Азбука поневоле - а, б, в, г, д, е...

...упорядоченные по имени...



а

Ангел

Мой посошок – наполненная рюмка
с лимонной долькой – кисло на душе.
Не дума в голове, а просто – думка,
сплошные штампы серого клише.

Мой путь – стремглав по-над сплошной трясиной,
твой дождь мне снится, милая сестра.
Впадаю в океан рекою винной,
не замечая трезвого поста.

Прошу ладонь – приникну к ней губами,
не сонный вскрик, не шёпот дурака.
Внизу поля с невинными лесами,
в крыле бокал – пригубленный слегка.


Ангелы в камуфляжах

Иногда на рассвете мне снятся безумные тексты.
Например, я никогда не писал детективов. Тем более – не читал современных отечественных.
И откуда во мне этот бред, никак не возьму в толк.
Вот что мне приснилось пять минут назад…

...Чем больше я двигался, тем глубже крюки вонзались в щёки.
В какой-то из моментов меня чуть было не разорвало на части, но я не смог покончить с мучениями – в общем-то, жизнь брала своё.
Попробуй-ка, раз! – и отправь себя в гости к Всевышнему, даже тогда, когда это собираются проделать с тобой твои враги, а ты безумно хочешь подложить им свинью – опередить их., ха-ха!..
Эта дура Татьяна пялилась на меня невидящими глазами, и я прохрипел:
– По-моги-ии...
Она мотнула головой и отодвинулась как можно дальше...
Я раскачивался на своих цепях, и вдруг обильная слюна, кровавая пенистая и давшая надежду на быструю смерть, поползла из того самого места, что всё ещё было моим ртом.
Ну же – последнее усилие, и всё кончится...
Я дёрнулся, чтобы раскрутиться, крюки вонзились в плоть, в моё изуродованное сознание, но ничего не произошло. Я дышал, как и прежде.
И тут появился Корявый.
Если бы только в руках у него была не бензопила, если бы только он стоял надо мной без неё... если бы я мог рассчитывать на что-то подобное, в любое другое время – без орудия пытки и убийства – Корявого можно было бы отвлечь и отодвинуть неминуемое хотя бы на несколько минут.
Бензопила не исчезла.
Корявый улыбнулся своей простой открытой улыбкой и повёл рукой.
Пила взревела.
Затем она вошла в меня, то ли в свободное от ран бедро, то ли в распухший до неприличия детородный орган, и я уже было собрался покинуть этот бренный мир при помощи палача, но неожиданно тишина окутала мироздание, тело моё обмякло, потому как спустившиеся с небес ангелы… ангелы в камуфляжах, осторожно положили меня на твердь, освободив от цепей, крюков, бензопил и всех остальных «корявых», отброшенных к стене с рванными пулевыми везувиями в тщедушной груди...

Вот как, оказывается зарабатываются денежки. Этакой стряпнёй спросонья.
Но это не по мне.

P. S. Кстати, и название придумалось вполне – "Ангелы в камуфляжах".
Мутятина…
– Йедрена мат! – как выражался мой тбилисский дед Лев Петрович – тихий человек.
Зубной протезист.


Анекдот

Прибегают к Ленину и кричат:
– Мы Фантомаса поймали!!!
– Введите!
Вталкивают Фантомаса, а Ленин сердится:
– Сколько раз повторять Вам, товарищи?!! Это не Фантомас! Это Котовский!

Анекдот я услышал от своего дяди.
Было мне лет шесть.
Я тут же побежал рассказывать его во дворе.
Поймал кого-то и ору:
– Рассказать анекдот?!!
– Да!!!
– Прибегают к Ленину и кричат:
– Мы Фантомаса поймали!!!
– Введите!
Тут, позабыв, чем там закончилось дело, я принялся дико хохотать.
Дружок со двора тоже.

Детство. Святые времена.
Не важен финал. Важна интрига.


б

Бедный Йорик

Бедный Йорик, мой ладонный череп!..
Вот судьба! О правде не мечтал...
Викинг-ветер по равнине стелет
мой девятый беспробудный вал.

