Тук-тук-тук

Тук-тук-тук. Шанс прожить еще несколько часов чертовски мал. Врачи считают меня покойником, поэтому и отпустили домой. Видеть, как умирает человек, никому не хочется, люди боятся прикасаться к смерти. Думают, что в момент остановки сердца, происходит что-то мистическое, связанное с Богом. Глупые.
Наверное, этот проспект с бегущими красными огоньками, на что выходят окна моей квартиры, последнее, что я увижу. По-хорошему, у человека должны быть близкие люди, которые скрасят его последние минуты. А я стою в темноте этой закрытой комнаты, словно боюсь, что смерть зайдет за мной незаметно, что я не успею к ней подготовиться. Смешно. Все уже давно обдумано и пережито. Страха нет. Я готов принять свою участь.
Хотел бы я прожить эту жизнь заново? Так же, ничего не меняя? Нет, слишком много было грязи и игры другими людьми. Мне это нравилось, не смею отрицать. Но амплуа злого ехидного черта надоело. Ангелом, с другой стороны, быть скучно. Что за жизнь без порока, без бесячего блеска в глазах? Тоска - ни то, ни другое не привлекает. Только что женщиной родиться? Нет уж, увольте. Я слишком хорошо знаю женщин, чтобы желать ею быть. Я не феминист, среди женщин порой встречаются редкостные экземпляры, да… Но они слабые. Они никогда не встанут на одну линию с мужчиной. А я привык побеждать.
Странно умирать вот так. Всю жизнь представлял себе эту минуту по-другому. Просто спокойно уснуть, словно в обычный день, а с утра не проснуться. С улыбкой на губах, чтобы в газетах красивую фотографию напечатали и приписали: он ушел красиво. Они не понимают, что в зле присутствует красота. Зло- это целое искусство.
Думал, усну. А тут дождь за окном, машины, длинный проспект, и сон не идет. Капли красиво стекают по стеклу, рождаясь и тут же умирая, так же быстро, как и человеческая жизнь начинается и уходит в никуда. Обволакивает тишина. Забирает меня к себе. И мне не жалко. Что будет после - меня не волнует, я этого не почувствую и не узнаю. Привязанности ни к кому никогда не испытывал, поэтому мне легко будет уйти. Никто не заплачет, все только с облегчением вздохнут. Дети? За свои сорок лет у меня, их никогда не было, я не хотел, я не знаю, что это такое.
Тук-тук-тук. Оно еще бьется. Так быстро, что руки сковывает нервная дрожь. Что это? Шорохи какие-то за дверью. А, кошка, наверное. Этот холодный пот лишь признак близкого конца. Да, мне не страшно. Боли я не боюсь, да ее и не будет. Размышлять о смысле прожитой жизни не буду. Смысл заключался в красоте зла, но меня не оценят. Не смогут. Им не дано. Мелкие людишки. Что они знают?

На утро в газете появилась заметка: «Скончался N** в 5:23 сего дня. Его обнаружили лежащим около окна собственной квартиры». Под заметкой размещалась фотография мужчины с искаженным лицом.