Моя религия Я против Я

Моя Религия/Я против Я.
I
То, как меня зовут не важно. Также не важно и то, сколько мне лет и где я живу. Важно только то, что я – это я.
Прилежный ученик, быть может, хороший бойфренд и примерный сын, но все идет к черту, как только я заканчиваю школу. Почему? Сейчас попытаюсь объяснить…Представьте что всю жизнь вы восхищались чем-то, но это что-то не оправдало себя и разрушило все ваши иллюзии, и у меня это оказалось жизнью.
Есть диплом, пинок под зад и я за порогом, телефонный звонок и я уже НИКТО, сижу, свесив ноги на мосту, кидая камни вводу. Они производят волны, расходящиеся по всей поверхности воды, пусть не большие, но они проходят везде, и оставляют свой след… И камень, брошенный когда-то, уже не вернется. Не куда идти и не куда податься… Но у меня нет желания убиваться, возможно потому что есть альтернатива.
Альтернативу не всегда можно найти в религии, потому как ни одна религия мира абсолютно полностью не удовлетворит твоих духовных потребностей, а смешивать их просто глупо. Были различные движения: Дети цветов, битники, но на всех них находился противовес. Skin’ы и моды. Причислять себя куда-то и вешать ярлык? Зачем? Вы думаете все так просто? Побрился на лысо и ты skinhead? У тебя есть мопед vespa и ты мод? О нет, все гораздо сложнее.
В такой ситуации как я оказывались многие из моего поколения. Мы- рабы, единственный сценарий нашей жизни стать yappi. Работа, семья, машина, деньги в кармане, вы думаете это все что надо? Стремится к материальности? Я чувствую себя жалким и беспомощным от того что выбор сделан за меня.
Я убегаю и закрываюсь в себе, ничто не может помочь в этом лучше, чем окраины заводских районов с их руинами. Здесь всегда можно встретить людей, тех, что оказались за бортом общества не известно по какой причине. Вы думаете, что только бездомные живут в таких местах? Нет, здесь обитают те, кого общество изрыгнуло из себя, индивиды, слишком редкие, чтобы умереть и слишком опасные, для того чтобы размножаться.
Среди них я чувствую себя дома, они делят со мной кров и пищу, у них нет претензий к тому, как я выгляжу и их не интересует мое прошлое. Здесь я встретил двух братьев Грэга и Тома, они точно не знают своего происхождения, они были вынуждены заняться проституцией, чтобы выживать в таких условиях. Первое что мне сказал Грэг, а он был более разговорчив, это было :
-Привет! Парень, если тебе еще есть что терять, то вернись туда, откуда ты пришел.
-Уже нечего, а ты кто?
-Я Грэг, а вот мой брат Том. Мы би если что, можешь всегда обращаться, красавчик,- говорит Грэг, подмигивая правым глазом,- не волнуйся, держись нас, и мы тебе все покажем и объясним.
Прошло несколько дней, прежде чем я полностью осознал, кто здесь обитает, и как здесь живут: если есть утренняя газета, это уже радость дня, если ты съедаешь в день по корке хлеба, то можешь считать себя крутым. Если у тебя есть деньги, неважно, где и как заработанные, то ты помогаешь другим, это не было коммуной хиппи, это было сквотом, моим домом и домом других людей. Все строилось на взаимовыручке, мы верили друг в друга и верили, что настанет новый день, и он будет лучше чем все остальные, но было ощущение что он где-то очень далеко и сейчас длиться полярная ночь, а солнце и не думает подниматься над нашими головами.
Что может принести плохие новости? СМИ конечно же.
«Дом по улице N сгорел сегодня ночью, причиной возгорания считается нетрезвость главы семейства».
Это был мой бывший дом, и моя бывшая жизнь, все обернулось пеплом, у меня были пути для отступления, можно было придти домой, и расплакаться на пороге: «Мама, папа, я был не прав! Я все еще ваш сын, я вас люблю и не хочу, чтобы вы меня бросали!» Дерьмо собачье, слишком поздно, Рубикон перейден. Но у меня есть еще один порт, для прибежища в жизненном шторме. Я не жалею о том, что случилось, «принимай трудности жизни и становись сильней» так говорил Бхвагават.
Последовательность есть, прочитав эту газету, я понял, что вокруг меня стало слишком тошно. Я знал, почему произошло возгорание, мой отец- алкоголик, как бы он не строил из себя интеллигента, каждый божий вечер он прикладывался к бутылке, чтобы иметь возможность принять то, что судьба снова рушит его карточный домик планов на будущее. Что сделать, чтобы показать свой протест? Как выразить то, что я думаю? Том сказал: « к черту это все, пойдем напьемся, тебе нужно развеяться». Сидя на берегу, слушая шум прибоя и попивая свои виски с содовой, последние деньги я потратил на них, зарабатывал как курьер, мойщик посуды и нянька, я услышал нечто быстрое, напоминавшее бронепоезд, с кричащим в нем машинистом. Это не было похоже на простую песню, таких песен я не слышал до этого, это был чистейший выброс эмоций, злости и сил. Подойдя ближе, я увидел полуголого лысого парня, лет 20-ти беснующегося на сцене, он был весь в поту, на его лице была гримаса чистейшей агрессии и ненависти ко всему вокруг. В тот момент, я Том и Грэг увидели контркультуру.
Я не помню названия той группы, но они были потрясающи.
II
I hate my boss, I hate people that I work with, I hate my parents, I hate society and government and I hate police and you! Hey, what you’re lookin’ at?
Я нашел более-менее приличную работу на то время, для моих условий конечно, вышибала в ночном клубе. Но драк мне хватало и в реальной жизни. Я изменил свою прическу, с привычных длинных волос ниже плеч, на короткие. Это было протестом, я не хотел выглядеть как парень с дискотеки, тем более что из всех вышибал я был самым неприметным, пока не начиналась драка.
