Очередь

Утро было солнечным. Воробьи, почуяв скорую весну, разошлись не на шутку. Василий Перевозчиков опаздывал - на приглашении было написано 9:00, на часах уже без пяти, а ему ещё нужно было пройти пятнадцать минут. Он и так уже чуть ли не бежал, с хрустом давя ногами образовавшийся за ночь ледок. И вот, на подходе к нужному адресу, он заметил хвост очереди, извивавшейся по двору. Можно было даже не спешить, всё равно стоять здесь час как минимум.
- Кто последний? - спросил Перевозчиков у очереди.
- Я крайняя - ответила старуха в красном пальто и в меховой шапке, напоминавшей свернувшуюся клубком кошку.
Перевозчиков покорно встал в хвост.

В очереди галдели разделившись на кучки. Василию не с кем было разговаривать - старуху он в счёт не брал, если такая старушенция заведётся, не остановишь, а впереди стоящие, видимо, уже давно оживлённо о чём-то спорили, судя по отрывкам разговора - о политике. Из нестройного хора голосов выделялся чей-то густой бас. Перевозчикову сразу представилась могучая фигура.
От дорожки, по которой Перевозчиков пришёл, отделился какой-то мужчина откровенно кавказской наружности с густой чёрной бородой. Василий почему-то сразу окрестил его Вахабитом.
- Ты крайний?
- Я.
Вахабит кивнул и отошёл в сторонку покурить. Очередь двигалась, но очень медленно. То, что она двигалась - радовало, а вот то, что медленно, раздражало. И не только одного Перевозчикова.
- Безобразие! - не выдержала старуха, - что они там, заснули?!
- Действительно, - присоединился Бас, - мне, между прочим, на работу пора! Думал, к девяти сбегаю, посмотрю, что у них там, и пойду. А тут очередь.И если бы ещё двигалась по нормальному!
- Столько народа нагнали, и всем на девять! Они там чем думают! - закричал чей-то женский голос.
- Я час назад стоял вон у того куста. И что! Продвинулся вперёд всего-то на пять шагов, - недовольно продолжал Бас.
Перевозчикову стало грустно - проводить время в очереди не понятно за чем в его планы не входило. Он нервно скручивал в трубочку проклятое приглашение, отчего оно было всё в неровных заломах.
- Уважаимый, у тибя нет билета лишниго, а то я с братом пришёл?Я заплачу..., - интимно пропел Вахабит.
Перевозчиков едва удержался от соблазна.
- Нет! Ты посмотри на него! Вот они всюду пролезть пытаются без очереди! Везде первыми лезут! Кто вам, черноте всякой, право дал в чужой стране лезть везде! - встряла Старуха гневно брызгая слюной и тряся головой так, что кошкообразная шапка была готова вот вот слететь, и, того и гляди, ударившись о земь, обернуться кошкой.
- Уважаимая мая мамаш. Я к тибе обращалса что ли,а? Разви я лезу вперёд тибе? Я билет лишний спрашиваю - я с братом пришёл. Чего сердитый такая,а?!
- Какая я тебе мамаша, черномазый! Вот! Один приедет, так ещё и кучу родни притащит за собой. Ты сынок не слушай его. Стой себе.
Вахабит досадливо поморщился и пошёл к началу очереди, чтобы узнать про лишний билет.
- Эй! Джигит! Иди сюда! Давай я тебе свой продам, а то мне на работу надо, - раздался уже знакомый бас.
- Дарагой! Спасибо тибе! Я с братом пришёл, а билет один выдали. Спасибо!
Обладатель баса вышел из очереди, получив деньги с Вахабита. Вместо мощного рослого дядьки, бас, на удивление, оказался маленьким плешивым мужичишкой с мощным торсом. Вахабит отошёл в ближайшее кафе и через пять минут появился в сопровождении собственной копии. Они оба заняли место Баса.
- Ну вот! А говорил, вперёд не лезешь! - уже беззлобно сказала старуха.
- Так получилас, мамаш.

