Майский граф. Глава третья

Глава третья

 Величественное здание ратуши выходило на Рыночную площадь. Здесь располагался магистрат, где «отцы города» решали важнейшие дела. Ратуша была построена несколько десятков лет назад. Магистрат пригласил мастеров со всех концов страны. Девять дней заседал городской совет, но так и не смог прийти к общему мнению. Тогда, собрали народ на площади, где каждый мастер выставил макет своей ратуши, и горожане должны были оставить один геллер рядом с понравившимся макетом. Так решилась проблема выбора и получен первый взнос на строительство.
 Фасад ратуши, украшенный восемью узкими узорчатыми окнами в готическом стиле и статуями библейских персонажей и графов, был гордостью города. Приезжие из других мест всегда находили время полюбоваться им. Многие даже заказывали цеху живописцев свой портрет на фоне ратуши. С некоторых пор на площади постоянно находился художник, получивший эту работу от гильдии. Крышу здания венчала группа башен с остроконечными шпилями.
 Петер подошел к площади за полчаса до указанного времени. В этот час пространство перед ратушей было заполнено людьми. Посетители торга ходили между рядами с зеленью, рыбой, дичью и другой всячиной, расположенных под открытым небом. Несколько лет назад сгорела деревянная постройка, внутри которой находился рынок. С тех пор члены магистрата вели постоянные дебаты о необходимости восстановления крытого рынка.
 Петер тоже прошелся вдоль рядов. Но смотрел больше не на товар, а на покупателей. Булочник давно уже задумывался над тем, как разнообразить то, что он выпекает. Недавно он задумал выпечь на пробу несколько кренделей, отличающихся по вкусу, а по форме напоминающих представителей разных слоев населения. Поэтому, он присматривался к людям, пришедшим на площадь.
 Вот почтенный бюргер в широком, до колен кафтане темно-красного цвета. Там мелькнули полотняные шаровары пилигрима. В руке он держит посох, а через плечо перекинута сума. Прогуливающийся по площади ученый, одет в длинную, ниспадающую до полу мантию с длинными, подбитыми мехом рукавами. Конфедератка с кисточкой украшает его голову. Зубчики по краю кафтана и золотая цепь принадлежат дворянину. Этот, видно, из заезжих: вон и остроносые бирюзовые сапоги – здесь такие не носят. Темно-серые платья бегинок с белым покрывалом на голове мелькают среди прилавков. Правда, покупают они редко – больше просят подаяние.
 Петер поднялся по широкой лестнице в Зал заседаний. Недавно отстроенное помещение производило впечатление чего-то незавершенного. То ли низкий сводчатый потолок, то ли неумело обработанные готические колонны, а, может, грубые деревянные скамьи вдоль стен. В глубине комнаты высился подиум.
 Виллем встретил Петера у входа в зал, подвел его к одной из скамей и жестом предложил сесть. Дебаты уже начались. Сейчас за подиумом стоял Якоб Дамм. Он доложил собранию о вчерашней просьбе Броде и сейчас высказывал свое мнение.
 - Двести лет городской устав существует в сегодняшнем его виде. Двести лет мы охраняем наши привилегии, как права, так и обязанности. И это не первый случай, когда человек, осевший в городе, просит стать его гражданином. Поэтому, я не вижу причин отказать в просьбе, если Петер Корсейн поручится за него перед советом.
 Дамм сошел с трибуны. Председательствующий сегодня Берт Ансельм поднялся со своего места:
 - Сначала мы выслушаем Петера, а затем продолжим обсуждение.
 Знаком он подозвал молодого человека, а когда тот приблизился, сказал:
 - Мы ждем от тебя не речей, а лишь обоснованное поручительство.
 Юноша подошел к подиуму и оглядел зал. Был он здесь впервые и, не то, чтобы оробел - а непривычное это чувство, выступать перед городскими властями. Совет представлял собой интересное зрелище. Депутаты каждого из сословий сидели вместе, этакой обособленной группой: графские посланцы, главы наиболее крупных ремесленных цехов, купцы, бюргеры. Разноцветные островки среди просторов зала. В те времена была сильна еще власть феодала и его представители, заседающие в ратуше, могли повлиять на решение законодателей. Но жители города составляли большинство, что обеспечивало известное преимущество при решении вопросов. Присмотревшись, хлебопек увидел Жерара, отца Жастин.
 - Весь день вчера я обдумывал просьбу Сервация, - начал Петер.
 - Поэтому я не получил утром своих булочек, - раздался чей-то голос и обстановка в зале слегка разрядилась.