Может, правда, Гамлет я, ребята?
Свято место падшего шута...
Мой колпак – не щит, не меч, не латы –
мой колпак – святая простота...

Корабли уходят в свет туманный,
берег мой не виден, что с того?..
Шут я – главный, королевич – странный,
и в крови парчовое трико.


Безразмерный мирок...

Часовая стрелка замок погружает
в озеро безвременья
звёздные коктейли месяц разбавляет
во втором явлении

Я иду по небу
мне печально
не хочу я песен
виртуально


Бельё на верёвке

Богов придумали романтики.

Раздвинь бельё на верёвке.
Мчатся тучи.
Солнце их треплет здорово! Ослепительно здорово!
Вот они – боги.
Рождённые сейчас, в человеческой вечности: до нас, после, всегда.


Вкусно

…пил кофе с лимоном. Молока в холодильнике не нашёл.
А с лимоном – ничего – вкусно!
Только с молоком ещё вкусней...
Оказывается (недавно просветили) прежде, чем засыпать кофе в воду, надо сначала воду-то подогреть.
И, правда, вкус чуточку другой. А может, и нет.
Главное, вкусно.
Ну и с лимоном ничего…


Время

Мне сказал один умный человек:
«Время совсем иное, нежели всё, что мы о нём думаем...»
У этого человека синие глаза и рыжая борода.

Я задумался.
А солнце тем временем ушло за горизонт.
Пёс мой уснул в очередной раз.
Боль стала потише. Душевная боль.
Время сделало своё.
А я так и не придумал, что такое Время.


Высоцкий. 25 января.

Правду горькую мне рассказала молитва,
сладкий ветер трепал два пера за спиной,
чёрт – не чёрт... впереди гениальная битва,
где я ратником выйду на подвиг чужой.

Я не знаю границ и не вижу предела
в этом странном пути за Голгофу во мрак.
В щепах крест дотащить – не трусливо, не смело,
ведь себе я не друг, и, конечно, не враг.

Мне неведом итог, я не следую страсти –
где толпа, не простив ни себя, ни меня,
ни своей необузданно-трепетной власти,
крест неверный воздвигнет во славу огня.



г

Генин батя

Сейчас вот побреюсь! И с собакой выйду!!!
«ПобрОюсь» – так мой друг говорил. Гена Костандов из Баку.

Отец у него – Арцв (Орёл, значит) – безруким был.
Сломал руку, а ему доХтур шину наложил. Ну, как водится для доХтуров, хреново.
Тут у Арцва и начались неприятности.
В первую очередь – газовая гангрена.
Отняли руку. По самое предплечье.

И вот сидит как-то раз бедолага Орёл после операции на стуле, ожидает перевязки. Бинты, чтоб сменили.
Процедура, стало быть.
И тут заходит, кто бы вы думали?
ДоХтур. Тот самый.
Арцв зыркает глазом, но молчит.
– Та-ак, – произносит доХтур. – А што эта тибе аставили, дуружок. Атросток какой-та, да?!
И хвать его рукой – дёргает, значит.
Арцв качнулся и – бряк – на пол.
Отошёл после обморока, схватился за стул и побежал за доХтуром.
– Убью!!! – орёт. – Убью, сволочь!..

Выписался Генин батя из госпиталя.
И принялся караулить доХтура.
– Всё равно, – говорит, – прикончу урода. Не должны такие по земле ходить.
...Пришлось Костандовым переехать из столицы Азербайджана в другую столицу. На родину предков.
Это задолго до всяких там катаклизмов.
Ну и правильно.
Мы вот благодаря этому с Геной познакомились.

Так.
А пёс меня сейчас загрызёт.

Вру.
Спит он мирно на своём матрасике.
Ждёт придурка хозяина.


д

Dum spiro spero

В схватке с жизнью как на поле брани:
Кто везуч, а кто-то нет, увы.
Вот и я давно уже изранен,
Словно воин, с ног до головы.