Том и Грэг тоже нашли работу лучше, и мы стали снимать небольшую квартирку на троих, там все и началось.
«Дом по улице 113. Обиталище сектантов или наркопритон?»
 Это статья тех лет. Почему именно так? Потому что я хотел устроить взрыв в головах людей, показать им, что мы сильнее обстоятельств, я стал проводить концерты групп у себя на квартире, могло войти до 30 человек. Пот, кажется, пропитал все здесь: стены, потолок, пол, скудную мебель (ее кстати пришлось убрать, чтобы больше народу вошло).
Таким образом я начал глубокий нырок в панк, многие мои одногодки баловались наркотой, трахались в переулках, фанатели от хипповых групп типа Jefferson’s Airplane или Rainbow, многие считали что раз войны остановились и холодная война прекратилась, то они выиграли свой «мир во всем мире», но это было не так. Они считали себя нормальными употребляв Lsd на дискотеках и обсуждая свой прошлый трип, ненавидя голубых и при этом надевая обтягивающие кожаные клеш, это было смешно до безумия.
Работая вышибалой, я не раз сталкивался с наркоманами, которым некуда было деть энергию трипа, и они раз по десять подходили к тебе и говорили об одном и том же, но тогда мы не могли сделать никаких замечаний, потому что желание клиента- закон. Стоя на входе, проклиная эту жизнь, я думал лишь об одном: как бы поскорее вырваться и позвать очередную группу к себе домой.
Было жутко созерцать ребятишек под передозом Lsd, еще более жутко выносить их своими руками и откачивать. Я узнал, кто распространяет наркотики в клубе, и прыгнул на него в переулке. Он так и не узнал кто это, я оставил памятную записку:
«Это не отдельный человек, а поколение тех, кого ты сгубил своими пластинками».
Я не скажу, что я был ярым противником всего этого, но просто в один определенный момент я понял, что еще чуть-чуть и чья-нибудь жизнь оборвется прямо там, на танцполе.
В скоре после выхода закона запрещающего распространение наркотиков, а Lsd тогда еще не признавали серьезным наркотиком, думая, что это лишь хипповая фигня, и она не страшнее травки, клуб был закрыт, я оказался безработным снова.
Я не стал париться по поводу этого, мне нравилось быть свободным от всего: от работы, обязательств, отношений. Музыка помогала мне, я нашел то, что давно искал. Не простой выход агрессии, я не любил драться, как бы странно это не звучало от вышибалы, я нашел лекарство от всех духовных болезней. Мне не надо было слушать Мантры, я не читал Библию или Коран, моя пища не была кашерной, я всего - лишь понял, что живу по-настоящему.
Найдя себя, я вроде и успокоился, но что-то было не так. И это проявило себя…
III
Бессонница, третьи сутки. Том и Грэг не знают, как мне помочь, и сами с трудом засыпают, они переживают за меня, они моя новая семья, мои старшие братья и опекуны. Мои учителя или сенсеи, кто как любит. Открывать жуткую правду существования в нынешнем веке, такая нелегкая доля выпала им. Я их люблю за это. Неважно, что мы ссоримся или миримся, посылаем друг- друга, это все опыт, опыт полезный и непотерянный.
Индейские племена верили, что твое отражение показывает, что в твоей душе творится в данный момент, именно по этому многие шаманы во время обрядом смотрели вводу, чтобы узнать будущее.
Я смотрю в простое зеркало, и вижу там парня, простого, не сказать что красивого, но я вижу себя и это правда. Легко определить по красным, воспаленным глазам.
И тут что-то в моей голове начинает нашептывать:
-Спроси. Спроси. Спроси.
-Спросить что?
-Спроси все.
-Я не хочу знать, что меня ждет.
-Спроси про то, что творится внутри тебя, про то, что боишься спросить у других, да и они тебе не дадут ответ.
-Слишком тяжело, я не хочу.
-Знать правду и идти к цели или думать, что все хорошо и сидеть, сложа руки, выбирать тебе, иллюзия или жизнь.
-ХОРОШО! ХОРОШО! ХОРОШО! Что я делаю не так? Что мне надо? Кого я люблю? Куда я иду?
-Ответ прост: окно, а теперь мне нужно идти, теперь все зависит от тебя.
-Стой! Какое окно? Я не понимаю! Вернись!
Я подбегаю к окну. Рассвет. Пустота. Улицы пусты. Хотя нет, я замечаю какое-то движение, да там, в темном переулке, два парня держат девушку! Пожарная лестница все еще работает. Я быстро спускаюсь на землю и бегу в переулок, прыжок, один лежит ниц на полу, я ударил локтем в переносицу. Второй оказался круче: нож в руке пуэрториканца всегда угрожающе, но даже хоккейная чашечка вряд ли бы спасла его от пинка моих армейских ботинок, да, прямо в зону мужского «достоинства».
Девушка ревет не останавливаясь, что-нибудь узнавать бесполезно, поэтому решаю вести ее домой, Грэг и Том сами почти девушки, знают, как обращаться с «милочками и душечками».
 -Грэг! Том! У нас гостья!
-Что такое, кто так рано?
- Я не знаю, это все окно и рассвет.
IV
Я тот, чьи слова никто и никогда не учитывал и потом сожалел,
Я тот, кто тыкает вас в лицо ваших же промахов и ошибок,
Многие говорят мне «да чтоб ты в аду горел!»
Я говорю: « Спокойно док, я это учту, ок?»
Я не гомо сапиенс и быть им никогда не хотел,
Я индивид, поэтому я жалок,
Мой принцип : «Кто успел тот и съел!»
Я дерусь за свой небольшой мирок,
Я был убит, распят, расстрелян, посажен на кол,
В меня втыкали ножи и пускали ток,
Но мой вечный огонь никогда не тлел,
И сердце не превращалось в уголек,
Я шел с крестом, а закат алел
Где мой терновый венок?