Очередь задвигалась быстрее, и уже через полчаса перед входом стояло всего несколько человек. Перевозчиков так и был последним.
- Чтой-то не выходит оттуда никто. Только входят... Неужели там столько народа помещается?- старуха вопросительно уставилась на Василия, будто он мог ей дать ответ. Он не сразу и понял, что она имеет в виду. Он поначалу очень томился со скуки, потом как-то расслабился, и в голову полезли разные воспоминания. О детстве, о юности... За эти полчаса Перевозчиков так много всего вспомнил, что удивился, отчего такие воспоминания пришли к нему только сейчас.
- А?
- Чего не выходит-то никто? И успросить не у кого, что там делают-то. Зачем позвали...
- Да, странно. Наверное все там, за дверью теперь в очереди стоят по кабинетам.
- По каким?! Зданьице-то маленькое - небось всего два кабинета и есть.
- Ну вот по этим двум и стоят.
- Так там ужас что творится тогда. Это же не протолкнуться - как кильки в бочке. Страсть. Ну точно, помру там или от давки или от духоты. Лекарств всех даже не взяла, от горе...
Наконец дверь открылась, и внутри исчезли братья-вахабиты. Перед Перевозчиковым осталась одна старуха. Они заговорчески переглянулись, и Василий подошёл к тяжёлой бронированной двери. Ни одного отверстия в ней не было - тогда он приложил ухо к щели. Ничего не услышал, кроме повторяющегося механического "птуф".
"Насос какой-нибудь", - подумал Перевозчиков, и вернулся на место. И тут дверь открылась, и извергла одного из вахабитов.
- Эй! Я его брат! Слюшай, мы вместе пришли,а! Вот у миня билет...!
Дверь захлопнулась. Вахабит в растерянности стоял, не зная, что бы ему ещё предпринять.
- Слюшай, всё знают,а! Откуда?!
Старуха и Перевозчиков переглянулись. Вахабит(или его брат, кто их разберёт) был первым, кто оттуда вышел.
- А что там?
- Да я и ни понил... Вроди девушк какаито говорил: "Проходи пожалюста". Мы прошли. А там темно совсем.
Пака стаяли - никого.
- Как никого?Сынок? А где все? Столько народу туда вошло!
- Ты панимаешь, мамаш, никого нету, а. Пастаяли, падаждали. Тут мужик пришёл, брата увёл, сказал - жди. Потом пришёл, миня на улицу. Странно всё это,а?.
- А что там слышно? - Перевозчиков почему-то занервничал.
- Веришь, друг, какойта такой звук странний: хлопает гдета там. Такой звук какойта знакомий. Что там у них? Ни панимаю. А? Слюшай...
Дверь открылась. Старуха в нерешительности посмотрела на Вахабита и Перевозчикова.
- Проходите пожалуйста!- женский голос, раздавшийся откуда-то из за двери вывел старуху из оцепенения, и она поднялась по ступенькам.
- Мамаш! Ти там брата увидишь, скажи ему, что я его здэсь жду.
- Передам,сынок.
Старуха стаскивая с головы свою кошачью шапку скрылась за дверью.

Внутри у Перевозчикова всё колотилось. Ни солнце, не птичий гомон не успокаивали его и не внушали, что всё, по прежнему, хорошо. Почему-то ему не давал покоя этот звук. Что там хлопает? Почему никто, кроме незадачливого Вахабита не выходил? Как такое небольшое здание могло вместить в себе столько народу? Может, конечно, у них там подвал...
- Ну конечно, подвал!
- Какой подвал,а?
- Там подвал. Народ весь в подвале. Это верхний этаж такой маленький, а подвал может быть каким угодно!
Вахабит не ответил. Он курил нервными, короткими затяжками, погрузившись в какую-то мысль.
Дверь опять открылась. Перевозчиков выдохнув, взбежал по ступенькам.
- Дарагой! Ни хади! Это..
Кто-то резко втянул Перевозчикова за руку, и дверь закрылась прежде, чем он услышал, что ему кричал Вахабит.
Он очутился в небольшом коридоре. На потолке горела лампа, ничего необычного, кроме, разве, отсутствия окон и роскошных бархатных портьер чёрного цвета, скрывающих вход в следующее помещение.
- Проходите пожалуйста, - откуда-то сверху из динамика прозвучал приятный женский голос.
Перевозчиков отдёрнул портьеру и открыл дверь. В темноту следующего помещения успел просочиться луч света, достаточный для того, чтобы Василий смог заметить лежащую на полу шапку-кошку и ногу в чёрном сапоге, а подняв глаза, успел взглянуть в направленное на него дуло пистолета.
- Птуф! - сказало дуло, сверкнув вспышкой.
Дверь захлопнулась.