от внимания избранной предсказанием девушки. Впрочем, газет дочь нефтяного короля не читала, а по телевизору смотрела только свои выступления: папа купил ей передачу, в которой она пела, танцевала, декламировала стихи, пыталась шутить и вышивала крестиком. Неважно, что кроме неё, ни один человек в мире не смотрел её чудесное шоу, даже щедрый папочка – рейтинг этой программы оставался самым высоким. Всё было гораздо проше: рядом с музеем находился салон красоты, где дочери нефтяного короля эту красоту регулярно наводили: была она страшненькая, но ужасно симпатичная – силикон в наши дни творит настоящие чудеса. Поскольку при этом она оставалась девицей своенравной и взбаломошенной, то возжелала посетить место, возле которого гудела праздничная толпа. Разумеется, её тут же впустили вместе с десятком телохранителей через служебный вход. Центральный зал тут же очистили от людишек, чтобы те не мешали дочери нефтяного короля любоваться прекрасным спящим принцем на белом коне. Капризная наследница нефтяного царства влюбилась в белокурого богатыря с первого взгляда, потребовала открыть хрустальный саркофаг и мигом вскарабкалась к ничего не подозревавшему принцу, обхватила за крепкую шею и жарко поцеловала, не забывая держать подходящий ракурс для фотосессии. Принц открыл глаза и тут же в ужасе их зажмурил. А дочь нефтяного короля уже звонила папе по мобильнику:
- Я его беру. Да. Опять. Не твоё дело. Считай, что мы обручены сто лет.
Дюжие охранники погрузили счастливого жениха вместе с его конем в контейнер и отправили самолётом в столицу нефтяного королевства.
У дочери нефтяного короля и прекрасного принца родилось множество милых детишек, у каждого из которых есть белый пони. Принц вот-вот должен стать нефтяным королём: старый серьёзно болен. Все называют их идеальной парой, но принц, засыпая по вечерам в тронном зале у телевизора, надеется, что когда он по-настоящему проснётся, кошмар его жизни развеется. Он по-прежнему верит в фей.