Абрикосовый Джем и Другие

   АБРИКОСОВЫЙ ДЖЕМ И ДРУГИЕ


   кулинарная сказка от “а” до “я”



   ПРЕДИСЛОВИЕ

   Уже неделю гостила Ксения в деревне у бабушки, и не переставала удивляться всем тем чудесам, которые она там видела. Дом бабушки стоял в красивом месте около леса, рядом с ним протекала неглубокая река, перед которой раскинулся зеленый луг, пестревший в разных местах разноцветными цветами, из которых Ксения каждый день собирала огромные букеты. По лугу бродили коровы, одна из которых принадлежала бабушке, и колокольчики, привязанные у них на шее, мелодично звенели, и этот звон сливался с гомоном и щебетом птиц, долетавших из соседнего леса. Все это было в диковинку всю жизнь прожившей в городе девочке (Ксении было уже семь с половиною лет, и она успела перейти во второй класс, научившись хорошо читать и писать), – все это Ксении было в диковинку, и она не переставала удивляться чудесам, которые вокруг себя видела. Но самым чудесным в доме у бабушки была просторная кухня, заставленная всевозможными блестящими предметами, вроде кастрюлей, сковородок, чайников, самоваров, баночек с крышечками, в которых были насыпаны крупы и разного рода приправы, – этих предметов в бабушкиной кухне было столько, что у девочки разбегались глаза. Везде висели пучки целебных трав, стояли банки с вареньем, висели на стенах красиво раскрашенные тарелки и целые наборы остро наточенных ножей, стояли пузатые бутыльки со специями, а посередине помещалась большая плита, на которой готовились такие изумительные вещи, что у Ксюши просто заранее текли слюнки, как только она начинала воображать, что же бабушка приготовит ей на этот раз?
   Родители Ксюши то ли в шутку, то ли всерьез называли бабушку колдуньей, и предупреждали девочку, чтобы она вела себя поосторожней, а то, как бы бабушка невзначай ее не заколдовала, и она бы не очутилась в какой-нибудь сказочной стране, из которой уже никогда не смогла выбраться.
   – У твоей бабушки, – говорили родители, – все предметы на кухне, все банки с вареньем и другими продуктами помечены буквами русского алфавита которых, как ты знаешь, ровно 33. Мы не очень ошибемся, если предположим, что в некоторых из этих банок и жестяных коробках она хранит сушеные крысиные хвосты, толченых лягушек, змеиную кожу, или что-нибудь даже похуже этого!
   И действительно, все предметы в бабушкиной кухне были обклеены бумажками с разными буквами русского алфавита, к которым девочка очень быстро привыкла и перестала их замечать. Однажды бабушке нужно было уехать на целый день, и она, подозвав к себе Ксюшу, сказала:
   – Веди себя хорошо, будь хозяйкой в моем доме, только, очень тебя прошу, не заходи на кухню, и не разговаривай там ни с кем, потому что, если ты это сделаешь, тебя могут ожидать очень большие сюрпризы. А может быть, и кое-что похуже сюрпризов!
   – Но с кем же я могу разговаривать на кухне, бабушка? – ответила ей изумленная Ксюша. – Ведь тебя там не будет, и мне никто не сможет ответить.
   – Всегда найдутся желающие ответить на вопрос маленькой девочки, – загадочно ответила бабушка, и уехала, оставив Ксюшу одну.
   Ксюша погуляла по зелёному лугу, нарвала большой букет ярких цветов, и, наконец, устав от прогулки, вернулась домой. Она уже не помнила о предостережении бабушки, и, зайдя на кухню, радостно сказала, обращаясь к большой банке с абрикосовым джемом, стоящей на полке, на которой была наклеена большая буква “А”:
   – А вот как раз и он, мой любимый абрикосовый джем, о котором я так долго мечтала! Хорошо, что бабушки нет, и я наконец-то…
   Но здесь как раз и начинаются те удивительные события, которые и легли в основу этой невероятной истории.


   А. АБРИКОСОВЫЙ ДЖЕМ

   – Напрасно ты так самоуверенна, девочка, – ответил ей кто-то ворчливым голосом, – потому что любовь к сладостям еще никого не доводила до добра. Я бы вообще посоветовал тебе обходить стороной баночки с вареньями и джемами и заниматься какими-нибудь другими делами. Почему бы тебе опять не вернуться на зеленый луг, и не нарвать для бабушки еще один букет прекрасных цветов?
   – Но я вовсе не хочу возвращаться на зеленый луг, – упрямо ответила Ксения, с удивлением глядя на банку с абрикосовым джемом, которая вдруг неожиданно превратилась в маленького толстенького человечка, одетого в желтые штаны и рубашку, и в такие же желтые башмаки. – Я люблю абрикосовый джем и попробую его во что бы то ни стало!
   – Ах, какая самоуверенная маленькая сладкоежка! – ответил ей желтый человечек, держащий в одной руке чайную ложечку, и выставивши ее вперед, словно шпагу. – Ну что же, попробуй меня, если хочешь, ибо я и есть тот самый Абрикосовый Джем, до которого ты такая большая охотница. Только лучше не иди напролом, а скажи какое-нибудь волшебное слово, и тогда, так и быть, я разрешу тебе полакомиться своей сладкой желтой начинкой.
   Ксюша вовсе не удивилась, что банка с абрикосовым джемом превратилась в маленького желтого человечка, с которым она разговаривает, словно с живым. В конце-концов, ее заранее предупреждали, что в доме у бабушки происходят разные чудеса, и она решила относиться ко всему этому спокойно. Кто его знает, что еще придется увидеть ей на этой странной бабушкиной кухне? И поэтому она, сказав слово “Пожалуйста!”, взяла из рук желтого человечка протянутую им чайную ложечку, и стала с аппетитом есть абрикосовый джем, пока не съела до дна почти всю банку.


   Б. БЛИНЧИКИ С МАСЛОМ

   – Эти маленькие девочки очень прожорливы, – недовольно сказал кто-то сбоку, – и не замечают аппетитных Блинчиков С Маслом, специально приготовленных для них заботливой бабушкой. Между прочим, если бы ты, сладкоежка, намазала нас сверху Абрикосовым Джемом, то пользы от этого было гораздо больше, чем от поедания сладостей целыми ложками! Не будешь ли ты так любезна, и не повернешься ли к плите, на которой лежим мы уже целое утро в ожидании твоего благосклонного взгляда?
   Ксения повернулась к плите, и увидела, что блины, которые бабушка пекла утром, ожили, и, подпрыгивая на сковородке на своих маленьких тоненьких ножках, ловко переворачивались в воздухе, аккуратно затем опускаясь вниз, и глядя на нее большими круглыми глазами. Вся огромная стопка блинов неожиданно стала живой и протягивала к ней свои маленькие руки, приглашая съесть хотя бы кусочек. Ксения зачерпнула на дне банки последнюю ложку Абрикосового Джема, которая там еще оставалась, и намазала им самый верхний из блинчиков, который после этого сам собой свернулся в трубочку, и пропищал тоненьким голосом:
   – Вот теперь ты все сделала правильно, и можешь спокойно отправлять меня в рот, потому что Блинчики С Маслом, помазанные сверху Абрикосовым Джемом, специально созданы для того, чтобы их ели утром после веселой прогулки!


   В. ВАРЕНИКИ

   – Вот ещё выдумали неизвестно что! – раздался голос из глубины блестящей плиты, и Ксения увидела, что небольшая кастрюлька, только что стоявшая на ней, вдруг замахала во все стороны своими эмалированными ручками, приподнялась на маленьких эмалированных ножках, и, кроме того, скорчила препотешную рожицу, отчего девочка невольно улыбнулась.
– Вот ещё выдумали неизвестно что! – опять повторила небольшая кастрюлька, отодвигая в сторону сковородку, на которой лежали Блинчики С Маслом, и приподнимая кверху свою блестящую крышечку. – Да знаешь ли ты, любительница сладкого, что нет ничего в мире вкуснее Вареников, приготовленных с вишней, творогом, или с капустой, и политых сверху густым слоем сметаны?
   – Да, мне говорили об этом, – неуверенно ответила Ксения, – но всё же вкусные Блинчики…
   – Забудь про свои несчастные Блинчики! – закричала на всю кухню кастрюлька, – и взгляни лучше на эти Вареники, то есть на блюдо по-настоящему сложное, рецептов приготовления которого насчитывается не меньше пяти или даже семи десятков, ибо бывают Вареники с картошкой, луком и черносливом, Вареники в горшочках и Вареники с рыбой, и вообще с чем угодно, что только может представить твоё милое детское воображение! Немедленно съешь хотя бы один из них, ибо только в этом случае ты перестанешь называться девочкой-сладкоежкой, а станешь по-настоящему взрослым, и разборчивым в еде человеком!
Ксения покорно уселась за стол, на котором уже стояла тарелка, полная Вареников с вишней, густо политых сверху белой сметаной, и как-то незаметно для себя съела один за другим всю кастрюльку, искренне недоумевая, как же в неё влезает так много всего вкусного и аппетитного?