Как выяснилось, девушку звали Нула. Те двое были ее сутенерами и пытались забрать ее процент, который она откладывала на лечение своего ребенка. Она сказала спасибо, но я понял, что только создал ей больше проблем.
Так всегда, есть герой-одиночка, он думает, что делает добро, а оказывается наоборот.
В такие моменты я сожалею, что у меня нет норы или панциря, где я могу спрятать свой страх и стыд.
Мы предложили ей переехать к нам, чтобы скрыться от церберов улиц и найти работу поприличнее. На удивление она согласилась быстро, наверное, так бывает только с теми, у кого уже даже стен угла за спиной не осталось, чтобы встать и встретиться с врагом лицом к лицу. Я не ощущал такого, я вообще ничего не ощущал в последнее время, бессонница уничтожает чувства.
Мой день сбился, я сбился сам, все сбилось.
Я устроился работать на стройку, туда, где солнце беспощадно хочет уничтожить твою оголенную спину и выжечь тебя, за то, что ты делаешь с матерью-землей.
Кирпич за кирпичом, мы создаем новый мир, новые конуры для бульдогов с белыми воротниками.
На землю меня вернуло то, что сынок Нулы выздоровел, и на удивление оказался подвижным малым и заинтересовался тем, почему у нас часто проходят тусовки где никто не колется, не курит , а пьют единицы.
-Там, где мы жили раньше, на всех вечеринках все пили, нюхали, и большинство приставало к моей матери.
-Это панк парнишка, это просто моя жизнь. Ты же хочешь жить хорошо и здорово, вот и делай так, чтобы никто не губил твою жизнь всякой гадостью.
Паренек уже в 13 лет держал в руках гитару, знал аккорды и придумывал музыку, в этом он видел протест тому, что его сверстники торгуют наркотой, которую им вручают дилеры, и продают ее своим же друзьям. Мы решили сколотить банду. Грэг взял бас, а Том купил ударную установку.
Так появились Blackthorn Wreath.
V
Look around
They want your death
Sign under the line
And put the gun to your head
You’re stucked into the bottomless pit

Hear this sound?
It sounds my breath
We play with fire
With everything that we cant stand

Anyway we’re not finished yet
I feel like none of us is dead
I promise you, I won’t give up
On my way from the trap of 4 walls dept

so that we’ve gotta jump off
off that crushing train
Train that calls life
Life full of pain.

