и никаких претензий

*
- Говорите – веки подрезать? А знаете , сколько это стоит?
- Валерий Эдгардович… Щербакова сказала…
- Вы еще и грассируете.. Зовите меня «доктор»…
- Как Чехова?…
- Чехов был не доктором… Он был мужем Книппер-Чеховой.. Так знаете, сколько стоит?
- Щербакова сказала…
- Кто такая Щербакова?.. Я ей тоже что-то подрезал?
- Она…
- Знаете что… - Он мутно посмотрел в сторону… на шкафчик, странный, старинный.. в этом кабинете неуместный.. – Я Вам могу предложить другое…
- А Щербакова говорила…
- Оставьте Щербакову в покое.. Вы хотите подрезать веки? Зачем? Нормальные монгольские веки… защищают от пыльных ветров в степи.. и вообще.. – Голос его был такой же мутный, как и взгляд, тускло отражающий блеск коричневого стекла шкафчика, на который был направлен.. – Я Вам не стану подрезать… Вы попробуете другое…
- Доктор, я не хочу чего-то радикального, вроде подтяжки… Мне только веки…
- Так. – Доктор наконец осмысленно посмотрел на нее. – Говорите, что бы Вы хотели получить в итоге? Распахнутые глаза, которые не все могут заметить, а то и осудят… Наверняка, у Вас есть завистницы и недоброжелатели, которые будут трубить на всех углах о том, что Вы были у пластического хирурга.. Или Вам нужно бОльшее… Взгляд, который будет заметен всем… от которого не уйдут ни млад, ни стар, ни праведник, ни преступник?… Соглашайтесь… Это не больно.. Просто капли.. По одной капле на глаз утром натощак.
- Сколько? – уже досадуя на себя, на него, на Щербакову, которая подсунула ей этого полувменяемого доктора, она взяла из его рук пузырек …
- Мм… 47 рублей…
- Вот, возьмите полтинник и… сдачи не надо. – она звонко прихлопнула бумажку на стол перед ним и, закинув ремешок сумочки на плечо, направилась к двери.
- Подождите….А рецепт? – доктор устало подцепил формуляр.
- Рецепт? Я все помню: по одной капле натощак…
- Это важно. Перед каждой процедурой Вы должны прочесть этот текст от слова до слова.
- Заклинание что ли?
- Вроде того. – Он не улыбался.
«Точно, придурок какой-то. Ну, Щербакова!…» - подумала она, уже решив, что завтра устроит Ирке выволочку за идиотский розыгрыш, и вместе они будут ржать над доктором, над собой и над неуемной женской глупостью - любыми средствами переделать свое родное лицо.. Она сунула бумажку в карман жакета и вышла. Прикрывая дверь, увидела, как доктор, потирая, лоб, медленно повернул голову в сторону шкафчика.

Конечно же, вечером она забыла про пузырек.
Конечно же, утром она про него вспомнила, когда в который уже раз чуть не разбила зеркало с досады.
О, эта неистребимая женская отважность, глушащая редкие искры рассудительности и ослепляющая разум, когда пьется и поедается всякая дрянь для похудения, прерывания беременности и приворота сбегающего любовника… Если не померла от вонючих кокков, заворачивающих тонкий и толстый кишечники, то почему бы не плеснуть в глаза подобие курарэ?…
- Так, так.. он сказал «надо прочитать»… Фуу, что за бред… Как есть – заклинание. Идиот. Ладно… зато смешно.
Она быстро прошептала написанное на бланке рецепта, слегка покраснев от своей глупости. Капнула по капле в глаза. Даже не щипало. Снова испытала досаду, на этот раз – за потерянное время, и стала натягивать чулки…

- Ба-а-а, что это с Вами сегодня, восхитительная? Кстати, зайдите за приказом… - Молодой сутулый начальник плотоядно оглядывал серыми выпуклыми глазами ее шею и, пропуская впереди себя в дверь кабинета, неожиданно придержал, охватив ее лобок веснушчатой рукой и прижавшись пахом к ее заду.
Она выскользнула без смущения – не девочка ведь уже, но под ложечкой легонько дёрнуло – ее еще хотят, да как! Она повернулась к начальнику, чтобы невозмутимо продолжить разговор о приказе, и увидела вместо привычной худой фигуры в вельветовом пиджаке ниоткуда начинающийся и в никуда стекающий поток коричневатой слизи, за которым возвышался гигантский серебристый куб. Ноги стали ватными, она осела на пол и замахала руками, некрасиво распахнув немой рот. Слева на нее двигалось ожившее кожаное кресло, сочась кровью и издавая запах только что освежеванной плоти, а над головой гремел, проникая через уши, рот, глаза, металлический рёв, в котором она едва могла различить слова:
- Что это с Вами, драгоценная? У-у-у.. да Вы совсем готовенькая…
Куб, медленно перекатываясь с грани на грань, двинулся к столу, роняя сгустки слизи, стекающей по скользкой поверхности, мимо сидящего на полу с раздвинутыми в стороны ногами женского тела, раскачивающегося из стороны в сторону. Телефонная трубка заколыхалась и змеей в стойке застыла в воздухе:
- Слышь, Чехов, хе-хе.. Можно уже.. Да нет, здоровая тётка… Не пьет, печень вполне.. Да и кожа хорошая, мало ли…Нашим давно нужен был такой экземпляр – хохотнув, добавил он и произнес заклинание из рецепта.
Трубка колыхнулась снова:
- Ирина Павловна, у меня тут Самохина.. С ней приступ. Сейчас приедет скорая, пусть там пропустят, скажите, что – мол – ждем. А сами зайдите ко мне. Поможете.. А то как-то неловко мне с ней…Женщина все же… А она тут в таком виде..