   Г. ГРЕЧНЕВАЯ КАША

   – Ты не должна удивляться тому, что можешь съесть так много вкусных и аппетитных вещей, – сказал ей вдруг очутившийся на столе горшочек, из которого подымался густой аппетитный пар, – ибо находишься не в обычном месте, а в волшебном, и можешь спокойно объедаться чем угодно, не боясь при этом растолстеть, и не думая о том, что у тебя может лопнуть живот.
   – Но неужели такое действительно возможно? – спросила у симпатичного горшочка Ксения, с удовольствием принюхиваясь к тому пару, который поднимался из него, и заполнял собой всю кухню.
   – Конечно возможно! – закричал симпатичный горшочек, – ибо, надо тебе сказать, бесстрашная девочка, не побоявшаяся одна остаться в таком удивительном месте, твоя бабушка является очень доброй и очень известной феей, и ей подвластны многие чудеса, о которых ты даже не подозреваешь. А пока, чтобы не ходить вокруг да около, вот тебе ложка, и уж будь добра, съешь до дна всю Гречневую Кашу, которая находится внутри меня, и не думай о том, что у тебя лопнет живот!
Ксения взяла ложку, и, к своему удивлению, действительно съела весь горшочек аппетитной Гречневой Каши, которая была необыкновенно вкусной, и пахла так восхитительно, что она с удовольствием съела бы ещё одну такую порцию.


   Д. ДЕЖУРНОЕ БЛЮДО

   – Ну всё, хватит, – сказала сама себе Ксения, – пора и остановиться! В конце-концов, неприлично есть так много вкусных и аппетитных вещей, ведь, чего доброго, меня могут принять за обжору. А я, признаться, совсем не такая, просто в доме у бабушки мне постоянно хочется есть. Ума не приложу, почему так происходит?
   – Это оттого, – ответил ей кто-то тихим и грустным голосом, – что бабушка твоя является, как уже говорилось, очень известной и доброй феей. Среди остальных фей и волшебниц она слывет непревзойденным кулинаром, и как раз сейчас, на конкурсе магической кулинарии, который проходит в одной далекой волшебной стране, и должен окончится грандиозным балом, она демонстрирует Дежурное Блюдо, которое обязательно должно быть в каждом уважающем себя заведении. Будь то дорогой ресторан, или, прости уж меня за излишний натурализм, последняя забегаловка.
   – А с кем я разговариваю? – спросила заинтригованная Ксения. – И почему вы говорите таким тихим и таким грустным голосом?
   – Это происходит потому, – ответил ей невидимка, – что я как раз и есть то самое Дежурное Блюдо, которое обязательно есть в любом заведении, независимо от его статуса и географического положения. В Китае это могут быть ласточкины гнезда или креветки, в России, опять уж прости за откровенность, дежурные котлеты или биточки, а где-нибудь на экзотических островах дыня в медовом соусе, или даже дикобраз, запеченный в тесте. Все зависит от вкусов клиента и от выдумки кулинара, но в любом случае быть Дежурным Блюдом не очень почетно, и поэтому, извини уж меня, я не буду тебе показываться!
   – Как скажете, уважаемое Дежурное Блюдо, – ответила невидимке Ксения, подумав про себя, что неплохо бы сделать перерыв, и хотя бы минутку передохнуть от еды. – Как скажете, я не буду настаивать на том, чтобы вы мне показывались!


   Е. ЕДИНОРОГ ПО-ЦАРСКИ

   – Но меня уж, во всяком случае, ты обойти не сможешь! – раздался совсем рядом густой царственный голос, и на середину кухни, заполняя её целиком, выплыло что-то очень большое, украшенное по бокам пучками зелёных трав, фруктами и цветами, а также увешенное разноцветными фонариками, которые непрерывно мигали, и бросали во все стороны блики яркого света. – Я, душечка моя, не Дежурное Блюдо, и прятаться не собираюсь. Да это бы и не получилось, имея в виду мои размеры и ту роль, которую я играю среди остальных блюд, приготовленных не только на этой кухне, но и вообще на всех кухнях мира!
   – Но кто же вы? – с испугом спросила Ксения, глядя на огромное светящееся великолепие. – Не могли бы вы, если не трудно, назвать своё имя?
   – Пожалуйста, это совсем не трудно, – важно ответили ей таким густым басом, что на кухне задребезжали и посыпались вниз висевшие на стенах тарелки и остро наточенные ножи. – Пожалуйста, меня зовут Единорог По-Царски, и я не чета каким-нибудь там Еллоустонским Собачкам, которые, как и я, начинаются на букву “Е”, и которых, если желаешь, ты можешь отведать прямо сейчас, ибо это не что иное, как обыкновенные охотничьи сардельки, политые сверху кетчупом и подаваемые вместе с жареными кубиками картофеля.
   – Спасибо, – ответила Ксения, – мне пока что не хочется есть.
   – Тогда до встречи на ежегодном конкурсе лучших кулинаров Земли! – важно ответил Единорог, медленно растворяясь в воздухе.
 

   Ё. ЁРШ В ТОМАТЕ

   – Что ещё за конкурс лучших кулинаров Земли? – повторила вслед за ним Ксения, глядя, как исчезают в воздухе фрукты, цветы и разноцветные фонарики, украшающие спину и бока Единорога. – И как я смогу попасть на этот бал?
   – Нет ничего проще, – ответила ей небольшая ершистая рыбка, политая сверху густым красным соусом, и посыпанная мелко нарезанным зеленым луком, которая медленно подплыла к ней по воздуху, лёжа в красивой плоской тарелке. – Нет ничего проще, ибо на этот ежегодный бал, который, кстати, проходит в Исландии, в специальном волшебном Дворце Кулинарии, как раз отправляется специальный поезд, и если хочешь, ты можешь вместе со мной, заплатив, разумеется, за проезд, отправится на это выдающееся мероприятие!
   – Разумеется, хочу! – захлопала в ладоши Ксюша. – Но нельзя ли узнать, во-первых, кто вы такой, и, во-вторых, сколько стоит билет на этот замечательный кулинарный поезд?
   – Меня зовут, – важно поклонилась Ксюше ершистая рыбка, – Ершом В Томате, а билет на поезд, о котором я тебе говорил стоит сущую безделицу: надо рассказать проводнику рецепт приготовления какого-нибудь оригинально блюда, вроде рябчиков в винном соусе, или фрикаделек из языков розового фламинго. Впрочем, не волнуйся, я всё это улажу. Давай руку, и попытаемся, пока не поздно, заскочить в последний вагон!


   Ж. ЖАРЕНЫЙ ГУСЬ

   – Давайте! – ответила Ершу Ксения, боязливо протягивая руку, так как опасалась его острых колючек. – Страх как люблю путешествовать, особенно в поездах!
Дальнейшие события происходили так стремительно, что она и глазом не успела моргнуть, как очутилась в вагоне поезда, рядом с одетым в пестрый костюм Ершом, который, оказывается, шепнул пару слов на ухо проводнику, и их обоих пропустили внутрь без билетов. Напротив них на скамье сидели два важных, очень тщательно одетых господина.
   – Разрешите представиться, – поклонился ей один из них, – я – Жареный Гусь, о чём, впрочем, нетрудно догадаться по моему важному виду. Смею вас уверить, внучка столь известной в кулинарных и волшебных кругах особы, каковой является ваша бабушка, что без Жареных Гусей кулинария была бы не кулинарией, и мировая история, возможно, пошла бы вообще другим путём, а не тем, каким она шла последнее время. Гуси, как известно, спасли Рим, и без их деятельного участия не обошелся ни один сколько-нибудь заметный праздник, карнавал, пир и приём!
   – Вот как? – вежливо спросила Ксения, и замолчала, ибо не знала, что ещё говорить.
 