Нетрудно понять, что я стал вокалистом. Я писал всю лирику и проводил разговорные вечера с нашими друзьями, в которых я пытался правильно указать им нужное «окно».
-Окно бывает только раз в жизни, и главное вовремя туда посмотреть.
-Там может быть рассвет или закат, день или ночь, но там можно увидеть себя и душу.
-Используйте зеркало для разгадок.
Я не пытался промывать им мозги, я говорил то, что думаю и во что реально верю. Они сами делали выбор, слушать меня или уйти. Кто-то даже конспектировал или цитировал меня. Как забавно, они же не знают ничего обо мне, но мои слова в их глазах достойны слов Платона.
 Том и Грэг не покидали меня, ни на минуту, я знал, что мы устали друг от друга, и пора нам было разойтись и, я думаю, они тоже это прекрасно понимали. Люди, слишком часто видящиеся друг с другом, просто устают, нужна всегда динамика, подвижность, а если человек застревает в своем развитии, то он становится помехой. Это не хорошо, но это правда.
Мы решили что нам надо распасться, разойтись и отдохнуть друг от друга. Да мы до сих пор как семья, но нужен перерыв. Даже в школах есть каникулы.
Но я знал, что я сделал все, я выполнил свой план на жизнь, и моей последней обязанностью было исполнить принцип.
«Дорогие Том, Грэг, Нула!
Этой запиской я хочу объяснить, почему произошло то, что вы сейчас видите. Я не верю, что можно хорошо жить в старости, я не верю, что быть немощным и никому не нужным это то, чего я хочу. Если сейчас вы видите меня мертвым, не пугайтесь, вины вашей нет в этом ничуть».
Ха, на самом деле я не решился на это. Трусость? Быть может. Но если подумать, зачем убивать себя в начале пути? В старости в конце-концов, будет коляска и костыли, а сейчас, пока молод и здоров, действуй, думай, живи и наслаждайся шансом, отобранным у миллионов других.
Outro
Sadness on my face doesn’t mean that everything is over
Around the world we still can see a death shovers
Keep on killin’,bombin’,defeatin’ and loosin’
Understand that what you give is what you take.
life full of pain, life full of hate.

so don't turn to God, if you fucked up your life by yourself.
the end. thank you, thank you.



Я совсем мало поведал вам о Нуле. Нула нашла хорошего парня( не без помощи Тома и Грэга конечно, следовательно, его ориентация до сих пор вызывает у меня подозрения), отселилась от братьев и зажила спокойной семейной жизнью.
Том и Грэг нашли помещение, в котором открыли собственный бар, с зоной для выступления живых артистов. Бар очень хорош, там нет дискриминации ориентации, пола и цвета кожи. Я выпивал там пару раз, должен признать, что коктейли там делают неплохо, в частности Лонг-Айленд.
 А я, что я… Я все тот же. Сейчас у меня в руках книжка и солнце только восходит над горизонтом, в дали, над зеркальной поверхностью океана, летают чайки. Проблема меня до сих пор открыта, я еще не разобрался в себе полностью.
-Что, пора бы уже и направится дальше.
-Думаешь стоит?
-Ты шаман, у тебя только один выход, заглянуть внутрь, а пока ты не нашел то окно, через которое ты туда заглянешь, то здесь тебе нечего зад просиживать.
 -Я против самого себя, забавно.
-Будет забавно, если твое второе я сейчас разобьет тебе об голову бутылку.
-Ладно, ладно! Я что тоже такой грубый?
-Ты вышибала, ты шаман, ты ученик и учитель, ты брошенный птенец, ты сирота, ты ничтожество и ты мессия, ты говоришь, что не красавец, но все видят обратно. Ты должен сам найти себя, того, кем ты являешься на самом деле, это твоя религия, это моя религия, это наша с тобой религия. Мы целостны и разнообразны, как солнечная мозайка, мы состоим из разноцветных кусков, создающих общую картинку. А кто как видит наши отражения и свет, проходящий через нас, это его личное дело.