 Немного смутившись, юноша продолжал:
 - Броде работал у меня и проявил себя прилежным работником. Я не заметил за ним ничего плохого. А недавно услышал о его хороших поступках. У него доброе сердце. И, если Серваций отвечает требованиям городского устава, я ручаюсь за него.
 С этими словами Петер вернулся на свое место. После него выступили еще несколько человек, но он не прислушивался. И, только, когда слово взял банщик Жерар, юноша обратился в слух.
 Отец Жастин, невысокий мужчина с крепкими руками костоправа, говорил внушительно и четко; слова потоком вылетали из его рта и, будто, протаранивали слушателя:
 - Двести лет назад, как сказал Якоб, мы отвоевали наши права и нашу свободу. Наши отцы и деды пролили немало крови в этой борьбе. Посмотрите на жизнь горожан, полную энергии и радости, устоявшуюся и спокойную. Граф даровал нам привилегии самоуправления в награду за услуги, оказанные ему городом. Нет больше разбойников, живущих за стенами и грабящих людей. Город настолько силен, что наши враги боятся воевать с нами. Но нет ничего вечного. Или вы думаете, что граф оставил попытки вернуть себе власть. Не только феодал – епископ и, даже, король засматриваются на наши земли. Я уверен – город кишит шпионами всех мастей. Сегодня они гостят здесь или торгуют, но, если мы позволим им получить права горожанина, то завтра можем потерять все. Я ничего не имею против Броде, но хочу предотвратить серьезную ошибку. Мы должны увеличить испытательный срок до трех лет и давать будущим гражданам поручения, которые покажут, можно ли доверять этим людям.
 Раздалось несколько одобрительных возгласов, однако большая часть собравшихся молчала. Петер был удивлен. Он понимал, что ничего бы не изменилось, знай Жерар о случаях, рассказанных ему Жастин. Этот человек уверен в своей правоте.
 - Ты можешь идти, Петер, - обратился к нему Ансельм, по окончании дебатов. – Совет объявит о своем решении завтра, на площади.
 Выйдя из здания ратуши, юноша направился в трактир, рядом с площадью. Открыв тяжелую дубовую дверь, он очутился в плохо освещенном помещении. Воздух был пропитан запахом хмеля, исходившим от пивных бочек. Над ними висел портрет сказочного короля Гамбринуса с кружкой пенящегося пива в руке. Трактир "Хамеркен" был пока единственным в городе, заменившим традиционный груут хмелем. Напиток от этого только выиграл: появился приятный горький вкус, крепость и мягкость.
 За потемневшим от пива столом, Петер увидел своих друзей. С десяток кружек уже стояли пустыми. В "Хамеркене" было принято хвастаться выпитым, поэтому посуда оставалась на столе.
 Лазарус и Ян жестами предложили Петеру присоединиться к ним.
 - Возвращаешься из ратуши? – поинтересовался Лазарус.
 - Да. Ян, у тебя есть единомышленник в совете.
 - Только один? – удивился тот.
 - Из тех, кто говорил сегодня. Жерар выступил против чужаков.
 - Хорошо, что нашелся хоть один патриот. Город процветает, у нас свой образ жизни, свои интересы, мы одно целое. Помнишь, как сказано в хартии: "Каждый должен помогать своему ближнему, как если бы это был его брат". И допускать иноземцев в нашу коммуну нельзя.
 - Да, что с тобой, Ян? – спросил Лазарус. – Или ты забыл, что твой род насчитывает всего два поколения в городе? Ведь и твой дед мог не получить бюргерских привелегий. Кто из нас может похвастать тем, что его предки отвоевывали эти земли, сражались с королевскими рыцарями за права и свободу, отражали нападки графских приспешников или громили разбойничьи банды. Где была семья Жерара тогда? А сегодня, когда наша жизнь налажена и размеренна, ты отказываешься дать права горожанина человеку, вся вина которого в том, что он родился в другом месте.
 Лазарус сел, утомленный столь пламенной речью. Выступления не были сильной стороной портного. Он залпом осушил очередную кружку. Ян слабо попытался защититься:
 - Не можем же мы встать на площади и раздавать приглашения в ратушу, где каждый сможет стать жителем города.
 - Перестаньте спорить, - поднял руку Петер, и пересказал им то, что услышал от Жастин.
 По лицам друзей он понял, что его усилия не привели к желаемому результату. Прошел час и молодые люди поднялись из-за стола. Покидая трактир, они не обратили внимания на человека, вышедшего следом.