Но сдаваться вовсе не намерен!
Продержусь до самого конца.
Как и кем мой долгий путь измерен,
Знают только в ставке у Творца.

И пока могу – шагаю твёрдо.
К чёрту сбои сердца, спазмы, боль!
Только б до последнего аккорда
Отыграть достойно эту роль.


Это стихотворение моего отца.
Сегодня, 8 января, ему исполнилось 72 года.

Я сказал:
– Я поставлю его на Прозе?
– Да, конечно, – ответил папа.
– А что такое «Dum spiro spero»? – спросил я.
– «Пока дышу – надеюсь», – перевёл папа.
– Хороший стих, – сказал я. – Отличный стих. Я его перепишу.


Депрессуха

Эмоциональная личность.
Гиперэмоциональная.
Ну да. Я.
Мир в коричневых тонах.
Безразмерный мирок...

Никогда у меня не было ночной сорочки.
Есть пижама в полосочку. Мягкая, уютная.
Не ношу.
Не слоняюсь в ней по квартире. Словом, совершаю ошибку. Лишаю себя определённого комфорта.
Понятно, по какой причине. Мне бы ночную рубашку, с колпаком, как у битлов с карикатуры, чтобы перед сном пройтись по комнатам с подсвечником в правой руке (на подсвечнике, конечно же, свеча оплывшая...), свет выключить, форточки прикрыть, газ на кухне проверить...
Нет у меня такой сорочечки...

Безразмерный мирок...
Кто-то из древних философов утверждал:
«Сознание есть сказка с тысячами чудовищ, каждое из которых способно слопать остальных».
Видно, принялся один из монстров за своё любимое дело. И почему именно сегодня?
Сказку ему рассказать, что ли?..

Жил-был король. И было у него три дочери. Две красавицы и одна умная.
Красавицы слыли избалованными девицами, только и делали, что требовали у отца дорогих подарков. А младшая доченька никогда ничего не просила, – напротив, взяла и подарила королю славного шута.
Правда, злые языки утверждали, что шут, на самом деле, не шут, а незаконнорожденный сынок принцессы, которого она долгие годы прятали у своей деревенской повитухи. Но это ведь совершенно другая сказка, не правда ли?


Джемал

Из письма инет-подруге.

«…Был это потрясающий человек. Школьный друг моего отца. Джемал Епифанович Дудучава. Его, к сожалению, не стало в 89-м.
В те времена, когда ещё и не пахло катаклизмами, я – студентом – появлялся раза два-три в Москве – провинциальный наивный пацан, который верил всем и всему.
А Нина с Ией – дочери дяди Джемала – считались МОСКВИЧКАМИ (кстати, в Москву они перебрались из Тбилиси в начале семидесятых). Может, стеснялись меня перед подругами, или ещё чего.
Ну, к примеру, я, по доброте душевной, редко реагировал на их разные шуточки, словом, сложилось впечатление, что я – сама простота, почти юродивый. Может, так оно и было, и есть.
Но с их псом – огромным добродушным ньюфаундлендом Цезарем – мы подружились сразу. Я его выводил погулять. А спал он между моей раскладушкой и диванчиком хозяина.

...С дядей Джемиком мы ходили пиво пить – утром в субботу, а в остальные дни, по вечерам, глушили коньяк: Дудучава, Харитиди (сосед-математик с феноменальной памятью; как-то раз летел он в Сибирь с докладом, а по пьяне все бумаги дома забыл!!! так за время полёта полностью восстановил и записал, что надо) и я.
Бывало, ещё какой-нибудь гость присоединялся к тёплой компании. В доме у них всегда кто-то проездом останавливался (к примеру, Сиявуш из Баку; мы с ним в «Польской моде» костюмчик приобрели для младшего Сиявушика – «Карен, у тебя такой вкус, помоги, ради Аллаха, я в этих импортных костюмах ничего не понимаю!»).
Тётя Регина салатик сварганит, ну и – вперёд.

