Как война

Грязюка страшная. Мы пробираемся в стан противника через потоки рыже-коричневой воды. Она холодная и очень противная, течет вперемежку с глиной, землей и травой. Эта вода затекает в прохудившиеся берцы, и остающаяся холодная грязь чавкает внутри. Камуфляж мокрый, он не успевает высохнуть даже когда мы не идём по рекам. Сушить его особого смысла нет, а надевать – невысохший и затвердевший от накопившейся глины - гаже, чем ходить в течение всего дня.

Это не наша война. Это не война вообще. Это игра, обман, бесконечная показуха. Война для фоторепортеров, для политики, для глаз чужих президентов. Она должна длиться долго, чтоб производить впечатление на общественность. Придуманный повод, а причина – чтоб нас «пожалели деньгой». Но мы-то в этих лесах Каждый День этого «долго»! От чего еще бессмысленнее кажется бесцельное пребывание сотдат в этих лесах. Создаем видимось, потому что по-настоящему никаких противостояний между нами нет. Но правительству выгодно, чтоб были, чтоб были беженцы, горе, муки. Да они и нашим офицерам дали негласное добро на неубийство. Скоро оружие игрушечным заменят, лишь бы мы оставались тут, «воевали». А сочувствующие страны давали деньги на урегулирование конфликта и сами липово творили мир на нашей территории. Потоки вранья! А мысли у всех одинаковые: они не закончат это никогда, не они же каждый день пытаются убивать, не убивая.

Скауты! Выживаем в любых условиях, как тараканы! Добрались до ночлежных «укреплений». На самом деле, они устроены так, что мы можем ходить в гости к «врагам». Чтоб скучно не было. Но об этом, конечно, никто не знает: ни купленные миротворцы (которые ночуют недалеко), ни офицеры (дающие отбой и разгоняющие нас по лагерям, как детей по палатам в больнице), ни фоторепортеры и журналисты (живущие в наших госпиталях). Мысль у всех одна: «Надоело! Устали! Когда они уже наедятся этих денег!? Домой!» Начиналось всё, как грандиозный заговор офицеров и правительства, чтоб выбить денег «на воссоединение нации», хотели обдурить. А в результате нас обвели вокруг пальца: на «спектакль» денег-то дали, только мы ттеперь должны отработать это «реалити-шоу» сполна. Попали в свою же ловушку! А мы – солдаты - ничто! Спасибо, что живы. Странно, что это кого-то еще волнует. Спасибо, что не устраивают мясорубку. Может, совесть? Или страх стать вторыми гитлерами? Боятся огласки, рано или поздно всё откроется. Им же не мировое господство грезится, а счета в банках.

Ночь прошла , как обычно. Сидели у «врагов», кто пытался спать, кто пил, кто играл засаленными картами. Так устали, что спать, когда положено, стало почти невозможно: нервная система развлекается, как хочет. Был случай, когда солдат упал и заснул на поле боя. Ранили. Проснулся.

Расползлись под утро. Тех, кто чудом заснул на пару часов, команда «Подъем!!!» не будила – включала. Они, как роботы, механически открывали глаза и поднимались, как зомби в ужастиках. Спали? Нет? Всё равно. Всем всё равно.

Заняли позицию. Враги пришли, миротворцы – подтягиваются, они же «не знают» об операции. Объективов всё нет. Свеженьких не хватает и на неделю, чтоб наш ритм выдержать. Может, потом стать актером или исследователем Крайнего Севера? Когда всё кончится. В недосягаемом «потом».

Нет объективов – надо приостановить игрушечный бой, а то ж зафиксировать не успеют. Стоим, курим. Ждать. Как бойцовские собаки. Ждем. Вольно. Такого ещё не было! Разошлись по укреплениям – развалинам какого-то завода.

Что делать? – спать! Бой надо возобновить по команде – легли где поменьше луж вперемежку с недругом. На иронию по этому поводу сил ни у кого нет. Утомленное движение бровью, мол: «Видал такое?» И такой же ответ молча: «Угу, ваще!» Привалились к мокрой стене и недруг к недругу, чудом заснули.

Чувствую – чей-то осторожный зыркающий взгляд издалека. Не открывая глаз, понимаю, почти вижу, не дереве фоторепортера. Тело дергается, подчиняясь первому рефлексу – вскочить и начать молотить врага врукопашку. А мозг говорит: лежать. Лежи и не шевелись, чтоб не разбудить врага. Если этот репортёришка не побоялся делать кадр «вне программы», а их трясут на вылете страшно - надо лежать. Лежать, хотя сердце разрывает грудь и трибунал неизбежен! Расслаблено заваливаю своё тело на недруга, чтоб глянули – и сразу поверили. Чтоб ни у кого не было и мысли, что это не на самом деле. Чтоб репортёрик не передумал, не струсил. Остались же ещё люди!

Слышу челчок – на фотоаппаратах же нет глушителей. Хотя как я могу что-то слышать – он на расстоянии видимости своего шикарного объектива, а в моих ушах кровь стучит молотами. Но кажется, это самый громкий и страшный звук во вселенной. Выстрел – и ничего уже не изменишь! Челчок – и смерть. Смерть всему: мне, нам, войне, правительству.

Тело начинает ныть, хочет сменить позу, хотя мы все уже привыкли спать в любых позах, если мозг наконец-то милостиво отключается. Лежать! Лежать! Лежать… от перенапряжения выключаюсь в бездну сна.

А вышло всё совсем не так. То есть кадр действительно облетел всю планету. Ну и хорош же он был! Два грязнючих солдата в формах враждующих армий спят, как котята, безмятежно прислонившись друг к другу. Чуть ли не блаженные улыбки на устах. Само умиротворение на поле брани.

Но только вот не расстреляли нас, а национальными героями сделали. Переворот тихо планировался, тщательно готовился. И удался на славу! А мы – безмозглое мясо – очень им в этом помогли. Великий обман раскрыли не через годы, а одним махом. Свергнув нашего мошенника-правителя, прекратив войну и переукрав деньги. Без доигрывания спектакля, не их же игра была. Отличный финал! А с кем надо – поделились. Всём распахнули рты – об обмане и войне можно говорить бесконечно, за это тоже платят. Участники той сонной битвы – теперь все герои. Наш кадр – история планеты. Как тот – фото Ялтинской конференции союзных держав, посвящённой установлению послевоенного мирового порядка.

Точно подамся в актёры! Только слёзы душат и спать не могу до сих пор.