   З. ЗАПЕКАНКА

   – А я, с вашего позволения, – представился Ксении второй господин со сморщенным, желтовато-коричневого цвета лицом, – Запеканка, вкуснее которой вообще ничего не существует в природе. Некоторые девочки и мальчики требуют по утрам не Манную Кашу, до которой вы, надеюсь, не очень большая охотница, а именно Запеканку, то есть вашего скромного и во всех отношениях порядочного попутчика. Скажите, милая девочка, как вы относитесь к Запеканке?
   – О, разумеется, – начала было Ксения…
   – Не надо, прошу вас, не продолжайте! – закричал ей в ответ господин со сморщенным, глянцевым, словно бы покрытым тонкой корочкой, лицом. – Не продолжайте, ибо одного взгляда на вас, отважная и благородная девочка, достаточно, чтобы понять, что в детстве, которое, впрочем, продолжается и сейчас, вы любили не Манную Кашу, и даже не Пудинги, а именно Запеканку! Настоящий ценитель находит в Запеканке массу достоинств, и ставит ее выше, чем даже Слоеные Пирожки или Клубнику Со Сливками. Но, впрочем, люди сейчас так неразборчивы и всеядны, что истинных целителей осталось, увы, немного. Скажите, вы не хотели бы прямо сейчас отщипнуть от меня маленький кусочек, и заморить, так сказать, червячка, тем более, что путь до Исландии неблизкий, и неизвестно еще, что нас ждет впереди?


   И. ИНЖИР

   Ксения хотела было ответить навязчивой и разговорчивой Запеканке, что не голодна, но тут вдруг дверь открылась, и вошел проводник, объявивший, что должен проверить билеты у пассажиров.
   – Это Инжир, – шепнул на ухо Ксении Ёрш, нервно заерзавший на своем месте, – гроза всех безбилетников и зайцев, которых всегда немало в таком вкусном и увлекательном путешествии. Сидите тихо, и не говорите ему ничего, потому что разговоры нам уже не помогут, и тут надо действовать совсем иными средствами!
   – Ваши билетики! – обратился Инжир к Жареному Гусю и Запеканке, и те покорно протянули ему требуемые документы.
   – Очень хорошо, очень хорошо! – удовлетворенно говорил Инжир, пробивая билеты компостером. – Очень хорошо, что вы не зайцы, и вас не надо ссаживать с поезда. Некоторые думают, что раз я Инжир да к тому же фаршированный сливочным сыром, то есть ягода нежная и мягкая, можно даже сказать деликатная, то и бояться меня совсем не стоит. Но они забывают, что Инжир иначе называется Фигой, и вот как раз эту фигу в кармане и не замечают злостные безбилетники. И очень напрасно делают, потому что фига в кармане пострашнее обычного штрафа и даже высадки на неизвестном никому полустанке!
   – Ваши билеты! – сурово обратился затем к нашим путешественникам Инжир, и у Ксюши от страха ёкнуло сердце, но Ерш что-то тихо сказал проводнику на ухо и тот, удовлетворенно хмыкнув, стал о чем-то с ним секретничать в уголке.


   Й. ЙОГУРТ

   Ерш с Инжиром еще продолжали секретничать, а в купе уже вошел новый посетитель. Он был одет в пластмассовую упаковку, по которой во всю ширину было написано слово “Йогурт”.
   – Простите, – обратился вошедший к присутствующим, – здесь находится место номер шестнадцать?
   – Да, – ответил ему Ерш, – и оно принадлежит вот этой скромной девочке, опекуном и сопровождающим которой в данный момент являюсь я.
   – Но этого не может быть! – воскликнул вошедший. – Место номер шестнадцать мое, и ничьим иным быть не может. Потрудитесь, пожалуйста, освободить это сидение, или предъявите свой железнодорожный билет!
   – Это совсем излишне, – возразил вошедшему Ерш, – ибо вы должны верить людям на слово. Раз мы говорим вам, что это место уже оплачено, значит, это совершенная правда. Вы что, подозреваете нас в подделке билетов?
   – Да, – заявил вошедший, – я чувствую, что здесь дело нечисто. Хочу заранее предупредить, что я Йогурт, и не простой, а с орешками и шоколадной начинкой, и не позволю издеваться надо мной столь наглым образом. Прошу вас, уважаемый проводник, – попросил он Инжира, – немедленно высадить эту наглую безбилетницу! – И он гневно указал пальцем на Ксению.
   – В этом нет большой надобности, – вежливо ответил ему Инжир. – В нашем вагоне два места под названным номером, и, если вам будет не трудно, я сейчас же размещу вас со всеми удобствами!
   Сердитый пассажир нехотя повиновался, и вместе с проводником покинул купе.


К. КИСЕЛЬ

   – Странно, – обратилась к Ершу Ксения, – вы шепнули проводнику всего лишь несколько слов, и он не стал проверять наши билеты. Вы что, знаете какое-то волшебное слово?
   – С этими проводниками волшебное слово только вредит, – важно ответил Ёрш, – их надо или испугать хорошенько, объявив, что твой родственник работает в управлении железной дороги, или пообещать нечто такое, от чего они отказаться не смогут. Я сказал ему, что вы внучка той самой знаменитой феи, которая будет председателем на предстоящем кулинарном балу, и пообещал замолвить за него пару словечек. У этого Инжира очень большие амбиции, он хочет участвовать в предстоящем конкурсе, одевшись Фигой В Кармане, посыпанной сверху сахарной пудрой, и обложенной по бокам мускатным орехом.
   – Странные фантазии у этих проводников, – загадочно сказала Ксения.
   – Вот и нет, моя дорогая, вы сами всё скоро увидите, – ответил ей Ёрш.
   В это время в купе, заполняя его целиком, ворвался некий желеобразный господин в костюме малинового цвета очень большого размера, который сразу же заполнил собой всё пространство, так что Ксюше даже стало трудно дышать.
   – Невозможно, непостижимо, нечестно! – кричал малиновый господин. – Эти вагонные проводники позволяют себе вещи, за которые в цивилизованных странах давно бы уже отдали под суд! Мало того, что чай, который он подаёт пассажирам, похож на всё, что угодно, только не на этот благородный напиток, и, сверх того пахнет микстурой и жжёным сахаром! Но кроме этого, можете вообразить, в нём ещё и плавает дохлая муха! Нет, я ни за что не буду это терпеть, и сейчас же пожалуюсь начальнику поезда!
   Малиновый господин исчез так же неожиданно, как и появился, и Ксении сразу же стало легче дышать.
   – Кто это? – с любопытством спросила она у Ерша.
   – Это Кисель, – ответил Ёрш, – известный склочник и скандалист, хотя его замечания о вагонных проводниках и о чае, который они подают, надо честно сказать, не лишены некоторого основания.
 

   Л. ЛОСОСИНА С ДУШКОМ

   На этом, однако, скандалы не кончились, ибо дверь опять внезапно открылась, и в купе ворвалось нечто такое, что Ксюша от удивления даже открыла рот, забыв о том, что долго сидеть так не очень прилично.
   Вошедший был рыжеватого цвета и явно с душком, отчего Ксении захотелось ещё зажать и нос, но сидеть одновременно с открытым ртом и зажатым носом было не очень удобно, и она нос не зажала.
   – Ну всё, держись, – зашептал ей на ухо Ёрш, – это не кто-нибудь, а известная Лососина С Душком, мой извечный соперник и враг. Помнится, мы не сошлись с ним как-то в вопросе о приготовлении рыбы, и с тех пор не можем на дух переносить один другого. Точнее, это я его не могу на дух переносить, а он нападает на меня при первой удобной возможности, и начинает бесплодные и утомительные дискуссии.
   – Ага, вот ты где! – накинулся вошедший на бедного Ерша, который пытался закрыться от него газетой, и сделать вид, что это не он, а кто-то другой. – Ага, вот ты где, попался, голубчик! Теперь уж не убежишь, пока не признаешь, что лучший рецепт приготовления рыбы заключается в закапывании её на страшной жаре в землю, и выдерживании в таком положении как можно больше. К примеру, медведи гризли…
   – Плевать я хотел на твоих медведей гризли, – закричал вдруг Ёрш, отбрасывая в сторону газету, и вскакивая на ноги. – Плевать я хотел на твоих медведей гризли, потому что нет лучшей рыбы, чем рыба фаршированная, залитая соусом и посыпанная сверху свежим зелёным луком!
   Он хотел ещё что-то сказать, но в этот момент ворвавшиеся в купе трое дюжих проводников вытолкнули Лососину вон, объявив, что она путешествует без билета и её ссадят на самой ближайшей станции.
   – И в таких вот условиях приходится нам с вами ехать в Исландию! – глубокомысленно заметил Ёрш. – Остаётся только гадать, на что мы станем похожи в конце путешествия?


