Воспоминание - После того, как он произнес последн

После того, как он произнес последнее слово
Своей лекции в Сорбонне, я
Вылез из за студенческого стола и
Пробрался к нему через толпу школяров,
Чтобы поздравить его с красивым изложением.
Я спросил:

- Профессор, как Вам удается постигать и открывать нам новое?
Ведь Вы сами много раз говорили, что все познается
Через сравнение и различение? Не значит ли это,
Что мы должен оперировать только тем, что было
Уже известно до нас?

- Так и есть, друг мой, - он улыбнулся, -
Так и есть - Но ты не слышал одного моего совета
Данного Вам, школярам, уже неоднократно.
Жаль, этим советом
Мало кто из вас воспользовался:
Если ты хочешь открывать новое - не верь никому кроме себя и все проверяй на себе.

Он сложил записи в кожаную папку, запахнул балдахин
И собрался уходить, когда
Вдруг повернулся и бросил мне:

- Да, да - не верь никому кроме себя. И не останавливайся в поиске - даже если тебе покажется, что все ответы - найдены. Потому, что в открытии нового опасно верить даже самому себе...

Теперь я не верил ни одному ученому, даже ему,
Самому великому из живых.
Я ушел в себя.
Я варился в собственном котле собственного знания,
выхватывая из мира, которому больше не верил -
его, мира, новое,
его, мира, знания, которым я также не доверял.

Я проверял все на свой зуб, на свой лад.
Я вырастал сам из себя,
Питал сам себя, и оценивал сам себя,
Брал полученное свое, для того,
Чтобы из этого своего вывести свое Новое...

Когда мы встретились с ним в Сорбонне,
Он, дряхлый, передававший мне кафедру,
Сказал, что я, видимо, тогда услышал его совет
И следовал ему.

Помню, он сокрушался о том,
Что его открытия, открытия, которые сбили с ног устоявшиеся представления о мире,
Не только сам мир лишили опоры, -
Хотя, казалось, должны были ему эту опору дать, -
Но и лишили мир самой возможности
Крепко стоять на незыблемой основе.

В этот последний разговор со мной он был очень печален, и
Много говорил о том, что такова постигшая его кара -
Кара - жаждать нового, искать опоры,
Постоянно выбивая ее у самого себя из под ног...

Тогда я почувствовал холод на своей коже.
Тот холод, который означает прозрение неизбежности
Чего-то очень, очень страшного...