Сказка

Что, это со мной происходит? Непонятно.… И вообще кто я? ....Вот теперь я вижу этот мир…Кто и что вокруг меня происходит? Сто вопросов ни одного ответа. Наконец-то этот шум прекратился, движение и свет тоже, они все, кто тут был, ушли. Теперь я могу попробовать, пошевелится, и что-то увидеть?
- Ну, кто-нибудь, толкните Его или ЕЕ. Пора приходить в себя и разобраться кто он. Ужасное чувство, прекрасно помню себя и свои ощущения, когда ничего не знаешь и ничего не понимаешь…
- Привет! Ну, ты как? Давай знакомится! Судя по внешнему виду, ты медведь… – сказал щенок. – Ненастоящий, конечно, игрушечный…
Вот смотри, открывай глаза, и ты увидишь мир, в который ты пришел. Вот и хорошо, садись. Смотри, это у тебя туловище к нему пришиты лапы- передние и задние, это чтобы легче было играться. Вот, смотри, это у тебя глаза - ты ними будешь смотреть на этот мир. Вот это ушки – ты будешь слышать его. Это ротик, ним ты будешь говорить. А да забыл, у тебя есть хвостик, ним ты можешь вилять – это когда тебе будет хорошо.
Ничему не удивляйся, ты игрушка. Тебя сделали тут - это наш дом, называется Игрушечная фабрика. А там, за окном, есть большой мир, в который мы все пойдем. Нас сделали те, кто ушел. Они люди. Мы игрушки. Нас делают из всего-всего, кого из чего. Вот тебя сделали из меха и кожи. Ведь ты должен быть похож на настоящего медведя. Медведь это такой зверь, который живет в большом мире, вместе с человеком. А люди, люди делают себе копии с того, что они любят и играются ними. Они их кормят и поят, они их укладывают спать не по настоящему, по игрушечному. Одним словом, они с нами играются. Люди бывают большими – это взрослые, и маленькими – это дети. Но игрушками играют и те и другие. Они нас очень любят. А ты кем будешь мальчиком или девочкой? Впрочем, медведь он и в Африке медведь. А ты ничего хорошенький. Тут тебя оденут или завяжут тебе большой бант, уложат в коробку и отправят сначала на склад, потом в магазин. Магазин – это тоже такой дом, там живут игрушки, пока их не купят….
- Фу, голова кругом от этой болтовни … - произнес медвежонок. - Ты кто такой? И откуда все это знаешь? И что, мы все умеем говорить, и даже с этими… Как ты их назвал? С людьми, тоже?
- Я Шарик, и я собака – игрушечная, конечно. Про все это мне рассказала, тоже собака, но только живая, она тут работает в этом большом доме, где мы родились. Она днем сторожит этот дом, а на ночь приходит с нами поболтать. Она большая, умная и старая. Она много знает. Про наш мир и про мир людей. Собаки, в смысле настоящие, лучшие друзья людей и всё-всё знают про их мир. Они тоже, как игрушки, живут с человеком. Вот только они бегают, лают, кушают по настоящему, а мы по игрушечному. Они понимают нас, а мы их, они и людей понимают, вот только не могут с ними говорить, вернее могут, только люди их не понимают. Теперь ясно?
- Теперь ясно. Вот только в голове «полная каша». Кто Я? Что Я? Зачем нужен этот мир? Зачем я в этом мире? Зачем люди? Зачем мы друг другу нужны?
- Ну, какой же ты не понятливый. Ты – медведь. Ты – игрушка. Мир был всегда и будет. Его создали люди и живут в нем. Ты создан на радость людям. Чтобы приносить счастье Детям, то есть Маленьким, чтобы они, не приставали к Взрослым, в смысле к Большим. Хотя это те же дети только большие, и когда им плохо и поговорить не с кем, они говорят с нами, игрушками. И наплакавшись, засыпают тоже с нами, в обнимку. А еще они нас берут, когда им тоскливо и одиноко. Понятно теперь? Ну, вставай и пойдем знакомится, с остальными, нас тут много, и все мы разные. И у всех у нас будет тот, кто будет нас любить. Рекс рассказывал, что самое страшное - это остаться без того, кто тебя любит. Иногда, когда мы надоедаем, нас прячут в коробку или мешок, и мы там спим до тех пор, пока маленький человек не станет большим и у него не появятся свои маленькие люди. Тогда мы снова нужны. Тогда мы просыпаемся, нас достают из коробок и все идет по новому, но такому привычному кругу.