   М. МОРОЖЕНОЕ

   – Мороженое, мороженое! – раздалось вдруг в коридоре. – Кому мороженое девяносто девяти различных сортов?
   Ксюша, которая уже успела проголодаться, и даже, к стыду своему, не раз, пуская слюнки, поглядывала на сидящих напротив Жареного Гуся и Запеканку, подумала, что с удовольствием съела бы мороженое. Тут как раз дверь открылась, и в проёме показалось белое добродушное лицо, обсыпанное, впрочем, по бокам цукатами и орехами и заключённое в аппетитную рамочку из шоколада.
   – Не желаете ли аппетитного мороженого? – спросил, улыбаясь, незнакомец, добродушно поглядывая на Ксению. – Я Мороженое, любимое лакомство детей всего мира, а вы, очевидно, так самая знаменитая девочка, о которой говорит весь наш поезд? Если это так, то можете полакомиться мной совершенно бесплатно, потому что я тоже буду участвовать в предстоящем конкурсе лучших блюд мира, и надеюсь, что вы замолвите обо мне словечко своей выдающейся бабушке. Скажите, какое мороженное предпочитаете вы в это время года? Поверьте, наш ассортимент очень велик, и может удовлетворить самый изысканный вкус!
   – Пожалуй, – помолчав, ответила Ксюша, – я бы съела сейчас обычное эскимо, если, конечно же, оно у вас найдется.
   – Обижаете, прелестное дитя! – обиженно надул губы белый толстяк, отчего с него даже посыпались вниз цукаты и шоколадные крошки. – Вот, специально для вас, и замолвите, ещё раз прошу, словечко за доброго белого старика, накормившего за свою жизнь столько прекрасных и милых детей, что поезд, собранный из них, давно бы доехал не только до Луны, но и до Солнца!
   Ксюша с удовольствием приняла из белых холодных рук аппетитное эскимо, а в коридоре опять звучал громкий голос:
   – Мороженое, кому мороженое?!
 

   Н. НОЖКИ ТЕЛЯЧЬИ

   – Исландия, Исландия! – раздалось вдруг в коридоре. – Мы подъезжаем к Исландии!
Все, кто находился в купе, приникли к окну, за которым в этот момент проплывали бескрайние ледяные поля и айсберги, и поднимались белые горы.
   – Ну вот мы и приехали! – удовлетворенно сказал Ерш. – Теперь начнется такая суматоха, что только держись! Все, кто приехал на кулинарный конкурс, который, как ты знаешь, закончится грандиозным балом, бросится занимать места в гостинице. На перроне яблоку негде будет упасть от приезжающих и встречающих. Советую поэтому переждать немного в купе, а то как бы нас не задавили в этом бедламе!
Ксюша хотела было спросить, что такое “бедлам”, но скромно промолчала и сидела, сложив руки на коленях. Однако Запеканка и Жареный Гусь не стали сидеть на месте, и, схватив свой багаж, выбежали из купе, бросив на ходу, что бегут занимать место в гостинице.
   – Пожалуй, они правы, – сказал после некоторого раздумья Ерш, – если не успеть сейчас, то окажешься в каком-нибудь третьеразрядном номере с видом не на Дворец Кулинарии, а на какой-нибудь местный айсберг. Хватай быстрей свой багаж, и поспешим вслед за остальными!
   – Но у меня нет багажа! – с удивлением ответила Ксюша. – Мы с вами так торопились, что не захватили с собой ничего, даже маленькой корзиночки, в которую бабушка кладет для меня пирожки, когда я отправляюсь гулять на луг!
   – Тогда просто бежим! – закричал Ерш, и они выскочили из купе.
Но не тут то было! В коридоре, перегораживая его целиком, стояло нечто огромное, похожее на два фонарных столба, которое, казалось, застряло на месте, и не двигалось ни туда, ни сюда.
   – Это Ножки откормленного теленка, – пояснил девочке Ерш, – они так неповоротливы и медлительны, что нам их не обойти. В таком темпе они поспеют разве что к шапочному разбору. Побежим в другую сторону и, может быть, мы еще достанем приличный номер в гостинице!


   О. ОКОРОК

   Однако мечтам их не суждено было сбыться. Сначала на перроне, вдоль которого висел огромный плакат: “Привет участникам кулинарного конкурса!”, бросались в объятья друг другу приехавшие гости и те, кто их встречал. Потом все они толпились около маленьких юрких трамвайчиков, каждый из который забирал не больше пяти пассажиров. Но когда подошла их очередь, дорогу им перегородило нечто такое, что даже телячьи Ножки показались перед ним сущими муравьями.
   – Ну все, мы пропали, – сказал Ксении Ерш. – Плакали наши места в хорошей гостинице! Это Окорок, самое неповоротливое и ленивое блюдо на свете. В волшебной стране различных блюд и напитков он считается самым ленивым, и никогда не передвигается самостоятельно, а предпочитает, чтобы от него нарезали небольшие дольки, а то и солидные ломти, и ели их вместе с хлебом и луком, а иногда даже и с чесноком, запивая чем-нибудь крепким, о чем маленькой девочке еще рано знать. Я не удивлюсь, если он один займет весь трамвайчик, и нам придется тащиться весь путь пешком!
   – Так оно и вышло. Окорок с большим трудом залез в последний трамвайчик, заполнив его от одного края до другого, и нашим путешественникам пришлось идти в гору пешком. Они шли мимо небольших уютных домиков, которые, как и все в этой стране, были волшебными, и в них жили разные волшебные существа, населяющие Исландию. Разумеется, и сама Исландия была волшебной, ее не было на обычных земных картах, а только на специальных, тщательно хранящихся в сундучках разных волшебниц и фей. Вечером, засыпая в номере третьеразрядной гостиницы, Ксения подумала, что такая волшебная карта должна быть и в сундучке ее бабушки.


   П. ПИЦЦА

   Утром Ксению разбудил стук в дверь. У неё был уютный одноместный номер с видом на какой-то исландский айсберг, и она сначала подумала, что это стучит Ёрш, который отрекомендовался администрации гостиницы её дядюшкой, и занимал точно такой же соседний номер.
   – Войдите, – сказала Ксения, приподнимаюсь на кровати, и протирая кулачками заспанные глаза.
   Дверь открылась, но в комнату вошёл на Ёрш, а нечто круглое, и такое аппетитное, что у девочки сразу же потекли слюнки.
   – Разрешите представится, – галантно сказал вошедший, – я Пицца с лососиной и авокадо, и послан специально вашей знаменитой бабушкой. У неё нет времени печь ваши любимые пирожки с малиной и творогом, и поэтому она попросила меня восполнить этот досадный пробел. Не желаете ли кусочек горячей пиццы, прямо, так сказать, с пылу и жару? Можете не умываться, и даже не чистить зубы, в волшебной стране Исландии это совершенно не обязательно. Кстати, для справки: здесь вы можете объедаться с утра и до вечера самыми различными деликатесами, и съесть их столько, сколько хотите. Некоторые, знаете-ли, специально пользуются таким преимуществом, и наедаются на всю оставшуюся жизнь, поглощая целые горы пирожных, тортов и конфет!
   – Хорошо, я буду иметь это в виду, – ответила Ксения, и, свесив ноги с кровати и приняв из рук гостя тарелку с огромным с куском пиццы, начала с аппетитом есть.
   – Кстати, – просила она, – вы не знаете, откуда бабушке стало известно о моём прибытии в Исландию?
   – Ёрш послал ей телеграмму, – ответила услужливо Пицца. – Он вообще очень пронырливый, и метит в призёры предстоящего кулинарного конкурса. Но у него ничего, уверяю вас, не получится, потому что все члены жюри подкуплены, и честным способом выиграть этот конкурс нельзя.
   – Неужели такое возможно? – спросила Ксения, с аппетитом облизывая испачканные в томате пальцы.
   – В наше время, уважаемая, – сказала, откланиваясь, Пицца, – возможно ещё и не то. Впрочем, вы скоро узнаете и оцените по достоинству всё, что здесь происходит!
 

