Король - Сверчок

   КОРОЛЬ - СВЕРЧОК

   сказка





   У одного писателя за книжным шкафом жил сверчок, который ему сильно мешал. Своим постоянным треском он отвлекал писателя от работы, и так ему надоел, что тот в сердцах решил избавиться от него. Писатель вынул из шкафа все книги, отодвинул его в сторону, и, взяв в руки один из своих башмаков (писатель, приступая к работе над новым произведением, всегда тщательно одевался, как будто собирался на бал, или торжественный прием, чистил свою обувь, и даже повязывал модный галстук), - взяв в руки один из своих башмаков, писатель прицелился, и хотел уже прихлопнуть сверчка. Но тут неожиданно для него сверчок заговорил человеческим голосом:
   - Не убивай меня, добрый человек, ибо я не простой сверчок, а волшебный. Я король в славном царстве сверчков, и могу выполнить любое твое желание, ибо наделен специальными полномочиями, данными мне высшими силами. Проси, чего хочешь, и тебе не будет отказа!
   Писатель не очень-то удивился, услышав голос сверчка, ибо был просвещенным художником, и верил в существование разных волшебных существ, таких, как эльфы, гномы, тролли, и прочее, среди которых говорящий сверчок вовсе не был большой диковинкой. Он призадумался, и хотел было попросить у сверчка вдохновения, но вдохновение у него и так было, причем в избытке, ибо он был любимцем Муз, и частенько слышал у себя за спиной их низкий гортанный смех, и ощущал на щеках прикосновение их невесомых прозрачных пальцев. Поэтому он не стал просить у сверчка вдохновения, и решил было попросить литературного успеха, но и тут у него все было в порядке, ибо его охотно печатали в разных местах, и он был кумиром множества передовых и просвещенных людей своего времени. Тогда он решил попросить у сверчка денег, но вовремя спохватился, ибо вдруг вспомнил, что деньги и талант вместе не существуют, и нельзя одновременно быть богатым, и создавать прекрасные вещи, которые переживут тебя самого. Он последовательно перебрал в уме здоровье, путешествия, и большую любовь, но тоже отверг их, ибо, если уж честно сказать, абсолютно здоровыми бывают абсолютные идиоты, а путешествовать он мог и так, и охотно пользовался этим, частенько посещая разные страны. Что же касается большой любви, то она у писателя когда-то была, но потом женщина, которую он любил, умерла, и он дал зарок никогда не влюбляться, ибо не мог забыть той прекрасной поры, когда они были вместе.
   - Странно, - сказал он сверчку, - но мне не о чем вас попросить. Кстати, не подскажите ли вы, как вас зовут, чтобы я мог разговаривать с вами, соблюдая необходимые правила этикета?
   – Зовите меня Король-Сверчок, - ответил его собеседник, - ибо настоящее мое имя настолько сложно, что его могут выговорить лишь мои собратья-сверчки. Кстати, не могу поверить, что вам действительно нечего попросить. Неужели у вас нет какой-то очень большой проблемы, которая мучает вас днем и ночью, и решить которую вы самостоятельно не в состоянии?
   – Да, у меня есть такая проблема, - ответил писатель. - Видите-ли, я когда-то жил вместе с прекрасной женщиной, но она неожиданно умерла, и я постоянно думаю о ней, не в силах забыть ни днем, ни ночью.
   – Так вы хотите, чтобы я воскресил вашу былую любовь? - воскликнул Король-Сверчок. - Нет ничего проще, только, смею напомнить, что вы уже в возрасте, а она умерла молодой и прекрасной, продолжая жить в вашей памяти, как некое необыкновенное и волшебное чудо. Позвольте поэтому уточнить, в каком облике ее воскрешать: в облике ли молоденькой девушки, которая сейчас годится вам в дочери, или в облике уже постаревшей женщины, которая, по моему, вам совсем не нужна?
   – Да, вы правы, господин Король-Сверчок, - ответил после некоторого раздумья писатель, - мне сейчас не нужна ни та, ни другая, пусть лучше останется в моей памяти молодой и прекрасной, ибо это и вдохновляет меня на безумие творчества.
   – Так что же вам надо? - воскликнул Король-Сверчок. - Быть может, долголетия, как у Адама? Не хотели бы вы жить лет восемьсот, а то и тысячу, и быть свидетелем множества славных событий?
   – Нет, нет, - испуганно воскликнул писатель, - только не это! Я не хочу жить до того времени, когда обо мне забудут, как о талантливом сочинителе, и будут помнить лишь моих литературных соперников!
   – Тогда, быть может, вы хотите счастья для своего государства?
   – Нет, - ответил писатель, - это не моя компетенция, я чужд гигантизму, мне как-нибудь справиться со своими собственными проблемами!
   – Может быть, вы хотите смерти тирана, который в этот самый момент разоряет вашу страну? Не желаете ли лично его заколоть остро наточенным и неотвратимым кинжалом?
   – Нет-нет, - испуганно замахал руками писатель, - оставьте кинжал настоящим героям!
   – Тогда просвещения для всех обездоленных и неграмотных?
   – Нет, пусть этим занимаются подлинные учителя!
   – Тогда, быть может, превращение камней в хлебы, и накормление всех тех, кто голоден, и не может себя пропитать?
   – Я не Господь Бог, и это не моя компетенция.
   – Тогда, быть может, воскрешение всех когда-либо живущих, и всеобщего счастья и братства: со слезами, лобзаниями и объятьями?
   – Оставьте это для Второго Пришествия, - грустно ответил писатель.
   – Но что же тогда мне сделать для вас? - в отчаянии воскликнул Король-Сверчок. - не может быть, чтобы вы ничего не хотели. Подумайте, быть может, вы все же хотите чего-то больше всего остального?
   – Я хочу умереть, - тихо сказал писатель после длительного раздумья. - Я написал уже все, что хотел, и одной строкой больше, другой меньше, уже ничего не изменит. Я не герой и не мессия, и хочу лишь единственного – воссоединиться в вечности со своей ушедшей любовью. Не откажите в этой пустячной просьбе, и не судите строго старого сочинителя, который мечтает о смерти больше, чем о вечной жизни и необыкновенных свершениях!
   И Король-Сверчок выполнил эту просьбу, поскольку был очень старым и очень мудрым, а также милосердным сверчком, и всякого повидал на своем веку. После этого он переселился в квартиру одного подающего надежды юриста, и так ему надоел, что тот решил его прихлопнуть, правда, не башмаком, а подшивкой старых газет. Но, впрочем, здесь начиналась уже совсем другая история.