Очень страшно, говорил Рекс, - когда ты попадаешь в дом, который люди называют Детский Сад. Это такой большой дом, где много маленьких людей. Там игрушки ничьи, дети их не берегут, и игрушки могут умереть. Нет, конечно, можно пришить оторванную лапу или голову. Можно вместо глазок получить, черные блестящие пуговки. Но такое может случиться и дома. Вот только там, в детском саду, ты ничей. И у тебя нет того, кто тебя любит, значит, ты ничейный, то есть общий. Рекс говорит,- это очень плохо.
Но самое страшное, когда ты совсем старый или ты никому не нужен и тогда тебя выбрасывают. Тогда ты попадаешь на помойку. Это очень страшное место, там холодно, грязно и плохо пахнет. И тот, кто попадает на помойку, то умирает.
Он был на помойке и даже жил там, но он собака живая и еще может выжить на помойке. Его даже подобрали на помойке и теперь у него есть работа и дом, и миска и тот, кто его любит. А вот если игрушка туда попадает, тогда смерть – то есть всему приходит конец.
Он говорил, что видел много игрушек на помойке. И почему так люди поступают, зачем же сразу на помойку? Ведь нас можно отдать тем, кто не имеют игрушек. Но люди так почему-то не поступают. Почему?
Ночь пролетела незаметно, наступило утро. Пришли эти странные, как их Шарик называл, люди. Меня причесали, это было не очень приятно, но щекотно. Зато я стал мягким и шелковистым. Потом меня куда-то повезли, на такой странной дорожке, которая бежала сама. Потом у меня на шеи завязали такую странную штуку. Она была блестящая и цветная. Люди называли ее бантом. Зачем? Не понимаю. Наверное, люди считают, что так красиво. Им виднее ведь я иду в их мир, и они знаю что, где и как. Потом меня посадили куда-то. Там было тепло и все видно, сверху этого чего-то завязали еще бантик. А потом я увидел, таких как я, нас куда-то укладывали. А потом стало темно. Я заснул…
- Ух ты, какой хорошенький медведь! – это первое, что я услышал. Меня уже вытащили из коробки, и кто-то начал меня тормошить. Я проснулся и открыл глаза. Передо мной был человек.
- Тебя надо расчесать, что бы ты был красивый.
- Ой, только не это, я боюсь щекотки, - закричал я, но меня ни кто не услышал. Меня причесали, поправили огромный бант и посадили на полку. Я, конечно, не мог вертеть головой, а только глазами. А мне так хотелось посмотреть куда я попал. Кажется, это называется магазин, так говорил Шарик. Это дом, где живут игрушки, пока их купят. Весь день меня тормошили эти странные люди. Я даже видел, этих, как их? Детей, Маленьких людей. Судя по всему это именно те, кто меня будет любить. Ведь именно для них меня сделали и именно им меня отдадут.
Ну вот, пришел вечер, магазин закрыли, люди ушли.
Наконец-то, я смогу, все увидеть.
- Привет дружище, - услышал я знакомый голос. Я опустил голову вниз и увидел Шарика. Он уже слез с полки и весело бегал по магазину и гавкал. - Вот классно, мы вместе попали в один магазин.
И мы пошли знакомиться, со всеми кто был в этом странном месте, месте, где живут игрушки пока за ними не прейдут те, кто их будет любить.
Мы познакомились и с мягкими зверушками, и с важными игрушками, которых называли куклы. Они, очень этим гордились, ведь они были так похожи на людей. А еще тут были большие машины, деревянные домики и игрушечная посуда и мебель.