   Р. РАГУ

   Не успела Пицца уйти, как в номер ворвался Ёрш, и объявил, что надо немедленно собираться и отправляться в Дворец Кулинарии, так как конкурс лучших блюд и напитков мира вот-вот начнется, и хорошо бы достать билеты в первых рядах. Сам он был разодет в пух и прах, пёстрого костюма, в котором он ехал в поезде, не было и в помине, сейчас он был в смокинге, из кармана которого торчал огромный букет морских трав, а на ногах были штиблеты жёлтого цвета, издали напоминающие ласты. Ксюша наскоро умылась, и Ёрш, подхватил её под руку, увлек прочь из гостиничного номера.
   Небольшие трамвайчики, сновавшие по Исландии туда и сюда, за рулём которых сидели важные и молчаливые белые мыши, то и дело останавливались у ворот гостиницы, и путешественники, заскочив в один из них, уселись на свободное место. Напротив них восседало нечто аппетитное, представившееся нашим друзьям, как Рагу Из Баранины, которое тоже собиралось участвовать в предстоящем конкурсе.
   – Я, видите-ли, – проговорило Рагу, – блюдо серьезное, и не чета всем этим Пиццам, Блинчикам с Маслом, Манным Кашам и Киселям. Меня едят серьезные люди, которые действительно проголодались, и хотят не просто заморить червячка, а отобедать, как следует. Согласитесь, что Рагу Из Барашка – это звучит очень солидно и гордо, почти как призыв идти на штурм вражеской крепости!
   – И тем не менее, – любезно возразил Ёрш, – ходят слухи, что на предстоящем конкурсе в очередной раз произойдет грандиозный скандал, и всем будет предъявлен некий рояль в кустах, о котором до последней минуты никто никогда и не слышал!
   – И всё же я надеюсь на высшую справедливость и трезвость членов жюри! – важно сказало Рагу, и глубокомысленно замолчало.


   С. СЛОЕНЫЕ ПИРОЖКИ

   Наконец за поворотом показался величественный Дворец Кулинарии. Он стоял среди огромных ледяных айсбергов, весь освещенный изнутри сильным мерцающим светом, и сам казался одним из таких айсбергов, приплывших сюда из неведомых и сказочных далей. Со всех сторон к нему подъезжали управляемые белыми мышами трамвайчики, и из них выходили волшебницы и феи со своими свитами, одетые в прекрасные сказочные одежды, а также различные напитки и блюда, собиравшиеся самостоятельно участвовать в конкурсе.
   – Но как, – спросила у Ерша Ксения, – не разливаются все эти напитки, и как могут сами собой путешествовать блюда, для которых нужны кастрюли, тарелки и сковородки?
   – О, – воскликнул весело Ерш, – в волшебной стране Исландии возможно и не такое! Все здесь управляется магической силой волшебниц и фей, которая как раз и делает обычные блюда живыми, так что ты можешь спокойно разговаривать с ними, или путешествовать, как со мной, в поезде и в трамвае. Этой магической силой насыщены в Исландии воздух и горы, и поэтому здесь возможны любые чудеса, которые в обычном мире людей сочли бы за сказку.
В это время у входа в чудесный ледяной Дворец остановился очередной трамвайчик, и из него выпрыгнула целая ватага забавных пирожков, очень похожих на те слоеные пирожки, которые любила печь бабушка Ксюши.
   – Все правильно, – сказал девочке Ерш, – это самые настоящие Слоеные Пирожки, они всегда держатся вместе, и собираются на конкурсе показать групповую программу, содержание которой держат в строжайшем секрете.


   Т. ТОРТ “НАПОЛЕОН”

   У дверей во Дворец Кулинарии стоял важный ливрейный швейцар, и принимал у всех входящих цветные билетики, которые, разумеется, оказались и у Ерша, вытащившего их, как фокусник, из кармана своего смокинга.
   – Это Торт “Наполеон”, – шепнул он Ксении, – самое надменное и непреклонное существо в волшебной стране Исландии. Он на полном серьезе считает себя великим императором и полководцем, и требует к себе соответствующего отношения. Ни одно блюдо без билета не может проникнуть внутрь ледяного Дворца Кулинарии, и даже могущественные феи, от которых зависят целые страны вместе с их правителями и народами, побаиваются этого надменного господина. А ведь он всего-навсего лакей, нацепивший на себя расшитую золотом ливрею. Вот тебе, девочка, пример, когда лакеи слишком высоко задирают нос и кажутся окружающим чем-то значительным, хотя на самом деле это всего лишь сладкий хрустящий торт!
   Несмотря на такую убийственную характеристику, данную Торту, Ерш, проходя мимо него, явно присмирел и даже как будто стал меньше ростом, отчего Ксения сделала вывод, что расшитые золотом швейцары, стоящие у дверей прекрасных дворцов, все же необходимы, пусть их и ругают входящие гости.


   У. УХА ИЗ ОКУНЯ

   Внутри Дворец Кулинарии был ещё красивый, чем снаружи. Он был сделан из одного громадного айсберга и состоял из тысячи комнат и залов, уставленных от пола до потолка разными кушаньями и напитками. В одном из залов на специальных столах были красиво уложены целые горы конфет и пирожных, а посередине высился торт таких огромных размеров, что вершина его, кажется, доходила до самого потолка. Около торта стояли на задних лапах белый и чёрный кролики, и блестящими серебряными лопаточками накладывали куски торта на большие золотые тарелки, после чего с поклонам подавали их всем желающим. Ксения заметила около торта группу детей, с ног до головы перепачканных шоколадным кремом, которые, кажется, не замечали вокруг ничего, и только успевали отправлять в рот кусок за куском.
   – Здесь, внутри ледяного Дворца, – пояснил девочке Ёрш, – бродит множество разных людей, как детей, так и взрослых, которые попали сюда в разное время, и уже не могут возвратиться назад. Здесь время навечно остановилось, и можно сделать всего лишь один шаг в сторону, чтобы остаться внутри на целую тысячу лет.
   – А не заблудимся ли и мы с вами? – спросила у Ёрша Ксения. – Что-то мне не очень хочется ходить внутри целую тысячу лет!
   – Какая разница, – ответил девочке Ёрш, – попадем мы на конкурс кулинарии в этом году, или через тысячу лет? Здесь каждый год повторяется одно и то же, и нет никакой разницы между тем, что было вчера, и тем, что будет через десять веков!
   В другом зале они увидели большую кастрюлю, стенки которой были прозрачны, так что можно было видеть красивых рыбок, плавающих внутри среди овощей и различных приправ.
   – Это Уха Из Окуня, – сказал девочке Ёрш. – Не хочешь ли слегка подкрепиться, и съесть тарелочку этого аппетитного блюда?
   – Пожалуй, я не откажусь, – ответила Ксения, и, усевшись за небольшой столик, на котором уже стояла тарелка с ухой, начала с аппетитом есть.


   Ф. ФРИТТАТА С ЧЕЧЕВИЦЕЙ

   – Так и есть, – сказал Ксении Ёрш который некоторое время с удовольствием смотрел, как она ест Уху Из Окуня. – Так и есть, нас подло надули! Это не что иное, как Уха Забвения, и её специально оставили у нас на пути, чтобы помешать моему участию в конкурсе. Я не удивлюсь, если на самом деле прошло уже тысячу лет, и главный приз давным-давно выиграл кто-то другой!
   – Но что же нам делать теперь? – озабоченно спросила Ксения, которая не успела съесть и половину тарелки аппетитной Ухи, и не хотела так быстро выходить из-за стола. – Неужели мы уже никогда не выберемся отсюда, и будем вечно скитаться в этом Дворце, как те несчастные дети, которые едят шоколадный торт, не подозревая, что его испекут только завтра?
   – Положись на меня, девочка, – сказал ей Ёрш, – я тёртый калач, и бывал не в таких переделках. Давай руку, и побежим быстрее вперёд, авось, успеем хотя бы к шапочному разбору!
   Ксения хотела было спросить что такое “шапочный разбор”, но, подумав, что сделает это позже, съела последнюю ложку необыкновенно вкусной ухи, и, подав Ершу руку, побежала вместе с ним в следующий зал. Здесь дорогу им перегородило нечто, похожее на пирожки, но такое аппетитное, что девочка на минутку остановилась.
   – Я Фриттата С Чечевицей, – сказало им красивое блюдо, – и вы не сможете пройти через этот зал, не откусив от меня хотя бы кусочек! Я готовлюсь из чечевицы, растительного масла, лука-порея, листьев английского шпината, цуккини, копчёной трески, натурального йогурта и зелёной петрушки. Согласитесь, что такой набор разных вкусных вещей даёт в итоге просто восхитительный результат? Особенно если всё это разжарить на сковородке, и подавать затем горячим, или холодным!
   Что оставалось нашим друзьям? Пришлось им съесть по кусочку Фриттаты.
 

