Македонское наследие. Глава 8

Глава 8. Предложение… с междометиями.

 За окнами вагона замелькали полукруглые фермы моста, поезд шел через реку. Курмангулов посмотрел вниз на широкую ленту реки, катившей свои холодные воды куда-то далеко на север, может быть даже к самому холодному океану, а может она сольет свои струи с другим, более крупным и сильным потоком, все перемешается и не понять уже где твои истоки, где чужие …
 - Подождите, Александр, извините – не знаю вашего отчества – профессор не любил, когда на него давят. Что-то уж больно скор бывший разведчик, тут не война, непродуманная решительность в действиях не всегда приводит к успеху …
 - Васильевич я по батюшке, профессор – попутчик тоже смотрел в окно, зрелище сильной реки, стиснутой сопками, заросшими лесом вносило разнообразие в таежный ландшафт и притягивало. Поезд снова побежал по тайге … - Я слушаю вас, Сергей Халилович.
 - Налейте немного коньяку, Александр Васильевич … - ученый взял налитую рюмку и задумчиво начал покручивать ее за ножку рукой, согревая напиток ладонью левой руки – Успеете со своими предложениями. Мне бы хотелось ещё немного поговорить по теме, затронутой вами … Я говорю об отношениях науки и общества. Да, сейчас и школьник знает, что живет в век научно-технического прогресса … И развитие общества невозможно без использования достижений науки. Все это так и, тем не менее, сегодня общество почти ничего не делает для поддержания науки, не говорю уж о дальнейшем её развитии. Это конечно печально …
 Профессор выпил коньяк, достал сигарету и закурил. Попутчик смотрел на расстроенного ученого и ждал продолжения.
 - Вот вы, Александр Васильевич, бывший военный, ваши знания, умение и опыт были востребованы обществом … Мои познания тоже, наверное, нужны, но боюсь, что не нашему обществу, переживающему сейчас не лучшие времена. Скажите мне … вам-то зачем нужна история? Разве что из любопытства, для общего развития, а меж тем «все новое – это хорошо забытое старое», как говорит пословица…
Александр не торопясь потягивал коньяк, кажется, ему становилось интересно - к чему клонит историк …
 - Вы, Саша, дипломированный офицер и наверняка изучали тактику и историю войн. И про Александра Македонского слышали не только от меня, я надеюсь. А вы знаете, что он в своей армии держал целый корпус боевых собак? Да, да … не удивляйтесь, именно боевых, одетых в кольчуги и другие защитные доспехи огромных, тренированных и натасканных на убийство собак, числом до четырех тысяч. В основном это были собаки породы мастифф, отменной храбрости и отваги боевые псы, они не боялись даже слонов, бывших на вооружении в то время у индийских войск… - профессор встал и предложил попутчику – Удивлены? Ну ладно, предлагаю пройти в ресторан, он кажется в соседнем вагоне. Что-то у меня от вашего коньяка совсем разыгрался аппетит …
 В вагоне–ресторане посетителей было мало, их обслужили быстро, еда была на удивление вкусной. За дорожной трапезой они не говорили, разговор продолжился в купе. Первым начал профессор:
 - Надо же, не ожидал, что здесь могут вполне сносно покормить. И жизнь, вроде бы, налаживается … - он достал сигареты, но Александр остановил.
 - Подождите курить, Сергей Халилович – он уже разливал коньяк – давайте отдадим должное этому напитку, по-моему и коньяк весьма недурной. После обеда будет в самый раз…
Они выпили, дружно закурили и беседа продолжилась. На сей раз начал Александр.
 - Плохой я психолог, профессор. Не подумал, что вы голодны, а какой может быть разговор с голодным мужиком, себе дороже … - казалось, он благодушничал, только взгляд выдавал, напряженный был он, будто что-то сильно беспокоило попутчика.
 - Да уж, тут вы правы, Саша – историк наоборот, расслабился, предложение-то должны были сделать ему. Он даже догадывался о чем … - Скажите, вот вы говорили, что интересовались моими … успехами. Мне кажется, что вы очень хорошо осведомлены и о моей личной жизни – он кивнул на лежащую на полке газету – вот только откуда вам много так известно обо мне, я же человек не публичный?
 - Ну, это просто, профессор – попутчик рассмеялся, но несколько нервно, видно не привык, чтобы ему задавали не совсем удобные вопросы – многое мы знали от вашего покойного тестя, он тоже был в нашем окружении, негласно конечно. Эти люди себя не афишируют в наших делах, как например Вексельберг с яйцом Фаберже …
Теперь уже удивился Курмангулов, надо же – тесть … А он всегда считал, что тот никогда не интересовался вопросами достижений науки, интерес к своей работе воспринимался историком как акт вежливости и внимания к зятю, да и то после смерти жены … Скрытным был человеком его покойный тесть, что и говорить … мир его праху.
 - Хорошо, оставим это на потом. Вот вы, Саша, в начале говорили о том, что многие ученые не стесняются продавать свои идеи и наработки. Допустим, я согласен, что новые достижения научно-технического плана представляют определённый коммерческий интерес, это бесспорно … Но история – наука о прошлом и её разработки и открытия принадлежат всему человечеству, это же аксиома. Вы что же, предлагаете мне утаивать найденные при раскопках ценности? Или хотите, чтобы я стал вторым Шлиманом и раскопал вам новую золотую Трою?! – от былого умиротворения не осталось и следа, всё же учёный был восточным человеком, с горячим характером …
 - Не стоит воспринимать мои слова так буквально, Сергей Халилович – теперь уже успокоился попутчик, напряжение в его взгляде ушло – Мы не «черные археологи» и не разорители чужих гробниц и усыпальниц. Наоборот, помогаем всячески проведению цивилизованных археологических исследований, освещаем их в прессе и на телевидении, организовываем международные экспедиции, результаты которых становятся достоянием общественности не без нашей помощи. Всё это, как вы сами понимаете, требует больших финансовых средств. Упомянутый вами Шлиман вряд ли добился такого успеха, если бы не был русским банкиром и купцом, вложившим в раскопки свои миллионы…
 - Ну, это как раз мне известно лучше, чем вам – профессор успокаивался, он даже позволил себе улыбнуться – найти средства для проведения раскопок непростое дело …
 - И я о том же, профессор. Но неправительственные фонды содействия науки занимаются еще и сопутствующими вещами, вот тут-то и кроется коммерческий интерес – это развитие последующей инфраструктуры вокруг мест удавшихся раскопок. Развитие туризма, строительство гостиниц, музейных комплексов и прочее и прочее … - энтузиазм Александра завораживал, похоже он верил в то, что сейчас говорил – Кроме того, вы же понимаете, что подобная деятельность сказывается самым наилучшим образом на экономике не только отдельных регионов, но и целых стран.
 - Здесь мне вам возразить нечего, туристические туры по историческим местам становятся всё более популярными – историк задумался, по привычке барабаня пальцами по рюмке, которую, забывшись, продолжал держать в руках… - Да, люди хотят знать не только своё будущее, но и прошлое. Это, знаете ли, притягивает … В истории немало тайн.
 - Вот именно, стоит только правильно их подать и интерес будет обеспечен. Мне кажется, что мы начинаем понимать друг друга, Сергей Халилович – в кармане у Александра зазвонил мобильный телефон. Он вынул трубку, выслушал собеседника и коротко ответил: «Хорошо, я скоро буду» …
 - Простите, профессор, но я еду не один. Вам уже скоро выходить, а мы поедем дальше, в бывшую купеческую столицу Сибири, есть дела в Томске – неожиданный попутчик налил в свою рюмку и потянулся с бутылкой к профессору – давайте лучше выпьем на посошок, Сергей Халилович. Выпьем, не чокаясь и молча за тех, кто остался в Афгане. Мы с вами всё же там повстречались…
Они молча выпили, Александр встал, протянул для прощания руку и сказал:
 - До скорого свидания, профессор. Я полагаю, что вы не откажетесь встретиться со мной еще раз, через недельку? Только я уже приеду к вам не один, а с людьми, имеющими более широкие полномочия. Меня же попросили договориться о встрече, учитывая наше давнее знакомство. Но я был очень рад повидать вас, Сергей Халилович, до встречи…
На том они и распрощались, на вокзале Сергея встречал представитель Никифорова, молодой узбек, около тридцати лет. Они сели в такси и покатили прямо на военный аэродром, где их ждал самолёт …
 
