Реквием уходящему лету

Ты прости, родная, что в этом письме я пишу не тебе, но не суди меня строго, просто я изрядно устал и мне нужно немного тепла. Сдается, ты меня простишь, хотя и это уже не самое главное… Сейчас мне как никогда хочется тишины. Я с завистью смотрю на одинокий клен по середине заднего двора, на его желтеющие листья и обветшавшую кору. Где-то глубоко внутри я хочу простоты и мира – стать кленом или ивой на берегу небольшой реки и до конца своей жизни отбрасывать тень на проплывающие мимо облака. Наверное, с точки зрения теории эволюции – это шаг назад, хотя это смотря, что принимать за точку отсчета. Это ведь только в арифметике поезд движется из пункта «А» – в жизни же все несколько сложнее: семафоры, стрелки, переезды…
Я люблю свой город. Люблю больше, чем мне это иногда кажется. Очень странное чувство тебя посещает, когда понимаешь, что о каждой улочке можешь поведать легенду, каждый двор – хранитель тайны твоего детства. Наверное, человеку, смотрящему на него сквозь мутное стекло окна автомобиля, навечно застрявшего в пробке где-то между Якиманкой и Тверской, данные эпитеты могут показаться пафосом, но я действительно люблю этот город. Люблю со всеми его проспектами и переулками, мостами и тоннелями. Особенно, когда гаснет солнце и зажигаются софиты на фасадах зданий. В этот момент все начинает видоизменяться, словно под кистью художника. Дома начинают обрастать новыми деталями. Вдруг, откуда не возьмись, появляются балконы, скульптуры, начищенные до блеска раритеты. Еще утром вот эта самая улица заканчивалась тупиком, а теперь ее залил бирюзовый свет с явным намеком на продолжение. В Камергерском, как всегда, звучит легкий джаз, а из МХАТа выходят стильные люди в дорогих нарядах под руку с дамами, словно с обложек лучших парижских журналов. Они неспешно направляются к припаркованным чуть поодаль Мерседесам, стараясь соблюдать приличия невнимательной светской беседы. Чуть вдаль уходит колея граненых уличных фонарей, небрежно окрасивших в пастельные цвета близлежащие кафешки. Голову дурманит обилие запахов этого места – смеси дорого кофе, сигар и редких духов. Чуть в стороне лежит Большая Дмитровка, пройдясь по которой, почти наверняка встретишь влюбленную пару, старающуюся укрыться от суеты, в надежде на бесценные минуты вдвоем, наивно полагая, что в этом и есть настоящее счастье. Здесь все родное и очень близкое. Здесь ты понимаешь, что все самое интересное в жизни уже видел, хотя не успел еще проехать и половины мира. В этом и заключается великая тайна этого места – тайна мегаполиса. Эту тайну нельзя постичь, просто она живет в каждом, кто смог полюбить этот город…
В моем городе наступила осень. Нет, нет… я совершенно точно это знаю. Хотя еще нет опавших листьев и промозглой изморози по утрам, но, поверь мне, она наступила. Даже находясь за сотни километров, я могу ощутить это сердцем – так уж сложилось. Небо теперь по иному серое, скорее сродни свинцу, нежели свойственной ему синеве. Уже совсем скоро умрут фонтаны на Тверском бульваре и Пушкинской площади, а Патриарши опять покроет рябь и опавшая листва. Скоро дорогие кабриолеты уступят место представительским авто, а арбатские музыканты оденут перчатки с вырезанными пальцами, чтобы мы их все так же смогли найти где-то в районе фонтана у Вахтангова. Женщины сменят декольте на кашемир и меха, а модные витрины бутиков обновятся осенними коллекциями – жизнь заходит на другой виток. Неизменным останется рубиновый свет кремлевских звезд и молчание гранита на Красной площади. Его слегка будут нарушать редкие крики торговцев, и возгласы зевак-иностранцев, вежливо пытающихся от них отбиться. Знаешь, я бы мог показать тебе очень многое в моем городе. Например, площадку напротив университета, посмотрев с которой получаешь представление того, как выглядит мир в глазах городских птиц. Или нескольких чудаков-студентов, виртуозно жонглирующих горящими палицами. А еще ночные гонки, где стираются социальные формальности, и значение имеет лишь децибелы ревущего двигателя твоего автомобиля. А еще, пройдясь по Арбату, мы бы остановились на мгновение у стены Цоя. Здесь всегда много выпивших и не очень опрятных подростков, каждый из которых свято и глубоко верит в «Звезду по имени Солнце». Их девиз небрежно написан красной краской на фасаде стены: «Витя, мы с тобой!»
А еще там всегда живые гвоздики и аккуратно разложенные сигареты – единая отрада в жизни безвозвратно ушедшего кумира. И, поверь мне, не один из них не поменял бы эту веру даже на весь золотой запас вселенной – ибо они и есть вселенная.
Осень славна тем, что именно в это время начинаешь ценить уют и прелесть чашки горячего кофе. Именно в этот момент хочется остановиться и, закрыв обеими руками глаза, на мгновение вырваться из поглотившей тебя суеты. Утопая в кожаном кресле за окном одной из кофеен, ты откладываешь в сторону газету и, перебирая телефонные номера, пытаешься отыскать тот единственный номер, позвонив по которому наверняка не услышишь коротких гудков или «обонент временно недоступен»... Девушка, принесите, пожалуйста, счет и ни о чем меня больше не спрашивайте, просто подарите мне обещанную рекламой «бесплатную улыбку» - мне так это сейчас нужно… Я вовсе не сноб, просто я устал. И не надо смотреть на меня косо – это с каждым происходит однажды.
Да, теперь я точно понимаю, что наступила осень. Внезапно вдруг очень захочется спать и ты, словно пьяный, не спеша отправляешься домой, безвольно соглашаясь на любую сумму, объявленную таксистом – просто отвези меня домой… И пусть позади останутся бульвары, мосты, витрины и дорогие автомобили… В моем городе наступила осень…