   Х. ХЛЕБНЫЙ КВАС

   Вырвавшись наконец из рук Фриттаты, и войдя в следующий зал ледяного Дворца, наши друзья неожиданно попали в объятия очень гостеприимного господина.
   – Разрешите представиться, – говорил он им, – я Хлебный Квас, существо патриотическое и гостеприимное, можно даже сказать, квасной патриот, и не люблю всяческих изысков и нежностей. Запах, простите уж за откровение, навоза, прогуливающиеся по лугу коровы, простая крестьянская изба, хомуты и прочая сбруя на стенах, – вот мое жилище и повседневное обитание. Меня пьют в жаркий полдень из грубого дубового жбана, утомившись после нелегкой работы в поле, вытерев рукой потный лоб, и присев на небольшой камушек среди васильков и колосьев спелой пшеницы. Да не желаете-ли, господа, глоточек свежего пенного Кваса, прямо, так сказать, с пылу и жару, и, разумеется, без всяческих церемоний?
   Что было делать? Пришлось Ксении и Ершу отведать по глоточку этого патриотического господина, который действительно обернулся вдруг огромным жбаном пенного кваса, на краю которого стояли небольшие деревянные кружки.
   – А у моей бабушки тоже на лугу пасутся коровы, – неожиданно для себя зачем-то сказала Ксения, вытирая ладонью пахнущие Квасом губы.
   – Дорогая, – обернувшись опять навязчивым господином, закричал Хлебный Квас, – что же вы мне сразу не сказали об этом? Коровы, запах, не буду уж снова говорить, чего именно, попоны, уздечки и хомуты, а также, и я настаиваю на этом, непременные кислые щи, до которых вы, возможно, еще доберетесь, – вот ежедневный набор истинного патриота! Между прочим…
   – Между прочим, – перебил его Ерш, – бабушка этой девочки не кто-нибудь, а председатель жюри нынешнего кулинарного конкурса; если, разумеется, мы на него попадем.
   – Не смею вас больше задерживать! – сразу же поубавил свой патриотический пыл Хлебный Квас. – Счастливой дороги, ветра в ваши юные паруса, и передайте, если не трудно, привет вашей удивительной бабушке!
   И наши друзья побежали дальше.


   Ц. ЦЫПЛЕНОК ТАБАКА

   Наши путешественники ожидали, что они опять очутятся в ледяном зале, где им придется общаться с очередным навязчивым господином, но все случилось иначе. Они вдруг выбежали в огромный ледяной амфитеатр, заполненный до отказа пестро одетой публикой, посередине которого, на круглой ледяной площадке, шел заключительный этап кулинарного конкурса.
   – Ну вот, – сокрушенно сказал Ксении Ерш, – мы действительно успели к шапочному разбору! И, кроме того, неизвестно, сколько же времени путешествовали мы в этих ледяных стенах: несколько минут, или тысячу лет? С этими волшебницами и феями никогда не знаешь наверняка, заколдовали они тебя, заставив скитаться в вечности и объедаться конфетами и тортами, или оставили в покое?
   – Не думаю, – ответила Ершу Ксения, – чтобы бабушка заколдовала меня, и поэтому мы действительно отсутствовали совсем немного времени. Правда, лучших мест нам все равно не досталось, но можно и отсюда, издалека, следить за награждением победителей.
Между тем внизу, на ледяной площадке, сидели на высоких креслах с прямыми спинками волшебницы и феи в красивых платьях и с высокими колпаками на головах, и выбирали самого достойного из трех оставшихся финалистов.
   – На сцену приглашается Цыпленок Табака, – объявила одна из фей, которая была сегодня распорядительницей конкурса. – Прошу гостей поприветствовать финалиста!
Все зрители дружно зааплодировали, а на сцену вышел тощий цыпленок, такой худой и невзрачный, что Ксении даже стало его жалко.
   – И как такие худые цыплята могут дойти до финала? – спросила она у Ерша. – Странные все-таки вкусы у этих волшебниц и фей!
–    Не просто странные, но ужасные, – ответил Ксении Ерш. – Впрочем, не думаю, чтобы этот Цыпленок стал победителем кулинарного конкурса. Наверняка для всех нас приготовлен еще один невероятный сюрприз!


   Ч. ЧЕБУРЕК

   Между тем фея-распорядительница опять объявила:
   – На сцену приглашается Чебурек!
   Что тут началось! Зрители застучали ногами об пол и начали бить руками о подлокотники кресел. Со всех сторон слышалось: “Позор!”, “Жюри подкуплено!”, “Отдайте победу достойному блюду!”
   – Столь странному решению, – сказал Ксении Ерш, – есть только одно объяснение. Все феи, как правило, имеют восточное происхождение, или по роду своей службы долго жили в восточных странах. Вот они и отдают предпочтение блюдам жареным и восточным. И здесь уже ничего не поделаешь. Хоть что раз кричи “Позор!” и “Жюри подкуплено!”, а толку все равно никакого не будет. Этим волшебницам и феям в среднем от тысячи до трех тысяч лет, и они уже давно закоренелые консерваторы. Раз им нравятся чебуреки, то здесь уже ничего не поделаешь, они будут стоять на своем. Никаким луковым супчиком и котлетой по-киевски их уже смутить невозможно. Не удивлюсь, если следующим финалистом станет какая-нибудь восточная сладость!
   – Вот как? – с любопытством спросила Ксения. – А это правда, что моя бабушка такая старая и ей уже три тысячи лет?
–    Немного меньше, – ответил Ерш. – Две тысячи пятьсот шестьдесят три. Или около этого. Ты тоже будешь такой старой, когда станешь феей, и пойдешь по стопам своей бабушки.
   – А что, я действительно пойду по ее стопам? – спросила заинтригованная Ксения.
   – Куда же ты денешься? – философски ответил Ерш. – Раз уж твоя семья сбилась на эту дорожку, то теперь с нее никуда не свернуть!


   Ш. ШЕРБЕТ

   Ерш как в воду глядел. Фея-распорядительница, в третий раз выйдя на середину сцены, объявила присутствующим, что третьим финалистом будет Шербет. Шербет тут же присоединился к Цыпленку Табака и Чебуреку, и стал вместе с ними ждать, кого же из трех претендентов выберут строгие феи. Феи между тем начали совещаться, несмотря на невообразимый шум, поднятый в ледяном зале, и это совещание несколько затянулось.
   – Чего они ждут? – спросила у Ерша Ксения. – Неужели так трудно выбрать из трех претендентов самого лучшего? Будь моя воля, я бы сделала победителем Шербета. Он такой сладкий, и с ним так хорошо пить чай по утрам!
   – В том то и дело, – ответил ей Ерш, – что волшебницам и феям нельзя ошибиться. Если они объявят победителем Шербета, их обвинят в потакании пристрастиям той части зрителей, которая молода, и любит сладкие блюда. С другой стороны, зрители постарше предпочитают посолидней и погорячее. Но как выбрать между Цыпленком Табака и Чебуреком? Это тоже непростая задача. Помнится, в прошлые годы прямо на сцене бросали монетку, и оттого, как она упадет, зависел итог кулинарного конкурса. Но сейчас от этой практики отказались, потому что зрители не верят в объективность такого метода. Феи, как известно, обладают магической силой, и могут поэтому подбросить монетку и так, и эдак. Одним словом, ситуация сейчас очень запутанная, и тут требуется поистине Соломоново решение!
   – Но есть ли среди членов жюри такой Соломон? – неожиданно сама для себя спросила Ксения, чувствуя, как она повзрослела за последнее время, и что ей, пожалуй уже не семь с половиной лет, а все одиннадцать, или двенадцать.
   – Возможно, это твоя бабушка, – ответил девочке Ерш. – Она и в прошлые годы отличалась тем, что находила выход и запутанных ситуаций.