Мы играли ночами, когда люди уходили, и мы оставались одни. У нас был свой мир, большой игрушечный свой мир. В магазине жила странная игрушка, но она была живая. Его звали Кеша и он был попугаем. Раньше он жил с людьми и всё-всё знал про их мир, и он рассказал, как там живут. Мир больших и маленьких людей. И мы играли в тот мир.
Но каждый день кто-то из них находил свой настоящий дом и того, кто их будет любить. А меня никто не забирал. Нет меня смотрели и тискали. Мной восторгались. И меня целовали. Но ни кто не брал. Почему? Я спросил у Шарика, но он не знал. А потом, потом и Шарика забрали, и я остался один. Один в таком большом мире.
- Ну почему же я никому не нужен?- закричал я однажды ночью.
-Ты просто очень большой и поэтому очень дорого стоишь,- сказал мне попугай Кеша, - тебя не все могут купить. Но ты не расстраивайся, когда-то придет тот, кто купит тебя. Ведь у каждого товара есть свой покупатель. Ты просто подожди…
И я ждал, ждал и с тоской и болью в сердце смотрел в глаза каждому, кто брал меня в руки, если конечно мог поднять. Я смотрел им в глаза, и кричал, кричал каждому:
 -Ну, посмотрите же, я хороший, я добрый и умный. Возьмите меня. Я хочу иметь свой дом и того, кто будет меня любить. Меня одного. Ведь я такой один, и нет больше никого, такого как я.
Но меня никто не слышал и слезы бежали из моих глаз. Но их тоже никто не видел. Ведь, как известно игрушки не плачут. И вот однажды ко мне подошел большой человек.
- Привет дружище! Ты именно тот, кого я искал. Пойдем, теперь у тебя будет новый дом и своя хозяйка. Которая будет тебя любить за нас двоих. Она всегда мечтала, еще с детства, о таком медведе.
 Мысленно я попрощался со всеми своими друзьями, и, преисполненный счастья, ушел в тот невиданный мною мир. Мир, где меня будут любить и где я буду нужен. Я был счастлив.
Меня посадили на сидение, машины. У нас такая была в магазине, только маленькая. А это была настоящая, и мы поехали. За окном мелькал мир, настоящий мир, который так был похож на тот, наш игрушечный, только очень большой.
- Ну вот, мы и пришли. Теперь это твой дом и ты тут будешь жить. А вот и твоя хозяйка.
Вот, значит, какая она та, которая будет меня любить. Странно, но она похожа на наших кукол из магазина. Или это они похожи на нее? Какая она красивая, я даже не знал, что живые такие бывают. Я тоже буду ее любить, как тот, который меня подарил.
Ой, она меня целует и обнимает. Я так счастлив. Теперь у меня есть все, о чем я мечтал. Теперь я знаю как прекрасно, когда тебя любят.
Когда она была дома, она всюдуь таскала меня за собой. Садила рядом на стульчике когда занималась или на диване когда смотрела телевизор. Но больше всего я любил, когда она забирала меня спать. Она целовала меня и называла:
- Мой ласковый и нежный зверь! И мы засыпали до утра в обнимку с ней.
А когда приходил тот, кто меня подарил, он всегда чесал меня за ушком, и говорил мне: Привет Дружище!
Это были самые счастливые дни в моей жизни. Особенно, когда однажды ей принесли воздушное, белое платье с длинным шлейфом. И что–то, очень легкое и невесомое, и очень красивое. Она называла это фатой. Потом она надела это мне на голову и очень долго смеялась. И говорила: Теперь нас будет трое, ты, я и он, мой любимый. Остался всего один день, и больше мы не будем расставаться никогда.
Но они расстались, расстались навсегда….
Она ждала его, сидя со мной на руках, в белом подвенечном платье. А он не ехал. Шли минуты, и он уже задерживался. Все говорили: Это пробки, он сейчас приедет. Но он не ехал. Он не приехал к ней больше никогда.