Вопреки ожиданиям Кармангулова в военном самолёте было удобно, конечно это был не комфортабельный лайнер, с минимальным набором удобств, но их хватало. Вдоль борта самолёта были удобные скамьи , покрытые кожезаменителем, сидеть на них было удобно. Чуть позже профессор убедился, что и лежать тоже … Вежливые молодые люди накинули на него одеяло из верблюжей шерсти, стало тепло и уютно, немного мешал шум моторов, но с этим можно было примириться.
Взбудораженные мысли никак не хотели засыпать, несмотря на выпитый коньяк и напряженность последних дней… Мысли историка шумели в голове в резонанс с гулом двигателей самолёта:
« Ну, хорошо… Допустим кто-то решил извлечь прибыль из археологических находок … Тот же Никифиров не зря меня обложил обязательствами, даже не зная, что я смогу что-то найти такое, что даст ему дивиденды.
Теперь еще одни … деятели хотят присоединиться к моим изысканиям. Допустим, мне крупно повезёт и я найду то, что хотел найти всю свою сознательную жизнь … Может быть я так же одержим своей идеей, как и Шлиман. Это вполне допустимо, но кто сказал, что всё так просто, ведь на всё это может и жизни не хватить! Вот Лиана была почти у цели … не дали. А цель вполне могла оказаться ложной, ищем-то почти вслепую, по отрывочным сведениям, которые могут быть легендой, дошедшей до наших дней в трижды интерпретированном виде…
И всё-таки находятся люди, готовые вложить деньги в предприятие с сомнительным результатом. Как их назвать –
альтруистами, мечтателями или аферистами? Нет, последнее не по адресу, вон как толково изложил финансовые интересы таких инвесторов разведчик бывший, Саша. А уж он далеко не идеалист … нет.
Шлиман … вот человек, достойный подражания. Он всю жизнь жил своей мечтой, достиг, будучи сиротой, больших успехов в мире финансов и смог, наплевав на все атрибуты сытой жизни, воплотить свою мечту – он нашел свою Трою. И для себя и для потомков, для нас. … А моей Троей будет могила Александра Великого, Искандера …»
Проснулся Сергей уже на подлете к одному из военных аэродромов близ Ташкента. Мысли, одолевавшие его в самолете, не ушли, наоборот – он чувствовал себя посвежевшим и полным сил для новых исканий…