   Щ. ЩИ

   Между тем совещание явно затягивалось. Феи и волшебницы вполголоса переговаривались между собой, и все никак не могли выбрать между Цыпленком Табака, Шербетом и Чебуреком. Этим не преминуло воспользоваться одно настырное блюдо, и, спустившись вниз сквозь ряды зрителей, нахально заявило:
   – Друзья, вы все хорошо меня знаете! Я – Щи Из Кислой Капусты, и должно за всех зрителей объявить, что здесь происходят вещи, недостойные этого конкурса! Раз жюри не может выбрать среди трех финалистов, кандидатуры которых, прямо надо сказать, очень сомнительны, и попахивают явным мошенничеством, мы имеем право выдвигать сами себя. Правильно я говорю, друзья, или неправильно?
   – Правильно, правильно! – закричали со всех сторон. – Это жюри с бородой прожило уже столько лет, что не помнит вкуса нормальных и свежих блюд! Неужели среди нас нет достойных, способных составить конкуренцию этому жалкому цыпленку, этой прогорклой лепешке и куску простого жженого сахара?
   – Разумеется, друзья, – сразу же подхватили Щи, – среди вас есть достойные, и даже, смею сказать, достойнейшие, имеющие право на главный приз в нынешнем состязании! И вот от имени этих-то достойнейших и достойных, я, скромные, но необходимые в меню каждого приличного заведения Щи требую назвать меня нынешним победителем! Прошу, друзья, голосовать руками и ногами, а если понадобится то и голосом, и оказать давление на наших уважаемых судий!
   Зрители сразу же стали кричать, а так же стучать руками о подлокотники кресел и топать об пол ногами, от чего поднялся такой шум, что Ксения даже заткнула уши. Несчастные Цыпленок Табака, Чебурек и Шербет стояли, как в воду опущенные, но феи и волшебницы сохраняли спокойствие, и совещались, как ни в чем не бывало. Было видно, что им такая ситуация не в диковинку, и они за три тысячи лет навидались всякого.


   Ъ. ТВЕРДЫЙ ОРЕШЕК

   Когда шум в зале стал совершенно невыносим, и нельзя было понять, что же здесь происходит, феи и волшебницы неожиданно поднялись со своих мест. Боже, как же они были красивы! Все они выглядели очень молодо, и никто бы не мог сказать, что многим из них по три тысячи лет. На головах у фей и волшебниц, каждая из которых носила красивое и звучное имя, были высокие колпаки со звездами, полумесяцами и летящими кометами. Они были одеты в роскошные бальные платья, а на ногах у всех красовались изящные прозрачные туфельки, выточенные из цельного куска драгоценного горного хрусталя. Ксюша неожиданно подумала, что и ей хотелось бы выглядеть так же.
   Шум в зале постепенно затих, и уже известная всем фея-распорядительница звонким голосом объявила:
   – Слово предоставляется председателю нынешнего жюри, фее Зеленого Луга!
Ксюша сразу же поняла, что фея Зеленого Луга – это ее бабушка. Тишина в зале стала такой пронзительной, что было слышно, как с ледяного потолка то там, то здесь падают вниз капли воды. Фея Зеленого Луга вышла вперед, и торжественно произнесла:
   – Друзья, мы приняли непростое решение. В зале возникли вполне понятные вопросы и даже претензии, к которым члены жюри отнеслись с пониманием. А потому первое место присуждается не Шербету, не Цыпленку Табака, и не Чебуреку, которые получат поощрительные призы. Победителем этого конкурса объявляется Твердый Орешек, посыпанный сверху сахарной пудрой, и поданный на специальном золотом блюде! Настоящее его имя, как вы, очевидно, знаете, Ъ-О-ХО-ХООО, он очень редок, и подается исключительно царственным особам, да и то по большим праздникам. Это решение окончательное, принятое единогласно, и вступает в силу с момента его объявления. Попрошу зрителей поприветствовать победителя!
   Вслед за этим началось такое, что его даже нельзя описать словами. Восемь белых кроликов, стоя на задних лапах, вынесли на сцену большое золотое блюдо с Твердым Орешком, посыпанным сверху сахарной пудрой.
   – Поистине Соломоново решение, – сказал Ксюше Ерш. – Иного я от твоей бабушки и не ожидал!


   Ы. ЫГЫАТТСКИЙ НАЛИМ

– А теперь, – объявила Фея Зеленого Луга, – начинаем большой ежегодный бал всех блюд мира! Соревнование кончилось, и теперь все равны, будь ты хоть сам Твердый Орешек, или Ыгыаттский Налим в Сметане, обитающий в Якутии, в реке Ыгыатта. Его и попросим открыть сегодняшний бал!
   Она хлопнула в ладоши и прошептала какие-то заклинания, и вмиг исчезли бесконечные, уходящие до потолка кресла амфитеатра, а зрители очутились на ровной блестящей поверхности, красиво расчерченной белыми и черными квадратами. По бокам высились ледяные колонны, увитые плющом и цветами, везде били фонтаны с шампанским и другими изысканными винами, а на длинных столах высились горы фруктов, тортов и пирожных. В углах возле колонн темнели таинственные гроты, и из них, извиваясь и пенясь, вытекали ручьи веселых молодых вин. Черные и белые кролики, степенно разгуливающие на задних лапах, разносили на подносах прохладительные напитки, а на специальном возвышении играл прекрасный оркестр, состоящий из белых мышей, белок, сусликов, хомячков, и степенных кротов. Дирижировал оркестром серьезный крот в черном смокинге, белых перчатках и больших черных очках, который, тем не менее, виртуозно управлялся со своей дирижерской палочкой и заставлял музыкантов выделывать такие номера, что все просто диву давались, как такое возможно?
   Бал начала фея Зеленого Луга и Ыгыаттский Налим В Сметане, а следом за ними пустились в пляс и все остальные.
   – Ну все, – сказал Ксюше Ерш, – я тебе больше не нужен. Прощай, внучка феи Зеленого Луга! До встречи через тысячу лет на таком же веселом балу!
Ксюша хотела было спросить, почему именно через тысячу лет, но Ерш уже куда-то исчез, и она осталась одна посреди веселого бала.


   Ь. МЯГКАЯ КОСТОЧКА

   Ксения стояла посреди бала, и на нее постоянно натыкались танцующие блюда, многие из которых были такие великолепные и экзотические, что, казалось, пришли сюда с какого-нибудь королевского бала.
   – А это и есть королевский бал! – ласково сказал кто-то рядом с ней, и девочка, повернув голову, увидела женщину необыкновенной красоты, похожую на принцессу. Она не сразу догадалась, что это ее бабушка, про которую родители говорили, что она чудачка, и вечно ходит в своих старушечьих чепчике и шлепанцах.
   – Твои родители не верят в чудеса, – сказала Ксении бабушка, – они только догадываются, что в моем доме происходит что-то чудесное, но до конца не решаются поверить в это. Дальше сушеных крысиных хвостов, змеиной кожи и толченых лягушек, хранящихся у меня на кухне, они не идут. Но ты не такая. Ты будешь моей преемницей, и через много лет, когда я умру, станешь называться феей Зеленого Луга.
   – Но, бабушка, неужели ты когда-нибудь умрешь? – неуверенно спросила Ксения.
   – Все в конце концов умирают, даже феи, – ответила ей бабушка. – Таков всеобщий закон, и никто не в силах изменить его. Но, впрочем, не будем о грустном. Позволь познакомить тебя с родной сестрой нынешнего победителя, Мягкой Косточкой!
   – Мягкой Косточкой? – спросила Ксения.
   – Да, она родная сестра Твердого Орешка, и подлинное ее имя – Ь-А-ХА-ХААА. Это тоже королевское блюдо, оно необыкновенно редко, но подают его не на золотом, а на серебряном блюде, и посыпают сверху не сахарной пудрой, а кладут капельку цветочного меда.
В это время шесть чёрных кроликов поднесли к девочке большое блестящее блюдо, на котором находилась Мягкая Косточка, и Ксения, протянув руку, поздоровалась с ней.
   – Мягкая Косточка будет победителем следующего конкурса, – сказала Ксении бабушка. – Но, впрочем, не будем опережать события. Пусть все идет своим чередом, а пока веселись и танцуй, потому что праздник скоро закончится.
   Она исчезла, и Ксения опять осталась одна посреди веселого бала.