Вот такие пироги, сестричка».


Друг мой – Лёва

Был у меня друг. Лёва.
Очень любил знакомиться с девушками. При этом замечал:
– Все женщины – ****и. Но эта мне кажется порядочной.

Однажды в трамвае Лёва неожиданно воскликнул:
– Я бы этого Рейгана пристрелил! Жаль пистолета нет...
Даже Лёва стал жертвой советской пропаганды.

Лёва спекулировал билетами на дневные сеансы перед кинотеатром «Россия» в Ереване.
Лёва сердился:
– Слушай, эти дебилы покупают у меня билеты по пять рублей, а билет стоит 50 копеек! Им лень дойти до кассы!..

Лёва попал в милицию.
Его спрашивают:
– Студент?
– Студент.
– Стипендию получаешь?
– Повышенную.
– И тебе не стыдно спекулировать?
На это Лёва отвечает:
– Я кофе люблю. Бразильский.

Лёва восторгался моими поэтическими способностями.
– Спой про тюрьму, – просил Лёва.

После защиты диплома круглый отличник Лёва напился в зюзю.
– Лёва, – говорю, – вставай.
– Нет. Мне стыдно...
– Почему?
– Стыдно...
– Вставай, гад...
Лёва был огромным, тяжёлым и неопрятным детиной.
– Я ни разу... ни разу...
– Что «ни разу», мать твою!
– Я ни разу не получил ни одной поганой тройки...
И залился слезами.
Надо же! Мне позавидовал. У меня одних только двоек за пять лет учёбы было девятнадцать.

Лёвина тётя, когда он грыз ногти на руках, протягивала ему ногу:
– Погрызи!
Так она пыталась отучить племянника от вредной привычки.

Девочки Лёву терпели. Он им объяснял законы излучения Кирхгофа.
– И ведь ни одна так и не дала, – откровенно сокрушался мой друг.
– Ничего, всё ещё впереди, – успокаивал я.

Через год, после окончания института Лёва женился на невзрачной Наире.
Больше я его никогда не видел.


Дядя

– Подожди, мальчик! Подожди!
Я понёсся вверх по лестнице к открытому лифту.
– Тебе на какой? – спросил я, переводя дыхание.
– Дядя, мне на первый.
– Так мы же на первом!..
Мальчик улыбнулся.
Знакомый пацан... И странный какой-то... Где я его раньше видел?
Хорошая улыбка какая.

Мальчик ничего не ответил. Только посмотрел на меня снизу вверх. И нажал на кнопку.
На цифру «1».
Двери закрылись. И лифт поехал.
Вниз поехал.
Я уставился на мальчишку.
Мальчик улыбался.
А лифт... мама моя! Лифт двигался вниз.
У меня зашумело в голове.
Что происходит?
– Дядя, – вдруг сказал пацан, – сейчас мы приедем.
Я прижался к стенке лифта.
Двери открылись.
Мальчишка вышел и запрыгал по ступенькам вниз.
На площадке он оглянулся.
И я понял, где видел его раньше.

Это был я.
Это был я – пятилетний, в расстёгнутой рубашонке, в шортах, в колготках и в сандаликах.
Я хотел выйти следом и даже что-то крикнул, но тут двери закрылись, и я как сумасшедший вмазал по пульту с кнопками.

Я выскочил.
Я стоял на своём девятом этаже.
И плакал.


е

Есть одно упражнение

Есть одно упражнение.
Ну не упражнение... нечто радикальное. Почти.
Стоишь перед зеркалом, и не обращая внимания на мутные мысли, механически улыбаешься.
Можно даже пальцами помочь.
Словом, растягиваешь уголки рта к ушам.
Раз по 20-30-40 и т. д.
Войдёт в привычку.
Начнёшь улыбаться на автопилоте. Затем осознанно.
Бодрит.

Нет?
Ну тогда могу отбить чечётку.
Это, скорее, напоминает танец медведя в цирке.
Марину смешит.
Уже 20 лет.