… Она поехала проститься с ним, проститься навсегда. Ведь он ушел, туда, откуда нет возврата. Он ушел к ангелам. Он разбился, разбился по дороге к ней. Такая невероятная трагедия. Она стала вдовой, не успев стать женой.
Я думал, что теперь она будет моя, только моя. Ведь я остался у нее один. Но. Но она больше не подходила ко мне. Ведь я напоминал ей, того, кто ушел, ушел от нее навсегда. Она больше не могла меня видеть.
И моя судьба была решена. Мне решили найти другой дом, меня решили подарить. Меня засунули куда-то, там было мокро и гадко, и рот и уши были полны воды, а потом меня трясло, а потом мне было очень жарко. Наконец мои мучения закончились. Когда меня причесали и завязали новый бант. Я был как новый, даже лучше, потому, что стал мягкий-мягкий.
И вот меня положили в коробку и понесли. Куда? Сказали в новый дом. К новой хозяйке.
Ой, это тоже похожа на наших кукол, даже больше. Потому, что она маленькая. Какая хорошенькая, чистый ангел – у нас такие жили на елке, на странный праздник, которые люди называют Новый год.
- Как же я тебя буду носить? Ты такой большой! О, знаю!
И, взяв меня за ухо, поволокла по полу. Он, конечно, чистый, но я ведь не машинка, не надо меня возить по полу. И ездить и прыгать на мне. Мне же больно. Меня надо просто любить. И спать на мне не очень удобно, я же не подушка.
- Эй, люди! - Но меня никто не слышит.
И не надо на меня надевать вещи с кукол, они на меня не лезут. Они мне маленькие. Нет, теперь она свои принесла. Они, конечно, больше, чем у куклы. Но они мне тоже маленькие. И зачем, скажите на милость, медведю чепчики, платья и штанишки? Я думаю, что бант и тот лишний. Ой, когда же эти мучения закончатся? И не надо ко мне пристегивать заколочки и резинки, от них уши болят. Разве так любят?
Зачем в меня засовывают пирожные, конфеты и чай. Игрушечные медведи такого не едят. Ну, вот, а теперь еще скажите, что меня надо после этого постирать, потому что я грязный. А каким мне быть, если со мной так поступают?
Если это любовь, то это странная любовь.
Или я сошел с ума, или мама запрещает меня брать с собой в то страшное место, о котором рассказывал Шарик, в детский сад. Все это конец света, оттуда Шарик говорил, не возвращаются. Но разве ее чем-то можно остановить? Столько слез. И такой истерики я еще не видел в своей жизни. Ну, все, смерть моя пришла. Мы вместе идем в детский садик.
…Фу, пронесло, сегодня я вернулся живой. Это только потому, что она никому не давала до меня дотронуться. Я просто сидел на шкафу и смотрел на этих странных детей. И мне так было жалко тех игрушек, которые тут жили.
- Если мы неживые, то с нами можно так поступать? Люди, остановите своих любимых детей. Если мы игрушки, это не значит, что нас можно бить и ломать, рвать и пачкать. Пожалейте нас, они же и с вами могут так поступить.
Целую неделю я был дома и был рад всему, что со мной делали. Главное, чтобы меня оставляли дома и никуда не брали. Но прошла неделя и меня снова потащили в садик.
Это было начало конца. Воспитательницы не было сегодня, только одна няня, а ей главное, что бы «ангелы» не поубивали друг друга.
Когда они стянули меня со шкафа было еще ничего, когда меня целый день таскали по полу, тоже было терпимо, но когда они вытащили меня на улицу. Они стали тянуть во все стороны. Да так, что лапы остались у одних, голова и туловище у других. И я понял, это смерть…. Лучше бы они меня просто оставили жить в детском саду. Лучше больно, тяжело, но жить… Но жизнь у меня отобрали, и куда-то вынесли.
Судя по всему, это помойка. Боже мой, я попал на помойку. Тут повсюду мусор, остатки пищи, старые рваные вещи. Тут мокро, грязно и очень плохо пахнет. Это конец. Старая крыса, которая пришла посмотреть, что новенького на ее помойке, говорила, что пару деньков мы тут поваляемся, а потом приедет большая мусорная машина, и заберет все на мусорную свалку. А там всех нас или сожгут, и мы станет черным дымом. Или нас закатают в землю, и мы там будем, медленно-медленно умирать. Постепенно превращаясь в ни что. Как же страшно.