   Э. ЭСКАЛОП С ГРИБАМИ

   Ксюша все еще стояла одна посреди веселого бала, как вдруг кто-то подхватил ее за талию, и она, как взрослая, закружилась под веселую мелодию Штрауса. Она и сама не знала, что так хорошо вальсирует, и еще раз подумала, что ей уж точно не семь с половиной лет, а, пожалуй, все двенадцать, или тринадцать.
   – Разрешите представиться, – сказал ей ее кавалер, – я Эскалоп С Грибами И Помидорами, и, смею уверить, мало кто здесь вальсирует лучше меня. Скажите, какой из вальсов Штрауса вам нравится больше других?
   – “На прекрасном голубом Дунае”, – ответила Ксюша, сама поражаясь такой своей эрудированности.
   – И вы совершенно правы! – в восхищении воскликнул Эскалоп, – ибо нет вальса прекрасней этого! Поистине, у вас очень тонкий и изысканный вкус, и странно, что вы всего лишь маленькая девочка, а не волшебница и не фея, которые знают все вещи на свете, и превзошли своей ученостью всех докторов и бакалавров Земли!
Ксюша хотела ответить Эскалопу, что и она, по уверению бабушки, станет со временем феей, но подумала, что это нескромно, и промолчала. Она довальсировала до конца, и Эскалоп оставил ее рядом с увитой плющом и цветами колонной, а сам уже нашептывал на ухо другой даме очередные дежурные комплименты.
   “Ох уж эти мужчины! – подумала Ксюша. – Нет никакой разницы, живые они люди, или обыкновенные блюда: все стараются вскружить тебе голову и наговорить кучу вздорных вещей!”


   Ю. ЮЖНЫЙ ГОГОЛЬ-МОГОЛЬ

   Ксения, однако, недолго простояла одна. Ее опять подхватил под руку веселый господин во фраке желто-кофейного цвета, отрекомендовавшийся ей, как Южный Гоголь-моголь.
   – На наших балах, – шептал он Ксении, кружа ее под новую мелодию Штрауса, – редко присутствуют люди. Мало кого из них приглашают в Исландию на кулинарные конкурсы, а если кого и приглашают, то все каких-то старушек в чепчиках и стоптанных тапочках, умеющих, не спорю, неплохо готовить, но давно уже разучившихся танцевать. Общаться поэтому приходится со всякой болотной мелочью, вроде стрекоз, жуков-плавунцов, сусликов, хомячков и белых мышей. Скажите, не та ли вы отважная девочка, внучка феи Зеленого Луга, о которой все здесь говорят?
   – Да, – скромно ответила Ксения, – это я.
   – Надо же! – воскликнул Гоголь-Моголь. – Кто бы мог подумать? А ответьте, если не трудно, на еще один вопрос: как вы относитесь к гоголь-моголю?
   – Вообще-то, – честно ответила Ксения, – я его очень люблю, но бабушка мне его редко готовит.
   – И очень напрасно, уважаемая, очень напрасно, – воскликнул ее кавалер, – потому что хорошо приготовленный гоголь-моголь, особенно южный, в который добавляют несколько ложек крепкого кофе, дает заряд бодрости на целый день, и способен заменить собой целую гору конфет и пирожных. И как же не правы те бабушки, которые этого не понимают!
   – Полностью с вами согласна, - ответила ему Ксения, удивляясь сама себе, как это она так быстро научилась вальсировать и любезничать с кавалерами. – Когда я сама стану бабушкой, я буду готовить гоголь-моголь два раза в день, а быть может, даже и три, и обязательно южный, в память о нашей сегодняшней встрече!
   – Ах, бесподобная девочка! – вскричал в восторге ее кавалер. – Поистине, сегодняшний бал – это лучшее из того, что случилось в моей сладкой жизни!
   Бал был в самом разгаре. В воздухе летали стрекозы, и разбрасывали во все стороны разноцветные конфетти. Длиннохвостые белки-летяги прыгали с одной ледяной колонны на другую, цепляясь лапками за побеги плюща. Белые мыши в аккуратных фартуках не успевали разносить прохладительные напитки. Черные и белые кролики, стоя на задних лапах, сновали туда и сюда с разными поручениями. Оркестр на возвышении во главе с невозмутимым дирижером трудился из последних сил, играя исключительно вальсы Штрауса. Феи и волшебницы в роскошных платьях и высоких колпаках сидели с довольным видом на своих прямых креслах, но иногда не выдерживали, и тоже пускались в пляс. От мельтешения разных платьев и лиц рябило в глазах. В воздухе стоял густой аромат разных блюд и напитков. Бал, безусловно, удался на славу!


   Я. ЯБЛОЧНЫЙ ПИРОГ

   Последний кавалер, с которым танцевала Ксения, был Яблочный Пирог. Ксения к этому моменту стала совсем уже взрослой, магическая сила, разлитая в воздухе ледяного Дворца Кулинарии, превратила её в настоящую фею. Наверное, к этому времени ей было уже тысячу лет. На ней красовалось роскошное бальное платье, на ногах были одеты изящные хрустальные туфельки, а над головой возвышался традиционный колпак фей и волшебниц со звёздами, летящими кометами и золотым полумесяцем. Девочка вдруг поняла, что ей специально показывают, какой она станет в будущем, когда заменит собой свою бабушку, и от радости и тяжести возложенных на неё обязательств у неё даже навернулись на глазах слёзы.
   Она оглянулась вокруг. Бал был в самом разгаре. Казалось, такого великолепия невозможно было себе и вообразить! И вовсе не блюдами и напитками были окружавшие её существа, а галантными дамами и кавалерами, которые собрались под сводами прекрасного замка, и отмечали какой-то замечательный праздник. К ней подошёл изящно одетый рыцарь в ботфортах со шпорами, широким ремнём со шпагой и белыми манжетами и воротником, и, любезно поклонившись ей, произнёс:
   – Уважаемая фея Зелёного Луга, я рыцарь по прозвищу Яблочный Пирог, потому что, не скрою, люблю иногда поесть сладкого. Но в схватках я решителен и беспощаден, и не один враг узнал силу и твердость моей руки! Не откажите просьбе сраженного вашим великолепием рыцаря, и разрешите пригласить вас на последний танец этого королевского бала!
   Ксения улыбнулась, подала руку рыцарю со странным и смешным прозвищем, и они закружились по белым и черным блестящим плиткам пола, а со всех сторон на них были устремлены сотни восторженных глаз гостей и придворных. От духоты, мелькания ярких цветных пятен и мелодичной музыки сотен скрипок оркестра у Ксении закружилась голова, и она потеряла сознание, упав на руки своего кавалера. Последнее, что она успела услышать, были слова Яблочного Пирога:
   – Не бойтесь, моя госпожа, я доставлю вас домой в целости и сохранности!


   ЗАКЛЮЧЕНИЕ

   Давно уже закончились летние каникулы, и Ксения опять училась в школе, вспоминая о том времени, которое она провела в деревне у бабушки. Она ни о чем не забыла: ни о том, как путешествовала в волшебном поезде, направляющемся в Исландию, в обществе предупредительного Ерша. И о самой волшебной стране Исландии, где каждый год проходят волшебные кулинарные конкурсы, заканчивающиеся грандиозным балом всех блюд и напитков мира. И о том, как отважный рыцарь Яблочный Пирог, с которым танцевала она на балу последний танец, действительно доставил ее домой в целости и сохранности, сопровождая все в том же волшебном поезде, который соединял волшебную страну Исландию с миром обычных людей.
   Поначалу она пыталась рассказывать обо всем этом своим родителям, но те подняли ее на смех, и даже пригрозили никогда больше не отвозить на каникулы к бабушке, потому что общество такой странной чудачки отрицательно влияет на психику детей. Точно так же и подруги не поверили ей, когда она стала рассказывать им о славном рыцаре Яблочном Пироге, и тоже подняли на смех, заявляя, что она просто-напросто влюбилась в какого-то рыжего деревенского мальчишку. Но все – и родители, и подруги, – поражались тому, как хорошо Ксения научилась готовить, и все же вынуждены были признать, что общество бабушки хотя бы в этом пошло ей на пользу. Ах, если бы они знали всю правду! Но они были обычными людьми, не верящими в чудеса, и потому не могли знать о том, что Ксения со временем обязательно станет феей Зеленого Луга, заменив на этом посту свою бабушку, и через тысячу лет, в волшебной стране Исландии, на чудесном балу вновь встретится со всеми своими друзьями.