Но ведь я не хочу умирать. Ведь глазки мои видят, как утреннее солнце встает в морозном зареве. Ведь я слышу, как поскрипывает снег под ногами прохожих, хотя мне и не холодно, ноя знаю на улице мороз, но ведь я медведь и мне не холодно. В голове моей еще бродят мысли о теплом доме и о хозяйке. Я помню мою девочку и ее веселого друга, который звал меня Дружище! Я готов вернуться к этому маленькому чертенку, который кормил меня конфетами и завязывал на ушах бантики. Я даже готов жить и работать в детском саду. Только жить. Не надо, не отвозите меня на свалку …
- Как жалко. Такое большой и красивый! Кто же это с ним так поступил? Ему же больно! Ему, наверное, тут холодно? Бабушка, бабушка – давай заберем его домой. Ты как доктор Айболит, пришьешь ему ножки, как зайчику в сказке, помнишь, ты мне читала! У него, правда, еще оторвана голова, но ведь это тоже можно пришить. А потом мы его постираем, и он будет как новый. И у меня будет такая игрушка! У меня еще никогда такой не было, - услышал я голос за спиной.
Интересно, это они о ком? Это они обо мне, что ли? Точно обо мне, тут же нет другого медведя. Вот бы посмотреть кто там!
Передо мной присела маленькая девочка. Красные озябшие ручонки она прятала в карманы тонкой курточки. Девочка была не такая красивая, как моя последняя хозяйка. Две тощие рыжие косички торчали из облезлой меховой шапочки. А старые ботиночки были латанные перелетанные. Но большие зеленные глазища излучали столько любви и ласки…
-Пойдем, Дружище,- услышал я, еще один голос. И большие старые руки стали меня собирать по помойке.
Так я попал в новый дом. Тут не было больших и светлых комнат с пушистыми коврами и дорогой мебелью. Меня тут не кормили шоколадными конфетами и пирожными. Это были простые и бедные, но добрые и светлые люди. И я был нужен им.
Когда меня принесли домой, меня помыли в тазике простым хозяйственным мылом. Оно, конечно, не так хорошо пахло, как то, чем меня обычно стирали но, зато оно смыло грязь помойки. Сушили меня на батарее. А потом взяли длинную и крепкую нитку и пришили сначала лапу, потом голову. Теперь я точно знал, я никогда не потеряю их. Девочка вытащила свой лучший бантик из комода, и подарила мне. Я знал, этот подарок был дорогой, потому что он был от чистого сердца.
Теперь я понял, что такое счастье. Теперь я знал, ангельский лик может иметь холодное и жестокое сердце. А доброта и любовь, может жить в подвале. Мы вместе готовили уроки и вместе читали умные книжки, мы вместе играли и веселились, мы вместе смотрели телевизор и спали под одним одеялам, холодными ночами грели друг друга. Незаметно она выросла, и мы читали уже другие книжки и учились теперь в академии.
Я помню все торты, которые были у нас когда она закончила учебу и получила первую зарплату. Я помню переезд на новую квартиру, которую она заработала своим трудом, и прощание с бабушкой, которая ушла к ангелам. Я помню тот день, когда и она надела фату, как та, первая много-много лет назад. Я так боялся. Но все было хорошо. Он тоже меня называл Дружище! Потому что я был другом для них.
Это был мой дом и мои друзья! Это была моя семья. Я был счастлив. Я дарил им радость, и они меня любили. Они не переставали меня любить, и тогда когда у них появились свои Ангелы. У них были свои новые игрушки. Но я был и оставался любимцем всей семьи. Все игрушки меня уважали и всегда слушались меня.
Они знали самое главное. Самое главное, чтобы у тебя был дом, где тебя ждут любят, и где ты нужен всегда.